— Да, жуткие были деревья. Страшные шипы, оставлявшие царапины, а иногда и рубцы.
Виэрррент и Рада сидели в напичканном оружием звездолете Рэдддлина. Мимо проносились огни Аксис Тэра и тысячи лиц горожан, слившихся в одно расплывчатое пятно. Гул двигателя заглушал шум столицы.
— А вот этот аргггедианец среди деревьев чувствовал себя замечательно и весь день отстреливал кхагггунов. Я искал его три с половиной часа. Но вот, поймав на прицел ионной пушки, я нажал на гашетку, и его голова разорвалась на куски. За секунду до этого голова напоминала блестящую луну, а потом превратилась в кровавое месиво… И, знаешь, ничего особенного я не почувствовал.
— И не должен был, — кивнул Виэрррент. — По крайней мере, в первый раз.
Впереди в кабине пилот и перв-капитан не отрываясь следили за исчезающим городским пейзажем.
Олннн наклонился вперед.
— Вечером того же дня наш отряд бился с аргггедианцами врукопашную. Я смотрел врагу в глаза, наблюдая, как он содрогается в конвульсиях, как медленно угасает его жизнь. Мне казалось, что все должно идти именно так.
Рада слушала молча. Она чувствовала, как от обоих кхагггунов исходят такие волны напряжения, что кожа под доспехами зачесалась. Адмиралы придумали, как убрать регента. Кому принадлежала идея, Рада не знала. Зато понимала, что друзья закусили удила. Поэтому они и говорили о смерти так искренне и серьезно, пытаясь разобраться в ее сущности, постичь, по сути, непостижимое. Они были настоящими кхагггунами — без риска жизнь казалась им просто бессмысленной.
Рада чувствовала, что Олннн говорит быстрее, чем обычно, будто его не слушался собственный язык. Звезд-адмирал сидел, положив левое запястье на колени. Пальцы дрожали, и Рада поняла, что ему страшно. Мужчина и воин, он все равно боялся. Несмотря на бесспорную смелость, Олннн боялся, и это заставило Раду взглянуть на него другими глазами. Рада подумала, что хотя не может принять его злость, то, по крайней мере, готова с ней смириться.
Звездолет замедлил движение и, описав плавную дугу, стал снижаться. Локкк Виэрррент поднялся с места. Рада увидела, что они оказались в темной пустынной части города. Фонари не горели, по улице бродили собаки. Перед тем как выйти, Виэрррент многозначительно взглянул на Олннна. Обернувшись, Рада смотрела, как флот-адмирал не торопясь, даже вяло идет по улице. Собаки попятились и, пождав хвосты, оскалили зубы. Звездолет набирал высоту, и Рада заметила, как в свете прожектора сверкнули кхагггунские доспехи.
Солдаты направлялись к регентскому дворцу.
Олннн пристально смотрел ей в глаза.
— Ну, расскажешь наконец, что ты придумал? — спросила Рада.
Адмирал подсел к ней. Его тело оказалось так близко, что она чувствовала его тепло, почти такое же сильное, как шум двигателя звездолета. Медленно повернувшись к Раде лицом, Олннн прильнул к ее губам.
Продолжая придерживать ее голову, он зашептал:
— Я все знаю.
Рада непонимающе на него посмотрела, но сердца тревожно забились.
— Я знаю, что ты подсмотрела маршрут движения конвоя. Мы с Локкком Виэрррентом составляли его с особой тщательностью. Видишь ли, фактически есть только одно место, где бойцы Сопротивления могут устроить засаду, и мы заранее послали туда несколько кхагггунских отрядов.
— Не понимаю, о чем ты.
Олннн зажал ее ладонь между своих.
— Твои друзья направляются прямо в ловушку, и ты ничем им не поможешь.
Сердца перестали биться. Подумав о Маретэн, Рада чуть не расплакалась.
— Не понимаю, зачем тебе это. Зачем ты предаешь в\'орннов, чтобы помочь им?
— Тебе не понять, раз ты говоришь о врагах лишь как о жертвах и трофеях.
— Ты права, — кивнул Олннн. — Мне никогда не понять измены.
— Тогда как называется то, что вы с флот-адмиралом собираетесь сделать сегодня?
— Это не измена!
— Ну конечно!
— Мы патриоты! Смерть регента не принесет в\'орннам ничего, кроме пользы.
— Именно поэтому я и помогаю Сопротивлению. В\'орннам очень нравится самообман. Любой смерти можно найти оправдание, а потом просто забыть. Механизм доведен…
Олннн ударил Раду по лицу, и она не осталась в долгу.
— Ну отлично. — Женщина прикрыла след от удара ладонью. — Чего и следовало ожидать.
Олннн окинул Раду возмущенным взглядом.
— Мне казалось, ты другая. Я даже начал уважать тебя.
— Сейчас, — усмехнулась Рада, — только раздвину ноги.
— А ты меня предала.
— Неужели все мужчины одинаковые? — воскликнула она. — Дело вообще не в тебе.
— За что ты меня так ненавидишь?
Несмотря на опасность положения, в котором она находилась, Рада рассмеялась.
— Какой же ты дурак!
Олннн схватил ее за плечи.
— До сих пор помню, что увидел в твоих глазах на калллистоте.
— Скорее всего тошноту. Я думала, меня вырвет.
Зарычав от отвращения, Олннн ее отпустил. Они уже снижались над регентским дворцом, и он предостерегающе поднял палец.
