Кованов Александр

Слезы Химеры







Химеры – Биологические солдаты созданные цивилизацией Древних в ходе Последней Войны. Существа, в которых одновременно сосуществуют клетки разных генотипов.

(Выдержка из «Памяток путешественнику»)

Северные Пустоши – место, совершенно непригодное для жизни. Редкие представители флоры существуют здесь исключительно в виде сорняков, вода имеет отвратительный привкус железа, а смертность от рака настолько велика, что давно считается естественной.

Последняя Война, охватившая в прошлом весь мир, превратила десятки тысяч километров плодородной земли в отравленную пустыню, выжить в которой было практически невозможно. Но, несмотря на это, выжившие люди стремятся туда с твердой настойчивостью самоубийц. Ведь благодаря своему географическому положению, Северные Пустоши оказались одним из немногих мест, где пока еще вздымаются остовы мертвых городов, в которых сохранились остатки былого величия цивилизации Древних, и все еще можно наткнуться на бесценные артефакты их эпохи, за которые правительство готово платить солидные деньги. А значит, отчаянные смельчаки готовые рискнуть своей, и пренебречь чужой жизнью ради быстрого обогащения были здесь более чем востребованы.

Хотя, если честно, то даже мутанты, составляющие почти две трети населения приграничья, и которым, казалось бы, сам бог велел заниматься этим опасным промыслом, стараются без крайней нужды не пересекать опасной границы. И искренне недоумевают, почему глупые людишки, вопреки здравому смыслу прокладывают маршруты в самое сердце зараженной территории. По данным медицинской статистики, с каждым годом все большее количество живущих вблизи Грани людей, получают «желтую» генетическую карту, что делает их не самыми желанными гостями в большинстве «чистых» населенных пунктов.

Разумеется, живущие здесь прекрасно осознают, что обречены, но, почти все они – «кладоискатели поневоле», бежавшие сюда от преследований закона, или нищеты. Предел мечтаний этих несчастных – скопить достаточно денег, для того чтобы купить себе участок плодородной земли, где-нибудь подальше отсюда, и начать новую жизнь.

Но встречаются и другие…

Муравейник.

Городок, примостившийся на самом краю Северных пустошей, носил немного необычное для этой местности название, – Муравейник.

Небольшой городок, плотно застроенный обильно обмотанными паутиной веревочных переходов двух или трехэтажными зданиями, расположенными вокруг единственного на многие километры источника питьевой воды, практически ничем не отличался от доброго десятка подобных ему поселений, редкой цепью окружающих Приграничье. Ну, разве что можно отметить, то, что в отличие от остальных городов Приграничья, Муравейник был городом блуждающим.

Выглядел этот необычный феномен так: Раз в две или три недели, на многоярусные улицы города наползал густой, непроглядный, туман, заблудившись в котором можно было пропасть навсегда. А когда он рассеивался, то, Муравейник оказывался стоящим на новом месте. Жители отмечали это, и, вздохнув, начинали подсчитывать возможные убытки. К счастью, на большие расстояния, город никогда не перемещался, а потому серьезных проблем у горожан не возникало.

Ну, разве что пропадет пара-тройка ротозеев, так то убыток невеликий.

Сначала, изучать необычный феномен приезжали самые известные ученые Альянса потратившие на свои исследования несколько лет, и целую кучу денег, но в раскрытии тайны перемещения, так и не преуспели. Ни в самом городе, ни в земле, на которой он стоял, ничего необычного обнаружено не было. Муравейник оказался самым обыкновенным городом, и, несмотря на неопровержимые доказательства, как-либо зафиксировать момент его перемещения так никому и не удалось. Почему? Да потому, что по какому-то странному стечению обстоятельств, в самый неподходящий момент неожиданно начинало барахлить, или вовсе ломалось сложное, и дорогостоящее оборудование, или же настройки приборов сбивались из за некстати разразившейся магнитной бури….

В конце концов, правительство Альянса сочло дальнейшие исследования бесполезной тратой денег, и город, к немалому огорчению жителей, наконец, оставили в покое. Для очистки совести, Альянс оставил в Муравейнике мобильную лабораторию с группой лаборантов, в обязанности которых входила точная регистрация времени и расстояния перемещений. Таким образом, дальнейшие исследования феномена были практически свернуты. Лаборанты со своей работой справлялись неплохо, и даже выдвинули гипотезу, что перемещения города не беспорядочны, как считалось ранее, а привязаны к определенной точке, расположенной где-то в пустошах, но выделять средства на проверку этой версии, уже никто не собирался. В общем, находись Муравейник в ином месте, и в иное время, то мог бы стать неплохим туристическим центром, в который устремилось бы огромное количество любителей разного рода потусторонних загадок….

А город по-прежнему процветал. По крайней мере, если слово «процветание», применимо для места, в котором регулярно пить чистую воду, и есть нормальную пищу мог себе позволить только очень обеспеченный человек.

Существование города обеспечивалось торговлей. В торговые дни сюда приезжали и мутанты, небольшие племена которых с незапамятных времен приспособились, выживать вблизи пустошей, бродячие торговцы, и что самое главное – скупщики артефактов. Мутанты привозили на рынок выделанные шкуры, паучий шелк, съедобные клубни, подозрительно похожие на картофель, но имеющие вкус копченого мяса, и даже щенков пустынных собак, которых коренные жители пустошей довольно успешно приручали. И хотя собаками этих тварей тоже можно было назвать с большой натяжкой, но, уж как говорится, чем богаты. Торговцы из Альянса и Фабрики привозили боеприпасы, фильтры для воды, консервы, респираторы, и прочие средства индивидуальной защиты, пользующиеся здесь особым спросом. Церковники привозили мед, вино, фрукты и свежую зелень. Так что, в Муравейнике покупали, продавали и обменивали все, что только можно было себе представить. Те из торговцев, которые решились рискнуть своим здоровьем, и приезжали торговать в приграничье, могли гарантированно утроить свои вложения. За шкуры и детенышей мутировавших до неузнаваемости животных, так любимых биологами Альянса, аборигены выручали жалкие гроши, уж очень много этого добра водилось вокруг, зато за самые обычные медикаменты готовы были расплачиваться звонкой монетой.

И все оставались довольны. Ну, или почти все…

***

Лысый стражник, лениво развалившийся в шезлонге, прикрытым от яркого солнца широким, дырявым зонтом, чертыхнулся, отложил в сторону журнал с обнаженными красотками, и прилагая титанические усилия, попытался вернуть «уплывающую» радиоволну, на которую был настроен его старенький, перемотанный изолентой приемник. Он как никто другой, мог бы поведать о том, какая это несправедливая штука – жизнь. Да, ему уже тридцать девять, и у него на шее опухоль размером с кулак. Осматривая ее, городской доктор только покачал головой – даже законченному идиоту понятно, что до сорока он не дотянет. По крайней мере, если не уедет в место с более приемлемой экологией. Вот только куда уезжать? Кому он там нужен, без денег? Стражник в ярости закусил губу. Проклятье! Пусть ему осталось жить не так уж и долго, но это же не повод отправлять его сторожить пустыню. Вахта у восточных ворот, которые он сейчас охранял, была абсолютно бессмысленна – уже давно никто не входил, и не выходил отсюда, а потому единственной его обязанностью, было попытаться не умереть от скуки.

