Ты не один в этот трудный миг, Рядом герои любимых книг, Мой милый друг, гордись своей судьбой, Книги напишут и о нас с тобой.

Жизнь - это я, это мы с тобой... Жить и гордиться своей судьбой, Людям и свет, и радость приносить, Жить надо так, чтоб небо не коптить.

АЛЫЕ ПАРУСА муз. ст.

Ребята, надо верить в чудеса,

Когда-нибудь весенним утром ранним

Над океаном алые взметнутся паруса,

И скрипка пропоет над океаном.

Не три глаза, ведь это же не сон, И алый парус, правда, гордо реет, В той бухте, где отважный Грей нашел

свою Ассоль, В той бухте, где Ассоль дождалась Грея.

С друзьями легче море переплыть И есть морскую соль, что нам досталась, А без друзей на свете было б очень

трудно жить, И серым стал бы даже алый парус.

Узнаешь зло, без этого нельзя, Ведь люди не всегда бывают правы. Но зла вы никому не причиняйте никогда, И пусть не станет серым алый парус.

Когда-то где-то счастье ты найдешь, Узнаешь Грея и Ассолью станешь, В свою мечту ты веришь, и ее ты не предашь. Гори, гори под солнцем, алый парус!

Ребята, надо верить в чудеса, Когда-нибудь весенним утром ранним Над океаном алые взетнутся паруса, И скрипка пропоет над океаном.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

- 11

НЕ БЫВАЕТ !!!

Знай,что не бывает лодки без реки,

Праздника без песни, хлеба без муки,

Дождика без тучи, розы без шипов,

Сказок без начала, леса без грибов.

Не бывает, не бывает

Дождика без тучи, розы без шипов,

Не бывает, не бывает

Сказок без начала, леса без грибов.

Знай,что не бывает моря без волны, Шутки без улыбки, марта без весны, Летчиков без неба, армий без полков, Школ без переменок, драк без синяков.

Не бывает, не бывает

Летчиков без неба, армий без полков,

Не бывает, не бывает

Школ без переменок, драк без синяков.

- 12

Знай, что не бывает дружбы без друзей, Лестниц без ступенек, дома без дверей, Утра без рассвета, дыма без огня... В общем, продолжайте дальше без меня.

Не бывает, не бывает

Утра без рассвета, дыма без огня,

Не бывает, не бывает...

В общем, продолжайте дальше без меня.

- 13

ГИМН БАРАБАНЩИКОВ

Стихи Вл.Крапивина

Как бы крепко ни спали мы,

Нам просыпаться первыми,

Лишь только рассвет забрезжит

В серой туманной дали.

Это неправда, что маленьких

Смерть настигает реже,

Ведь пулеметы режут

Часто ы самой земли.

Есть про нас песни разные, Сложенные с любовью, Есть грустные, есть бодрящие, Звонкие как труба. Только нигде не сказано, Как это все-таки больно, Пулю глотнув горячую, Падать на барабан.

- 14

Много легло вас, мальчики, В травах и узких улочках, Маленьких барабанщиков, Рыцарей ярых атак, но не могли вы кланяться, Жмуриться и сутулиться, Падали, а товарищи Шли, отбивая такт.

Может быть, все исполнится, Травы не вытопчет конница, И от ударов пушечных Наша земля не сгорит. Но про тревогу вспомни ты, Вспомни про нашу бессонницу, Когда барабан игрушечный Сыну решишь подарить.

Флаги рассвета алые Над городами полощатся, Снова сегодня встали мы Раньше всех поутру. Вновь барабаны взяли мы, Снова выходим на площади, Туда, где отряды сходятся В марше серебряных труб.

- 15

??? муз.

Ты, да я, да мы с тобой,

Ты, да я, да мы с тобой,

Хорошо, что в мире есть друзья.

Если б жили все в одиночку,

То уже давно на кусочки

Разлетелась бы наверное Земля.

Ты, да я, да мы с тобой, Ты, да я, да мы с тобой, Землю обойдем, махнем на Марс, Там у оранжевой печки Ждут уже давно человечки, Потому что слишком долго нету нас.

Ты, да я, да мы с тобой, Ты, да я, да мы с тобой, Нас не разлучит ничто и никогда. Даже если мы расстаемся, Дружба, все равно остается, Остается с нами навсегда.

- 16

УТРО В РОСЕ

Утро в росе. День зовет.

Солнце в глазищах у ребят.

Мы восход на галстуки бережно кроим,

Ставь ряды плотнее, педотряд!