— Так или иначе, совсем скоро все изменится. Регент назначил нам встречу в саду. Отличный повод рассказать ему о твоей измене, он будет просто в восторге.
— Зачем тебе это? Если Курган посадит меня в тюрьму и убьет, тебе конец.
— Ничего он не сделает, — хитро улыбнулся Олннн. — Потому что, когда он начнет поздравлять меня с успехом, в сад ворвутся кхагггуны Виэрррента, перебьют хааар-кэутов, а я прикончу регента.
Звездолет пошел на снижение. Регентский сад ярко освещали фонари, высвечивая коротко постриженные сэсаловые деревья и ажурные изгороди ярким мертвенно-голубым светом. Заброшенное, полуразрушенное гнездо многоножек среди ветвей. Невыкорчеванные пни старых, спиленных много лет назад деревьев. Разлагающийся скелет того, что когда-то было самым большим садом Аксис Тэра. Нечто, ранее величественное и дикое, теперь стало культурным и каким-то жалким. Большую часть деревьев попросту спилили, ведь, согласно кхагггунским требованиям безопасности, парк должен был просматриваться со всех сторон. Ветер негромко шелестел пожухлой скошенной травой. Повсюду стояла кладбищенская тишина, будто сад скорбел по тем, кого насмерть замучили в пыточных казематах под дворцом.
Рада увидела хааар-кэутов, рассредоточенных по саду. Скрестив руки на груди, Курган Стогггул наблюдал за снижением звездолета. Рядом с ним стоял гвардеец, что-то нашептывая правителю на ухо.
— Как обычно, один телохранитель, — объявил Олннн, — первая мишень для лучшего снайпера Виэрррента.
Звездолет опустился на пожухшую траву. Адмирал разоружил Раду и застегнул на шее фотонный ошейник.
— Ты моя пленница, — прошептал он, — веди себя соответственно.
— Разве мне придется притворяться? — едко спросила она. Правда, когда они собирались выходить, Рада не выдержала: — Не делай этого, Олннн. Еще не время. Вспомни заклятие. Пока ты не изменишься, тебе не одолеть Кургана. Ты еще недостаточно силен. И ни физически, ни морально не готов…
Олннн ударил ее наотмашь.
— Заткнись, счеттта! — рявкнул он, выталкивая Раду из звездолета. — Мнение предательницы меня не интересует.
Они подошли к регенту, и Курган смерил Раду презрительным взглядом.
— Ты издевалась надо мной, — прошипел он, врезав ей кулаком по лицу. — Что за данные ты мне поставляла? Дезинформацию, над которой потрудились бойцы Сопротивления? — Он снова ударил. На этот раз так сильно, что Рада упала на колени, безвольно откинув голову назад. Она отчаянно желала, чтобы план наконец начал осуществляться. Молодая женщина поклялась, что больше никогда не встанет на колени. Курган улыбнулся Олннну.
— Прекрасная работа, звезд-адмирал. До моих хааар-кэутов начали доходить слухи, что в твоей свите появилась вооруженная тускугггун. Они стали сомневаться в твоей преданности, но я-то знаю, что могу верить тебе, как себе самому.
— Спасибо, что верите в меня, регент, — поблагодарил Олннн. — Многие кхагггуны, включая членов командования, завсегдатаи «Кровавого прилива». Огнесортный нумааадис помогает закрыть глаза на многое.
— Закрыть глаза, уши и рты, — кивнул Курган.
Внезапно сад ожил. Снайпер Виэрррента уложил телохранителя Кургана. Остальные хааар-кэуты попали под огонь отряда флот-адмирала. Обнажив меч, Олннн рванулся к Кургану. Регент поспешно отступил, и тут на него бросилась поднявшаяся с колен Рада.
— Нет, Рада, назад! — закричал Олннн.
Налетев как бешеная, Рада повалила Кургана на спину и хотела вытащить его кинжал, но правитель схватил ее за большой палец и стал выгибать. Рада сдавила горло регента, и несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Хрустнув, указательный палец сломался, и Рада вздрогнула от резкой боли. Стряхнув ее ладонь с рукояти кинжала, Курган перерезал женщине горло. Рада выгнулась, отчаянно замолотив руками, и регент нанес ей еще несколько ран.
Лицо Олннна превратилось в маску. Обнажив зубы, адмирал кинулся на Кургана.
— Я должен тебя убить, — закричал он. — Это судьба!
И в тот момент, к удивлению адмирала, телохранитель Кургана, которого уложил снайпер Виэрррента, поднялся из мертвых. Очертания гвардейца стали расплывчатыми, покрылись рябью, словно вода, и он превратился в гэргона Нита Батокссса.
Гэргон предостерегающе поднял левую руку, но Олннн не остановился. Он почувствовал, как колдовство Малистры пробудилось в нем, наполняя силой. Малистра давно готовила его к этому событию. Он был волшебным убийцей, которого не остановит ни ионный огонь, ни техномагия гэргонов. Он непобедим!
Меч был в сантиметре от горла регента, когда неведомая сила сбила Олннна с ног и отшвырнула назад. Кости заколдованной ноги раскололись на тысячи мелких осколков, по телу разлился леденящий холод.
С вытянутой левой рукой Пэфорос склонился над адмиралом.
— Ну, что ты чувствуешь, когда с каждой секундой сил становится все меньше? — поинтересовался гэргон.