Стражник тоскливо оглянулся на возвышающуюся у него за спиной громаду Муравейника, и вздохнул. У этих ворот не то что бандиты, даже вездесущие кладоискатели, рыскающие повсюду в поисках своих сокровищ, никогда не появляются. Все-таки, прямо за ними открывается путь в самую зловещую часть Пустошей – Зыбь. Так окрестили ее те редкие счастливчики, которым посчастливилось побывать там, и вернуться живыми и сказочно богатыми. Стражник вздрогнул, совсем некстати вспомнив беднягу, высохший труп которого явился сюда пару месяцев назад, и бился об запертые ворота до тех пор, пока его не сожгли из огнемета.

Несчастного вроде бы даже узнали по одежде, это был Гарри Мотылек, молодой кладоискатель, рискнувший отправиться в опасный поход, и пропавший без вести больше года назад.

– Ох уж эти новички,– Стражник грустно вздохнул. – Каждый думает, что именно он станет тем, кому повезет пройти Зыбь насквозь, и вернуться обладателем несметных сокровищ….

Да он и сам много раз наводил подзорную трубу на виднеющиеся у горизонта полуразрушенные строения, и представлял себе, какие должно быть богатства скрываются там. Такие близкие, и вместе с тем, такие недоступные.

Пару дней назад, вечером, откуда-то из самого сердца Зыби, в небо ударил яркий, голубой луч, озаривший округу мертвым, холодным светом, после чего началась песчаная буря, утихшая только сегодня.

Ничего, злорадно подумал стражник, доставая из кармана пачку дешевых сигарет, скоро он тоже плюнет на все, и отправится ловить свой последний шанс. А там или он вернется достаточно богатым, чтобы оплатить лечение и навсегда убраться из этой дыры, или не вернется вообще.

Нужно только дождаться окончания сезона ветров, а то эти песчаные бури…

Неожиданно возникший, словно из ниоткуда вихрь, бросил в лицо несчастному, горсть ржавой пыли, закрутив вокруг его шезлонга маленький смерч.

У, Шайтан! – Злобно отплевываясь, и пытаясь одновременно протереть глаза, пробурчал стражник. – Будь прокляты эти Древние!

Проклятие это было весьма распространенным. В приграничье, в отличие от Зеленой зоны обжитых земель, где к древним относились с куда большим уважением, люди поминали своих великих предков так же, как поминают дьявола в землях Церкви. Древние сотворили Химер, древние развязали Последнюю Войну…. Так, скажите, кого же еще винить в том, что цветущий некогда мир оказался, обращен в пепелище?

Таким образом, на протяжении уже многих сотен лет, Древним приходилось выслушивать все то, что о них думали безмерно благодарные потомки.

Это конечно если верить в существование загробного мира.

Стражник, наконец, протер глаза, и удивленно замер, глядя на одиноко бредущую со стороны Зыби серую фигуру.

– Ничего себе….

Он потрясенно сел, и как следует протерев зудящие от попавшей в них ржавой пыли глаза, снова бросил взгляд в сторону жуткой пустыни, но вопреки его ожиданиям, видение не развеялось, а наоборот приобрело более четкие очертания.

– Быть такого не может. – Растеряно пробормотал стражник, доставая из нагрудного чехольчика маленькую подзорную трубу, и навел, на неизвестного безумца. При этом стражник был готов поклясться, что еще пару мгновений назад на пустынной равнине никого не было.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем напряженные глаза стражника, рассмотрев незнакомца, от удивления чуть не вылезли из орбит.

– Да это же Кай! – потрясенно воскликнул он, представляя, как вечером будет рассказывать об этой встрече в баре. – Если бы это был кто-то другой, я бы решил, что мне мерещится. Нет, правду говорят, что этот парень, колдун. Хотел бы я знать, откуда такие берутся.

***

Откуда Кай пришел на самом деле, никто не знал. Сам он, говорил, что с севера, но в это мало кто верил: все знают, что еще дальше на севере нет ничего кроме нескольких, диких племен мутантов. А уж о том, как мутанты поступают со случайно забредшими в их владения людьми, даже рассказывать не стоит.

Однако город был заинтересован в постоянном притоке новых кладоискателей, а потому подноготной приезжих, никто особо не интересовался. Подготовка новых кадров здесь была поставлена на широкую ногу. В Муравейнике регулярно собирались группы новичков, которым совершенно бесплатно преподавали основы выживания. Объясняли, как нужно правильно передвигаться по пустошам, и как с помощью обычного компаса можно распознать обманку. По каким признакам можно вычислить ловчую яму земляного клеща, и как быть, если ты все-таки в нее провалился. Как выбрать правильное место для ночлега, чтобы во сне, не быть похороненным сандманом. Как ориентироваться на местности, при любой погоде. И что делать при отравлении ядовитыми испарениями. То есть, весь тот необходимый минимум, без которого выжить в условиях пустошей было практически невозможно. Учебная группа, под присмотром опытного наставника, совершала несколько рейдов, на практике знакомя будущих кладоискателей с ожидающими их опасностями. Группы новичков ходили не далеко, удаляясь километров на десять от города, где для них был выделен своеобразный «лягушатник». После таких курсов, наиболее хорошо показавших себя новичков, разбирали по своим группам опытные кладоискатели, а остальные решали, будут ли они делать вылазки сами по себе или предпочтут попытать удачу в другом месте. Так и остался в Муравейнике высокий и худощавый одиночка с черными как смола, забранными в «конский хвост» непослушными волосами, жестоким обветренным лицом, и беспощадным, леденящим взглядом снайпера.

Поначалу, на него косились с опаской: Больше похожий на призрака, чем на живого человека, он не внушал жителям городка никакого доверия. Хотя, к слову сказать, добрая половина местных, выглядела не менее зловеще.

Но вдобавок ко всему, странный кладоискатель еще и держал Миньона.

Что такое Миньон? Это животное,… наверно. Само происхождение подобного существа большая загадка. Многие ученые, склонны считать, что эти необычные зверюшки появились не случайно, а были специально выведены Древними в качестве домашних любимцев. Личинка Миньона похожа на жалобно пищащий комок розового, полупрозрачного желе размером с ладонь. Она не имеет ни рта, ни конечностей, а пищу поглощает, всасывая ее прямо через кожу.

Живут эти личинки в джунглях Биосферы, где их с большим риском для жизни отлавливают на продажу. Личинки Миньонов, могут жить вполне самостоятельно, и делают это, до тех пор, пока не попадут в руки к человеку.

Получив хозяина, Миньон через какое-то время начинает изменять свою форму. Фактически именно в этом и заключается их отличительная особенность. Из двух, абсолютно одинаковых личинок, у разных хозяев могут вырасти абсолютно непохожие существа. Профессиональные заводчики утверждают, что на будущий облик животного влияет не только то, какой пищей он питался, как много двигался, часто ли бывал на солнце, но большое значение также имеет то, ласков ли с ним был хозяин, или строг… список условий действительно огромен. В итоге у кого-то вырастает злобный, покрытый шипастым панцирем колобок, а у кого-то милый пушистый зверек, более подходящий на роль диванного пуфика.

