Наталья Караванова
Аватарки
1. Марс, Арес-сити, стройплощадка химического завода, 27.03.81
Вижу тебя, птица. Ты сиди, где сидела, пока светло. Вот скоро стемнеет, и тебя сменят другие твари из легенд. Ты только не улетай…
Кирилл попробовал еще раз высвободить ногу: боль давно отступила, или он к ней привык, и это оставляло надежду, что еще не все потеряно, и выбраться удастся, вот только сейчас передохнет, соберется с силами, и…
Но запас воздуха постепенно таял и связь не работает. Ничего не работает. Даже нашлемный фонарик.
На Марсе птицы не водятся, эта крылатая пришла прямиком из бреда, из памяти о виртуальных реальностях, которые так органично дополняют мир настоящих вещей.
Он ее сам придумал, час назад. Контур этой самой скалы и навеял…
Птица. Не то орел, не то феникс. Стальные перья, хищно загнутый клюв. Я тебя нарисую. Так, как есть сейчас, на этой скале, на фоне ржавого песка, на фоне синего неба. Ты только не улетай, я сейчас выберусь, все будет хорошо…
Если бы не стеклопластовая панель, гигантской мухобойкой накрывшая монтажников нижнего яруса, Кирилл бы выбрался — не так много камней на него упало. Но поверх камней оказался кусок стальной крепежной конструкции, он-то и стал капканом. Зато тех двоих удалось оттолкнуть под скальный навес. Туда насыпало обломков и песка, да. Но с песком и камнями все-таки можно справиться. Правда, из положения, в котором оказался Кирилл, ниши не видно. И непонятно, выбрались спасенные люди или нет.
Сознание то уплывало, то возвращалось. Только птица была всегда. Не улетала…
В очередной раз он пришел в себя оттого, как дробью, гадальными фишками, застучали по шлему камни, полился вдоль руки песок, взвилась пыль. Кто-то пришел?
Скосил глаза на табло — нет, не работает. Сколько осталось воздуха, на час или на пять минут — неизвестно. Значит, надо подняться, подать какой-то знак. Если это действительно люди. Может, просто камни, насыпавшиеся сверху, осваиваются на новом месте, каждый ищет, за что зацепиться, чтобы так пролежать следующие несколько веков.
Все-таки, просто камни.
Черт же тебя понес, Лосев, сегодня на объект. Ну, пусть у тебя есть специальность монтажника, пусть ты трижды хороший дизайнер и привык сам контролировать процесс. Что, без тебя бы не закрепили эту панель? Да, не закрепили бы… но ведь и с тобой не слишком получилось.
Кирилл с трудом оторвал спину от грунта, приподнялся на локте. Нет, ничего не видно, ничего и никого. Обернулся к той скале, на которой недавно сидела птица, но оказалось, там ее уже нет. Пусто. Только белое солнце склоняется к горизонту. Не белое, лимонно-желтое. Просто кажется белым, непривычно большим.
На этот раз до зажатой ноги даже не удалось дотянуться. Ловушка держала его надежно, отнимая шансы, убивая минуты.
Он вновь упал на камни, сильно ударился затылком о шлем. Теоретически, городская инфосеть должна работать и здесь, до ближайшего транслятора не больше километра. Пусть со сбоями, хоть как… вот только, чтобы подключиться, нужно передвинуть контакт под кожей за ухом, а как это сделать, не снимая шлема?
Ну что же ты улетела, птица? Я без тебя тут совсем один. Даже поговорить не с кем…
Солнце ухнуло к горизонту. Быстро-то как! лепесток белого огня у края земли. Белый огонь в серебристо-синем шлейфе пылевой взвеси. С востока надвинулась звездная синева.
И можно кричать — крик не улетит дальше шлема. Можно даже плакать — никто не увидит. Можно снова попытаться выгрести из-под себя песок и щебень. Даже если знаешь, что дело это безнадежное, даже если скоро будет совсем нечем дышать. Значит, снова нужно подняться, а нога зажата чуть выше колена…
Темнело. То ли действительно стало трудней дышать, то ли так казалось от нервов…
Попытки откопаться ни к чему не приводили. Устал только. Осталось закрыть глаза, и заснуть, точно зная, что проснуться не удастся…
Или еще бороться, до упора, до конца, каким бы он ни был… и что слезы по щекам — не важно. Никто не увидит. Ну, давай же! Вот этот камень начал немного поддаваться…
— Э… Максимов! Тут еще двое. Вроде, живые?
— Слышу. Обожди минуту, сейчас спущусь.
Гарик, спасатель второго сектора, направил в нишу упругий луч фонарика. Ночи на Марсе темные, ни тебе луны, ни отсветов городских огней. Хоть глаз выколи. Но он не ошибся, действительно, там, в глубине, почти неразличимые под слоем пыли и щебня, четко видны контуры двух скафандров.