Синими ночами будит нас тревога, Эй, вставайте с нами, кто не спит! Рокот барабана гулким эхом бродит, Галстук алым пламенем горит.

Мы костры раздуем, бурей не погасишь, Солнцу не дадим покрыться льдом. Мы за все в ответе, взрослые и дети, На своей планете каждым днем.

Юрий Коваль

- 17

Промах гражданина Лошакова

БЫТЬ ИЛЬ НЕТ...

Часть первая. Место преступления

Быть иль нет...И нам в ответ

Глава первая. Заместитель председателя

В синем небе ворон кружит.

Гражданин Лошаков бежал босиком по голому снегу.

Счастлив трус, который верх

Он направлялся в город Курск. В чистом поле, кроме снега, не было ни души. На левую пятку гражданин Лошаков натянул беспалую варежку, а правую укутал носовым платком и подвязал верёвочкой. От частых подпрыгиваний верёвочка развязывалась, и тогда приходилось останавливаться, приседая и подвязывая, и гражданин шёпотом ругал верёвочку.

Одержал над безоружным,

Впереди заметались контуры Курска.

Счастлив трус, когда сильней

– Я – заместитель председателя! – вскричал Лошаков, врываясь в милицию.

Он, чем враг, с ним в бой вступивший,

Дежурный милиционер Загорулько равнодушно осмотрел гражданина сверху донизу. Верх его совершенно не интересовал, потому что и вправду был пустяковым. Ну что там особенного было наверху? Ничего заместительского, ничего председательского. Какая-то всклокоченная голова, синий нос, покатые плечи. Низ выглядел повеселее: всё-таки платок, всё-таки верёвочка и варежка, надетая не на своё место.

– Я – заместитель председателя! – настойчиво повторял Лошаков и, заметив, что слова до дежурного не доходят, сократил вскрикивания: – Я – зампред! Я – зампред!

Но о нем ни слова, нет

Глава вторая. Человек и собака

Не споют и не напишут.

В те же дни и годы и примерно в тот же час в город Карманов входил человек в кожаном пальто. Возле его сапога продвигалась невысокого роста собака.

Не за славу - за судьбу

– Мало, Матрос, мало, – говорил человек невысокой собаке. – Мало что тут изменилось. В мире происходит чёрт знает что, а в Карманове всё одно и то же. Впрочем, ты давай нюхай внимательно. Нет ли чего нового?

Я бой веду, назад ни шагу

Низкорослая рыжая собака Матрос внимательно нюхала, размышляя:

Мы дуэль продолжим, сударь,

«А на кой нам пёс это новое? Нас и старое устраивает. А то понаделают повсюду нового, не знаешь, куда и нос засунуть».

Матрос по натуре был настоящим поклонником старого, особенно если в этом старом возникает что-то новое, ну вроде запаха свежих вчерашних щей в старой собачьей конуре.

Поднимите Вашу шпагу.

Жители города Карманова – кармановцы и кармановки – осматривали человека с собакой, прикидывая, где они могли его видеть. Один специалист по кожаным пальто, которого звали Сыроежка, отметил в своём блокноте появление на улице нового изделия из кожи.

- 18

Возле магазина «Наручные и карманные часы» человек в кожаном пальто остановился. Он долго рассматривал часы, выставленные в витрине.

В двадцать раз страшней, чем лгун Тот, кто для навета злого Ждет, когда сорвется с губ

– Нету, Матрос, нету, – сказал человек собаке. – Ничего подобного нету.

опрометчивое слово, Чтобы к стенке припереть, Чтоб врагу дышалось тесно, Но о нем не надо петь, Он не стоит нашей песни.

С этими словами он вынул из кармана собственные часы, щёлкнул крышкой, и тут же раздалась мелодия:

Даже, если враг твой зол И увертливее ртути, Все же распахни камзол И дерись с открытой грудью, Ну а если сбитый с ног, Равновесие нарушив, Враг твой выронит клинок, Дай поднять ему оружье.



Я люблю тебя, жизнь,
И надеюсь, что это взаимно.



- 19

– Славный бимбар, – послышалось за его спиной.

РАЗНОЦВЕТНАЯ

Сыроежка заглядывал сбоку, намётанным оком оценивая всё сразу: пальто, часы, человека и собаку.

У окна стою я как у холста,

Но больше его всё-таки интересовало пальто.

Ах, какая за окном красота,

– Это хром? – спросил он, царапая ногтем рукав.