При этом все миньоны имеют характерную черту, благодаря которой можно четко опознать это животное: у всех у них имелся необычный нарост, похожий на вросший в тело драгоценный камень, располагающийся обычно на лбу, или на груди. Этот красивый камень обладает поразительной способностью менять цвет, в зависимости от настроения их владельца.

Увы, очень часто, именно он становится невольной причиной их смерти. Ради камней, которые идут на производство дорогих украшений, зверьков часто похищают и убивают.

Миньон Кая был похож на необычную помесь ящерицы и кошки – гибкий и подвижный,

как капля ртути, и покрытый белой, гладкой шерстью. На его голове задорно торчали крупные, треугольные уши, которые беспрестанно вращались, подобно локаторам. Общий вид милого зверька, портили только крупные белоснежные, клыки, которые он без устали демонстрировал всем желающим, и бритвенно острые пятисантиметровые когти, с которыми успел познакомиться уже не один похититель. Камень Миньона располагался точно в центре лба.

Казалось бы, что необычного? А то, что никто никогда не видел, чтобы окаймленный черной каймой, кроваво красный камень миньона хоть однажды сменил свой цвет….

В общем, появлением нового кладоискателя здесь удивлять было некого – Пустоши коварны, и не терпят неудачников, так что текучка кадров в городе была непрерывной. Даже самый бывалый, и опытный кладоискатель не мог поручиться, что вернется живым из очередного похода. На смену погибшим неизменно приходят новые охотники за славой, и, как им кажется, легкой добычей. Кто-то из них вскоре находит бесславную смерть, другие покидают город, ни с чем, решив попытать удачи в другом месте, третьи остаются, в надежде, что однажды им все-таки повезет, и лишь считанные единицы действительно добиваются успеха.

К этим единицам относился и Кай.

Со временем к странному кладоискателю в Муравейнике привыкли, и он уже не вызывал подозрительных взглядов, наоборот, даже стал чем-то вроде местной достопримечательности – И было почему, ведь он ни разу не вернулся из Пустошей с пустыми руками.

Разумеется, подобное везение, не могло не служить благодатной почвой для самых фантастических слухов.

Поговаривали, что у него есть карта Древних, которая при приближении к пустошам сама указывает, где находятся ближайшие ценности.

Кое-кто был абсолютно уверен в том, что Кай разбойник, и душегуб, подкарауливающий возвращающихся с добычей кладоискателей.

Третьи презрительно морщились, и выдвигали версию что Кай пустышка, а все ценности для него ищет миньон, который даже и не миньон вовсе, а самый настоящий гремлин. Четвертые многозначительно напускали туману, и шепотом вспоминали о каком-то рехнувшемся киборге, несколько лет назад сбежавшем из секретной лаборатории Альянса….

Впрочем, все эти слухи так и оставались слухами.

Конечно, многие пытались разузнать секрет его особой удачливости, сидя в баре за кружкой пива.

Кай не любил расспросы, почти ничего не рассказывал о себе, и совсем ничего о том, как ему удается с такой легкостью находить артефакты. Его рассказы обычно ограничивались какими-нибудь совершенно дикими, чернушными байками о городе теней, к юго-востоку от Грани. О подземных убежищах до сих пор охраняемых боевыми машинами Древних. О королеве мертвецов, что вот уже несколько лет ищет своего пропавшего короля, и говорящих химерах….

От таких историй порой отпадала челюсть, и стыла кровь в жилах даже у бывалых людей, не говоря уже о молодежи.

Однажды, во время рассказа одной из таких баек, известной как «Байка о стальном легионе» его даже попытались уличить во лжи: дескать, врешь братец, машины Древних исчезли вместе с ними, а если, что осталось, то уж точно не набитые добром склады, охраняемые роботами, ведь даже если такие и были то сейчас годятся только на металлолом.

Кай спокойно выслушал обвинения, усмехнулся своей обычной, ледяной улыбкой и пожав плечами предложил побиться об заклад, что не позднее чем через месяц принесет доказательство правдивости своей истории. Пари поддержали все.

Он пропадал двадцать дней, и когда все уже стали гадать, погиб он или попросту сбежал, не смирившись с позором, и не стоит ли, не дожидаясь окончания срока начинать делить его деньги, Кай неожиданно вернулся, неся на спине массивный сверток.

Когда он развернул его, ахнули все – в мешке оказался потемневший от времени и немного поцарапанный, но вполне работоспособный манипулятор боевого робота. Где он сумел его найти, и как умудрился аккуратно отделить шестидесятикилограммовую пятерню от ее прежнего владельца, так и осталось загадкой.

Манипулятор торжественно закрепили над барной стойкой, а Кай окончательно и бесповоротно заполучил себе титул местной легенды.

***

К тому времени, когда он подошел к воротам, стражник даже удосужился встать со своего шезлонга, и привести в относительный порядок одежду.

– Здорово, бродяга. – Хитро прищурившись, поприветствовал он Кая, – Вот уж не думал, что еще дураки остались – в Зыбь соваться. То-то там намедни, так знатно бабахнуло….

Стражник сделал эффектную паузу, но, не дождавшись ответа, недовольно нахмурился, и продолжил, – Так вот, я и думаю, может ты в курсе, с чего бы?

– В курсе. – Расстегивая кошель в поисках медяка, обычной платы за вход, кивнул тот.

Стражник с интересом ждал продолжения, но его, так и не последовало. Поняв, что больше, он от Кая ничего не услышит, он обиженно взял медяк, и, провожая кладоискателя взглядом, неожиданно заметил, что у последнего за плечами абсолютно пустой мешок.

– Рассказать кому, не поверят. – Растеряно пробормотал стражник, с глупым видом чеша в затылке. – Древние….

После чего улегся обратно в шезлонг, и стал с упоением представлять, как станет рассказывать об этом вечером в баре за кружкой пива. Теперь-то ему все понятно. Вот он, секрет немыслимой удачи. Этот демон пустыни нашел способ ходить в Зыбь. Определенно, эта история уже тянет на то, чтобы стать новой легендой…

Если бы лысый стражник тогда знал, насколько он прав….



Муравейник встретил Кая нездоровым оживлением. Лавки спешно закрывались, и со всех сторон в сторону центральной площади стекались празднично одетые жители.

Кладоискатель только привычно пожал плечами, и спустившись по лестнице ведущей на подземный уровень направился в бар, где собирался перекусить, и пропустив пару стаканчиков Антирада, узнать последние новости.

Обычно, в это время, в баре было всегда полно скупщиков, надеющихся перехватить отдыхающих после трудовых будней кладоискателей. Но сегодня, большая половина столиков почему-то оказалась не занята.

– Здорово Седой, – заказывая себе выпивку, обратился он к одноглазому бармену анималу, – Куда все подевались? Здесь что, что-то случилось?

– В городе инквизиторы. – Старый волк был явно не в восторге от этой новости. Еще бы, если учесть что свой глаз он потерял во время одной из стычек с Церковниками – Аутодафе будут устраивать.

– Инквизиторы? – удивился Кай, – С каких это пор они здесь распоряжаются? Насколько я помню, официально город под властью Альянса.

– Так, по договору, и привезли ведьму откуда-то из своих земель, – Бармен обернулся. На его обезображенной шрамами волчьей морде промелькнуло отвращение.

– Как обычно, с сохранением права выкупа?

Бармен кивнул.

– Понятно – протянул Кай, и стал задумчиво цедить принесенный напиток. Действительно, аутодафе в здешних местах развлечение редкое.

– А ты сам то, что так рано? Ведь и недели не прошло? – В ответ поинтересовался Седой.

Кай лишь досадливо поморщился.

– Время пришло. – И глядя на немного озадаченного анимала пояснил. – Начальный капитал я сколотил, пора и о будущем подумать.

– Чем займешься? – Правильно истолковал его слова бармен.

– Надо закончить одно дело, – Усмехнулся Кай, – А потом заведу себе сад, дом, и кучу детишек. Чтобы все как положено.

– Да помогут тебе предки. – Одобрительно кивнул волк. Как и большинство анималов, Серый был язычником, и не признавал веру в Спасителя, предпочитая ей поклонение духам.

Кай только кивнул, и расплатившись за выпивку, вышел из бара.

Артефактов на продажу он в этот раз не добыл, голод Кая тоже не мучил, так что делать ему до завтрашнего утра было нечего, а потому, немного подумав, он направился по извилистым переходам к центру города, единственного свободного от строений места, где на каменном помосте, силами Церковников уже устанавливался столб.

***

Это случилось довольно давно, около двухсот лет назад, когда власть Церкви стала настолько велика, что ее патриархи открыто, объявили об отделении от Альянса, и образовали собственное государство, в которое ринулись верующие со всего обжитого мира. Правительство оказалось перед тяжелым выбором – поставить зарвавшихся сектантов на место, вернув себе власть, ценой кровопролитной войны с религиозными фанатиками, или закрыть глаза и смирившись с потерей части обжитых земель, попытаться договориться с новой политической силой. К счастью, у тогдашнего руководства Церкви также стояли достаточно разумные люди сумевшие договориться с «оплотом греха и порока». Результатом этих переговоров стал Договор, одним из пунктов которого был пункт о праве выкупа осужденных.

В результате подписания этого договора, Альянс получал право выкупать у Церкви еретиков и опальных ученых, а Церковь, своих религиозных экстремистов. Правда, со временем в этот закон внесли небольшую поправку, в результате которой, заплатить выкуп мог любой желающий. После чего право выкупа осужденных превратилось в очередной узаконенный способ работорговли, на котором охотно наживались и Альянс и Церковь. Да и толпе развлечение нравилось.

Кай встал недалеко от помоста и замер. До судьбы осужденной ему не было особого дела, просто за те два года, что он провел в Муравейнике, инквизиция не была здесь ни разу – уж слишком бесперспективным был этот безумный городок в плане работорговли.

Ждать пришлось не слишком долго. Когда благообразный седой инквизитор решил, что на площади, переходах, и переброшенных между зданиями навесных мостах уже собралось достаточно народа, то наконец подал условный знак, и два дюжих палача втащили на окруженный солдатами инквизиции помост слабо сопротивляющуюся, закованную в кандалы ведьму – коротко остриженную девочку лет двенадцати, и быстро приковали ее к столбу. После чего инквизитор, стал громко и красочно перечислять все сотворенные ведьмой злодеяния. Оратором он был неплохим, и поначалу звучавший из толпы издевательский свист, и редкие выкрики о том, что негодяев-инквизиторов неплохо бы самих отправить в костер, постепенно стихли, сменившись тихими перешептываниями. Кай слегка нахмурился. Ему и раньше приходилось наблюдать, как ведется «церковный торг», но сейчас что-то было явно неправильно. И дело даже не в том, что священник чересчур ярко расписывал грехи, совершенные ведьмой, совершенно забыв перечислить достоинства своего товара. Нет, с того момента как на помост вывели девушку, Кая не покидало ощущение какого-то странного….

– Но Церковь милосердна, и дарует шанс на спасение даже к таким заблудшим душам как она, – Инквизитор наконец подвел свою вдохновенную речь к логическому завершению, – она дает всем осужденным право выкупа.

Толпа заинтересованно загудела, подаваясь вперед, чтобы не пропустить не единого слова.

– Любой, кто захочет взять ответственность за судьбу этой грешницы, – тут священник сделал паузу, в которой прозвучала плохо скрываемая усмешка – Должен будет заплатить выкуп. Шестьдесят тысяч. Наличными.

Вся площадь резко выдохнула. Шестьдесят тысяч. Да еще наличными…. Огромная сумма даже для жителей крупного города, а здесь, на Грани, это вообще целое состояние. Да за такие деньги можно купить наложницу, из далекого Султаната. Или неплохую ферму где-нибудь на окраине Обжитых земель

Нетрудно было догадаться, что Церковь неспроста установила такую непомерную цену, в городе, где человеческая жизнь зачастую не стоит и пары медяков. Каю даже стало интересно, чем же этой девочке так удалось рассердить инквизицию?

Тем временем священник спокойно ждал. Даже если у кого-нибудь из собравшихся на площади найдется такая сумма, вряд ли он захочет расстаться с ней ради спасения какой-то там замухрыжки. А потому, инквизитор и не торопился объявлять приговор, давая людям возможность немного посудачить.

Люди вокруг толкались, обсуждали торг, и откровенно сочувствовали, но, увы, подавляющее большинство собравшихся на площади, никогда не держали в руках даже половины требуемой суммы. Группа мутантов в панцирных доспехах, приехавших в Муравейник по торговым делам, попыталась, было протиснуться к помосту, но были довольно грубо посланы церковной стражей – Церковь не признает мутантов за людей, и не ведет с ними никаких дел.

Глядя на это, Кай криво усмехнулся – Как бы церковникам на обратном пути не нарваться на неприятности, это только в Обжитых землях, мутанты терпеливо сносят плевки и оскорбления, а тут Грань. Здесь последнее слово в спорах часто остается за тем, кто лучше обращается с оружием….

Неожиданно Кай вздрогнул, и поднял взгляд наверх. Открывшаяся его взгляду картина ужасала – закрывая собой разом потемневшее небо, над городом распахнулась жадная бездонная пасть, сотканная казалось из лоскутов овеществленной тьмы. Она лениво сокращалась, открывая его взгляду изогнутые черными иглами зубы. Распаленная толпа ее нисколько не интересовала… пока…. Сейчас она собиралась полакомиться всего одной жертвой – той, что находилась на помосте. Кай с холодным спокойствием наблюдал за тем, как пасть выпустила из себя тысячи, хищно метнувшихся к земле щупалец, каждое из которых заканчивалось огромным лепестком-присоской. Кай зажмурился и потер виски, избавляясь от нахлынувшей на него волны головной боли, и перевел взгляд на прикованную к столбу ведьму. Обреченная девушка, даже не подозревающая, что ей суждено стать легкой закуской перед славным пиршеством.