Олннн хотел ответить, но не смог. Он не понимал, что же произошло. Ведь Малистра говорила, что он обречен на славу. Он вступил в сговор с самым умным представителем верховного командования, имея власть и прекрасную возможность для переворота. Он сумел извлечь пользу из своего положения. Или не сумел? Все перевернулось вверх дном — возможность обратилась в ловушку, а слава вытекала из тела вместе с кровью. Еще одна секунда — и ему конец, он даже не сможет умереть достойно. Олннн повернул голову — Рада лежала рядом, глаза ее неподвижно смотрели куда-то вдаль. Кровь еще не остыла. Адмирал вспомнил, какой она была на калллистоте: мышцы напряжены, маленькая грудь судорожно вздымается, в глазах абсолютная решимость. Олннн подумал, что такой она, наверное, и была на самом деле. Последний судорожный вздох — и Рады не стало.
Олннну показалось, что его тело тает. Будто холод придавал ему живительную силу, а сейчас все ближе смертельный огонь. Едва вращая воспаленными глазами, адмирал посмотрел вниз и к своему ужасу увидел, что кости заколдованной ноги стали желтыми, мягкими и податливыми. С одной стороны из кости появился хвост, с другой — голова. Малистра смотрела на Олннна крошечными испуганными глазками. Через секунду змея превратилась в пепел, и сознание звезд-адмирала едва не помутилось от страшной боли.
Послышались ритмичный грохот и тяжелая поступь кхагггунских сапог. Хриплый голос отдавал приказы. Командовал уже кто-то другой. Сознание покидало Олннна вместе с жизнью.
Рука стала тяжелой, будто весила несколько тонн. Адмиралу страшно хотелось прикоснуться к Раде в последний раз. Вот бы дотронуться до теплой гладкой кожи и умереть! Но единственное, что нащупали слабевшие пальцы, были блестящие верадиумовые доспехи.
Рэдддлин умер, чары Малистры рассеялись, и Пэфорос потерял к адмиралу интерес. В регентском саду порядок приходил на смену хаосу. На помощь пострадавшим хааар-кэутам подоспели два резервных отряда. Кхагггуны Виэрррента оказались в меньшинстве.
— Бойня! — радовался Пэфорос. — Как здорово!
Курган быстро поднялся на ноги.
— Здорово, что с помощью окумммона ты можешь подслушивать разговоры кхагггунского командования.
— Вот что значит принадлежать к касте избранных! — проговорил Пэфорос. — Нит Батокссс считал, что за кхагггунами нужно присматривать, и не ошибся.
Курган заметил, что о Ните Батоксссе архидемон говорит в прошедшем времени, и подумал, что от духа гэргона давно ничего не осталось.
Подошел перв-капитан Квенн с кратким докладом об операции. Всех мятежных кхагггунов перебили, однако их главарь Локкк Виэрррент куда-то исчез. Курган приказал расширить зону поисков, назначив перв-капитана ответственным. Сообщать Квенну, а значит, и всем остальным кхагггунам, что Виэрррента легко найти с помощью окумммона, не было никакого резона, Кургану вовсе не хотелось поднимать излишний шум.
— Посмотри, я весь в крови! — объявил он, поворачиваясь к Пэфоросу.
— Это не твоя кровь, регент, — заметил демон. Непонятный жест — и кровавые пятна исчезли.
Курган пнул труп звезд-адмирала.
— Ты не особо спешил помочь мне.
— Я не ожидал атаки тускугггун, — пожал плечами Пэфорос.
— Надеюсь, в следующий раз ты будешь действовать быстрее, — проворчал Курган.
Архидемон рассмеялся и схватил Кургана за загривок.
— Я уже действую! Я слышу, как поет мой любимый город! За Хара-ат вернулся к жизни! И наконец я знаю, где Вуаль Тысячи Слез! Собирайся! Мы уезжаем. — Пэфорос распахнул пальто. — Хотя стоп. Сначала нужно разыскать Сорннна СаТррэна.
— Прим-агента? — нахмурился Курган. Ему не хотелось, чтобы другие в\'орнны знали о существовании Вуали. — Зачем он нам?
— Он знает о заброшенном городе больше, чем кто-то другой, за исключением Бэйи Дас, которые занимаются там раскопками. В этом чертовом теле мне придется потратить много времени, выбивая у них информацию. А Сорннн СаТррэн охотно нам поможет.
* * *
Финальная сцена боя предстала перед глазами Маретэн как нарисованная на полотне. Композиция, текстура, краски и перспектива воплотились в группы бегущих кхагггунов, мерцание залпов, отражающихся на забралах, зеленые вспышки ионного огня, бесконечные шеренги новых подкреплений на верхнем плато.
Спрятавшись за сосной, Бассе прицелился из ионной пушки в кхагггуна, перерезавшего глотки уже мертвым бойцам.
— По крайней мере кто-то из них умрет вместе с нами, — процедил он сквозь зубы.
Маретэн положила руку на дуло пушки.
— Подожди, — попросила она, — кажется, я кое-что придумала.
Они оттащили убитого перв-капитана за сосну и быстро сняли с него одежду. Примерив шлем, Маретэн вопросительно посмотрела на кундалиан.
— Ну как?
Бассе кивнул, удерживая пушку Майи, пока та помогала Маретэн надевать доспехи.
Через несколько секунду они вышли из-за пылающей сосны и поспешили к основному мосту, который поднимался к конвою грузолетов. Маретэн держала пушку за спинами Майи и Бассе, которые казались безоружными.