Слоно кто-то перепутал цвета:

И Дзержинку, и Манеж.

– Это сталь, – ответил человек с часами.

А над мостом встает зеленый восход,

По мосту идет оранжевый кот,

Глава третья. Утро гражданина Лошакова

И лоточник у метро продает

А утро в тот день выдалось великолепное. Доброе морозное утро: солнце и снега хруст.

Апельсины цвета беж.

А в автобусе большое окно... Пассажиры как цветное кино... А мне, товарищи ужасно смешно Наблюдать в окошко мир.

«Двух баранов и четырёх гусей, – думал утром гражданин Лошаков. – Воскресенье, день базарный. Продам гусей – Сидора, Никифора, Савву и Иннокентия и двух баранов, не имеющих имени. Гусака Зобатыча пока приберегу».

А этот негр из далекой страны

Лошаков надел сапоги и тулуп, кинув связанных баранов в сани, запряг кобылу Секунду и через часок был уже в чистом поле, километрах в пяти от родной деревни Болдиново.

Так стесняется своей белизны,

И рубают рядом с ним пацаны

Гражданин Лошаков был действительно заместителем председателя колхоза «Великие Лучи» и вёз продавать колхозные принадлежности – гусей и баранов. Он надеялся выручить крупную сумму денег и купить для колхоза что-нибудь нужное и мощное, скажем, духовой оркестр. «Кларнетистом назначим Мишку Дудкина, флейтистом – счетовода, а сам, как зампред, буду играть на геликоне – всё-таки размер и густота звука. А председатель пускай в барабан стучит».

Фиолетовый пломбир.

- 20

Секунда бежала, снежок хрустел, сани скользили, гуси взгагатывали в мешках, а сам Лошаков щекотал баранов и думал о своей будущей игре на геликоне. Он даже надувал щёки, заранее прицениваясь, как выдуть из геликона ноту.

И качает головой постовой, Он сегодня ошарашем Москвой, Ничего он не поймет, сам не свой, Словно рыба на мели.

– А ну-ка стой, мужик! – услышал вдруг он.

А я по улице иду, как хочу,

Мне любые чудеса по плечу,

– Тпрру… – сказал Лошаков, выбираясь из мечтаний и щекотания баранов.

Фонари свисают, ешь - не хочу,

Секунда стала.

Как бананы в Сомали.

- 21

Лошаков глянул вправо и увидел дуло нагана, глянул влево и заметил ещё одно дуло, неприятное – большое и чёрное. Это было дуло обреза.

ВОЖАТЕНОК

«Неужели бандиты?» – подумал Лошаков.

Облаками сжатое

Солнышко смеется.

– Вылазь из саней! – сказали неизвестные, которые готовились пристрелить его на месте.

– Вы что, товарищи? – спрашивал Лошаков, вылезая.

Девушка вожатая,

– Скидай шубу и сапоги! Скинул?

Как тебе живется?

– Скинул, скинул… скидываю…

Как живется-тужится,

С мальчишами дружится,

– А теперь скажи спасибо, что живым оставили.

Как тебе, любимая,

Дышится-поется?

– Спасибо, – сказал Лошаков.

Мой любимый вожатенок,

– Ноо-о-о, дохлятинка!

Ты сама еще ребенок,

Гражданин Лошаков остался стоять на снегу босиком и сквозь глупые слёзы следил, как два незнакомых разбойника уезжают на его санях, увоз безымянных баранов, не говоря уже о шубе, сапогах и гусаках.

«Хорошо хоть Зобатыча дома оставил», – думал Лошаков, поджидая, пока грабители отъедут подальше, и примериваясь бежать в город Курск.

От ушибов и царапин

Часто ходишь по врачам...

Глава четвёртая. Промах гражданина Лошакова

- 22

– И тогда я побежал в город Курск, – рассказывал Лошаков дежурному милиционеру Загорулько, притопывая босиком перед жёлтыми перилами.

А в свободные часы

– В Курск? – переспросил дежурный. – Вы пробежали мимо. Промахнулись.

Моешь грязные носы

– Как это так?

И в подушку тихо плачешь

– Уж не знаю как. Очевидно, Курска вы не заметили. А это город Карманов.

От обиды по ночам.

– Какой ещё Карманов? Никакого Карманова на свете нет.

Листья с кленов падают, Шепчутся березки... На тебя любуются Мальчиши-подростки. Смотрят осуждающе Старшие товарищи, Может быть, завидуют Вожатенку просто.