На небо никто из собравшихся на площади не смотрел, кроме разве что местного шамана, грозившего небесам своим костяным посохом. Для всех остальных, оно было чистым и безоблачным.

Миньон стремительно выпрыгнул из-под ноги какого-то разодевшегося щёголя и мгновенно оказался на плече своего хозяина. Ему хватило только одного взгляда на Кая, чтобы прижать к голове уши и злобно оскалиться.

Картина дальнейших событий предстала перед внутренним взором Кая так ясно, словно он просматривал голокристалл.

Так и не дождавшись пока кто-нибудь решится заплатить выкуп, священник отдаст приказ поджечь костер. Взметнувшееся пламя погасит предсмертный крик, а потом…. Кто-то из разъяренных горожан выхватит оружие, над площадью прогремит первый выстрел, а спустя еще несколько мгновений площадь будет завалена трупами….

– Да, это будет славное пиршество. – Грустно подумал Кай, окинув холодным взглядом пока еще спокойный город.

– Ну что ж, – с деланным сочувствием произнес инквизитор, – раз никто….

Он уже собрался махнуть рукой приготовившим факелы палачам, когда неожиданно перед ним на помост плюхнулось что-то белое и злобно шипящее. Инквизитор в испуге отпрянул, вызвав в толпе редкие смешки, но, поняв, что перед ним всего лишь небольшой зверек резко переменился в лице.

– А ну сгинь бесовское отродье. – Гневно воскликнул инквизитор, изо всех сил пнув зверька ногой. И почему-то промахнулся.

Инквизитор был готов поклясться, что богомерзкая тварь, непостижимым образом избежавшая справедливого возмездия, глумливо ухмыльнулась, после чего нагло почесав задней лапой за ухом, стала с интересом разглядывать что-то находящееся у него за спиной.

Старик почувствовал, что его затылок буравит холодный, пристальный взгляд, и рука инквизитора непроизвольно дернулась к спрятанному под рясой оружию.

– Нет необходимости… обижать моего любимца… – В повисшей над площадью тишине спокойный голос Кая звучал как шелест потертых шин на асфальтовой дороге – Я, заплачу за ведьму…. Шестьдесят тысяч, ты ведь назвал именно эту цену?

Инквизитор растеряно оглянулся. Сначала на палачей, потом на удивленно переглядывающуюся стражу – ох и попадет им теперь, ротозеям.

Почему-то Кай нисколько не сомневался, что в самом скором времени и самому инквизитору перепадет так, что мало не покажется. Но при любом раскладе это как не крути, все равно было, куда меньшим злом.

Кай вытащил из своей поясной сумки шесть опечатанных банковских кошельков, и протянул их священнику.

– Вот твои деньги. – Громко повторил он в повисшей над площадью тишине, так, чтоб услышали все. – Я плачу выкуп.

До священника, наконец-то дошло.

– Откуда у тебя такие деньги, бродяга? – Справившись с первым шоком, и презрительно оглядев Кая, спросил он. – Откуда мне знать, может, ты разбойник, и бандит, по которому плачет виселица….

Гул толпы усилился, и в нем появились угрожающие нотки.

Да этот придурок просто нарывается на неприятности – Подумал Кай, при виде того как побледневшая было черная туча снова стала сгущаться над городом.

Даже церковники-солдаты уже поняли, чем им грозит упертость своего духовного лидера, вон как переглядываются, и напряженно держат оружие.

– Здесь кто-нибудь может за меня поручиться? – Громко выкрикнул Кай, обращаясь к людям. В ответ толпа разразилась одобрительными криками. Вверх поднялись десятки рук. Некоторые из которых, правда, уже сжимали оружие.

– Как видишь, жители этого города сказали свое слово. – Переведя взгляд на растерявшегося инквизитора, произнес Кай. – Ты, назвал свою цену. Я, готов отдать тебе деньги. Ты ведь чтишь договор, подписанный Святым Патриархом Ихором I?

Возражать после таких слов, инквизитор уже не смел. Дрожащими руками старик принял у Кая кошельки, и сломав банковские печати, стал пересчитывать золото, все еще теша себя надеждой на подлог. Увы, к его великому сожалению кошельки оказались самыми что ни на есть настоящими, и в них находилось ровно шестьдесят тысяч, не больше не меньше. Миньон уже успел занять свое место, на плече хозяина, и теперь с видом абсолютного превосходства, гордо оглядывал окрестности, интенсивно шевеля ушами.

– Одумайся, – тихо, так чтоб слышал только Кай, произнес инквизитор. – Ты делаешь очень большую ошибку.

Вместо ответа Кай лишь посмотрел ему в глаза, отчего у повидавшего жизнь священнослужителя, до сих пор считавшего, что ничто в мире не способно устрашить его, кроме гнева патриарха, и господа Бога, предательски затряслись поджилки.

Тем временем помощники палача уже расковали полубесчувственную девочку. Инквизитору подали резную шкатулку из черного дерева, в которой лежали массивный перстень, и узкий белый ошейник. Теперь бедняжке придется носить его до конца своей жизни.

Как только ошейник защелкнулся на шее девочки, священник взял перстень, и прикоснулся им к гладкой, металлической пластинке на наружной стороне ошейника. Сухо треснул электрический разряд, и ошейник украсился неким замысловатым символом. Кай молча принял у хмурого инквизитора перстень, на котором теперь красовался точно такой же знак – подтверждение права собственности, и, взяв на руки потерявшего сознание ребенка, под одобрительные крики горожан зашагал к своему дому.

Итак, Муравейник был спасен. И спасен, сравнительно малой ценой. Конечно, если под этими словами можно подразумевать потерю Каем значительной части своих сбережений.

***

Толпа расступалась с дороги отряда церкви с насмешливым гулом.

Что с них взять, раздраженно думал Инквизитор, если на весь город вместо храма, или на худой конец, церкви, стоит только маленькая часовня. Да и та на отшибе.

И откуда взялся этот безумный бродяга, с такой небрежностью вытащивший из своей походной сумки целое состояние?

Старый священник вспомнил его жуткий, леденящий душу взгляд, и зябко поежился. Даже у хищных пустынных тварей не бывает таких холодных, безжалостных глаз.

И как он теперь объяснит все случившееся Патриарху?

Кай не видел, как повинуясь незаметному жесту инквизитора, словно ниоткуда появился абсолютно неприметный щуплый человек, который, не переставая почтительно улыбаться и щедро рассыпать извинениями стал неторопливо пробираться за ним сквозь толпу.

Один мудрец, имя которого было уже давным-давно забыто, однажды сказал: «Ни одно доброе дело не остается безнаказанным».

Если бы Кай услышал его, то был бы полностью с этим согласен. Хотя если честно, бывшего кладоискателя сейчас гораздо больше волновало что ему делать со своей случайной покупкой.

