Эдуард Николаевич Успенский
— Эта собака всем хороша. Это собака многоцелевого назначения. И охотничья, и сторожевая, и домашняя. Это особая порода тибетско-монгольская, ши-цу-цы называется. Её тибетские далай-ламы[1] для жизни в суровых континентальных условиях вывели.
— Расшифруйте, пожалуйста, — просит папа.
— Тут и расшифровывать нечего, — говорит продавец. — Она может в мороз спокойно на снегу спать, и в жаркий день так же спокойно может по пустыне с верблюдами ходить.
— Нам именно такая собака и нужна, — решила мама. — У нас в Простоквашино другой погоды просто не бывает. Будет она и зимой, и летом Печкину помогать.
Дядя Фёдор тихо говорит маме:
— Мама, ты спроси фотографию родителей.
Мама спрашивает продавца:
— У вас фотография родителей есть?
— Есть, конечно, — говорит продавец. — Только дома. Я фотографию родителей с собой не ношу. Только фотографию жены, и то не всегда.
— Я про фотографию родителей собачки спрашиваю, — говорит мама.
— К большому моему сожалению фотографии нет, — отвечает продавец в серебряных очках. — У меня кто-то дома фотоаппарат сгрыз.
А собачка вертелась, вертелась в руках у продавца, потом как высунется, как лизнёт маму в нос. Мама и растаяла.
— Берём!
— Берите, берите, не пожалеете. Эта собака много, много радости вам и вашим детишкам принесёт. Таких собак во всей Европе, может быть, всего две штуки.
Дядя Фёдор спрашивает:
— А у вас родословная есть на собаку?
— Какая родословная, — говорит гражданин в серебряных очках, — если этих собак всего две штуки на Европу. Я вам говорю: берите, не пожалеете. Не раз вы меня добрым словом помянете.
— А как вас вспоминать добрым словом? — спросила мама.
— Очень легко запомнить: кандидат биологических наук Юрий Николаевич Колесников. Вот вам моя визитная карточка.
Мама купила собачку за сто рублей, и они с папой домой пошли.
В первый же день мама дяди Фёдора вспомнила Юрия Николаевича. Потому что собачка породы ши-цу-цы как только в доме оказалась, сразу у неё две пары самых дорогих туфель сгрызла.
Тогда мама сказала:
— Вот что, дядя Фёдор, ты уже не маленький, тебе девять лет скоро. Пока у тебя каникулы, бери-ка ты эту собачку и скорей отвези её Печкину в Простоквашино. Если она у нас ещё два дня проживёт, мы с папой на работу босиком будем ходить.
Глава третья. ПРЕОБРАЖЕНИЕ СОБАКИ КАШТАНКИ
Печкин очень обрадовался собачке и назвал её в честь писателя Антона Павловича Чехова Каштанкой. Он постоянно её обучал:
— Каштанка, ко мне! Каштанка, лапу! Каштанка, голос! Каштанка, принеси мне валенки.
Каштанка все команды выполняла с удовольствием, но почему-то всё делала на бегу. Она ни минуты не могла стоять на месте.
Она приносила Печкину валенки, но сразу же уносила их обратно. Потом снова приносила и снова утаскивала, а отдавать никак не хотела.
— Отдай валенки, кому говорю!
Ноль результата. Приходилось Печкину за своими валенками долго босиком по холодному полу гоняться.
Если рано утром Печкин начинал шевелиться, собака немедленно прыгала к нему на печь и начинала его облизывать. Снизу вверх и сбоку на сторону — Печкину и умываться не надо было.
Каштанка всё время бегала за Печкиным со своей алюминиевой миской — просила еды. И поэтому она очень быстро росла. У неё вытянулись ноги, вытянулся вперёд нос — и все как-то вдруг увидели, что это не Каштанка, а целый Каштан.
— Батюшки! — сказал Печкин. — Да это же кобель!
Так собачку Каштаном и назвали.
Хотя собаки обычно почтальонов не любят, Каштан своего Печкина сильно уважал и любил.