Дежурный засмеялся, и в самый разгар его смеха в милицию вошёл человек в кожаном пальто, а за ним и собака, которая сразу же спряталась под лавку.

- 23

ПОГОДА

– Послушайте, товарищ!!! – воскликнул Загорулько, обращаясь к вошедшему и не замечая собаки. – Вы только послушайте. Этот потерпевший уверяет, что города Карманова на свете нет! Каково?

Человек в кожаном пальто деловито улыбнулся.

Вот и снова пал туман на полосу аэродрома,

– Он ещё скажет, что и города Картошина на свете нет!

Эта шутка до того насмешила дежурного, что он нырнул от смеха под прилавок, вытирая слёзы.

И алмазинки дождя на крыльях вогнутых дрожат

– Промахнулся мимо Курска, – хохотал он, кивая на Лошакова. – А теперь говорит, что Карманова на свете нет! Вот так потерпевший!

Ах, как грустно это все, как это все

давно знакомо...

Когда дежурный отхохотался и протёр слезу, он увидел, что человека в кожаном уже нет перед ним и только босиком топчется по-прежнему гражданин Лошаков, а из-под лавки высовывается наружу неприглядный собачий хвост.

А по радио твердят,что здесь никто не виноват.

Глава пятая. Оперативное совещание

Погода, погода с заката, с восхода

– Как хотите, а я больше этого не потерплю! – говорил капитан Болдырев, расхаживая по кабинету. – Они уже не то что выросли! Они – распространились! Рас-про-стра-нились! Немедленно удалить!

– Товарищ капитан! – оправдывался старшина Тараканов, сидя на огромном сундуке, который имел пятерное дно и был взят недавно как вещественное доказательство. – Товарищ капитан, войдите в моё положение.

Тянется погода

– Не войду, – жёстко отрезал капитан. – Немедленно сбрить. Прямо сейчас, на моих глазах.

Циклон свиданий и разлук.

Капитан открыл стол, вынул из ящика опасную бритву, мыльный крем и помазок, которые, кстати сказать, скрывались в своё время на третьем этаже сундучного дна.

За туманом,за дождем,за сотни тысяч километров Есть другой аэродром, где много всякой синевы. Там стоит мой человек и хмурится

Старшина Тараканов потрогал печальным пальцем свои роскошные рыжие усы. Кажется, на этот раз защитить их не удавалось.

под встречным ветром И не знает, что пока задержан вылет из Москвы

– Но есть ещё доводы в пользу усов, – повторял он однообразно, отодвигаясь от бритвы, которую ему подсовывал капитан.

Много мы прошли погод, погод и ясных и неясных, Ждали мы друг друга в снег, друг друга ждали

И капитан подсунул бы эту бритву, и пришлось бы старшине проститься со своим любимым телесным украшением, если б не скрипнула дверь и не заглянул без стука в кабинет человек в кожаном пальто.

– Вам кого, товарищ? – раздражённо спросил капитан. – Здесь оперативное совещание. Закройте дверь.

под дождем... Что ж,наверно,это все,пожалуй,было не напрасно: Долго ждали мы с тобой - туман,наверно,переждем.

– Нет, нет! – вскричал старшина. – Совещание уже кончилось. Заходите!

- 24

– А я говорю: закройте дверь!

Изгиб гитары желтый ты обнимаешь нежно,

Товарищ в кожаном некоторое время слушал эти препирательства и наконец сказал:

Струна осколком эха пронзит тугую высь,

– Приехал подключаться.

Качнется купол неба, большой и звездно-снежный,

– Что такое? – не понял капитан, вглядываясь в посетителя. – Подключаться? Позвольте, это не вы проходили по делу о краже мешка картошки?

Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.

– А также по делу о хищении телёнка гражданки Курицыной, – подтвердил вошедший, – а также по делу об убийстве инкассатора картошинского банка, а также…

Как отбеск от заката, костер меж сосен пляшет, Ну что грустишь, бродяга, а ну-ка, улыбнись! И кто-то очень близкий тебе тихонько скажет: Как здорово,что все мы здесь сегодня собрались.\"

– Василь Феофилыч! – взревел капитан. – Неужто?

Но все же с болью в горле мы тех сегодня

Старшина Тараканов, бледнея, поднялся с сундука и раскрыл объятия:

вспомним, Чьи имена, как раны на сердце запеклись. Мечтами их и песнями мы каждый вздох наполним Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.

– Вася!