Дом Кая находившийся на подземном уровне, представлял собой не слишком большое, но все-таки достаточно просторное для одинокого мужчины подвальное помещение. Для того чтобы попасть внутрь, нужно было спуститься на добрый десяток ступеней вниз, затем повернуть налево, и пройдя по узкому коридору открыть ключом тяжелую дверь. Железная плита, носящая на себе следы многочисленных попыток взлома, с лязгом повернулась на массивных петлях, открывая проход. Да, немало любителей легкой наживы, решивших разбогатеть за счет удачливого кладоискателя, обломали об нее зубы. За дверью, которая гораздо уместнее смотрелась бы на банковском сейфе, находился еще один короткий коридор, заканчивающийся одной единственной комнатой. Внутри одиноко стоял металлический стол, несколько забитых медицинскими инструментами полок, и примостившийся у дальней стены холодильный шкаф. В углу рукомойник и узкая койка. Пройдя по гулкому кафельному полу, Кай положил, слабо застонавшую девушку на свою жалкое ложе и, нахмурившись, стал осторожно снимать с нее одежду. Он не понаслышке знал, как Церковь добывает признательные показания.

– Нда…. – Кай даже удивленно поднял бровь, посмотрев на девушку с легким недоумением.

Похоже, что эта девочка действительно провинилась перед Церковниками не на шутку, потому что обречь на подобные пытки инквизиторы осмеливались, только в том случае, если действительно рассчитывали на то, что уже никто не внесет за жертву выкуп. Тут было все, жуткие ожоги, следы от ударов кнута, игл и раскаленных щипцов… да они, похоже, испытали на бедняжке весь свой богатый арсенал. Подумав, Кай достал из поясной сумки большой пузырек с бурой, едко пахнущей мазью, бинты и скальпель. Состояние просто ужасное. Хорошо хоть кости целы, и сухожилия не подрезаны. А то могли бы и подстраховаться. Хотя и без этого, еще чуть-чуть, и в ранах завелись бы черви. Со всеми вытекающими.

Девушка не пришла в себя ни тогда, когда он вскрывал скальпелем ее гнойные нарывы, ни тогда он стал обрабатывать ее тело целебными мазями. В конце концов, подумав, Кай вкатил девушке львиную дозу антибиотиков и начал накладывать поверх толстого слоя мази повязки.

Впрочем, отметил Кай, тело у нее очень даже неплохое, даже для подростка, со временем она вполне может стать настоящей красавицей.

– А ты, что об этом думаешь? Как тебе такое вложение денег? – обратился Кай к неодобрительно наблюдавшему за всей этой процедурой Миньону.

Тот сделал странное движение, будто пожав плечами, и выдал Каю несколько ярких мыслеобразов, демонстрировавших единственное возможное, по его мнению, применение, этой девушки.

– Ого! Ну, ты и извращенец. – Только и смог сказать Кай как только снова обрел дар речи. – А с виду такой милый и пушистый зверек…. И, между прочим, имей в виду, у тебя ошибка в четвертом образе: ни один нормальный человек не сможет принять такой позы…. Анатомия не позволит.

Миньон только обиженно фыркнул, и закатив глаза стал делать вид, что рассматривает потолок….

Когда Кай, наконец, закончил лечебные процедуры, девушка была больше похожа на забинтованную мумию. Единственной частью тела, полностью свободной от повязок остались только глаза. Обморок, похоже, перешел в обычный сон.

Кай удовлетворенно оглядел дело рук своих, и, прикрыв глаза сел рядом. Отдых, как таковой ему не требовался, как впрочем, и сон, но сказывалась неискоренимая привычка экономить силы. При необходимости Кай легко мог ввести себя в состояние близкое к летаргическому, и так же легко из него выйти, быстро восстанавливая прежнюю активность. Это умение не один раз выручало его в трудных ситуациях. Обычно снов он при этом не видел. Но, на этот раз, стоило ему только прикрыть глаза, как тени прошлого радостно приняли его в свои душные объятья…

– Командир! Где эвакуаторы? – Это Док, его правый глаз прикрывает окровавленная повязка, а на правой руке нет кисти, – ему еще повезло. Доставшая его химера в момент нанесения удара была уже мертва, так что теперь этот счастливчик сидит, баюкая покалеченную руку. Ничего страшного, страховка все покроет. Медики Альянса поставят протез, и уже через пару недель он вернется в строй.

– Скоро Док, – это говорит уже сам Кай, – их уже выслали.

Стрелок и Крыс молча сидят над разорванным надвое Джокером. Эх, Джокер, киборг – весельчак, ты легко мог поймать рукой выпущенную в упор пулю, но твои хваленые машины оказались слабее плети химеры. Кажется, у него там осталась жена и маленькая дочь….

Там…

Раньше случалось всякое, им приходилось охотиться на мертвяков в катакомбах, зачищать зараженные селения, оставаясь глухим к мольбам и проклятьям людей, убивать химер, сопровождать караваны, и просто спасать свою шкуру….

Но такого не было. И не могло бы присниться даже в самом страшном сне….

Такого вообще не могло быть.

Зато теперь мы герои. Герои, спасшие человечество. Звучит? Еще как….

– Какие странные химеры. – Безжизненным голосом произносит Крыс. – Никогда прежде таких не видел.

Он устал. И поседел. Еще в детстве у него проявилась необычная способность – ускорять собственный метаболизм до невообразимых пределов. И сегодня он воспользовался этим на полную катушку. Сейчас он истощен настолько, что ему трудно даже разговаривать. Возможно даже, что он так и не сможет восстановиться….

А химеры действительно… неправильные.

Среди трупов растерянно бормоча молитвы бродит Мечник – молодой паладин. Никто из нас так и не удосужился узнать его имя. Просто чудо, как он сумел уцелеть в этой бойне, имея в качестве оружия один только меч духа. Не то чтобы он искал раненых – их нет, просто не может поверить в то, что случилось. Ведь кроме него, из двух сотен присланных церковью Святых Братьев в живых не осталось никого.

Ополченцы, те вообще погибли одними из первых – после того как химеры прорвались через городскую стену, у них не осталось ни единого шанса. Но, по крайней мере, со своей ролью живого щита они справились.

Потом замолчали орудия…

– Вертолеты! Командир! Вертолеты! – Док как не странно, заметил эвакуаторы первым, и теперь радостно размахивал здоровой рукой, стараясь привлечь внимание пилотов.

Радостное выражение не успело пропасть с его лица, когда сверху на небольшой отряд выживших обрушился слаженный огонь четырех тяжелых пулеметов. Что-то ударило Кая по ногам, и обожгло грудь.

Какая-то нелепая ошибка или…?

Откуда-то справа протянулся дымный след, и один из вертолетов разлетелся огненным шаром. Молодцы ребята….

Перед тем как мир померк, Кай успел встретиться взглядом с гаснущими глазами Дока.

Кай открыл глаза. Было холодно. Под потолком отбрасывая на стены его жилища длинные багровые тени, мигала лампа аварийного освещения, – опять какое-то ЧП на подстанции. Забинтованная с ног до головы незнакомка продолжала спокойно спать.

Впрочем, появление этой девочки, как и потеря значительного количества сбережений никак не могли повлиять на его дальнейшие планы. Завтра утром, нужно будет немедленно отправляться в город Надежды, а оттуда….