Камней нагребло упавшей панелью. Она, падая, опрокинулась, краем заскользила по дну ущелья, своротила несколько тяжелых глыб, столкнула их со склона. Но и после этого не успокоилась, заскользила по склону, разворачиваясь на ходу, и замерла, только уткнувшись краем в очередное скальное образование.
Самым неприятным было то, что до конца так и не удалось установить, сколько же здесь сегодня работало человек. То ли тридцать, то ли тридцать пять…
И спросить не у кого. Начальник строительства уже в реанимации, главного инженера пока не нашли.
Гарик попытался протиснуться в нишу и это ему, как ни странно, удалось. Живы? Вроде бы.
Подошел еще спасатель. В маленькой нише света стало даже слишком много.
— Ну, что там у тебя?
— Два человека. Повреждений скафандров не вижу… о, один шевелится… эй, ты меня слышишь?
— Слышу…
Человек прокашлялся. Гарик был готов к чему угодно от истерики до брани, наслушался за последние часы. Но нет. Через минуту он услышал вполне разумную речь.
— Я в порядке. Помогите Роксане, она без сознания… и там, под плитой… кажется, парня завалило…
Под плитой… если под плитой, то ему никакое чудо не поможет. Так что сначала займемся теми, у кого есть вполне реальный шанс выбраться.
— Серега, давай веревку. Ты будешь тянуть, мы с этой стороны подстрахуем. Подстрахуем?
Максимов снял с пояса и распутал веревку. Кинул конец Гарику.
После недолгой возни, им удалось пропустить трос под подмышками женщины. Три минуты, и она на поверхности.
Сергей Максимов, старший в тройке, распорядился:
— Валера, давай сюда носилки… так, отлично! Габриелян, вы там вылезли? Как твой подопечный? Поможешь ему дойти. Валера, давай вперед! Ну, на раз, два, три… да под ноги смотри, я ж ни черта не вижу…
До входа в шлюзы каких-то триста метров.
Гарик переключился на рабочую волну, и из наушников на него градом посыпалась информация. На данный момент найдено тридцать два человека. Из них девятнадцать отделались легким испугом, Остальные с травмами разной тяжести переправлены в госпиталь. Четверо погибли. Это те, кто в момент аварии был непосредственно под плитой. И кого смогли откопать. Не повезло.
Шлюзовая камера ярко освещена, У самого входа дежурят медики. Как только выровнялось давление, Гарик стянул шлем, снял перчатки. Воздушная смесь в скафандре ему не нравилась, да и шея затекла. Только сейчас понял, как устал.
Его подопечный медленно вылез из скафа, и долго стоял, прислонившись к стене, видимо, только сейчас до конца поверив, что выбрался живой. Он оказался невысоким круглолицым мужичком с изрядной лысиной на затылке.
— Ну, что, — спросил дежурный, — закончили? По нашим данным, больше там искать некого.
— Значит, закончили, — отозвался Сергей, передавая медикам с рук на руки пострадавшую женщину.
— Подождите! — мужичек обернулся, нашел глазами Гарика. — Слушай, командир… поищите все-таки того парня. Вдруг живой? Я ему жизнью обязан…
Гарик перевел взгляд на Сергея и поймал его красноречивый взгляд.
Уже пристегивая шлем, услышал едва различимое бурчание Валеры:
— А может, там и нет никого… вот работенка-то…
2. Земля, Москва, Золотой Пентакль, 10.04.82
Прекрасное лицо принца омрачилось.
— Неужели вы не примете мой подарок, Анна?
У девушки сжалось сердце, но как она могла принять такой дорогой подарок? Если бы принц догадался, кто она на самом деле, приказал бы, наверное, немедленно учинить над нею скорый суд и казнь. Бывшая бродяжка, про каких говорят, что они найдены в капусте, подкидыш, воспитанный в бедной деревенской семье. Воровка, пробравшаяся на бал обманом.
Анне хотелось, чтобы принц поскорей отошел от нее, и в то же время ей нравилось, как он смотрит, как у него блестят глаза, нравилась его улыбка. Никто и никогда еще так ей не улыбался. Как никто и никогда еще не дарил ей алмазной броши…
К тому же время шло, а к заказанной статуэтке грифона она даже не приблизилась…
Лика добавила в бальный зал теплого мерцания свечей по периметру, гулкого шепота голосов. Затем подумала и раздвинула портьеры у выхода на балкон. Чего еще не хватает? Пусть будут розы в вазонах, и тени танцующих пар скользят по стенам.… И нужно что-то сделать с музыкой. Из архива популярных тем подходит только Шопен, но нужно что-то менее узнаваемое, что-то романтичное и почти неизвестное…
3. Земля, Москва, Золотой Пентакль, 14.04.82
Пальмы были какие-то чересчур одинаковые. Хотя, под ветром раскачивались каждая по-своему, и голос волны, набегающей на белый песок, был вполне реалистичен. Лика положила ссылку на невысокий столик, открыла к ней доступ и стала ждать. Свой блог на \"Литере\" она специально оформила \"под Гавайи\". Апрель в Москве выдался серым и дождливым, а после долгой зимы хотелось праздника. Вот только пальмы… тут художник явно схалтурил. Ладно, когда-нибудь она возьмется, и нарисует свои.