- 25

Тут капитан, старшина и человек в кожаном слились воедино в дружеском порыве, и когда милиционер Загорулько, возмущённый хвостом под лавкой, влетел в кабинет, он увидел картину, очень похожую на скульптуру «Все мы трое – одно».

КОРАБЛИК ДЕТСТВА

И тут настало время окончательно сообщить читателю, что человек в кожаном пальто был самый настоящий Вася Куролесов.

– Подключаюсь, – говорил он, выходя из объятий кармановской милиции, – хочу подключиться!

Кораблик детства уплывает в детство,

Белые большие тррубы скошены назад...

Глава шестая. Преступная чёрная точка

Дайте наглядеться, на прощанье наглядеться,

И ведь было к чему подключаться.

Оперативная машина «газон», фырча и ворча бензиновым животом, мчалась на место преступления. Машина была выкрашена в зелёный цвет и имела на борту надпись «Изыскательская». Но это было только с одной стороны. С другой она была покрашена в синий и надпись имела «Сантехника».

Дайте мне наслушаться, как они гудят.

Шофёр Басилов жал на педали, рядом с ним трясся капитан. Гражданин Лошаков, к которому очень подходило слово «потерпевший», мучительно вздрагивал на заднем сиденье рядом с Васей и Таракановым. Потрясённый бандитским ограблением, он был ещё дополнительно ошеломлён тем, что попал в город Карманов.

Ветерок на палубе тронул чьи-то волосы, И в туман уносится чей-то нежный взгляд... Уплывать из детства ну до чего ж не хочется, Что даже все ребята об этом говорят.

«Как же это я промахнулся мимо Курска?» – мучительно раздумывал он.

Все ли распрощались, все ли распрощались? Время уж последней шлюпке в море уходить. Что же вы остались, чудаки, остались? Или вам не хочется с нами в юность плыть?

– Вот оно! – закричал Лошаков. – Вот оно, место преступления!

- 26

Машина остановилась, и место преступления чуть-чуть отодвинулось, не давая колёсам себя.

Все расстоянья когда-нибудь в круг замыкаются,

В чистом поле, в чистом снежном поле лежало, как известно, место преступления. Ничтожной одинокою точкой под бесцветным небом. И ничего особенного в этом месте, конечно, не было. Только босые следы Лошакова, которые направлялись в город, как они думали, Курск, и следы санных полозьев, которые двигались в другую сторону.

Все из разлук обязательно встречей кончаются.

– В город Картошин, – сказал старшина. – В Картошин поехали на рынок баранов продавать.

Должны, проплыв вокруг земли,

Машину развернули и поехали по следам санных полозьев в город Картошин, а место преступления осталось лежать в чистом поле под серым небом. Когда-нибудь послезавтра пойдёт снег, занесёт следы босых ног, растают к весне снега, вырастут на месте преступления клевер и ромашка девичья, и никто уже не узнает, что над ромашкою когда-то с гражданина Лошакова сняли сапоги.

Вернуться в гавань корабли,

«Вот так и ходи по земле, – размышлял Вася, – кто знает, простая ли это земля? А не место ли это прошлого преступления?»

Все поезда в свои вырнуться города.

Вася глядел на белые поля, на дальние деревни и видел там, вдали за снегами, колокольню, а под ней какую-то чёрную точку. И поля, и деревни, и колокольня, и особенно эта чёрная точка казались ему связанными с различными преступлениями.

– Точка, – сказал он, поднимая палец, – возможно, преступная.

Шумный вокзал то встречает друзей, то прощается, Мы расстаемся, но снова назад возвращаемся, Чтоб снова встать в орлятский круг И твердо знать, что рядом друг, И песни петь, чтоб больше не было разлук.

– Что ещё за точка? – заворчал капитан. – Где бинокль?

Бинокль вытащили из-под сиденья, стёрли с него, так сказать, машинное масло и направили окуляры на точку, возможно, преступную.

Все расстоянья когда-нибудь в круг замыкаются, Все из разлук обязательно встречей кончаются. И через год, и через пять Мы с вами встретимся опять, Ничто не сможет нашей дружбе помешать.

– Санная подвода, – сказал капитан и передал бинокль потерпевшему. – Гляньте, не ваша ли?

- 27

Потерпевший долго пристраивал бинокль к носу, крутил его и вертел.

– Не пойму, моя ли кобыла? Хвост вроде тот, а баранов не видно.

А ВСЕ КОНЧАЕТСЯ

До деревни Спасское, чью колокольню заприметил Вася, оставалось два километра, когда двусторонняя машина стала настигать санную подводу.