Маршал третьего ранга, охранявший мост, не задал ни единого вопроса, когда Маретэн по рации сообщила ему, что ведет пленных на допрос.
— Да, сэр. А может, позволите мне поразвлечься с ней, сэр… — сказал он, покосившись на Майю.
Стараясь не обращать на офицера внимания, Маретэн толкнула кундалиан на мост, чувствуя, что сердца вот-вот вырвутся из груди. Они прошли уже половину пути, когда за спиной раздался крик. Обернувшись, в огненном зареве залпов Маретэн увидела командира взвода, отчаянно размахивающего руками.
— Что происходит? — кричал он. — Перв-капитан, кто позволил вам вести кундалиан на борт грузолета?
— Бегите! — закричала Маретэн, швыряя Бассе пушку.
До ближайшего грузолета было рукой подать, когда кхагггуны открыли огонь. К счастью, точечный, а не шквальный. Скорее всего солдаты боялись попасть в грузолеты. Бассе и Майя уже успели подняться на борт, когда залп отсек мост от грузолета, и Маретэн поняла, что падает. Зацепившись за секцию моста, художница повисла в воздухе и, раскачиваясь, ударилась о борт грузолета.
Она посмотрела наверх. Бассе не заметил, что произошло. Он сначала уложил троих оставшихся на борту кхагггунов, а потом принялся за тех, кто приближался к ним по горному хребту. Майя пристально посмотрела на Маретэн, и на секунду молодая женщина испугалась, что партизанка забудет, кто перед ней. Ведь она была в доспехах кхагггунов, которые только что уничтожили целый отряд Сопротивления.
Майя схватила Маретэн за руку и втащила на борт грузолета. Бассе продолжал уничтожать кхагггунов, когда художница бросилась к панели управления. Маретэн имела достаточный опыт вождения пассажирских кораблей, чтобы понять, как управлять грузолетом. Она завела двигатель и включила полную скорость. С оглушительным шумом и грохотом весь конвой поднялся в воздух. Однако из-за точных залпов кхагггунов грузолеты тут же накренились. Не, отрываясь от панели управления, Маретэн крикнула Бассе, и партизан возобновил огонь. Его выстрелы уложили нескольких кхагггунов, другие бросились врассыпную.
К тому времени Маретэн уже успела выровнять грузолеты, а Бассе не отходил от пушек, стреляя так яростно, что ответные удары были беспорядочными и неточными. Управлять конвоем из трех грузолетов было непросто, однако они быстро набирали скорость и высоту, оставив место кровавой бойни позади.
Наконец Бассе оставил пушку и вошел в кабину к Маретэн и Майе.
— Куда мы направляемся? — спросила Маретэн. Она сняла тяжелый массивный шлем, и ветер и солнце тут же высушили капельки пота на блестящем черепе. Художнице казалось, что никогда в жизни она не видела такого красивого и яркого пейзажа. Земля будто радовалась их чудесному спасению.
Положив руку ей на плечо, Бассе показал на северо-запад, и Маретэн, полностью освоившись, повела конвой к тенистому массиву Дьенн Марра.
37
НОЧЬ ТЫСЯЧИ СЛЕЗ
Когда у ворот монастыря Плывущей Белизны зазвенел колокольчик, конара Инггрес пошла открывать. Перед вратами на огромном черном чтавре сидели трое. Порывистый зимний ветер затушил фонари. Фигуры странников темнели на фоне блестящих танцующих в воздухе снежинок, свет которых отражался на посеребренных минаретах, гордо поднимающихся над белокаменными стенами. Далеко внизу, в многоярусном Каменном Рубеже, лаяли собаки.
— Чем я могу вам помочь? — спросила Инггрес, держа фонарь высоко над головой.
— Нам нужна конара Урдма, — проговорила красивая молодая женщина с серо-зелеными глазами. Она сидела посередине и наклонилась, чтобы получше рассмотреть конару Инггрес. — Вы ведь не Урдма?
— Нет, — покачала головой Инггрес, — конара Урдма мертва.
Странники переглянулись.
— Что случилось? — спросила девушка.
— Ну, это долгая история. А расскажу я вам ее или нет, зависит от того, кто вы такие. — Инггрес храбро шагнула вперед. — Меня зовут конара Инггрес. А кто вы?
Прежде чем странники смогли ответить, сильный ветер распахнул ворота. Они заскрипели, и чтавр ударил копытом оземь. Огромная голова повернулась к Инггрес, и она увидела, что это не чтавр, а нарий.
— Милостивая Богиня! — Конара упала на колени. — Я молилась не напрасно! — Она встала и благоговейно потрогала влажную морду нария, на ощупь мягкую, как бархат. Дрожащие пальцы коснулись рога, и конара глубоко вздохнула. — Мы спасены! Явился Наватир верхом на нарии, одном из священных животных Миины, которые исчезли с лица Кундалы почти сто лет назад. — Конара Инггрес дрожала. — Значит… Кто из вас Дар Сала-ат?
— Конара, Дар Сала-ат сейчас в другом месте, — ответил Наватир красивым мелодичным голосом, удивившим конару Инггрес не меньше, чем его внешность. — Мы ее спутники.
Глаза конары сияли.
— Вы видели Миину! Великая Богиня вернулась!