Кай достал из недр плаща небольшой металлический цилиндр, с выходящими из торцевой части проводками, и почти благоговейно погладил его кончиками пальцев….

Миньон открыл глаза, и, потянувшись, сладко зевнул, выжидающе поглядывая на хозяина.

«Узнай расписание автобусов на утро» – мысленно распорядился Кай, и звереныш бесшумно выпрыгнул в узкую щель под самым потолком.

…Незримая рука небрежно бросила на залитый кровью пол игральные кубики – Кай усмехнулся сквозь зубы: Пять лет безнадежных поисков, наконец, увенчались успехом. – Ведь сейчас в его руках то, благодаря чему он сможет снова поднять над пустошами флаг клана Гидры. А ради такого приза, стоит рискнуть.

Место: Цитадель Центр подготовки охотников Церемония посвящения

Торжественный зал Школы Охотников открывался только раз в году – в день выпускных экзаменов, и сегодня он был до отказа забит возбужденно гомонящими учениками.

Наконец, на трибуну поднялся седой Директор, и разговоры в зале мгновенно стихли. Многие из собравшихся здесь учеников знали его речь наизусть но, даже не смотря на это, никто из них не осмелился бы как-либо нарушить выпускную церемонию. Директор ободряюще улыбнулся всем собравшимся в зале, и его торжественная речь, как и каждый год, зазвучала под этими сводами.

Изначально, Школа была основана для подготовки охотников на Химер – кошмарных генетических созданий, порожденных в незапамятные времена военной машиной Древних.

Эти существа являлись совершенным продуктом генной инженерии, и в первую очередь создавались в качестве непобедимых бойцов, обеспечивших Древним победу в Последней войне. Увы, человечеству пришлось сильно пожалеть о своем научном прорыве, когда по ее окончании, Химеры отказались прекращать войну и восстали против своих создателей.

Тогда, война, казалось бы, уже победоносно законченная, развернулась с новой силой, объединив былых противников в отчаянной борьбе за выживание. Так зародился Альянс.

Увы, победа досталась людям слишком дорогой ценой – восемьдесят шесть процентов поверхности земли стали непригодны для жизни для многих поколений. Чтобы выжить, людям пришлось переселяться в подземные убежища, и на несколько сотен лет земля практически вымерла.

По крайней мере, люди думали именно так.

К нескрываемому ужасу потомков древних, спустя многие годы наконец вышедших из убежищ, с намерением возродить свой разрушенный мир, часть химер не только благополучно пережила кошмарные последствия войны, но и дала очень даже жизнеспособное потомство, которое с радостью восприняло людей как приятное дополнение к своему скудному рациону.

Хотя, помимо химер, людям пришлось столкнуться с обилием и других существ, также переживших последствия экологической катастрофы, мутантами, а также с уже полностью сформировавшимися, и не существовавшими ранее видами, но ни один, даже самый опасный хищник и отдаленно не мог сравниться с любым из биологических солдат. И не только потому, что Химеры обладали развитым интеллектом, практически не в чем ни уступавшем человеческому. Не потому, что дьявольские создания обладали нечеловеческой силой и ловкостью, нет, самое главное было в том, что Химеры безумно ненавидели потомков своих создателей. Нападая быстро и бесшумно, они безо всякой причины вырезали целые поселения, так и не встретив со стороны людей серьезного сопротивления.

Для защиты от них, выжившие люди стали создавать новые, специализированные, отряды самообороны, в которые отбирали только самых лучших, и самых выносливых, обучая их сражаться, и побеждать даже неуязвимых противников. Именно эти люди и стали первыми камнями в фундаменте Школы Охотников.

– И пусть те из вас, кто мечтает о славе великих охотников прошлого, – директор стал плавно подводить свою речь к концу, – Не огорчаются тем, что в наши дни химеры практически уничтожены, и вам приходится проявлять себя в охоте на преступников, и разнообразную нежить.

– Напомню о том, как ровно двадцать пять лет назад, случилось масштабное нашествие химер, казалось уже полностью истребленных. Остановить их вторжение смогли только ценой огромных жертв. Объединенная армия, вставшая на пути чудовищ, была полностью уничтожена, заплатив тысячами жизней за жизнь для всего человечества. В тот черный день Школа потеряла лучших своих бойцов. Их подвиг бессмертен, а имена навеки покрыты славой.

Директор почтительно промолчал.

– И именно поэтому я искренне надеюсь, что никогда больше ничего подобного не придется повторить ни вам, ни вашим потомкам…. Ну а сейчас, – директор улыбнулся, – настало время долгожданного испытания.

Выпускники радостно загомонили.

– Эй! – крикнул один из них через головы товарищей, – Удачи, Лисенок.

На крик обернулась девушка – анимал-полукровка, с густой копной огненно рыжих волос.

– Это кто? – спросила у нее мгновенно подскочившая подруга – Твой парень?

– Вот еще, – Девушка раздраженно махнула пушистым хвостом, и отвернулась. – Просто знакомый.

– Просто знакомый? Ой, ли. – Подруга насмешливо прищурилась.

К счастью на сцену пригласили первого выпускника, и все внимание переключилось на него.

Церемония испытания проходила довольно интересным образом: Каждый из учителей по очереди вызывал на трибуну тех из своих учеников, которые, по его мнению, были готовы пройти испытание на звание охотника. Вызванный выпускник подходил к прозрачному барабану с лежащими в нем одинаковыми гильзами, в которых и находились билеты с выпускным заданием. Достав гильзу, испытуемый вскрывал ее, и громко зачитывал свое задание перед аудиторией, после чего, под ободрительные крики отправлялся на его выполнение.

При этом сохранялся элемент неожиданности – никто никогда не мог заранее угадать, какое задание ему достанется – уничтожение банды терроризирующих какое-нибудь селение бандитов, возвращение в могилы пары десятков мертвяков, или же просто убийство какого-нибудь опасного хищника.

И лишь доставив доказательство выполнения задания – бланк о выплате награды за подписью и печатью местных властей, испытуемый становился полноценным охотником, и мог получить неограниченную лицензию взамен ученической.

Бывали, правда, случаи, когда кандидату доставалось слишком сложное задание, и ему приходилось с позором возвращаться обратно. Случалось и так, что кандидаты, вместо славной победы, находили смерть, и тогда их задание получал кто-нибудь другой.

К счастью, подобные случаи были очень редки.

Когда на трибуну поднялся классный учитель Лисы, она почувствовала, что ее сердце вот-вот вырвется из груди. Уже дважды она приходила сюда, и дважды ее имя так и не было названо. Если это произойдет и в третий раз…

Девушка зажмурилась, и изо всех сил сжала кулаки

– Не бойся, Лисенок. – Ободряюще прошептала подруга, беря ее за руку, – В этот раз тебя обязательно вызовут. Не могут не вызвать!

Лиса нашла в себе силы улыбнуться. И стала ждать.

– Лиса – громыхнуло над залом.