Глава четвёртая. НОВОЕ ДЕЛО КОТА МАТРОСКИНА
Весенние каникулы были в самом разгаре. Дядя Фёдор в Простоквашине жил. Днём дядя Фёдор Матроскину к лету готовиться помогал.
Они из сарая навоз вывозили, который корова Мурка за зиму наработала, и остатки снега убирали. А потом навоз по огороду раскладывали.
Дядя Фёдор сильно загорел. Ещё он всё время книжки читал, по тридцать страниц в день. Иногда и по шестьдесят, если интересно было. Он очень исторические книги любил читать и книги про зверей. А вечером всей компанией они телевизор смотрели.
Однажды все они сидели в домике дяди Фёдора и телевизор смотрели.
Диктор говорит:
— Больших производственных успехов добились труженики хозяйства «Новый прогресс», занятые выращиванием страусов.
Кот Матроскин насторожился и телевизор погромче сделал. Диктор продолжал:
— От одного страуса можно получить больше дохода, чем от двух коров, потому что страусы дают мясо, яйца и перья.
— Интересно, как они дают мясо? — спросил дядя Фёдор.
— Очень просто, — ответил Шарик. — Зовут парочку охотников с ружьями. Они — ба-бах! И всё!
— Не нравится мне это ба-бах! — говорит дядя Фёдор.
— И мне не нравится, — говорит кот. — Только вопросы заготовок — это не наши вопросы, наши вопросы — вопросы производства.
— Почему ты так говоришь? — спрашивает дядя Фёдор.
— Потому, что я хочу начать страусов разводить. От одного страуса больше дохода получается, чем от двух коров. Пойдём со мной, дядя Фёдор, в книжный магазин.
— Зачем?
— Книжку про страусов покупать.
— Книжки по любому вопросу полезно покупать, — говорит дядя Фёдор. — А ты не подумал, Матроскин, сколько расходов идёт на одного страуса? Может быть, столько же сколько на двух коров.
Этим вопросом дядя Фёдор здорово испортил настроение Матроскину. Но кот всё равно на своём настаивал.
Он сказал:
— Ты же сам, дядя Фёдор, решил «Диснейленд» строить. Так знай, что детей интереснее катать не на верблюдах, а на страусах.
Глава пятая. ПОХУДАТЕЛЬНЫЕ ТАБЛЕТКИ ПОЧТАЛЬОНА ПЕЧКИНА
Весна в Простоквашино всем радость приносила. Например, почтальону Печкину неожиданно зарплату повысили, и у него сразу интерес к жизни резко возрос.
Он сразу стал все рекламные журналы покупать и внимательно прочитывать. А когда его старшая сестра — Акулина Ивановна Печкина ему старый телевизор из города привезла, он и вовсе рекламой увлёкся. Сидит себе на солнышке на завалинке у своей почты и журналы рассматривает.
Как только он увидит любую рекламу, сразу ей верит. Увидит рекламу, что наши автомобили самые лучшие, верит. Увидит рекламу, что от сосательных конфет «Чупа-чупс» зубы улучшаются, верит. Увидит рекламу, что «Витамин А+Б» мужчинам резко настроение поднимает, верит. И сразу бежит «Витамин А+Б» покупать.
Вот как-то вечером прибежал он к дяде Фёдору и кричит:
— Ой! Ой! Сегодня по телевизору опять новые таблетки для похудения показывали. Съешь такую таблетку — и по килограмму в день теряешь. Пять таблеток принял — и от тебя ничего не осталось.
— Да зачем вам, дядя Печкин, от себя ничего не оставлять? Вы и так у нас худощавый сверх всякой меры, — говорит дядя Фёдор.
— А как ещё таблетку для похудания примете, — добавил Шарик, — так вообще в одних трусах из аптеки уйдёте.
— Почему? — спрашивает Печкин.
— Потому что брюки у вас на пол упадут, — ответил Шарик. — От моментальной похудалости.
И тогда Печкин дяде Фёдору и Матроскину, как своим, признался:
— Это оттого я такой худощавый стал, оттого похудел, что меня зависть берёт.
— Какая зависть, к кому? — спрашивают Шарик и Матроскин.
— К соседке моей, Капустиной Пелагее.
— Почему вы ей завидуете? В чём?
— В том, что у неё всё растёт быстро. И в саду, и в огороде, и в сарайчике.
— Что у нее растёт в сарайчике? — спросил кот Матроскин.
— В сарайчике у неё кабанчик растёт, Борька. С большой скоростью, по два килограмма в день набирает. А у меня мой поросёнок Мишка никак больше килограмма в день прибавлять не хочет.
— Так вы ему таблетки для потолстения ищите, — говорит Матроскин. — Вот и догоните вашу соседку.
— Таких таблеток не изобрели ещё, — говорит Печкин. — Вот для похудания таблеток сколько хочешь. По всем телевизорам показывают. А давайте я одну вещь скажу по секрету. Только вы никому ни слова.
— Говорите, — сказал дядя Фёдор. — Мы умеем секреты хранить.
— Я хочу Пелагеиному кабанчику через окошко таблеток для похудения набросать.
— Зачем? — спрашивает Шарик.
— Чтобы справедливость восстановить.
— Ладно, — сказал дядя Фёдор. — Восстанавливайте вашу справедливость. Мы никому ничего не скажем.
Когда почтальон Печкин ушёл, кот Матроскин с Шариком на дядю Фёдора набросились:
— Как тебе не стыдно, дядя Фёдор, такие вещи ему разрешать! Надо принимать какие-то меры!
— Не надо, — говорит дядя Фёдор. — Во-первых, мы слово дали, а во-вторых, я ни разу в жизни не слышал, чтобы от похудательных таблеток кто-нибудь похудел.
Дядя Фёдор добавил для разъяснения:
— Помните вы тётю Тамару — сестру моей мамы?
Все тётю Тамару вспомнили. Она была очень толстая женщина — военный полковник. Для неё в армии даже парашюта не нашлось, хотя к тому времени на парашютах в десантных войсках уже танки сбрасывали.
— Так вот, — сказал дядя Фёдор. — Она была очень умная женщина — кандидат военных наук. И всю жизнь она похудеть старалась. Если бы где-нибудь во всём мире придумали похудательные таблетки, она бы первая их приобрела. Значит, нет таких таблеток.
И про происки Печкина быстро все забыли. Потому что более важные дела стали надвигаться: создание «Диснейленда» и увлечение кота Матроскина страусовыведением.
Глава шестая. НОВОЕ ДЕЛО КОТА МАТРОСКИНА (Продолжение)
Кот Матроскин целыми днями читал толстую книжку «Вопросы страусоведения и страусовыведения». Выпуск Берлинской академии. Издание второе и дополненное.
К сожалению, дядя Фёдор оказался прав: расходы на одного страуса превышали расходы на двух коров.
Для страусов нужен был большой загон, чтобы они могли бегать. Страусам нужно было тёплое помещение для стабильной яйценоскости и выведения птенцов. Страусам нужны были корма повышенной калорийности.
Дядя Фёдор говорит Матроскину:
— Ну ты сам подумай. Спрос на яйца в нашем районе никакой, своих кур хватает. А что касается перьев на шляпки…
— Что касается перьев на шляпки, это я скажу, — вмешался Шарик. — в нашей местности для женщин не шляпки с перьями требуются, а платки шерстяные, чтобы с головы до пяток закручиваться.
— Ну и что? — спорит Матроскин. — Зато из одного страусиного яйца можно яичницу для целого детского сада сделать.
Кот Матроскин так серьёзно страусами увлёкся, что целыми днями только страусами и бредил.
Он узнал, что температура высиживания у страусов 36,4 градуса. Что птенцов они высиживают сорок два дня. И что лучше всего выводить страусят стайкой не меньше трёх.
Он всё на Шарика посматривал: можно ли страусов при помощи Шарика высиживать.
А тут в журнале «Природа и усадьба» была напечатана маленькая реклама:
НОВОЕ В РАССЫЛОЧНОМ ДЕЛЕ:
ЯЙЦА ПОЧТОЙ!
СТРАУСИНЫЕ ЯЙЦА В КАЖДЫЙ ДОМ!
ВНИМАНИЕ: Предприятие «Новый прогресс» обеспечивает население страусиными яйцами.
Посылаем страусиные яйца по любому адресу.
Срок доставки не более трёх дней, после предварительной оплаты! Имеются яйца страусов Нанду, Эму и большого африканского страуса.
Стоимость одного яйца 100 руб.
Матроскин сразу разгорячился. Он написал письмо директору страусиного хозяйства «Новый прогресс»:
Уважаемый господин не знаю как Вас зовут!
Я мечтаю разводить страусов. Но у меня нет денег для предварительной оплаты.
Может быть, Вы пришлёте мне несколько страусиных яиц бесплатно? А потом, когда я получу от них дохода вдвое больше, чем от одной коровы, я с Вами рассчитаюсь.
Вы можете мне прислать даже самые-самые маленькие яйца, чтобы их больше вошло в одну посылку.
До свидания.
Матроскин понёс это письмо на почту.
Только почта была закрыта. На ней висела записка:
Почта не работает по причине весеннего размыва дорог. Ближайший трактор пойдёт через неделю. Я ушёл домой.
Матроскин очень расстроился. Но дядя Фёдор сказал:
— Не горюй, Матроскин. Мы твоё письмо по электронной почте отправим, через Интернет.
— Но у нас нет Интернета, — сказал Матроскин.
— У нас нет, а у профессора Сёмина есть.
И они пошли на дачу профессора Сёмина.
Профессор Сёмин недавно перебрался на дачу из города. У профессора Сёмина не было трактора, но у него были сапоги по пояс. И любимая племянница Катя, которую он на плечах принёс.
Профессор Сёмин очень уважал кота Матроскина.
И скоро письмо Матроскина уехало в «Новый прогресс» по электронной почте.
Глава седьмая. ДЕЛОВЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ ДЯДИ ФЁДОРА
Зима всё дальше уходила. Одни следы от неё оставались в теневой стороне леса. А кое-где уже трава зазеленела. Только что была серой и прошлогодней, и вдруг раз — зелёной стала.
Дядя Фёдор всё время размышлял — чем можно народ привлечь в Простоквашино и как развлекать детей, если они летом приедут. Какие аттракционы придумывать.
Он к этой работе Матроскина привлёк и Шарика. Они сидели втроём, размышляли и составляли список.
— А чего тут придумывать, — сказал Шарик. — Я уже один аттракцион знаю, он «Чапаев и Анка»[2] называется. Чапаевым будет почтальон Печкин, а Анкой — Пелагея Капустина.
— А пулемёт? — спросил Матроскин.
— Пулемёт пусть Печкин из фанеры вырежет.
— Ага, — иронизирует кот. — И будут они от туристов из пулемёта отстреливаться.
— Верно, — соглашается Шарик. — Ещё лучше не фанерный пулемёт сделать, а фотографический и потом туристам фотокарточки раздавать.
Когда они потом эту идею Печкину рассказали, он сказал:
— Я готов быть Чапаевым, только Анку мне помоложе подберите.
Тут к ним девочка Катя зашла, племянница профессора Сёмина.
— Чего это вы тут делаете? Почему гулять не выходите?
Они ей всё объяснили:
— Мы «Диснейленд» в Простоквашино создаём.
— Ой, как интересно! Я тоже хочу создавать. Давайте мы дом с привидениями сделаем.
— Это как?
— Я в Америке видела. К нам автобус такой приезжал специальный. Там из каждого окна скелет торчал, а внутри всё ухало и выло. Дети доллар отдадут, войдут, а потом выходят и плачут.
— Почему?
— Страшно. Там со всех сторон на них привидения бросаются и пугают. Потом они снова берут доллар и снова идут. И так раз десять.
— А что же родители? — спрашивает дядя Фёдор.