Ну, вроде все. Можно переключиться на виртуальную гостиную, и посмотреть, кто первым среагирует…
Первой оказалась Рина, старая френдесса. Конечно, у нее в руках была копия ссылки, и конечно, она готова была сразу и в глаза высказать, что думает про новую Ликину инсталляцию. Ну и, кто бы сомневался?
Рина тем временем огляделась, вытащила из стандартного набора гостиной кресло, похожее на трон, поздоровалась.
Выглядит подруга сегодня вполне по-человечески. Видно, конечно, что дело обошлось не без 3Dкорректора, зато образ получился героический, сильный. Сейчас последний писк — утонченные рыцарские латы и синий шелк. Лика, не мудрствуя, с утра была дымчатой кошкой.
— Знаешь, дорогуша, ничего выдающегося у тебя опять не получилось. Поучись у Кэрбора. Вот где глубина мысли, страсть, сюжет. Правдоподобность. А у тебя что? Какой-то картонный принц, какая-то очередная золушка. Все это уже было, Ликусик.
Лика вздохнула. Подруга любит покритиковать, и тут либо терпеть, либо гнать ее в шею… но ссориться не хотелось. И молча переносить подобные заявления девушка тоже не собиралась.
— У твоего Кэрбора тоже не все гладко. Я хотя бы пишу про то, что знаю…
— Ага, ага… у тебя принц какой страны?
— Разве это важно? Это мелочи, символ. Я вообще не об этом.
— Давай я тебе мигом докажу, что ты написала ерунду. Нет, рисуешь ты неплохо, а вот рассказы у тебя — дрянь. Я не в плане критики, но у тебя полно таких ляпов, закачаешься… во-первых…
— Девочки, не ссорьтесь.
Лика обернулась на голос. Ну, конечно. Вот уж кого она сегодня в своем личном пространстве точно не хотела видеть, так это Колоброда и Нуррика. Этим двоим только дай позубоскалить.
— …полно повторов, — безжалостно загибала пальцы Рина, — начиная с первого же предложения. Описание принца ограничивается словом \"прекрасный\", а девушка вообще, отпад. Особенно удались глаза, пронизывающие до дрожи.
Колоброд захихикал.
— Это вы про новый шедевр нашего Ликусика? Жаль, я не успел прочитать.
Нуррик притворно нахмурил брови:
— Не слушай их, подруга, они это от зависти.
— Я и не слушаю. Во всяком случае, пока еще не было ни одного слова конструктива. В случае чего, учтите, забаню всех за неуважение.
Рина в притворном ужасе замахала руками, а Колоброд изобразил длинный кожаный диван для себя и приятеля. Леопард-Нуррик тут же устроился на нем, свесив вниз передние лапы. Хорошая аватарка, качественная. Скорей всего, знает несколько поз. И даже рот шевелится, когда он говорит…
Колоброд тоже сел. Сказал, глядя в желтые кошачьи глаза:
— Чем браниться, обеспечила бы лучше гостей сидячими местами. Так на чем мы остановились?
Пальмы шелестели над белым песком, бирюзовые волны покачивали у берега подсохшие водоросли. Солнце проливалось на горизонт мягким маревом. Настоящий рай. Вот только о мебели хозяйка действительно позаботиться не успела. Впрочем, гости прекрасно справились с проблемой и сами.
— На том, что Лика написала ерунду. Лик, не обижайся, инсталляшка красивая, особенно интерьер во дворце. Но сюжет… вот с чего у тебя принц при первой же встрече дарит героине алмазную брошь? Кстати, драгоценный камень называется бриллиантом, а алмазом называется минерал…
Из-за лиан, из тропических зарослей стали появляться клоны стандартной аватарки — одинаковые юноши в темных костюмах и с безупречной прической. Это как обычно подгребли неавторизованные пользователи, любители послушать чужой треп, а в случае чего и самим вставить реплику-другую.
— Нет, почему? — Колоброд уже прочитал несколько предложений, — впечатляет. Только вы, моя радость, сильно заблуждаетесь, что любая красивая девушка в старину могла бы сойти за аристократку. Даже провинциальную…
— Анна не любая. И рассказ вообще не про это! — возмутилась Лика.
— Чтобы я поверил главному в рассказе, — взвешенно сказал кто-то из анонимов, — я сначала должен поверить в детали. А у вас именно детали хромают. Но вы не переживайте, это дело наживное. Приобретается с опытом. Тем более что потенциал у вас весьма неплохой.
— И что вы посоветуете? — быстро вклинилась в беседу Рина. Она почувствовала, что перестает быть центром внимания и главным критиком.