— Увы, нет, — сказал Наватир. Он был очень высоким, широкоплечим, как в\'орнн, однако с кундалианским лицом, на котором светились светло-голубые глаза. У Наватира были белокурые вьющиеся волосы. Правда, больше всего конаре Инггрес понравился его рот — крупный, сочный, свидетельствующий о доброте и великодушии. — Я принес клятву ее эмиссару, Эйгу.
— Милостивая Богиня, вы видели красного дракона? — Несмотря на холод, по спине конары катился пот. Казалось, страшные события, начавшиеся с того момента, как она поняла, что Джийан одержима демоном, подходят к концу.
— Именно Эйг послал мне нария, — сказал Реккк, гладя блестящие бока животного.
Конара Инггрес мысленно поблагодарила Миину.
— Одно за другим пророчества сбываются. Но ведь место Наватира возле Дар Сала-ата, — нахмурилась конара. — Где он сейчас?
— Долго рассказывать, — проговорил Реккк. — Можно нам войти? Элеана недавно родила и нуждается в пище и отдыхе.
— Ну конечно! — Конара Инггрес гостеприимно раскрыла ворота и удивилась, взглянув на Сахора. «Еще один престранный кундалианин», — подумала она. У парня были большие сине-зеленые глаза и задумчивый вид волшебника, который совершенно не сочетался с угловатыми, почти грубыми чертами лица. Никогда раньше Конара Инггрес не встречала кундалиан с одним только хохолком. — А где новорожденный?
— Это тоже не объяснишь в двух словах, — сказала Элеана. Она боялась, что рамахана отнесется к ним с недоверием. Стараясь не смотреть на Сахора, она сказала: — Не беспокойтесь, мой сын жив и здоров.
— Значит, все в порядке, — обрадовалась конара Инггрес. — Вы пришли в подходящий момент. Мне очень нужны союзники.
— А что случилось? — спешившись, спросил Реккк.
— Проходите — и сами все увидите.
Нария путники оставили бродить по огромному двору.
Конара Инггрес провела пришельцев в центральную часть монастыря, где толпились рамаханы. В кельях царил беспорядок, особенно в самых отдаленных, где всю мебель передвинули к дверям, ведущим в глубь здания. У этих импровизированных баррикад сидели три чудища, похожие на кошек. Взъерошенная их шерсть была ярко-золотой с черными пятнами. Чудища беспокойно поворачивали гладкие головы, поджав маленькие треугольные уши. Однако при виде незнакомцев они не зарычали, не оскалили зубы.
— Йа-гаары! — воскликнул Сахор.
— Это Сахор, — представила Элеана.
— Понятно, — сказал конара Инггрес, помогая Элеане прилечь на резную софу, которую не успели подтянуть к дверям. — В\'орнн с волосами.
— Да, он не такой, как все.
В древних каминах заплясало пламя. Над одним из очагов висел закопченный котелок. Осмотрев Элеану, конара Инггрес подошла к очагу и налила суп в грубую миску. Затем, приготовив смесь из трав, корней и сушеных грибов, она добавила их в бульон и дала Элеане, велев пить небольшими глотками. Молодая женщина послушалась, а потом посмотрела на жавшихся к стенам рамахан. Вид у обитательниц монастыря был подавленный и отрешенный, будто они совсем недавно потеряли близкого родственника. Казалось, от пережитого шока рамахане потеряли счет времени. У самых младших по щекам текли слезы. Они двигались неслышно, словно тени. Безразлично оглядывая незнакомцев, рамахане выполняли свои обязанности со смешанным чувством равнодушия и страха.
— Монастырь переживает тяжелые времена, — сказала конара Инггрес. — Угощайтесь, пожалуйста, — предложила она, — еды хватит всем. — Послушницы подали Реккку и Сахору чаши с дымящимся бульоном.
Сложив руки на груди, конара Инггрес коротко рассказала, как в монастыре появилась одержимая демоном Джийан.
Выслушав конару, Реккк и Элеана многозначительно переглянулись. Элеана заметила, что Реккк вздохнул с облегчением. Услышав, что Джийан совсем рядом, он почувствовал себя сильнее и увереннее.
— Хорошие новости, — обращаясь к конаре Инггрес, сказал Реккк, и Элеана поняла, что не ошиблась. — Мы потеряли Джийан, когда на нее наложили Маласокку.
— Боюсь, что не могу с вами согласиться, — с горечью проговорила конара Инггрес. — Джийан освободила из магического плена свою сестру, чтобы отдать ее тело брату Хоролаггии. С тех пор они вместе подсаживают рамаханам демонов, которые как-то выбрались из Бездны.
— Живущий в теле Джийан архидемон фактически захватил монастырь? — спросил Наватир.
— Не совсем. Джийан, я имею в виду настоящую Джийан, которая томится в Иномирье, объяснила мне, как оживить йа-гааров. Они убили конару Бартту, послав брата Хоролаггии обратно в Бездну. Однако самого Хоролаггию им едва удается сдерживать. Кажется, он знает, что я не позволю йа-гаарам растерзать тело Джийан. Хотя Бартту я не пожалела… Монастырь сейчас раскололся на два лагеря, — грустно добавила конара Инггрес. — Часть послушниц примкнула ко мне, другая, гораздо большая, — к архидемону в облике Джийан. Они утверждают, что видели Дар Сала-ата.
— Это невозможно, — возмущенно воскликнула Элеана, — никого они не видели!
Конара Инггрес приготовила припарку для Элеаны.