— А ничего. Они, наверное, считают, чем больше ребёнок в детстве страшного увидит, тем закалённее будет.
— Где же мы такой автобус возьмём? — спросил кот Матроскин.
— А зачем автобус? — сказала Катя. — Он нам не нужен. Мы сделаем «Сарай с привидениями». Вон у нас на берегу речки какой сараище пустой стоит.
— Знаю я этот сараище, — сказал кот. — Я давно его под страусятник присмотрел. Да больно он мрачный какой-то.
Дядя Фёдор вот что придумал:
— Надо стариков поспрашивать. Может быть, у нас и в самом деле где-нибудь привидение живёт.
— Ой, — говорит Катя, — надо с моей бабушкой поговорить. Она здесь родилась, она всё про Простоквашино знает. И про привидения, и про живых.
Чтобы время не терять, Катя и дядя Фёдор сходу отправились к Катиной бабушке. А Матроскин с Шариком хозяйством занялись. Они в привидения не верили.
— Бабушка, — спросила Катя, — ты всё знаешь, скажи, есть на свете привидения?
— Конечно, есть. А как же без привидений, — ответила бабушка.
Катина бабушка никогда с веником не расставалась. Она всё время в доме чистоту наводила. Хотя дом и так сверкал чистотой, как поликлиника.
— Вот я недавно в «Сельскохозяйственной газете» читала, — сказала она, размахивая веником, — что в деревне под Переславлем-Залесским есть одно колхозное привидение — Бешеный барин называется. Я даже газету сохранила.
Бабушка пошаркала ногами, принесла газету и стала читать:
«Недавно нашему ярославскому корреспонденту Коркину стало известно, что в деревне Большие Бремболы под Переславлем-Залесским живёт привидение Бешеный барин.
Оно регулярно появляется в туманные дни и ходит вдоль покосов. Считается, что это привидение бывшего председателя колхоза Баринова.
— Он при жизни никому покоя не давал и сейчас не хочет успокоиться, — говорят пожилые колхозники.
Мы просим всех, кто что-нибудь знает о привидениях, немедленно сообщать нам».
Бабушка передохнула и дочитала до конца:
«На снимке — старая часовня, около которой похоронен неотпетый председатель. Справа от часовни крест, слева — контуры привидения».
— Вот, — закончила бабушка. — Даже читать страшно. А уж увидеть — не приведи, господь!
— Бабушка, — спросил дядя Фёдор, — а вы сами привидение видели?
— Нет, не видела. А вот Пелагея Капустина видела, и не так давно. Она потом от этого вида на три дня в больницу слегла. Сходите к ней, поспрашивайте, что она вам расскажет.
Ребята прямо с места побежали к Пелагее Капустиной.
Глава восьмая. ИСТОРИЯ ПЕЛАГЕИ КАПУСТИНОЙ
Пелагею Капустину в Простоквашино не столько любили, сколько уважали — как очень серьёзную женщину.
Простоквашинцы про неё говорили:
— Она какая-то не наша. Она всё время работает.
И действительно: бабушка Пелагея с утра до вечера не разгибала спины. То в огороде, то в поле работала, то дрова пилила.
Зато и в огороде у неё всё цвело и вырастало, как ни у кого в деревне. И астры были размером с капусту.
Когда ребята прибежали к ней, Пелагея бельё развешивала.
— Тётя Пелагея, — спросила девочка Катя. — Говорят, вы живое привидение видели.
— Живое — не живое, а видела. Совсем голое и с косой в руках.
— А давно это было? — спросил дядя Фёдор.
— Да нет. Летось. То есть прошлой осенью.
— Расскажите нам, — попросила Катя.
И Пелагея Капустина рассказала детям историю о голом привидении с косой.
Однажды она со своим приятелем Матвеем Звербоевым пошла на романтическую прогулку вдоль реки.
Время было вечернее, полутревожное. Солнце уже опускалось, где-то вдалеке выли волки и беспокойно кричал дергач.
— И вот, когда мы прошли мимо часовни, туда, где кладбище маленькое, и подошли к большому сушильному сараю…
— Зачем? — спросил дядя Фёдор.
Пелагея слегка застеснялась и ответила:
— Укрыться от дождя… Оттуда выскочило страшное привидение с косой и как закричит на нас: «У-у-у-у-у-у-у!»
— Может, это смерть была? — спросил дядя Фёдор.
— Может быть, и смерть, — сказала тётя Пелагея. — Только какая-то не очень костлявая.
— И что вы сделали? — спросил дядя Фёдор.
— Ничего! — сказала Пелагея. — Мы быстро убежали. Я потом заболела с этого ужаса на три дня.
Потом она добавила:
— Кроме нас это привидение и другие люди видели. И все очень боялись.
Катя и дядя Фёдор, наоборот, совсем не испугались — им сразу захотелось узнать ещё что-нибудь про привидения.
Дядя Фёдор всё пересказал коту Матроскину. Матроскин очень расстроился:
— Я сейчас жду ответа из «Нового прогресса» о страусах. Этот сарай я для страусиной фермы присмотрел. А если там привидения с косой бегают, они моих страусов распугают.
Вечером дядя Фёдор написал письмо в «Сельскохозяйственную газету»:
Дорогой корреспондент Коркин!
Вы просили писать о привидениях. Так вот, у нас в Простоквашино есть привидение, которое живёт в старом сарае у реки.
Оно выскакивает из сарая под видом смерти с косой и кричит: «У-у-у-у-у-у-у!»
Оно так напугало одну местную женщину Пелагею Капустину, что она попала в больницу.
Его видели многие другие люди.
Напишите о нём, чтобы к нам в Простоквашино больше туристов приезжало.
Глава девятая. СОБАЧЬИ СТРАДАНИЯ ПЕЧКИНА
Почтальон Печкин человек был вредный, но грамотный. Он решил через книги узнать, что это за порода такая ши-цу-цы, которой его мама дяди Фёдора наградила. Да всё времени у него добраться до книг не было.
Но Каштан всё больше и больше его донимал.
Никогда раньше в жизни Печкин не встречал столь неуправляемых и столь грызучих собак.
Он говорил:
— Каштан, ко мне!
Каштан немедленно бежал в другую сторону. Если он не говорил ничего, Каштан постоянно лаял и скрёб Печкина лапами. У Печкина в ушах стоял звон, а на брюках появились дырки.
А в начале весеннего охотничьего сезона он начал снабжать Печкина охотничьей добычей — то курицу принесёт ему соседскую, то селезня здоровенного. И Печкин не знал: радоваться ему или плакать.
Однажды вбегает в дом весёлый и счастливый Каштан, а в зубах у него петух прикушенный.
А за ним — какая радость! — бежит соседка Пелагея Капустина с большой скалкой в руках.
— Твой ирод моего петуха загрыз! Плати за него двести рублей!
Печкин просто ошалел:
— Да мой ирод таких денег отродясь и не стоил, — отвечает Печкин Пелагее. — Его-то самого всего за сто рублей купили. И потом откуда я знаю, кто на кого напал. А может, твой петух сам напал на моего кобеля. Вот Каштан и загрыз его в качестве самообороны.
Тут Пелагея не выдержала и как треснет скалкой Каштана по голове.
Только Каштан был сделан из такого крепкого материала, что скалка рассыпалась в кусочки, а ему хоть бы чихнулось. Правда, он зарычал. Пелагея сразу замолкла и ушла.
— Ну вас к лешему!..
Каштан не мог ни секунды оставаться без Печкина. Если Печкин уходил и закрывал его в доме, Каштан немедленно принимался выгрызать дыру во входной двери и скоро в этом преуспел.
Однажды Печкин пришёл домой, смотрит — весь дом в пуху и перьях. Печкин подумал:
— Опять мой умелец чьего-то петуха притащил!
Но в этот раз всё было, на счастье, не так. Просто Каштан решил себе нору сделать, и стал её делать в перине Печкина.
Весь вечер Печкин был при деле: пух из перины собирал и дырку зашивал.