Аноним развел руками:
— Я не берусь лечить чужих детей… да и не могу критиковать, я здесь гость. Но… Лика, так вас, кажется, зовут? Попробуйте написать о том, что происходит в вашей жизни. Не придумывать, а подсмотреть, подслушать…
Лика вздохнула:
— Да кому это интересно? Никаких приключений. Ничего исключительного.
Собеседник пожал плечами, и растворился в ряду собственных подобий. То ли не пожелал дальше общаться, то ли вовсе ушел.
— Ликусик, — хлопнула себя по лбу Рина, — А ведь это мысль! Давай, ты куда-нибудь слетаешь, а потом напишешь рассказ. А мы посмотрим…
— По визуалке я и так регулярно куда-нибудь летаю. Каждые выходные. Не вижу, чем это может помочь.
— Зачем же, — демонически ухмыльнулся Колоброд. — Его красивое фэнтезийное лицо отражалось в Рининых доспехах. — Зачем по визуалке? В реале. Это немного дороже, зато приобретешь бесценный опыт.
4. Марс, Арес-сити, третья социальная больница, 08.04.81
Навязчивый запах больницы мешал сосредоточиться. Тесно, неуютно. Местный работник в синей спецовке неприветливо кивнул, как только чета Максимовых вошла в приемный покой.
— К кому? — поинтересовалась из-за пластиковой стойки вахтерша.
Сергей шагнул вперед. Положил большие ладони на стойку. Улыбнулся приветливо:
— К Лосеву. Это из тех, кто пострадал на стройке…
— Да поняла я. Был один уже до вас, спрашивал Лосева. Второй этаж, палата двести десять.
Работник взял в углу ведро, нехорошо посмотрел на гостей и покинул помещение.
Вахтерша достала из кармана гибкий экранчик развлекательного журнала. Заплясала пестрая реклама. Максимов подождал несколько секунд, но женщина словно забыла об их существовании. Спросил:
— Так мы пойдем?
— Возьмите одноразовые халаты и бахилы. Да, у вас полчаса, слышите?
Сергей кивнул.
Найти нужную палату труда не составило, помогла дежурная сестра.
На втором этаже запах лекарств стал еще сильнее, под потолком гудела система вентиляции, проход перегораживала каталка. В дальнем конце коридора у вытяжки курили ходячие больные.
Лена невольно замедлила шаги. Остановилась.
— Не люблю больницы. Здесь мрачно.
Меж бровей образовалась маленькая складочка. Серые глаза смотрели сосредоточенно и серьезно.
— Мы точно туда попали?
Сергей молча толкнул нужную дверь, шесть человек повернули лица навстречу. Койки стоят тесно, между ними лишь узкие проходы. Верхний свет потушен, горят только боковые осветители. Серо-зеленый пластик стен почему-то кажется грязным. Наверное, палата рассчитана на четверых, и лишние койки появились не от хорошей жизни.
Говорят, нет ничего постоянней временного. Это помещение было построено в секторе одним из первых и с тех пор капитально не ремонтировалось. А население за минувшие годы успело вырасти больше, чем в три раза. Социальные больницы и в англоязычной-то части города оборудованы из рук вон плохо, а уж в русской…
— Кир!
Лена безошибочно угадала \"своего\" пациента, на дальней койке, у световой панели, замаскированной под окно с закрытыми жалюзи.
Кирилл при помощи рычага перевел койку в сидячее положение. Ноги у него закрыты одеялом, голова забинтована.
— Привет, ребята, — улыбнулся он. — Вот, меня в палату перевели.
— А что с головой?
— А… это я уже здесь в больнице упал. Просто содрал кожи клок. А вы что подумали? Нет, нет, Лен, все в порядке. Кстати, как вы меня нашли?
— С трудом. — Сергей осторожно опустился на краешек кровати. — Что нога?
— Не знаю. Пока что засунули в фиксатор, но он ведь только функции поддерживает… сегодня был обход, врач говорит, нужна операция.
Сергей прикусил губу. Если нужна операция, значит, нужна полная медицинская страховка. У Кирилла такой просто нет. Вот, если бы он работал на какую-нибудь компанию, тогда да. Но Кир — вольный художник, верней, дизайнер. Да, он делает прекрасные проекты, да, за эти проекты неплохо платят. Но и жизнь в благополучной части города стоит недешево, и в оборудование свое дизайнерское тоже приходится вкладывать деньги. А частичная страховка вряд ли покроет операцию. Не говоря уже о последующем лечении.
— Значит, тебе нужны будут деньги? Сколько?
Вот тут Кириллу удалось удивить друзей:
— У тебя столько нет. И у меня нет. Но. Меня тут на днях навестил один человек… Короче, \"Литера\" предложила продать \"Паломников\". И заключить с ними контракт. Условия мне показались подозрительными, я отказался. Но в свете новых обстоятельств…
— А они не передумают? — удивилась Лена. \"Паломников\" она видела. Несколько дней ходила под впечатлением от этой инсталляции.