— За посланника Богини выдают соромианта. У него черный шестой палец, как и написано в книгах.
Наватир вытер губы.
— Настоящий Дар Сала-ат — девушка.
— Значит, ей будет еще труднее. — Конара Инггрес приложила припарку к животу Элеаны. Раздалось монотонное бормотание — рамаханы начали молиться или плакать. Конара поднялась. — Все считают, что раз Дар Сала-ат — воин, то это должен быть мужчина, и Хоролаггия это ловко использует.
— Тем не менее мы должны попытаться помочь Джийан, — заявил Реккк. Он рассказал, что Дар Сала-ат разыскивала Вуаль Тысячи Слез, с помощью которой можно изгнать Хоролаггию, не навредив Джийан. — Только боюсь, у нее ничего не вышло. Солнцестояние наступает сегодня в полночь, и никаких признаков того, что Дар Сала-ат нашла Вуаль, нет. Если не начать действовать прямо сейчас, то все пропало. Джийан будет обречена, а архидемон получит доступ к ее памяти и всем знаниям, включая Дар.
Конара Инггрес раскрыла рот от удивления.
— Архидемон будет знать Осору!
— Вот именно, — сказал Наватир. — Джийан — моя возлюбленная, я не позволю ей погибнуть. Если Дар Сала-ат не может одолеть Хоролаггию, значит, это сделаю я. Пожалуйста, скажи мне, где она сейчас.
— Нет!
Все посмотрели на Сахора, который допивал бульон.
— Наватир, ты же сам сказал, что вот-вот наступит солнцестояние. Мы не имеем права на ошибку. Ты слишком любишь Джийан и не сможешь обмануть архидемона, — рамаханы молчали, опустив головы, — а я смогу.
— И слышать не хочу ни о чем подобном! — рявкнул Реккк.
Понимая, что так они ничего не добьются, конара Инггрес подошла к Сахору.
— Тебе придется завоевать доверие йа-гааров. Без них нельзя даже приближаться к архидемону. — Конара заглянула юноше прямо в лицо. — Что скрывают твои глаза? Ты зеленый юнец, каким кажешься, или намного старше и мудрее любого из нас?
Ответа конара Инггрес не ждала, и это понимали все собравшиеся.
* * *
— Нит Батокссс призывает нас, — пождав губы, процедил Курган. — Сорннн СаТррэн, у вас неважный вид. Вы больны?
— Нет, я…
— Отлично. Потому что мы отправляемся в За Хара-ат. Вы ведь ориентируетесь там лучше любого в\'орнна. Даже лучше тех баскирских архитекторов, которых мы наняли.
В резиденции Сорннна царил беспорядок, как в гостинице, где постояльцы все время меняются и ни у кого нет личных вещей. Потолки казались невероятно высокими, а голые стены напоминали пещеру или Ньеобский храм. Оба в\'орнна чувствовали себя крошечными и потерянными.
— Скажите, к чему такая спешка? — спросил Сорннн.
— Так хочет Нит Батокссс, — развел руками Курган. — В конце концов, он же убедил Товарищество поддержать наш проект. Так что долг платежом красен.
— Да, конечно. — Сорннн поспешно отвернулся. Из-за недавних событий он никак не мог собраться с мыслями. Прим-агент стал укладывать карты, собственные записи и прочие необходимые вещи. Как хорошо, что ему приходится часто ездить к коррушам и багаж всегда наполовину собран! В тот момент мысли Сорннна были далеко от Аксис Тэра. Как же он отпустил Маретэн?! Но разве он мог ее остановить? Сорннн покачал головой. Сможет ли он когда-нибудь понять эту тускугггун? Скорее всего нет. Но если с ней что-нибудь случится… Об этом Сорннн даже думать не хотел, боясь впасть в отчаяние.
— Все в порядке, — объявил прим-агент, — я готов.
Курган кивнул и направился к двери.
— Одну секунду, регент, — попросил Сорннн.
Курган обернулся, на лице правителя застыла ледяная улыбка. Слушать философские бредни СаТррэна совершенно не хотелось.
— Может быть, как-нибудь в другой раз, прим-агент. Сейчас…
— Поверьте, регент, вас это заинтересует, — настаивал Сорннн.
— Но Нит Батокссс…
— Особенно перед тем, как отправиться с этим гэргоном по какому-то тайному поручению.
Курган кивнул и со вздохом подошел к Сорннну.
— Надеюсь, это действительно важно.
— Речь пойдет о вашем брате Терреттте, — начал прим-агент.
— В Н\'Луууру, с чего вы решили, что меня интересует этот идиот?! Вы испытываете мое терпение. Нам пора!
— Дело в том, — терпеливо продолжал Сорннн, — что Терреттт не сумасшедший.
— Вы ошибаетесь. Все геноматекки, которые им занимались…
— Геноматекки исполняют приказы гэргонов.
— Как и все остальные, — раздраженно заметил Курган. — К чему вы клоните?
— Хочу предупредить, что все это узнала благодаря собственной находчивости и настойчивости Маретэн.
— Почему она сама мне не расскажет?
— Думаю, регент, вы сами знаете почему. — Сорннн вспомнил про разговорник Бэйи Дас, который составил его отец, и решил взять его с собой.
— Будьте добры, объясните.
— Она боится.
— Что? Я знаю сестру намного лучше, чем вы. Она никого и ничего не боится.
Неужели в голосе Кургана слышалась гордость, или Сорннну только показалось?
— Она боится, что вы не одобрите того, что она делает.
Черные словно ночь глаза Кургана так и впились в Сорннна.
— Похоже, она вам небезразлична.
— Ну и что? Речь же о Терреттте.
— Уверен, что нет.
Сорннн поднял руки.
— Вы правы. Маретэн очень страдает от того, что вы ее презираете. Я думал, что если она сама вам все расскажет, то ваши отношения хоть немного наладятся.
— Прим-агент, вы вмешиваетесь в дела Стогггулов.
— В первый и последний раз, сэр.
— Звучит обнадеживающе.
Сорннн захлопнул сумку.
— Может быть, вам интересно…
— Расскажите, что обнаружила моя сестра, — твердо сказал Курган. — Мне всегда импонировали находчивость и настойчивость.
Бросив быстрый взгляд на дверь, Сорннн кивнул.
— Гэргоны ставили эксперименты на вашем брате, — проговорил он. Повисла тишина, и Сорннн следил за эмоциями, отражающимися на лице регента. — По-прежнему неинтересно, или я могу продолжать?
Курган молча кивнул.
— Кажется, у Терреттта чрезмерно развит ативар, первичная часть в\'орнновского мозга. Его размеры были увеличены преднамеренно. Терреттт являлся объектом экспериментов с самого рождения. На такое способны только гэргоны.
Мастерски умеющий врать Курган чувствовал, что Сорннн говорит правду. Он вспомнил «сорочку» Терреттта и свою собственную, хранящиеся в секретной лаборатории Нита Батокссса, и почувствовал, как по спине ползут мурашки.
— Что… Она знает, что гэргоны хотели от Терреттта?
Сорннн уже собирался сказать, что Терреттт смог найти семь Порталов, которые тщетно разыскивал Нит Батокссс, но его остановил врожденный инстинкт самозащиты. В игре с такими в\'орннами, как Курган, лучше держать туз в рукаве.
— Пока нет.
Вспоминая прошлое, Курган яростно скрежетал зубами. Гэргон воспитывал его с самого детства, никогда не раскрывая своих истинных намерений. В саду на вилле Старого В\'орнна Нит Батокссс подсыпал ему какую-то отраву. Ими с братом манипулировали с самого рождения, а может быть — кто знает? — даже раньше! К тому же оказалось, что он плясал под дудку даже не Нита Батокссса, а совершенно иного существа — кундалианского архидемона Пэфороса. Это в десять тысяч раз унизительнее! Курган и не думал жалеть Нита Батокссса — гэргон получил по заслугам. А вот Пэфорос… Коснувшись темного пятнышка в горле, Курган почувствовал, что внутри закипает желание отомстить.
* * *
— Не нравится мне здесь, — с содроганием прошептал Миннум, — совсем не нравится.
— Попробуй бороться со своими страхами, — сказала Риана. — Вот-вот наступит солнцестояние, до полуночи чуть больше часа. Чтобы спасти Джийан, мы должны вернуться к Перрнодт как можно скорее. — Девушка только что попробовала переместиться, но в За Хара-ате, как и в Аксис Тэре, у нее ничего не получилось. Оставалось только идти по силовым ручьям обратно — туда, где остались Тигпен и Перрнодт.
Над местом раскопок повисла зловещая тьма. Все строения были связаны воедино, и чувствовалось, что город жив. Ветер разносил ритмичное дыхание За Хара-ата. Даже после миллионов лет забвения волшебный город и не думал умирать. Миннум с опаской смотрел через плечо.
— Здесь что-то есть, я чувствую.
— Соромианты?
— Не знаю… Нет, их бы я почувствовал. Они маскируются под призраков в мертвых местах между ручьями. Здесь что-то другое. То, что пугает даже их. — Бывший смотритель музея испуганно огляделся. — А что, если… — Он облизнул губы. — А что, если это архидемон Пэфорос?
— Так или иначе, ты защитишь меня, — ответила Риана, когда они перешли на другой ручей. — Ты же спас меня от Талаасы. — Она прищурилась. — Мне сказали, что Миина пошлет защитника. Может, ты мой Наватир?
— Я? — Миннум смущенно рассмеялся. — Даже не думай, Дар Сала-ат!
— Миннум, ты соромиант, но не отождествляешь себя с другими колдунами. Вернее, даже противопоставляешь их себе.
Смотритель вздохнул.
— Знаешь, когда мы встретились в музее, я не был до конца честен с тобой. Я на самом деле довольно долго жил среди коррушей. Однако уехал, потому что после многих лет тишины и бездействия соромианты решили объединиться.
— Ты сбежал.
— К своему стыду, да. Только что мне оставалось?
Риана, следившая за ручьями, не ответила. Они вышли на площадь, которую девушка совсем не помнила.
Миннум взъерошил волосы.
— Мечта соромиантов, как сказал Талааса, захватить господство над монастырями и рамаханами. — Старик повернулся к Риане. — Послушай, Дар Сала-ат, соромианты не оставят тебя в покое. Они тебя прокляли.
— Так ведь обо мне сказано в Пророчестве!
— Вот и я о том же. — Миннум запнулся. — Они отвергли Пророчества. Некроманты утверждают, будто все, что там написано, ересь и ложь, призванная сбить рамахан с пути истинного и устроить хаос в монастырях. Они утверждают, что однажды это случилось. И то, что это действительно случилось, им очень на руку. У них появились последователи. И их гораздо больше, чем тебе может показаться! Впрочем, мне пришлось бежать еще по одной причине. Начав действовать по-своему, соромианты порвали с друугами и объявили их врагами. А я никогда не порывал с ними.