Девушка вскочила со своего места раньше, чем поняла, что именно произошло. Учитель назвал ЕЕ имя. Лиса даже не заметила, как оказалась на трибуне. Наверное, на ее лице было написано нечто такое, что вечно хмурый учитель ободряюще улыбнулся, и жестом предложил ей подойти к барабану.

Вот, он, торжественный момент, который она много раз представляла себе в мечтах – в руку, ложится заветная гильза. Легкий поворот, и судьба невесомым перышком оказывается в ее руках.

Как странно… на билете всего одно слово. Лиса попыталась прочесть его, но буквы, почему-то стали прыгать перед глазами, упрямо не желая складываться….

Деймон.

Сердце глухо ударило. Этого просто не может быть. Просто потому что такое совпадение невозможно.

Деймон…. Кровавый убийца-маньяк, предавший человеческий род. Демон, в одиночку уничтожающий целые города, с равной легкостью убивающий женщин и детей…. Церковь и Альянс, не сговариваясь, объявили его самым опасным преступником, и заочно приговорили к смерти.

Тот, кто получит награду за голову этого монстра, станет одним из самых богатых и уважаемых людей в мире. Если этот герой даже окажется преступником, то ему простят все прежние грехи, сколько бы их не было….

Многие пытались найти Деймона…. Найти и убить. Одни хотели славы, другие богатства, третьи жаждали мести….

И все они либо вернулись ни с чем, либо погибли.

Никто даже точно не знает, как выглядит Деймон, потому что никто из тех, кто видел его в лицо, не выжил, чтобы об этом рассказать.

Учитель, озадаченный затянувшейся паузой, заглянул ей через плечо, и отшатнулся.

Но, как ни странно, именно это вернуло Лису к действительности.

Как же так? – Напряженно думала она, глядя на бледных, недоуменно перешептывающихся Учителей.

Лиса подавленно молчала, учителя так же молча ждали. Они ждали ее решения. Лиса отрешенно подумала, что самым разумным было бы отдать учителям гильзу и вернуться в зал.

Конечно, отказ от задания это большой позор, хотя, наверное, не такой уж большой позор отказываться, когда твое задание заведомо невыполнимо.

Вот только если она вернет гильзу, то следующей попытки придется ждать еще год, если не больше.

Пауза затягивалась, и выпускники стали недоуменно перешептываться.

– ….

По крайней мере, никто не скажет, что она даже не попыталась. Лиса глубоко вздохнула, и громко произнесла имя, которого в этом зале не слышали уже много лет.

Несколько позже Кабинет директора

Директор долго смотрел на висящую, на стене, оскалившуюся голову химеры. Он всегда смотрел на нее когда был не в духе. А сегодня он был просто в бешенстве. Жуткий оскал, и испепеляющий взгляд налитых кровью глаз чудовища внушал трепет уже не одному поколению молодых лоботрясов, удостоившихся сомнительной чести оказаться в этом кабинете.

Правда, на этот раз перед ним стояли не ученики. Директор хмуро оглядел подавленных учителей, и наконец взорвался.

– Как это понимать? – и он в ярости ударил кулаком по столу. – Кто отвечал за распределение экзаменационных билетов? И каким образом там мог оказаться ЭТОТ?

– Я – Виновато ответил учитель Лисы. – Но смею заверить, что я никак не ожидал….

– Не ожидали? – Притворно удивился директор. – Не ожидали что девчонка, которая только и думает о том, чтобы прославиться, откажется потягаться силой с самым известным преступником?

Ответом стало виноватое молчание.

– Дожили! – Продолжал бушевать директор, – Вы хотя бы представляете, ЧТО сделает с нами отец этой ученицы, если с его милой дочуркой что-нибудь случится?

– Позвольте мне все объяснить. – Вступился за коллегу учитель Веном. – Господин премьер-министр совершенно четко дал понять, что очень бы не хотел, чтобы его дочь получила лицензию в этом году….

Директор спрятал лицо в ладонях, и громко вздохнув, иронично спросил – И вы не придумали ничего умнее как подсунуть ей в качестве цели Деймона? Даже спрашивать не хочу, как вам это удалось….

– Да, именно так. – Утвердительно кивнул учитель Лисы, и вздохнул. – Что мне было делать? В этом году я не мог не допустить ее до экзамена. Но и позволить ей его сдать мы не могли. Так что, Деймон в данном случае, самая оптимальная цель. Или вы действительно считаете, что только что покинувшая стены Цитадели девчонка сможет выйти на след преступника, кого безуспешно пытаются поймать на протяжении вот уже двадцати пяти лет спецслужбы всего обжитого мира?

Собравшиеся понимающе заулыбались, и ободренный их реакцией учитель продолжил – Она покатается по пустошам две-три недели, а потом либо сдастся сама, либо у нас появится повод ее отозвать.

– На вашем месте я бы очень на это надеялся. – Неодобрительно выслушав объяснения учителя, проворчал директор. – Или может быть, вы уже не помните, что случилось с последним выпускником, получившим это задание?

Учителя мрачно переглянулись.

– Но согласитесь, это произошло почти десять лет назад, и с тех пор как этот юноша пропал без вести, никаких сведений о его судьбе не появлялось. – Осторожно произнес учитель Гунтер.

– А вы хотя бы можете вспомнить, как его звали?

Тут учителя несколько рассеяно переглянулись.

– С тех пор прошло уже довольно много времени. – Немного обиженно произнес учитель Клаус. – Неудивительно что мы не можем его вспомнить. В конце-концов, если вы считаете что это важно, то можно запросить наш архив…

– Не получится. – Страшным голосом произнес Директор – А знаете почему?

Учителя отрицательно замотали головами, как провинившиеся школьники.

– Все очень просто. Дело в том, что я УЖЕ это сделал. В архиве ничего не нашли. У нас никогда не было такого ученика.

– Это какая-то ошибка. – Покачал головой Клаус. – Наверняка его дело просто переставили на другую полку, и забыли.

– Такого просто не может быть – Возразил ему Гунтер – в архиве хранятся данные на всех учеников со времен основания, и у нас абсолютный порядок.

– Да если бы только это, – Директор криво усмехнулся – я попытался расспросить о нашем «пропавшем» у его однокашников. Надо ли продолжать?

– Неужели никто не вспомнил? – Ужаснулся Веном.

– Ничего конкретного. Не лица, ни примет….

– Мистика какая-то. – Учитель Гунтер потер ладонью застарелый шрам. – Если это так, то получается что никто, во всей Школе, включая нас, вообще о нем ничего не помнит?

– Получается так. – Директор пробарабанил пальцами по столу.

– Или может быть, мы помним то, чего на самом деле не было? – Осторожно спросил Веном, и осекся, потому что в мгновенно наступившей тишине на него сразу уставились шесть пар глаз.

– Безумие. – Покачал головой Гюнтер. – На подобное не способна даже Фабрика.

– В последние годы. – Хмуро подытожил Веном. – Я стал сильно сомневаться в том, что для этой фракции есть хоть что-нибудь невозможное.

В кабинете снова повисла гнетущая тишина.

– Не стоит быть таким параноиком. – Осуждающе посмотрел на учителя Директор.