— Не знаю. Я через них продал несколько сюжетов, и компания не выглядела слишком заинтересованной.… В одном ты права, Леночка. Второй раз сами они не придут. Как бы мне в сеть выйти, а?
— А что, через имплантат не получается?
— Нет. Здесь то ли стены толще… а может, что-то еще фонит. Медсестра сказала, кабель в прошлом году был проброшен, но вот периферия для социальной больницы — слишком большая роскошь.
— Я принесу. Завтра.
Лена вдруг спохватилась:
— А мы тебе принесли бананов. Настоящих. Будешь?
5. Земля, Москва, Золотой Пентакль, 18.04.82
Переписать заново, сохранив интерьер, или все-таки оставить, как есть, пусть Рина хоть до следующего года плюется ядом? Нет, все-таки переписать. Картинку будет править в разы труднее, но зато, вдруг получится что-то стоящее? Лагут вот рисует сказки, и никто почему-то не задается вопросом, из какой страны принц…
Лика просмотрела дорожки и вычленила генератор речи. Все равно синхронизация псу под хвост…
Начнем не с бала, начнем с разбойников…
— Лика, ты дома?
Нет, этот голос не из виртуальной, из самой обычной реальности. Ну, надо же! В самый неподходящий момент!
— Сейчас, папулькин! Уже иду!
Интересно, удастся сегодня закончить правку, или нет? Как же он всегда не вовремя…
Лика с сожалением закрыла программу, но из сети не вышла. Вдруг кто постучится в гостиную?
— Привет пап! Обедать будешь?
В просторную кухню льется солнечный свет, это погода сменила гнев на милость, и теперь на улице почти настоящее лето. Только деревья еще серые. Серые сонные ежи. С высоты они выглядят именно так. Зато здесь, на двадцатом этаже, на террасе, уже подросла газонная трава.
Лика включала фильтры на окнах только в своей комнате: внешний свет нарушал гармонию виртуальной гостиной. В кухне солнцу была предоставлена полная власть. Отец посмотрел на это безобразие, поморщился:
— Ковер у тебя выгорит. Хотя бы шторы повесила!
Девушка махнула рукой, что, мол, его жалеть?
— Так ты будешь обедать? Я мигом закажу…
— Закажи мне стакан минералки. У меня сейчас деловая встреча. Ну, рассказывай, как жизнь молодая?
Лика включила доставку, заказала себе яблоко, папе — минералку, и уселась к столу. Предстояли неизбежные расспросы. Предок заходил каждую неделю, и чтобы не придумывать тему для разговора, пользовался стандартной формулой \"как дела?\".
— Ну, как? Нормальная жизнь. Вот, сижу, работаю. Переписывают рассказ для инсталляции. Между прочим, мои картинки хвалят. Говорят, текст немного отстает, но это не так важно. Патрисий вообще использует классическую прозу. А еще я хочу куда-нибудь съездить.
Папа приподнял седые брови:
— У тебя безлимитная сеть. Езди, куда хочешь…
— Да я хочу на экскурсию, только в реале. Потому что любые экскурсии в сети — вторичны. Я же еще ни разу всерьез никуда не выбиралась.
— И незачем. Что в реале есть такого, чего нет в сети? Хочешь учебный тур — пожалуйста. Приключенческую программу — на, пользуйся. Могу тебе оплатить тур по Парижу в прямой трансляции с улиц, если хочешь…
— Па-па. Я уже не маленькая. Мне вообще теперь из квартиры не выходить? И так растолстела за зиму…
Тот посмотрел на стройную фигурку дочери и только вздохнул.
А и вправду, чем ей может грозить поездка куда-нибудь в Египет или Индию? Разумеется, с лучшим туроператором, с полным комплексом услуг, с личным гидом? Один-то раз можно съездить. Съездит, увидит, что это ничем не лучше виртуальных путешествий, и успокоится.
— Ну, и какую точку вселенной моя дочь решила осчастливить своим визитом?
Лика беззаботно улыбнулась:
— Еще толком не решила. Что скажешь?
Мелодично звякнул сигнал доставки. Прибыла минералка и яблоко. Лика откинула крышку, передала папе стакан. Яблоко оказалось большим и желтым. А она почему-то надеялась, что будет зеленое…
6. Марс, Арес-сити, Центральная больница сектора, 12.04.81
И вчерашний ужин, и сегодняшний завтрак так и остались нетронутыми. Ты работаешь, ты практически не выходишь из виртуальности. И не надо выходить… только не просматривать сетевые новости. Только не вываливаться в реал, где тупая боль в обрубке, сочувствующие медики, где жалостливые Ленкины глаза и Серега, который смотрит куда угодно, только не на тебя…
После неудавшейся операции прошел почти месяц. Наверное, радоваться нужно. Все-таки живой остался. Медики только руками разводили: операцию надо было делать раньше. Сразу, не затягивать с решением.