— Тогда почему ты не отправился к ним в Большой Воорг, вместо того чтобы прятаться в Аксис Тэре?
— Отправился бы, если б мог. Большой Воорг — священное место, мне туда нельзя.
Вдруг Риана приложила палец к губам. Ветер стих, и теперь на улицах За Хара-ата раздавался другой звук. Миннум задрожал. Это был вопль, глухой и низкий.
— Что это? — прошептал он, не обращая внимания на просьбу Рианы молчать. — Здесь что-то не так, говорю тебе. — Смотритель оглянулся. — Чувствую, здесь затаилось что-то злое.
Неужели Пэфорос? Риана устало посмотрела вперед.
— Кто бы это ни был, он там, куда нам нужно.
— Успеем ли мы, если пойдем в обход? — поинтересовался Миннум.
— Похоже, другого выбора у нас нет!
С помощью Третьего Глаза Риана наметила иной путь, который вслед за силовым ручьем уходил налево. Однако не успела девушка сделать и шага, как некое неизвестное существо двинулось ей навстречу. Чтобы убедиться окончательно, Риана слегка отошла в сторону. Повторяя ее движения, существо продолжало приближаться. Похоже, им все-таки придется встретиться.
— Иди туда, — прошептала Риана, подталкивая Миннума влево по перпендикулярной улице.
— Аты?..
— Делай, что я говорю! — скомандовала Риана.
Она смотрела, как Миннум задрожал и неуверенно двинулся вперед. Сердце у девушки подпрыгнуло — существо не обратило внимания на бывшего соромианта.
— Послушай, Миннум, — сказала Риана, — нам нужна помощь. Поскольку это существо идет за мной, значит, тебе придется разыскать Тигпен и Перрнодт и объяснить, что случилось. Скажи, чтобы ждали меня на Площади Затруднений.
Риана объяснила, где находится площадь, и Миннум кивнул.
— Теперь иди, — скомандовала девушка. — Поторопись!
— Дар Сала-ат…
— Не сейчас. Миннум… — Она осеклась, глаза наполнились слезами.
— Прости, что больше ничем не могу тебе помочь… — Смотритель принялся стучать кулаком по лбу. — За собственные грехи приходится расплачиваться…
— Возможно, поэтому тебя сюда и занесло. — Риана улыбнулась. — Будь сильным и продолжай верить.
Миннум тяжело сглотнул, затем кивнул и слегка приосанился.
— Я отыщу Перрнодт, Дар Сала-ат, не беспокойся.
Смешно подпрыгивая, бывший некромант устремился вниз по улице и через несколько секунд исчез среди пляшущих теней За Хара-ата.
Риана взглянула на того, кто ждал ее впереди среди силовых ручьев, и направилась к Площади Затруднений. Она чувствовала, что существо зеркально копирует ее движения, приближаясь. Однако за какое-то время расстояние между ним и девушкой не сократилось, после чего Риана вздохнула с облегчением. Вуаль безошибочно вела ее вперед. Но, подойдя к площади, Риана почувствовала, что мостовая дрожит под ногами. Внезапно девушка увидела колодец. Нерешительно приблизившись, она заметила, что брусчатка вокруг постамента нетронута, будто колодец находился здесь всегда. Взобравшись на постамент, она заглянула внутрь. Колодец был пуст.
На площади поднялся ветер, свиваясь в подобие гигантской воронки. Риана испугалась. Она уже несколько раз попадала в центр такой воронки, когда пользовалась пальто Нита Сахора. В самый последний момент девушка прыгнула в колодец и, ухватившись за кромку, повисла у внутренней стенки.
На площади появился гэргон. Он поднял руки, и все фонари площади повернулись, осветив его фигуру. Риана удивилась, увидев рядом с гэргоном Кургана и еще одного в\'орнна. Вновь нахлынули неприятные воспоминания из детства Аннона, о том дне, когда они подсматривали за Элеаной и Курган ее изнасиловал. Изнасиловал, несмотря на все попытки Аннона оттащить будущего регента от девушки. Зарычав, Риана заставила себя переключиться на что-нибудь другое. Например, на то, как зовут второго в\'орнна. Порывшись в памяти Аннона, она вспомнила. Это был Сорннн СаТррэн.
«Что нужно гэргону в За Хара-ате?» — подумала Риана. Тут она вспомнила, как Перрнодт говорила, что, пока не обнаружены семь Порталов, архидемону нужны гостевые тела, чтобы жить в нашем мире. Она внимательно посмотрела на гэргона. Он был без шлема, его череп источал странное сияние, освещая вены, в которых пульсировало желтоватое вещество. Зрачки непрерывно расширялись и сжимались, а рот беззвучно шевелился, будто у марионетки. «Чем не идеальное тело для Пэфороса?» — промелькнуло в мыслях Рианы, и она поняла, что, наконец, увидела верховного архидемона.
Близилась полночь. Все, что ей нужно, — продержаться незамеченной, пока враги не уйдут в другой район За Хара-ата. Не важно, что искал Пэфорос. Главное, чтобы ему не досталась Вуаль Тысячи Слез.
Сорннн СаТррэн сверялся с картой.