И ты работаешь. Под твоими пальцами оживает птица, не то феникс, не то орел. Она сидит на рыжей скале, на самой верхушке, четкий силуэт перед плоскостью густо-синего неба, присыпанного пылью звезд. К горизонту небо немного светлеет, даже немного зеленеет, там закатывается бледное холодное солнце.
Вполоборота, птица. Желтый глаз — кусок янтаря. Желтым глазом смотрит на тебя душа планеты, вымерзшей насквозь, почти не живой, нечеловеческой. Птица и есть душа. Не добрая, не злая, настороженная, одинокая душа, она отчаялась уже дождаться хотя бы кого-то…
Работаешь. В твоем давнем бреду птица так и не заговорила, испугалась, улетела. Теперь будет не так. Мы поговорим. Нам есть, что сказать друг другу…
— Кир, выходи немедленно, слышишь? Ты с ума сошел?
Лена. Интересно, одна пришла, или с мужем?
В школе сплетничали, что Ленка и Кирюха — жених и невеста. Но это было не совсем так. Просто сидели за одной партой. Просто жили рядом. Просто вместе бегали в художественную школу, пока Ленкины родители были в состоянии за нее платить. Потом она бросила, а Кир доучился. Во взрослой жизни они пересеклись около года назад, Кирилл через агентство искал себе компаньона для работы над очень большим и дорогим заказом. А Лена там же искала работу. Проект они закончили вместе, потом еще несколько раз сотрудничали. Ленин муж, Сергей, тоже, как ни странно, проникся симпатией к жениному компаньону.
До этого Кириллу с друзьями не везло. Может, виной специфика работы, может, характер. Женщины у него тоже подолгу не задерживались…
Хотя, нет. Это другая история. И незачем каждый раз к месту и не к месту вспоминать.
Кирилл нехотя отключился от сети.
— Привет.
— Ты так ничего и не ел?!
— Не хотелось.
— Кир, нельзя же так. Жизнь не кончилась…
Он прикрыл глаза, ответил:
— Я просто работаю. Мне так легче.
— Ну, что я с тобой, как с младенцем. Бери себя в руки, и давай, соблюдай режим.
Кирилл улыбнулся. Постарался как можно безмятежней:
— Я у себя в руках. Лен, я просто увлекся.
— Вижу я… — проворчала она. Однако успокоилась, села в глубокое кожаное кресло.
Да, палата рассчитана на одного человека. Цветы на столике очень похожи на настоящие. Кресло. Окошко, сквозь которое видно одну из самых широких улиц города. Над улицей прозрачная крыша, так что в палату заглядывает иногда настоящий солнечный свет. Желтый, как на Земле, потому что проходит сразу через несколько толстых стекол. Стены теплого персикового цвета. Красиво, уютно.
Повисла пауза, которую Лена решительно оборвала, сменив тему:
— Знаешь, \"Паломники\" стали бестселлером.
— Да.
— Кир, а почему…
— Я заключил с \"Литерой\" контракт. Все, что я сделаю, будет принадлежать им. Разумеется, компания в счет будущих продаж оплачивает мое лечение. Но не это главное. Они придумали такой рекламный ход. Я буду таинственным анонимом, про которого ничего не известно. С именем, в реальность которого не поверит ни один нормальный человек.
Он усмехнулся:
— Предложил Сильвера. Джона Сильвера. Но они отказались, сказали — это намек. Тогда говорю, пусть будет Кербер. Сначала согласились, но потом переделали все равно по-своему. Я уже ничего не решаю. Кстати, теперь ни одна живая душа не должна узнать, кто такой этот Кэрбор. Раз проект успешно стартовал…
— Я понимаю. Только, знаешь, это, мне кажется, несправедливо…
— Глупости. Они платят — я работаю. А то, что мое имя не будут трепать на разных сетевых ресурсах, это даже хорошо. Это замечательно. Избавляет от кучи проблем.
— Ладно. Я пойду?
— Ленка, не обижайся. Я понимаю, что веду себя не очень… но все больные такие.
— Ох, Кир, олух ты царя небесного… поправляйся, ладно? А мне пора.
7. Земля, Москва, Золотой Пентакль, 19.04.82
Свежая еда на кухне, душ. Все, как в любой другой день. Вот только не тянись, подруга, к уху. Не поможет. Ты отключилась полностью, сеть тебя не признает даже как \"анонима\". Когда, наконец, наладят единое информационное поле? О проекте \"Ноосфера\" она еще в старших классах слышала. А то сейчас выпадение из \"домашней\" сети может обернуться нешуточной головной болью, если не хуже.
Так что нечего расшатывать контакт. Пришло время подумать, куда лучше съездить за вдохновением.
В окно солнышко заливало ртутный, густой свет, выбеливало шерстяной ковер под ногами.
На работе ей дали две недели отпуска, вполне достаточно времени, чтобы посетить… что угодно. Хоть дно океана, хоть соседнюю солнечную систему. Почему-то вспомнилось Ринино замечание про несравненного Кэрбора и его \"Марсианский цикл\".
Лика улыбнулась, копируя улыбку Колоброда:
— А не слетать ли мне на Марс? Деньги есть, время и желание тоже…
Особенно если не тратиться на шикарный отель в центре Арес-сити, а поселиться \"по среднему классу\".
Про Арес-сити Лика высмотрела у того же Кэрбора.
Итак, решено. Марс. Надо бы что-нибудь почитать про него… эх, рано она все-таки от сети отключилась. Там мигом нашла бы и подходящую турфирму, и любые полезные сведенья. Ладно! Не соединяться же теперь обратно из-за таких мелочей! Постучим соседу, попросим помощи.
К соседу она отправилась по прогулочной террасе, а не через лестничную площадку. Так дольше, но зато здесь клумбы засажены той самой газонной травой, стоят скамеечки, и между тобой и миром нет даже тоненького стекла. На скамейках греются пожилые дамы, подставляют лицо апрельскому солнышку…
На входе в соседнее крыло Лика почти столкнулась с молодой мамашей, несущей на руках рыжую девочку лет четырех. На девочке был солнечный рыжий комбинезон. Девочка улыбалась, и Лика бездумно улыбнулась ей в ответ. Женщина тоже улыбнулась, только как-то нервно. И остановилась, уступая Лике дорогу. Та подумала, что, наверное, эти двое поселились в \"Пентакле\" совсем недавно и еще ни с кем не успели познакомиться.
Она уже почти прошла мимо, когда женщина вдруг заговорила:
— Простите, пожалуйста… подскажите…
— А?
Пришлось вернуться.
— Ну, я никого здесь не знаю.… Но… вот здесь на террасе можно гулять с ребенком? Или это не принято?
Лика пожала плечами. Да почему нет? Просто никто не гуляет.
— Разумеется. Если двери открыты, значит, можно. Только смотрите, чтобы ваша девочка не свалилась. Вы у нас недавно? Я вроде, всех на нашем уровне помню.
— Да, мы первый день.
— На время или насовсем? На что угодно спорю, вам здесь понравится.
— Да мне уже нравится. Жаль, мы ненадолго. Не могу работу оставить. А сюда с едой можно выходить?
— С едой? Зачем?
— Устроить пикник. Вроде как на природе. Друзей позвать…
— Друзей? Сюда? А как?
Лика удивилась. Сеть блокирует личное пространство сразу, как человек выходит на открытую местность. Иначе реальность и виртуальность могут наложиться, перепутаться, а кому приятно случайно столкнуться с домом или свалиться в яму только потому, что интерфейс личного пространства настроен на создание образа уютного кабинета в старинном замке.… Впрочем, всякое в мире бывает.
Женщина смутилась:
— Ну, как… вышли, встретились. Поболтали. Послушали музыку или там, сами попели.
Ну вот. А мне почему-то первым делом в голову пришло, что имеются в виду сетевые друзья. Вот она, сила привычки. Пришлось объяснять:
— Так для этого же существует коммуникационная сеть. Мои друзья вот по всему миру живут, как я их сюда приглашу?.. а в личном пространстве мы чуть не каждый день встречаемся. А вы разве нет?
— Что? А, нет… знаете, я же здесь всего на неделю. Выиграла конкурс, вот и… конкурс назывался \"неделя в Золотом пентакле\". Путевка сюда, в элитный комплекс, для двоих. Вот, привезла Катьку. Показать, как люди живут.
Катька уже сидела посреди газона и сосредоточенно перебирала травинки. Лика подумала, а действительно, почему это никто не догадался выводить детей на террасу? Здесь вон, трава, солнышко, благодать.
— Значит, вы с друзьями в реальности совсем не видитесь? — удивилась молодая мама.
— Да зачем? Не все ли равно, в реальности или нет… Я вот и работаю в сети. Кстати, меня Лика зовут.
— Виктория… а это Катька. А мы с друзьями раньше встречались каждые выходные. Сейчас вот реже. У кого дети, кто в космосе работает. На полноценное подключение к сети дай бог у двоих из нас средства есть, так вот и крутимся.
— Виктория, а можно спросить? Вы кто по профессии?
— Вообще-то я врач. Но сейчас работаю ветеринаром. Здесь, недалеко. Ну, я вас, наверное, отвлекла? Катька, не жуй траву, козленочком станешь. Иди сюда…
— А вы в космосе были?
Она пожала плечами:
— Работала раньше. До появления в моей жизни вот этой красавицы. На спутнике, потом год на Марсе.
Ура! Везет же мне, подумала Лика. Вот у нее-то я все и узнаю…
Правда, узнала она не так много нового. Пожалуй, только, что Арес-Сити это не столица, а столица называется Феникс. Но не в честь мифической птицы, а в честь какого-то древнего аппарата, который исследовал марс еще до того, как сюда прилетели люди. Ну, и то, что он не такой уж и загадочный и таинственный, этот Марс.
То, что гулять по поверхности можно только в скафандре, это она знала и сама. А вот что на Марсе холодно, почему-то ей раньше в голову не приходило.
Однако решение принято. На вопрос о том, в какую турфирму лучше всего обратиться, если имеешь целью посетить соседнюю планету, Виктория только с сожалением пожала плечами. Она работала в городском госпитале Феникса, доставил ее на планету старенький шаттл Марсианских орбитальных линий, ни о каких экскурсиях за всю годовую вахту Виктория даже помыслить не могла. Было некогда.
Вежливо распрощавшись со своим так удачно подвернувшимся консультантом, Лика отправилась в город — на поиски туристического агентства, которое согласилась бы организовать для нее полет на Марс.
8. Марс, Кидония, КСС-2, 24.04.81
Валера вынырнул из виртуальности, и очумело оглядел комнату отдыха. Перед глазами плыли цветные пятна. Он тряхнул головой, помогло.
Напарник просматривал сводку в минимальном погружении. Черные волосы завиваются несерьезными колечками, а в глазах — вселенская скорбь. Можно было синхронизироваться и посмотреть, отчего у Габриеляна такая мрачная физиономия. Впрочем, если подумать, то у Гарика такое выражение лица почти норма. Хуже, если он улыбается или настраивается на философский лад. Тогда можно сразу идти, проверять скафы. Потому что улыбающийся Гарик — предвестник долгой и нудной работы, которую нужно сделать срочно и хорошо.
Но что это, что? О, нет! Сглазил, не иначе!
Лицо напарника внезапно просветлело, пророча скорый аврал. Эх, а до конца смены всего час. Ну, что там могло случиться? Что, подхватываться и бежать? Или пронесет?
Не пронесло. Гарик быстрым движением отключился от сети, встал, поправляя куртку.
— Все, Валера, готовь вездеход! Кончилось спокойное времечко.
— Что случилось?
— Человек в пустыне. Без подробностей. Маяк считывается, расстояние восемь миль, курс я записал. Да нам сейчас вызов придет, ты не сомневайся. Ну!
В голосе напарника отчетливо сквозили интонации бывалого спасателя. Гарик Габриелян был старшим в паре, и иногда позволял себе этот игриво-покровительственный тон. Пришлось бросать все и бежать в купол резерва. Опять объяснять дежурному технику Леше Степанову, что вызов еще не пришел, но сейчас придет, потому что мы — ближайшая точка, и все едино посылать больше некого…
Вызов пришел, пока Валера бежал к резерву, так что объяснять ничего не пришлось. Гарик задержался у терминала связи, получая информацию о клиенте. Все правильно, Валере он объяснит подробности в вездеходе.
Большой бородатый Леша взглянул на запыхавшегося неофита сощуренным глазом, подумал секунду и выделил \"трешку\". Валера поморщился — машина замечательная, конечно, но он-то привык к \"единичке\". Немногословный техник объяснил, что \"единичка\" на профилактике, так что пришлось садиться в незнакомую машину. Впрочем, \"трешка\" тоже пошла бойко. Из-под широких гусениц взвилась пыль, мощные фары осветили наезженную дорогу. Дорога ведет в сторону Сити, значит, скоро с нее придется свернуть.
Пока дорога прямая, самое время узнать, какое именно задание им выпало.
Гарик это тоже прекрасно понимал.
— Значит, слушай, Валера. Наш клиент предположительно Ангелина Вельяминова, шестнадцать лет. Вышла из шлюза… ну, код тебе ничего не скажет, короче, в пути она уже часов шесть. Пешком. Куда она идет, зачем — неизвестно. Состоит на учете в психиатрическом диспансере второй социальной больницы. В настоящий момент она продолжает движение. Связь отключила, на вызовы не реагирует. Сколько у нас есть времени, сказать не могу. Скафандр она взяла без спросу, где — не известно, и запас воздуха, поэтому, оценить не удалось. Но в любом случае, у нас не больше двух часов.
— Я уже получил пеленг. А ты как думаешь, куда она идет? С той стороны кроме сортировочной станции ничего нет.
— Ну, значит, будем считать, что она идет к сортировке?
Валера пожал плечами. Он плохо представлял, что там может понадобиться шестнадцатилетней девчонке. Был он на этой сортировке. Несколько веток монорельса, подземная станция пневмопоезда закрыта еще пять лет назад. Сортировка была автоматической и занималась в основном распределением грузов, предназначенных для космопорта.
— А если нет?
— Если нет, будем искать по маяку скафандра. — Гарик замолчал, всматриваясь в информационное табло.
Вездеход свалился с курса на Сити, развернулся вдоль линии холмов. Валере пришлось сосредоточить все внимание на управлении машиной, чтобы максимально быстро вести ее по нетронутому грунту, минуя крупные камни, которые не всегда и увидишь.
Прошло несколько минут, и Гарик вслух удивился: