Настройки шрифта

| |

Фон

| | | |

 

Дарт Бейн: Путь Разрушения

Их должно быть двое; не больше, не меньше. Один - чтобы воплощать могущество, другой - чтобы жаждать его. Дарт Бэйн, Темный Повелитель ситов




От переводчика

Когда-то орден ситов изобиловал последователями. Но неизбежное соперничество втянуло их в нескончаемые баталии за собственное превосходство. Это продолжалось до тех пор, пока один Темный Повелитель наконец не объединил ситов для порабощения Галактики и полного искоренения джедаев. Однако затем бразды правления перешли к другому, намного более могучему, чем все Братство Тьмы, в итоге осознавшемуполный потенциал ситов и завладевшему таким устрашающим могуществом темной стороны, какого давно уже не знала история.

Дарт Бэйн - сит истребивший одряхлевший орден, и создавший на его пепле совершенно новый, подчиняющийся иным законам. Простой шахтерский паренек, солдат армии, а впоследствии ученик ситов, Бэйн добрался до самых вершин власти благодаря коварству, непоколебимости и, конечно же, Силе. Он полностью пересмотрел концепцию былой ситской философии и заменил ее собственной: Правилом двух, гласящим, что ситов отныне будет двое - учитель и ученик. Только лишь благодаря этому незаурядному человеку новый орден - скрытный, плетущий интриги из глубин мрака - спустя века достиг того, чего не удалось старому: сжал в железном кулаке опутанную сетями обмана Галактику и практически полностью уничтожил джедаев.

Темный Повелитель ситов Дарт Бэйн, рожденный на каторжных рудниках Апатроса под именем Дессел, и его Правило двух изначально были придуманы самим создателем «Звездных войн», Джорджем Лукасом, для сюжетной канвы Эпизода I.

Дальнейшее свое развитие этот персонаж, как водится, получил в «Расширенной вселенной», вышедшая в рамках которой графическая новелла «Джедаи против ситов» во всей красе описала похождения Дарта Бэйна и Братства Тьмы в ходе финальной битвы между Светом и Тьмой на планете Руусан. Хотя впоследствии отдельные фрагменты новеллы не избежали участи апокрифа, большая ее часть, хоть и с некоторыми изменениями, была включена в данную книгу.

Появившийся некоторое время спустя рассказ под названием «Бэйн из ситов» за авторством известного писателя Кевина Андерсона внес немало нового в биографию одного из самых интригующих ситов, и поведал о его судьбе уже после гибели ордена. Тем не менее, на данный момент рассказ также частично не стыкуется с официальным «каноном», отчасти противореча многому написанному впоследствии.

В дальнейшем Бэйн лишь мельком упоминался в различных художественных источниках саги, но практически ни разу не появлялся в качестве самостоятельного персонажа.

Для написания полноценного романа о Дарте Бэйне был приглашен уже успевший неплохо зарекомендовать себя в мире «Звездных войн» писатель Дрю Карпишин, отметившийся как ведущий сценарист прославленной компьютерной игры «Рыцари Старой Республики». Карпишину удалось наиболее полно и красочно описать историю жизни Темного Повелителя и путь его становления на службу темной стороне. Из-под его пера вышел увлекательный и захватывающий роман, который по достоинству оценил каждый поклонник легендарной саги.

Интересным фактом является то, что эта книга - первый изданный роман по «ЗВ», целиком и полностью повествующий о временах Галактики почти тысячелетней давности, и чьи страницы едва ли не без остатка посвящены последователям Тьмы. Как сказал один из западных сетевых обозревателей, «из этого романа вы узнаете о темной стороне Силы и ситах больше, чем изо всей литературы по «Звездным войнам». И вправду, Тьмы здесь так много, что Свету отводится лишь ничтожно малая толика.

Но чем же все-таки так интересна эта книга: пронизывающей все и вся темной философией, от которой по спине пробегают мурашки, но которую хочется познавать еще и еще? Или же интригующей историей одного человека, силой коварства и хитрости в одиночку сразившего целый орден, и чье наследие в конечном итоге привело к власти над Галактикой Императора Палпатина и его зловещего ученика Дарта Вейдера? А может просто интересной и занимательной историей, от которой невозможно оторваться до самой последней страницы?

В романе «Путь разрушения» есть все это, а также многое другое. И теперь его, наконец, можно прочесть и на русском языке.

В заключение же хочется выразить огромную благодарность Наталье Хариной akaМара Джед Magnifique за неоценимую помощь в редактировании и вычитке перевода, Надежде Контарь akaComO’K за хорошую поддержку, а также всем тем людям, кто ждал романа, помогал советом и добрым словом, и без содействия которых я ни за что не смог бы закончить начатое. Спасибо всем вам, и да пребудет с вами Великая Сила!



Эвин Джейд (www.swbook.ru)



Пролог

В последние дни Старой Республики, ситов - последователей темной стороны Силы и древних врагов Ордена джедаев - насчитывалось лишь двое: учитель и ученик. Хотя так было не всегда. За тысячу лет до распада Республики и восхода к власти Императора Палпатина, ситов было множество...



Повелитель Каан, Мастер сит и основатель Братства Тьмы, высокой тенью во мраке ночи шагал по кровавому полю брани. Тысячи солдат Республики и почти сотня джедаев отдали свои жизни, защищая этот мир от его армии, и проиграли. Он наслаждался их страданием и отчаянием; даже сейчас он ощущал, как те распространяются вокруг, подобно смраду от мертвецов, разбросанных по долине.

Вдали собиралась гроза. Каждая вспышка молнии, озаряющая небосвод, на мгновение высвечивала силуэт грандиозного коррибанского храма, высившегося над унылым горизонтом.

Пара фигур ожидала посреди бойни: человек и тви’лек. Он узнал их, несмотря на тьму: Кордис и Копеж, одни из самых могущественных Повелителей ситов. Когда-то они были озлобленными соперниками, но теперь вместе служили в Братстве Каана. Улыбаясь, он быстро подошел к ним.

Кордис, высокий и тощий, словно скелет, растянул губы в ответной улыбке.

- Это великая победа, Повелитель Каан. Слишком много времени прошло с тех пор, когда у ситов была академия на Коррибане.

- Вижу, тебе не терпится приступить к обучению новых учеников, - ответил Каан. - Надеюсь, в ближайшее время ты порадуешь меня множеством могучих и преданных адептов и Мастеров.

- Порадует тебя? - многозначительно поинтересовался Копеж. - Не хотел ли ты сказать «порадует нас»? Разве не все мы часть Братства Тьмы?

Вопрос был встречен непринужденным смехом.

- Конечно, Копеж. Я просто оговорился.

- Копеж отказывается праздновать наш триумф, - сообщил Кордис. - Он такой уже всю ночь.

Каан стиснул рукой дюжее плечо тви’лека.

- Это важная победа для всех нас, - сказал он. - Коррибан значит больше, чем любой другой мир. Это символ. Место рождения ситов. Эта победа - послание Республике и джедаям. Теперь они точно узнают нас, и затрепещут перед Братством.

Копеж стряхнул руку Каана и отвернулся с легким ударом кончиков лекку, обмотавшихся вокруг его шеи.

- Празднуйте, если хотите, - уходя, бросил он через плечо. - Но настоящая война только началась.

Часть первая

Три года спустя

Глава 1

Каторжный труд вымотал Дессела так, что он едва осознавал, что происходит вокруг. Его руки ныли от жестокой вибрации отбойного молотка. Осколки камня, отлетающие от стены пещеры, отскакивали от его защитных очков, больно жаля открытые лицо и руки. Облака мелкой пыли витали в воздухе, застилая глаза, а визгливое завывание молотка напрочь заглушало все прочие звуки, пока он, сантиметр за сантиметром, мучительно прорывался в толщу кортозисной жилы в горе.

Невосприимчивый к огню и энергии, кортозис высоко ценился в производстве вооружения и защиты, одинаково интересуя коммерсантов и военных - особенно в Галактике, охваченной войной. Высоко устойчивые к бластерным зарядам сплавы кортозиса, предположительно могли выдержать даже удар клинка светомеча. К сожалению, те же самые свойства, что делали его такими ценными, чрезвычайно затрудняли его добычу. Плазменные горелки были абсолютно бесполезны - отжиг даже маленького участка нашпигованной кортозисом породы мог занять не один день. Единственным эффективным способом его добычи была грубая сила отбойного молотка, упрямо долбившего жилу, откалывая кортозис кусочек за кусочком.

Кортозис был одним из самых крепких материалов в Галактике. Ударная сила быстро изнашивала головку молотка, притупляя ее до тех пор, пока инструмент не становился совершенно бесполезным. Пыль засоряла гидравлические поршни, заклинивая их. Добыча кортозиса была безжалостна для оборудования... и еще безжалостнее для шахтеров.

Дес работал уже почти шесть стандартных часов. Отбойный молоток весил больше тридцати килограмм, и напряжение, требовавшееся для того, чтобы держать его на весу и прижимать к скале, уже начинало брать свое. Руки тряслись. Легкие с трудом вбирали воздух, задыхаясь от туч мелкой минеральной пыли, отбрасываемой головкой молотка. Ныли даже зубы: вибрация словно пыталась вытряхнуть их из десен.

Но шахтерам на Апатросе платили за количество добытого кортозиса. Если он сейчас уйдет, то его место займет другой, начав разрабатывать жилу и забирая долю прибыли. А делиться Дес не любил.

Вой отбойного молотка стал значительно выше, превратившись в визг, который Дес знал слишком хорошо. На двадцатой тысяче оборотов мотор поглощал пыль, как томимая жаждой банта поглощает воду после долгого перехода по пустыне. Единственными способами поддерживать инструмент в рабочем состоянии были регулярная очистка и обслуживание, а Рудодобыча Внешнего Кольца предпочитала закупать дешевое оборудование и заменять его, а не спускать кредиты на уход. Дес совершенно точно знал, что произойдет дальше - и секундой позже это произошло. Мотор взорвался.

С отвратительным звуком гидравлику заело, а из задней части молотка повалили клубы черного дыма. Проклиная РВК с ее корпоративной политикой, Дес высвободил свой судорожно дергающийся палец с триггера и отбросил безвременно скончавшееся оборудование на пол.

- Отодвинься, парень, - донесся чей-то голос.

Джерд, один из прочих шахтеров, попытался отпихнуть Деса в сторону, чтобы разработать жилу собственным молотком. Джерд трудился на рудниках почти двадцать стандартных лет, и за это время тело его превратилось в массу крепких, узловатых мускул. Но Дес сам проработал уже десять лет, с тех самых пор, как подростком пришел сюда. Он был сложен не хуже старика, да и к тому же, был немного крупнее. Он не сдвинулся с места.

- Я еще не закончил, - сказал он. - Молоток сдох, вот и все. Отдай мне свой, и я поработаю пока им.

- Ты знаешь правила, парень. Ты прекращаешь работать, и кто-то другой занимает твое место.

Технически, Джерд был прав. Но никто никогда не занимал участок другого шахтера из-за неисправности оборудования. Если только не нарывался на драку.

Дес быстро огляделся. Кроме них двоих, стоящих друг от друга меньше чем в полуметре, здесь никого не было. Это не удивляло: Дес обычно выбирал пещеры, отдаленные от главной туннельной сети. То, что здесь оказался Джерд, было простым стечением обстоятельств.

Дес знал Джерда почти всю свою сознательную жизнь. Среднего возраста человек дружил с Харстом - его отцом. Когда Дес только начал работать на рудниках в тринадцать, ему часто доставались оскорбления от старших шахтеров. Самым худшим мучителем был отец, но Джерд был одним из главных подстрекателей, не обделявший Деса насмешеками, оскорблениями и случалось даже затрещинами.

Их преследования закончились вскоре после того, как отец Деса умер от обширного инфаркта. Не по тому, конечно, что шахтеры жалели осиротевшего юношу. Просто к тому времени, как Харст скончался, высокий, тощий подросток, которого они обожали запугивать, превратился в гору мышц с тяжелыми руками и горячим нравом. Горное дело было нелегкой работой; это больше походило на каторгу в тюремной колонии Республики. Каждый, кто работал на рудниках, крупнел, а Дес, так получилось, стал самым крупным из всех. Полдесятка подбитых глаз, множества разбитых носов и сломаной челюсти за месяц оказалось достаточно для старых друзей Харста, чтобы они почли за лучшее оставить Деса в покое.

И все же, они как будто винили его в смерти Харста, и каждые несколько месяцев кто-нибудь пробовал достать его снова. Правда, у Джерда хватало ума сохранять дистанцию - до сегодняшнего дня.

- Я не вижу поблизости твоих дружков, старик, - процедил Дес. - Так что уберись с моего участка, и никто не пострадает.

Джерд сплюнул Десу под ноги.

- Ты ведь даже не помнишь, какой сегодня день, а, пацан? Позор семьи - вот ты кто!

Они стояли так близко друг от друга, что Дес улавливал кислый запах кореллианского виски в дыхании Джерда. Этот человек был пьян. Пьян настолько, что пришел искать драки, но достаточно трезв, чтобы не лезть первому.

- Сегодня пять лет, - сказал Джерд, уныло качая головой. - Пять лет прошло, как умер твой папаша, и ты даже и не помнишь!

Дес совсем и не думал о своем отце. Он не сожалел, что потерял его. Его детские воспоминания были лишь о том, как отец избивает его. Он даже не мог вспомнить причину; Харсту она редко требовалась.

- Не могу сказать, что скучаю по Харсту как ты, Джерд.

- Харсту? - фыркнул Джерд. - Он растил тебя после смерти твоей мамочки, а у тебя даже хватает наглости не называть его отцом? Ах ты, неблагодарное отродье катской гончей!

Дес бросил на Джерда угрожающий взгляд сверху вниз, но собеседник слишком набрался, был уверен в своей правоте и не в меру возмущен, чтобы испугаться.

- Не ожидал этого от такого задохлого щенка, как ты... - продолжил Джерд. - Харст всегда говорил, что ты ни на что не годишься. Он знал, что с тобой не все в порядке... Бэйн.

Глаза Деса сузились от бешенства, но он не поддался на провокацию. Харст называл его этим именем, когда бывал пьян. Бэйн, «Проклятие». Он винил сына за смерть жены. Винил за то, что застрял на Апатросе. Он полагал, что его единственный отпрыск был проклятием его существования. Он слишком часто сообщал это Десу в своем пьяном угаре.

Бэйн. Имя олицетворяло всю злобность, мелочность, и убогость его отца. Это пробуждало самые тайные страхи малыша - страх разочарования, страх одиночества, страх жестокости. Когда Дес был ребенком, это имя ранило его сильнее, чем все подзатыльники и оплеухи тяжелого на руку папаши. Но он взрослел. И со временем научился игнорировать и ненавистное прозвище, и бросаемые в лицо отцом оскорбления.

- У меня нет на это времени, - проворчал он. - Мне надо работать.

Одной рукой он выдернул отбойный молоток из хватки Джерда. Положив другую руку ему на плечо, он оттолкнул того прочь. Пьяный мужчина зацепился ногой за камень и тяжело повалился на землю.

Рыча, он поднялся, сжамая кулаки.

- Похоже, что твой папочка отсутствовал слишком долго, парень. Пора вправить тебе мозги на место!

Джерд был пьян, но дураком он не был, понял Дес. Дес был больше, сильнее, моложе... но он провел последние несколько часов работая с отбойным молотком. Он был весь покрыт сажей, по лицу стекал пот. Рубаха насквозь промокла. Одежда Джерда, напротив, была по-прежнему относительно чистой: не пыли, не потных пятен. Он, должно быть, планировал все это целый день, не усердствуя, и бья баклуши, пока Дес изматывал себя.

Но Дес не собирался отказываться от драки. Бросив молоток Джерда на землю, он встал в боевую стойку, широко расставив ноги и вытянув руки перед собой.

Джерд кинулся вперед, вывернув в апперкоте правый кулак. Дес принял удар открытой ладонью левой руки, поглощая его силу. Другой рукой он резко схватил правое запястье Джерда; рванув старика к себе, Дес поднырнул вниз и развернулся, ударив его плечом в грудь. Используя движение противника против него самого, Дес распрямился, и силой дернул за запястье Джерда, перебросив его через себя и повалив спиной на землю.

На этом бой должен был бы закончиться; у Деса была доля секунды, когда он мог опустить на противника колено, отрезав его легким путь к кислороду, и, пригвоздив его к земле, дать волю своими кулаками. Но этого не произошло. Его спину, изнуренную долгими часами держания на весу тридцатикилограммового отбойного молотка, свело судорогой.

Боль была нестерпимой; инстинктивно Дес выпрямился, схватившись за поясницу. Это дало Джерду возможность откатиться в сторону и снова встать на ноги.

Каким-то образом Десу удалось вновь принять боевую стойку. Его спина протестующее заныла, и он поморщился, ощутив как тело его пронзили горячие кинжалы боли. Джерд увидел гримасу и расхохотался.

- Что, перекосило, парень? Надо было знать, что не следует махать кулаками после шестичасовой смены на рудниках.

Джерд снова бросился вперед. В этот раз он размахивал не кулаками, а скрюченными пальцами, готовыми схватить все, до чего они могли дотянуться. Он старался свести на нет преимущество в росте молодого человека, сойдясь с ним вблизи. Дес попытался увернуться, но его ноги онемели и совсем не слушались. Одной рукой Джерд взял Деса за рубаху, второй схватился за пояс и опрокинул их обоих на землю.

Они сцепились друг с другом, борясь на жестком, шероховатом камне пещеры. Джерд уткнул лицо в грудь Деса чтобы защитить его, не давая тому возможности ударить кулаком или головой. Он по-прежнему держал его за пояс, но теперь другой свободной рукой слепо бил вверх, где, по его предположению, было лицо Деса. Дес вынужден был вывернуть свои руки и обхватить ими Джерда, блокируя их так, что теперь ни один из них не мог нанести удар.

Пока они были так переплетены, стратегия и техника мало что значили. Бой стал испытанием силы и выносливости, когда два бойца медленно изматывали друг друга. Дессел старался перевернуть Джерда на спину, но его утомленное тело подводило его. Руки были тяжелыми и вялыми; он не мог достичь требуемой цели. Зато у Джерд получилось изогнуться и повернуться, высвободив одну руку. Он все еще плотно прижимал свое лицо к груди Деса, так что оно оставалось закрытым.

Десу повезло меньше... его лицо было открыто и уязвимо. Джерд замахнулся свободной рукой, но ударил разжатым кулаком. Не рассчитав направление, он с силой вогнал большой палец в щеку Деса, всего в нескольких сантиметрах от настоящей цели. Он снова замахнулся, рассчитывая выколоть один из глаз своего противника, ослепить его, и заставить корчиться от боли.

Десу потребовалась секунда, чтобы осознать происходящее; его уставший разум стал таким же медленным и неповоротливым, как и его тело. Он отвернул лицо в сторону как раз в тот момент, когда палец снова больно саданул его по уху.

Темная ненависть вскипела внутри Деса - вспышка огненной страсти, испепелившая изнеможение и усталость. Разум внезапно прояснился, а тело ощутило силу и энергию. Он знал, что сделает дальше. Более того, он абсолютно точно знал то, что сделает дальше Джерд.

Он не мог объяснить, каким образом, но иногда он мог просто предвидеть следующий ход противника. Инстинкт, - мог бы кто-то сказать. Дес был уверен, что тут было нечто большее. Это было слишком подробно, слишком точно, чтобы быть простым инстинктом. Похоже, скорее, на видение, стремительный взгляд в будущее. И когда бы это ни происходило, Дес всегда знал, что делать. Как если бы что-то направляло его, и руководило его действиями.

Когда настала очередь следующего удара, Дес был более чем готов к нему. Он уже четко выдел картину в своем разуме. Он точно знал, когда его ждать и куда он будет нанесен. На этот раз он повернул голову в противоположном направлении, выставив навстречу удару лицо и открыв рот. Точно рассчитав время, он с силой сжал зубы, которые глубоко вонзились в грязную плоть пальца Джерда.

Джерд закричал, когда Дес крепче сомкнул челюсть, разрывая сухожилия и добираясь до кости. Он подумал, что так сможет и прокусить палец насквозь, и затем (это случилось словно по мановению мысли), он откусил его.

Крик превратился в пронзительный вопль, когда Джерд разжал свою хватку и откатился в сторону, сжимая изувеченную руку. Багряная кровь ключом била сквозь пальцы, пытающиеся остановить кровотечение из обрубка.

Медленно поднявшись, Дес выплюнул палец на землю. Вкус крови горел у него во рту. Тело набралось силы и бодрости, словно какая-то мощная энергия растеклась по его венам. Противнику было уже не до драки; Дес сейчас мог сделать с Джердом все, что угодно.

Старик катался по земле, прижимая руку к груди. Он стонал и всхлипывал, умоляя о помощи.

Дес с отвращением тряхнул головой; Джерд был сам во всем виноват. Это началось как простой кулачный бой. Проигравший должен был закончить его с подбитым глазом и несколькими синяками, и ни с чем больше. Затем старик поднял ставки на более высокий уровень, попытавшись ослепить его, и он отреагировал должным образом. Дес уже давным-давно научился не обострять драку, если был не готов заплатить цену поражения. Теперь Джерд тоже усвоил этот урок.

Дес был вспыльчив, но он был не из тех, кто добивает беззащитного. Не оглядываясь на своего побежденного противника, он покинул пещеру и направился обратно по туннелю, чтобы сообщить одному из начальников о случившемся. Тогда кто-нибудь придет и позаботится о травме Джерда.

Он не волновался о последствиях. Медики могут пришить палец Джерда, так что в худшем случае Дес будет лишен зарплаты на день или два. Корпорация не слишком-то беспокоилась о том, чем занимаются ее работники, пока те продолжали добывать кортозис. Среди шахтеров драки были обычным делом, и РВК почти всегда закрывала на них глаза. Хотя эта драка была просто ужасной, по сравнению с другими - свирепой и короткой, с кровавым концом.

Совсем как жизнь на Апатросе.

Глава 2

Сидя на заднем сидении автобуса, использовавшегося для перевозки шахтеров между единственной колонией Апатроса и рудниками, Дес чувствовал себя совершенно опустошенным. Все, чего он сейчас хотел, так это вернуться в свою постель в бараке и заснуть. Адреналин иссушил его до дна, оставив его тело оцепеневшим и ноющим. Согнувшись на своем сидении, он рассматривал интерьер автобуса.

Обычно в транспорт вместе с ним набилось бы битком еще с десяток шахтеров, но в этот раз, не считая его и пилота, салон был пуст. После драки с Джердом начальник впечатляюще быстро и безо всякой оплаты отстранил Деса от работы, распорядившись, чтобы его отвезли обратно в колонию.

- Подобные штучки уже не в ходу, Дес, - нахмурившись, сказал начальник. - Но в этот раз нам придется преподать тебе урок. Тебе запрещается работать на рудниках до тех пор, пока Джерд не оклемается и не возвратится к работе.

В действительности же он имел ввиду только одно: Ты не заработаешь ни единого кредита, пока Джерд не вернется. Но за комнату и пищу он, конечно же, будет платить по-прежнему. Каждый день, что он промотает без дела, будет вписан в его счет, увеличивая долг, для погашения которого он так отчаянно работал.

Дес подсчитал, что пройдет четыре или пять дней, прежде чем Джерд сможет снова держать в руках отбойный молоток. Местный санитар с помощью виброскальпеля и синтеплоти пришил на место откушенный палец. Несколько дней инъекций кольто и каких-нибудь дешевых медикаментов, чтобы притупить боль, и Джерд оправится окончательно. Бакта-терапия смогла бы вылечить его за день; но бакта была дорогой и РВК вряд ли станет мчаться за ней, если только у Джерда нет шахтерской страховки... в чем Дес сильно сомневался.

Большинству шахтеров никогда не было дела до спонсируемой компанией страховой программы. Главное, она была им не по карману. Если учесть, что шахтерам приходилось платить за жилье и еду, а их зарплата едва покрывала оплату перевозки на рудники и обратно, то становилось ясно, почему многие считали, что и без страховых взносов отдают РВК более чем солидную часть своих с трудом заработанных денег.

Хотя дело тут было не только в цене. Казалось, что мужчины и женщины, вкалывающие на кортозисных рудниках, отрицали все, отказываясь признавать потенциальные опасности и угрозы, каждый день подстерегающие их. Страховка заставила бы их взглянуть в лицо неприветливым и неопровержимым фактам.

Мало кто из шахтеров доживал до преклонного возраста. Штольни собирали свой страшный урожай, хороня тела в пещерах или испепеляя их, когда кто-нибудь натыкался на карман запертых в скале взрывчатых газов. Но даже те, кто покидал рудники, жили после этого не долго. Слишком много отбирали у них пещеры. Сломленные и изнуренные десятилетиями тяжелого труда, больные из-за плохо очищенного воздуха шахт, шестидесятилетние мужчины более всего походили на девяностолетних.

Когда умер отец Деса (разумеется, безо всякой страховки), все, что ему от него досталось, так это привилегия перенять накопленный родителем счет. Харст проводил больше времени за пьянками и азартными играми, чем за работой. Чтобы ежемесячно вносить плату за комнату и еду, он частенько брал у РВК в долг под проценты, что было криминально везде, кроме Внешнего Кольца. Счет продолжал расти месяц за месяцем, год за годом, но Харсту на это было совершенно наплевать. Он был отцом-одиночкой с сыном, которого ненавидел, пойманным в ловушку безжалостной работы, которую презирал; он оставил любую надежду сбежать с Апатроса задолго до того, как его погубил инфаркт.

Хаттов кусок плесени должно быть сейчас обрадовался бы, узнав, что сын застрял тут с его счетом.

Транспорт плелся над тусклыми каменистыми равнинами маленькой планеты, не издавая ни единого звука, кроме нескончаемого гудения двигателей. Безликие пустоши начали сливаться в одно мутное пятно, до тех пор, пока вид из окна не сделался обыкновенной бесформенной серостью. Эффект гипнотизировал: Дес чувствовал, как его уставшие разум и тело страстно желают окунуться в глубокий и пустой сон.

Вот так они и цепляют тебя. Заставляя тебя работать до изнеможения, притупляя твои чувства, замещая волю покорностью... до тех пор, пока ты не примешь свою участь и не угробишь всю жизнь в пыли и грязи кортозисных рудников. Все ради беспощадного служения Рудодобыче Внешнего Кольца. Это была необычайно эффективная ловушка; она сработала на таких людях, как Джерд и Харст. Но в случае с Десом она даст осечку.

Несмотря на необъятные долги отца, Дес знал, что когда-нибудь расплатится с РВК и выберется отсюда. Он знал, что рожден не для такого жалкого и ничтожного существования. Он был абсолютно в этом уверен, и эта уверенность давала ему силу выстоять под гнетом безжалостного, а временами и безнадежного труда. Она давала ему силу бороться, даже в те моменты, когда он готов был сдаться.

Его отстранили, не дав работать на рудниках, но были и другие способы заработать кредиты. С огромным усилием, Дес заставил себя встать. Пол под ногами раскачивался, из-за того, что автобус постоянно регулировал свой курс, дабы не отклоняться от запрограммированной высоты полета, не превышающей полуметра над уровнем земли. Он подождал секунду, приспосабливаясь к ритму движения транспорта, затем, пошатываясь, пошел по проходу между сидениями к пилоту в носовой части. Человека он узнать не смог, они все казались ему на одно лицо: с мрачными, неулыбчивыми чертами, унылым болезненным взглядом и всегда выглядящие так, словно вот-вот взвоют от дикой головной боли.

- Эй, - сказал Дес, стараясь, чтобы голос его звучал небрежно, - сегодня какие-нибудь корабли в космопорт прибывали?

У пилота не было причин обращать на него внимание. Сорокаминутный путь между рудниками и колонией прямой линией проходил среди пустоши; некоторые пилоты даже украдкой дремали на маршруте. Вот и этот, когда отвечал на вопрос, отказался повернуться и посмотреть на Деса.

- Грузовое судно село несколько часов назад, - сказал он скучающим голосом. - Военное. Республиканский корабль.

Дес улыбнулся.

- Они останутся ненадолго?

Пилот не ответил; он лишь фыркнул и покачал головой в знак глупости вопроса. Дес кивнул и поплелся на свое место в хвосте транспорта. Он тоже знал ответ.

Кортозис использовался во всем - от истребителей до флагманских кораблей, и вплетался в боевые доспехи солдат. И пока тянулась война против ситов, Республика нуждалась во все большем и большем количестве кортозиса. Каждые несколько недель республиканский грузовоз приземлялся на Апатросе. На следующий день он отлетал обратно, с трюмами, до отказа набитыми ценным минералом. А до тех пор команде - офицерам и солдатам-срочникам - не оставалось ничего, кроме как ждать. Из своего прошлого опыта Дес знал, что когда у солдат Республики появлялось несколько свободных часов, они неизменно стремились перекинуться в карты. А где бы люди не играли в карты, там всегда были деньги.

Опустившись на свое место, Дес решил, что возможно ему еще рано отходить ко сну.

К тому времени как транспорт остановился на окраине колонии, тело Деса дрожало от предвкушения. Он выпрыгнул наружу и неторопливой походкой побрел к своему бараку, борясь против собственного рвения и побуждения сорваться на бег. Он уже рисовал в воображении солдат Республики с их кредитами, сидящих за игровыми столами в единственной кантине колонии.

Однако не было никакого смысла мчаться туда сию же секунду. Сейчас было уже под вечер, и солнце на севере только-только начало опускаться за горизонт. Но большая часть шахтеров из ночной смены в этот момент бодрствовала. Многие из них уже находились к кантине, коротая время до начала смены, когда придет час отправиться на рудники. Дес знал, что в следующие два часа ему едва ли повезет найти в кантине место, где можно присесть. Не говоря уже о том, чтобы отыскать свободное место за столом, где играют в пазаак или сабакк. Но будет еще несколько часов, прежде чем работающие в дневную смену люди залезут в поджидающий их транспорт, чтобы добраться до дома; он будет в кантине задолго до любого из них.

У себя в бараке он стянул перепачканный комбинезон и забрался в пустую коммунальную душевую, смывая с тела пот и мелкую каменную пыль. Переодевшись в кое-какую чистую одежду, он вышел на улицу и неспеша направился к кантине на краю города.

У кантины не было названия; да оно ей и не требовалось. Ни у кого никогда не возникало трудностей с ее поиском. Апатрос был маленьким миром, всего лишь луной с атмосферой и немногочисленной местной растительностью. Здесь было немного мест, куда можно было отправиться: рудники, колония, или бесконечные безликие пустоши. Рудники были массивным комплексом, включавшим в себя прорытые РВК пещеры и штольни, а также очистные и обрабатывающие сооружения.

Космопорт тоже находился здесь. Грузовозы с партиями кортозиса на борту отлетали ежедневно, переправляя его в какие-нибудь состоятельные миры поблизости от Корусанта и Галактического Ядра. Во все же остальные дни прибывали суда, доставляющие оборудование и припасы, чтобы не дать рудникам встать. На очистных фабриках и в космопорте трудились работники, которые не были достаточно выносливы, чтобы добывать кортозис. Платили там не так хорошо, но зато жили они дольше.

Но в не зависимости от того, где люди работали, все они по окончании своих смен возвращались домой в одно и то же место. Колония была ничем иным, как полуразвалившимся городком временных бараков, собранных РВК в кучу, чтобы вместить несколько сотен рабочих, разрабатывающих рудники. Как и сам этот мир, колония была официально известна под именем «Апатрос». Те же, кто здесь жил, чаще всего называли ее «навозными хибарами». Каждое здание отливало однообразным тускло-серым оттенком дюрастила, выветрившегося и изношенного снаружи. Внутри постройки выглядели совершенно одинаково - временные жилища рабочих, которые стали слишком постоянными. В каждой были четыре маленькие частные комнаты, предназначенные для двух человек, но чаще вмещавшие трех и более. Иногда целые семьи делили одну из этих комнатушек, если не могли найти кредиты на непомерно высокую арендную плату, взимавшуюся РВК. В каждой комнате были койки, вделанные в стену, а единственная дверь открывалась в узкий коридор, в конце которого располагались общие туалеты и душ. Двери на плохо прилаженных петлях, за которыми никогда не ухаживали, имели привычку скрипеть; едва залатанные крыши неизменно протекали всякий раз, как шел дождь. Разбитые окна были запечатаны от ветра и холода, и их никогда не заменяли. Тонкий слой пыли скапливался на всем, но лишь некоторые из постоянных жильцов иногда заботились о том, чтобы привести свои жилища в порядок.

Колония тянулась по обе стороны площади всего на километр, так что можно было пройти от любого здания с одной стороны до такого же на другой меньше чем за двадцать стандартных минут. Если не принимать во внимание ужасающее сходство архитектуры, ориентироваться в колонии было не так уж и трудно. Бараки располагались вдоль и поперек прямыми рядами, формируя сетку унитарных улиц среди однообразно расположенных жилищ. Улицы эти нельзя было назвать по настоящему чистыми, так как они едва ли не тухли от мусора. РВК убирала отбросы и утильсырье так часто, как того требовало поддержание санитарной обстановки - вспышки болезней, вызванные отходами, могли неблагоприятно сказаться на функционировании рудников. Впрочем, компания обращала мало внимания на беспорядочно валявшуюся рухлядь, которая неизбежно накапливалась повсюду в городе. Разбитые генераторы, проржавевшие механизмы, разъеденные коррозией куски металла, и изношенный инструмент переполняли узкие улочки между бараками.

В колонии было всего два здания, хоть как-то отличавшиеся от прочих. Одним был магазин РВК - единственный в этом мире. Его место когда-то занимал барак, но койки заменили полками, а зона коммунального душа служила теперь надежным складским помещением. Снаружи висела черно-белая табличка с режимом работы. Не было никаких вывесок и никаких рекламных объявлений, завлекающих посетителей. Магазин торговал только основными товарами, и к тому же по чрезмерно завышенным ценам. На покупки в счет будущей зарплаты охотно давался кредит под неизменно высокий процент. Это гарантировало, что покупатели, отрабатывая свои приобретения, проведут на шахтах еще больше часов.

Другим зданием, не похожим на другие, была кантина: величественный триумф красоты и дизайна никак нельзя было сравнить с гнетущей однообразностью остальной части колонии. Кантина была возведена на окраине города, и находилась достаточно далеко от серого переплетения бараков. В ней было всего три этажа, а так как любое другое строение ограничивалось лишь одним, она властвовала над окружающим ландшафтом. Хотя такая высота была ей явно ни к чему. Все внутри концентрировалось на нижнем этаже; верхние были лишь фасадом, для видимости возведенным Грошиком - неймодианином, который владел заведением и одновременно был его барменом. Второго и третьего этажа над потолком первого не существовало вовсе, были лишь вздымающиеся стены и свод, сделанный из слегка подкрашенного и подсвеченного изнутри фиолетового стекла. Такие же фиолетовые огни накрывали и бледно-голубые наружные стены. На любой другой планете эффект от этого показался бы показушным и безвкусным, но среди серости Апатроса все это смотрелось очень даже неплохо. Грошик часто заявлял, что умышленно сделал свою кантину не в меру яркой просто для того, чтобы вызвать раздражение у власть предержащих из РВК. Подобное отношение снискало ему популярность в среде шахтеров, но Дес сомневался, что РВК действительно есть до этого дело. Грошик мог перекрашивать свою кантину в любой цвет, какой ему заблагорассудится, до тех пор, пока продолжал еженедельно отдавать корпорации ее долю прибыли.

Двадцати четырех часовой стандартный день Апатроса делился поровну между двумя сменами шахтеров. Дес и остальные из утренней бригады работали с восьми утра до шести вечера; их сменщики с шести до восьми. Грошик, стараясь до предела увеличить прибыль, открывался каждый полдень в час, и не закрывался целых десять часов. Это позволяло ему обслуживать ночную бригаду рабочих прежде, чем те приступят к работе, и ловить дневную бригаду, когда их смена подходила к концу. Он закрывался в три ночи, тратил пару часов на уборку, шесть часов спал, вставал в одиннадцать и начинал все сначала. Его режим был хорошо известен всем шахтерам; неймодианин был таким же пунктуальным, как восходящее и заходящее тусклое рыжее солнце Апатроса.

Когда Дес миновал расстояние между задворками колонии и входной дверью кантины, он сразу же расслышал звуки, исходящие изнутри: громкая музыка, хохот, болтовня, звенящие бокалы. Сейчас было уже почти четыре. У дневной смены оставалась еще пара часов до конца работы, но кантину до сих пор переполняли люди из ночной смены, пришедшие выпить или перекусить до посадки на автобусы, которые отвезут их на шахты.

Дес не узнавал ни одного лица: дневная и ночная бригады пересекались нечасто. Толпу по большей части наполняли люди, но было и несколько тви’леков, саллустиан, и цереан. Дес удивился, увидев здесь еще и родианина. По-видимому ночная бригада была более снисходительна в расовом вопросе, нежели дневная. Тут не было официанток, игроков, или танцоров; единственным служащим в кантине числился сам Грошик. Если кто-то хотел выпить, он подходил к пристроенному к задней стене огромному бару, и делал заказ.

Дес протолкался через толпу. Грошик заметил его приближение, и ненадолго исчез за барной стойкой. Как только Дес подошел, он появился снова, но уже с кружкой гизерского эля.

- Ты сегодня рано, - сказал Грошик, с глухим звуком поставив выпивку.

Его низкий хриплый голос было сложно разобрать за шумом толпы. Слова его вечно имели гортанный тембр, как если бы он говорил из самой глубины собственной глотки.

Неймодианину он нравился, хотя Дес и не знал наверняка, почему. Может потому, что тот своими глазами видел, как Дес вырос из мальчугана в мужчину; может, он просто чувствовал жалость к Десу, увязшему из-за отца в грязи. Какова бы ни была причина, между ними двумя стояло соглашение: Дес никогда не будет платить за выпивку, если ее наливают ему без спроса. Дес благодарно принял подарок и осушил его одним долгим глотком, опустив пустой бокал на стол.

- Влип в небольшую переделку с Джердом, - ответил он, утирая рот. - Я откусил ему палец, так что они отпустили меня домой пораньше.

Грошик склонил голову на бок и вперил в Деса громадные красные глаза. Угрюмое выражение на его амфибиеподобном лице не изменилось, но тело все же слегка задрожало. Дес знал его достаточно хорошо, чтобы понять, что неймодианин смеется.

- Похоже на справедливый расклад, - проквакал Грошик, вновь наполняя бокал.

Дес не стал поглощать его с той же жадностью, как в первый раз. Грошик редко давал ему бесплатно больше одного, и он не хотел оскорблять щедрость бармена.

Он перевел внимание на толпу. Республиканских гостей заметить было не сложно. Четыре человека (двое мужчин и две женщины), и иторианин мужского пола в грубо скроенных флотских униформах. Хотя их выдавала не столько одежда. Все как один держались прямо и подтянуто, тогда как большинство шахтеров постоянно сутулились, словно несли на спинах что-то непомерно тяжелое.

В одном из углов помещения небольшая секция была отделена от остальной части таверны. Это была единственная часть заведения, с которой Грошик не имел ничего общего. Компания РВК разрешала азартные игры на Апатросе, но только в том случае, если за столы отвечала она сама. Официально это делалось для того, чтобы не дать никому возможности смошенничать, но все знали, что в действительности РВК была заинтересована в контроле ставок. Она не хотела, чтобы один из ее работников выиграл по-крупному и за одну удачную ночь расплатился по всем своим счетам. Сохраняя максимальные лимиты низкими, РВК тем самым делала так, что было выгоднее работать на рудниках, чем сидеть за карточными столами.

В игорной секции находилось четыре флотских офицера, затянутых в униформу республиканского флота, и где-то с десяток шахтеров. Женщина-тви’лекк со знаками отличия старшины на лацкане играла в пазаак. Молодой энсин сидел за столом с сабакком, шумно болтая со всеми окружающими, хотя его, похоже, совершенно никто не слушал. Еще два офицера - оба люди, мужчина и женщина - также сидели за столом для игры в сабакк. Женщина-лейтенант и мужчина с лычками коммандера. Дес предположил, что оба они являлись старшими офицерами, ответственными за перевозку котрозиса.

- Вижу, ты уже заметил наших вербовщиков, - проворчал Грошик.

Война против ситов - официально не более чем серия затяжных военных стычек, даже хотя вся Галактика знала иное - требовала постоянного притока на линию фронта молодых и горячих кадетов. И по какой-то причине Республика все время ждала, что граждане миров Внешнего Кольца немедленно ухватятся за шанс к ним присоединиться. Всякий раз, когда военная команда залетала на Апатрос, офицеры норовили набрать новых рекрутов. Они закупали литры выпивки и использовали ее как наживку для начала беседы, ведущейся обычно на тему восхитительной и героической жизни солдата. Иногда они играли на жестокости ситов. В остальное же время они только и делали, что раздавали обещания лучшей жизни в республиканской армии - все время притворяясь дружелюбными и сочувствующими местным, в надежде, что кто-то в любом случае к ним прибьется.

Дес подозревал, что им доставалось нечто вроде премии за каждого нового завербованного рекрута. К несчастью для них, они вряд ли найдут слишком много желающих на Апатросе. Республика была не особо популярна во Внешнем Кольце; здешний народ, включая и Деса, знал, что Миры Ядра эксплуатируют маленькие, удаленные планеты ради собственной выгоды. Здесь, на окраине цивилизованного космоса, ситы и нашли своих антиреспубликанских сторонников. Это было одной из тех причин, почему в ходе войны их количество продолжало расти.

Несмотря на недовольство Мирами Ядра, люди все еще могли бы записаться в рекруты, не будь Республика настроена с таким рвением следовать абсолютной букве закона. Всякого, кто пытался сбежать с Апатроса и из хватки горнодобывающей корпорации, настигало внезапное потрясение: долги РВК по-прежнему требовалось уплатить, даже если рекруты защищали Галактику от нарастающей угрозы со стороны ситов. Если кто-нибудь задолжал деньги легальной корпорации, республиканский флот гарантировал ему выплату зарплаты до тех пор, пока долги не будут погашены. Но не так уж много шахтеров было взбудоражено перспективой присоединиться к войне только ради того, чтобы иметь привилегию не платить.

Некоторые из рабочих были не в восторге от постоянных потуг старших офицеров соблазнить наивных юношей и девушек пойти у себя на поводу. Хотя Деса это не волновало. Он слушал бы их лепет хоть всю ночь, лишь бы те продолжали играть в карты. Он предположил, что цена, которую предстоит уплатить за прикарманивание их кредитов, будет небольшой.

Его рвение, должно быть, стало заметно, по крайней мере для Грошика.

- Неужели ты ввязался в драку с Джердом только потому, что решил прийти пораньше? Услышал, что сюда заглянет республиканская команда?

Дес покачал головой.

- Нет. Всего лишь удачное совпадение, и только. О чем они разглагольствуют на этот раз? О величии Республики?

- Пытаются предупредить нас об ужасах Братства Тьмы, - послышался осторожный ответ. - Получается не слишком хорошо.

Когда дело касалось политики, владелец кантины сохранял собственные взгляды при себе. Его посетители были вольны говорить на любые темы, какие бы не пожелали. Но в не зависимости от того, как пылки были их аргументы, он всегда отказывался принимать чью-либо сторону.

- Скверно для бизнеса, - объяснил он однажды. - Согласишься с кем-то, и он становится твоим другом на всю оставшуюся ночь. Пойдешь ему наперекор, и он будет ненавидеть тебя неделями.

Неймодиане были хорошо известны своей проницательностью в бизнесе, и Грошик не был исключением.

К бару протолкался шахтер и сделал заказ. Когда Грошик уже собрался его выполнить, Дес отвернулся, чтобы изучить игорную зону. За столами для игры в сабакк не было ни одного свободного места, так что до поры до времени ему пришлось побыть в роли наблюдателя. Больше часа он изучал манеру игры и ставки вновь прибывших, особое внимание уделяя игравшим со старшими офицерами. Те были намного лучше срочников, возможно потому, что имели на расходы больше кредитов.

Игры на Апатросе следовали измененной версии Беспинских Стандартных правил. Основы были просты: собрать комбинацию карт настолько близкую к двадцати трем, насколько было возможно без торга. Каждый круг игрок мог выбрать: остаться ли ему в раунде, или сбросить карты. Игрок, принявший решение остаться, мог вытянуть новую карту, обменять ее, либо положить карту на поле помех, чтобы зафиксировать ее значение. В конце каждого круга игрок мог открыться, предъявив свою комбинацию и принуждая остальных игроков раскрыть карты. Лучшая рука за столом выигрывала кон. Любая комбинация больше двадцати трех очков, или больше минус двадцати трех являлась перебором, из-за чего игроку приходилось выплачивать штраф. А если игрок имел комбинацию, составлявшую ровно двадцать три очка - чистый сабакк - то в качестве бонуса он выигрывал банк. Но с бесконечными заменами, которые из круга в круг могли неожиданно поменять значение карт, и с другими игроками, слишком рано открывавшимися, чистый сабакк было получить гораздо сложнее, чем это могло показаться.

Сабакк был больше, чем просто игрой на удачу. На первое место тут выходили стратегия и стиль, знание, когда сблефовать, когда отступиться, и как приспособиться к постоянно меняющимся картам. Некоторые игроки были слишком осторожны, никогда не ставя больше минимума, даже когда имели на руках неплохую комбинацию. Другие были чересчур агрессивны, стараясь запугать оппонента непомерными ставками, даже не имея ничего в кармане. Естественные склонности игроков можно было выявить, если знать, что искать.

Энсин, к примеру, был в игре абсолютным новичком. Вместо, того чтобы сбросить свои карты, он продолжал играть со слабыми комбинациями. Он был преследователем, не удовлетворявшимся теми картами, которые казались ему ущербными для получения кона. Он всегда пытался собрать лучшую комбинацию, надеясь крупно выиграть и сорвать банк, который продолжал расти, ожидая счастливчика. Как результат, энсина не прекращали обходить стороной переборы и необходимость выплачивать штраф. Хотя не похоже было, что это хоть как-то влияло на его ставки. Он был одним из тех игроков, у которых было больше кредитов, чем здравомыслия, что Десу подходило просто прекрасно.

Будучи опытным игроком в сабакк, необходимо знать, как контролировать стол. Десу не потребовалось много времени, чтобы понять, что республиканский коммандер делает именно это. Он знал, как крупно поставить и сделать так, чтобы остальные игроки сбросили выигрышные комбинации. Знал, когда поставить мало, чтобы соблазнить остальных и дальше продолжать играть теми картами, которые они должны были сбросить. О собственных картах он беспокоился мало; он знал - секрет сабакка в том, чтобы вычислить, что на руках у всех остальных... и затем позволить им думать, что они знают, что на руках у него. Только лишь когда все комбинации предъявлялись, и он сгребал фишки, его соперники понимали, как они ошибались.

Он был хорош, пришлось признать Десу. Лучше, чем большинство республиканских игроков, которые здесь околачивались. Несмотря на импозантную внешность, коммандер был безжалостен, и брал кон за коном. Но у Деса было хорошее предчувствие; иногда он просто знал, что не может проиграть. Сегодня он собирался выиграть... и выиграть по-крупному.

Один из шахтеров за столом тяжело вздохнул.

- Еще один круг и этот банк будет мой! - проронил он, качая головой. - Тебе просто повезло, что ты успел открыться, - добавил он, обращаясь к коммандеру.

Дес знал, что дело тут было не в везении. Шахтер был настолько возбужден, что ерзал на своем стуле. Любой, у кого была хоть капля мозгов, видел, что тот собрал сильную комбинацию. Коммандер заметил это и сделал ход, обесценив руку и задушив в зародыше надежды оппонента.

- С меня хватит, - проговорил шахтер, вскакивая из-за стола. - Я пас.

- Похоже, теперь у тебя есть шанс, - на одном дыхании прошептал Грошик, пронесшись мимо, чтобы налить очередную порцию выпивку. - Удачи.

Сегодня ночью она мне не понадобится, - подумал Дес. Он пересек кантину и переступил через наношелковый канат, войдя в контролируемую РВК игорную комнату.

Глава 3

Дес подошел к столу и кивнул крупье Бета-4, занятому раздачей карт. РВК предпочитала живым раздающим автоматизированных дроидов: они не требовали жалованья, а хитроумному игроку не оставалось никаких шансов убедить дроида смошенничать.

- Я в игре, - заявил Дес, заняв пустое место.

Энсин сидел прямо перед ним. Он длинно и громко присвистнул.

- Ого, а ты здоровый детина, - шумно выкрикнул он. - Какого ты роста - метр девяносто? Метр девяносто пять?

- Два метра ровно, - не глядя на него, ответил Дес.

Он пропустил свою расчетную карту РВК через встроенный в стол считыватель, и набрал личный пароль. Оплата за стол приплюсовалась к общей не уплаченной сумме у него на счете, и крупье покорно вытолкнул на стол перед ним груду фишек.

- Удачи, сэр, - сказал он.

Энсин продолжил разглядывать Деса, сделав еще один долгий глоток из своего бокала. Потом разразился смехом.

- Ого, какие же вы тут в Кольце, приятели, здоровые. А ты уверен, что ты на самом деле не вуки, которого побрили шутки ради?

Еще несколько игроков засмеялись, но живо умолкли, едва увидев, как Дес сжал зубы. От энсина несло кореллианским элем. Так же как и от Джерда, когда тот влез в драку с Десом всего лишь несколько часов назад. Мускулы Деса напряглись, и он наклонился вперед на стуле. Коротышка испустил короткий, нервозный вздох.

- Да будет тебе, сынок, - успокаивающим голосом обратился к Десу коммандер, взяв под контроль ситуацию в той же манере, с какой всю игру контролировал стол. От него веяло спокойной властностью, словно он был почтенным старцем, свысока глядящим на семейные склоки за обеденным столом. - Это всего лишь шутка. Ты что, шуток не понимаешь?

Повернувшись лицом к единственному игроку за столом, который был достаточно хорош, чтобы бросить ему настоящий вызов, Дес, слегка осклабившись, расслабился.

- Конечно, я понимаю шутки. Но буду понимать их еще лучше, когда получу ваши кредиты.

Повисла недолгая пауза и потом все как будто бы вздохнули с облегчением.

- Хорошо. Давайте играть.

Дес начал неспешно, играя консервативно и часто сбрасывая карты. Лимиты за столом были низкими; максимальное достоинство ставки в каждом раунде не превышало сотни. Помимо основного взноса в пять кредитов, РВК требовала от игроков «административный сбор» в два кредита всякий раз, как те начинали новый круг, так что любой кон едва покрывал стоимость нахождения за столом, даже для солидного игрока. Уловка была в том, чтобы выиграть достаточное количество конов. Тогда можно было не уходить до тех пор, пока не представится шанс взять банк, продолжавший расти с каждым раундом.

Когда Дес только начал игру, один из солдат попытался завязать недолгий разговор.

- Я заметил, большинство из здешних шахтеров-людей бреют головы, - сказал он, кивком указав на толпу. - Почему так?

- Мы не бреемся. Наши волосы выпадают, - отозвался Дес. - Все из-за слишком частых смен при работе на рудниках.

- Работе на рудниках? Что-то не понял.

- Фильтры не выводят из воздуха всех примесей. При работе изо дня в день, по десять часов в смену, загрязнения накапливаются в организме, - сказал он скучным и равнодушным голосом. Горечи не было; для него и для всех остальных шахтеров это было жизненным фактом. - Есть побочные эффекты. Мы много болеем; у нас выпадают волосы. Раньше нам полагалось несколько выходных дней, но с того момента, как РВК подписала эти республиканские военные контракты, шахтеры никогда не прекращают работу. Говоря начистоту, нас медленно отравляют, чтобы удостовериться в том, что при отлете ваши трюмы полны.

Этого оказалось достаточно, чтобы оборвать любые другие попытки заговорить, и они продолжили игру в относительном молчании. Через полчаса Дес почувствовал, что только начал разогреваться. Он отстегнул взнос и долю РВК, как сделали и другие семеро за столом. Раздающий сдал каждому по две карты, и начался следующий раунд. Первые два игрока заглянули в свои карты и сбросили их. Республиканский энсин посмотрел, что у него на руках, и добавил достаточное количество фишек, чтобы остаться в раунде. Дес не удивился - тот почти никогда не сбрасывал, даже когда ничего не имел.

Энсин быстро опустил одну из карт на поле помех. При каждом ходе игрок мог поместить туда электронную чип-карту, заблокировав ее значение и защитив от изменения, если в конце круга была замена.

Дес покачал головой. Блокируя карты, играют только идиоты. Такую карту ты не можешь сбросить; Дес обычно предпочитал держать все варианты открытыми. Энсин, однако же, мыслил мелкими категориями, не планируя наперед. Это было возможным объяснением тому, отчего он спустил за ночь несколько сотен кредитов.

Рассмотрев свои карты, Дес решил остаться. Все остальные игроки спасовали, оставив их с энсином наедине.

Крупье раздал карты для следующего круга. Дес опустил взгляд и увидел, что держит Выносливость, карту со значением минус девять. Он сидел с шестью очками - невероятно слабой рукой.

Наиболее умным ходом было бы сбросить карты: если не произойдет замена, то ему конец. Но Дес знал, что замена будет. Он знал это так же точно, как и то, где и когда будет палец Джерда, чтобы откусить его. Эти отрывистые взгляды в будущее случались нечасто, но когда случались, Дес был достаточно умен, чтобы внимать им. Он вытащил кредиты. Энсин покрыл ставку.

Дроид спихнул фишки на центр стола, и маркер перед ним начал пульсировать быстро меняющимися цветами. Синий означал, что замены не будет: все карты останутся прежними. Красный означал замену: от маркера будет послан импульс, и одна из электронных карт у каждого игрока в случайном порядке поменяет свое значение. Набирая скорость, маркер перемигивался красным и синим, пока не запульсировал так быстро, что цвета слились в один фиолетовый оттенок. Затем мигание замедлилось, и вновь можно было различить каждый цвет по отдельности: синий, красный, синий, красный, синий... он остановился на красном.

- Проклятье! - ругнулся энсин. - Всегда эти замены, когда я с хорошей рукой!

Дес знал, что это ложь. Шансы на замену были пятьдесят на пятьдесят - то есть, совершенно случайны. Не было никакого способа предсказать, когда она произойдет... если только ты не имел дара, который порой посещал Деса.

Карты, поменявшись, вспыхнули, и Дес еще раз оглядел свою комбинацию. Выносливость пропала, став семеркой. Он сидел с двадцатью одним. Не сабакк, но расклад неплохой. Перед тем как начался следующий круг, Дес раскрыл карты, выложив комбинацию на стол.

- Открываюсь на двадцати одном, - сказал он.

Энсин с отвращением отшвырнул свои карты.

- Долбаный перебор.

Дес собрал бывшую на кону небольшую кучку фишек, в то время как его оппонент неохотно выплачивал штраф. Дес предположил, что в банке сейчас было около пяти сотен кредитов.

Один из шахтеров за столом поднялся.

- Идемте, нам пора, - сказал он. - Последний спидер отходит через двадцать минут.

С ворчанием и недовольством остальные рабочие поднялись со своих мест и устало потащились к выходу, чтобы начать смену. Энсин посмотрел, как они уходят, потом с любопытством повернулся к Десу.

- А ты разве не идешь вместе с ними, дружбан? Ты вроде жаловался, что никогда раньше не получал выходного.

- Я работаю в дневную смену, - коротко сказал Дес. - Эти парни из ночной.

- А где же остальные из твоей бригады? - спросила лейтенант. - Дес отчетливо распознал ее желание не дать энсину сболтнуть чего-то, что может задеть крупного шахтера. - Толпа расползается.

Она обвела рукой кантину, теперь почти пустую, за исключением республиканских флотских офицеров. Увидев свободные места за столами, некоторые из них направились к своим товарищам, чтобы присоединиться к игре.

- Они скоро будут здесь, - сказал Дес. - Я просто закончил свою смену немного пораньше.

- В самом деле? - тон ее как будто бы намекал на то, что она знает лишь одну причину, по которой смена шахтера может закончиться рано.

- Лейтенант, - учтиво сказал один из подошедших к столу солдат. - Коммандер, - добавил он, обращаясь к другому офицеру. - Не возражаете, если мы присоединимся к вам, сэр?

Коммандер бросил взгляд на Деса.

- Мне не хочется, чтобы этот молодой человек подумал, будто Республика на него нападает. Если мы займем все места, где же тогда будут сидеть его друзья, когда появятся здесь? Он сказал, что они будут с минуты на минуту.

- Но сейчас их нет, - сказал Дес. - И мне они не друзья. Можете садиться.

Он не добавил, что большинство шахтеров из дневной смены, вероятно, играть и не будут. Появление за столом Деса было для них мрачнее ночи; он выигрывал слишком часто, чем им хотелось бы.

Пустые места быстро заполнились.

- И как сегодня карты, энсин? - спросила молодая женщина, которую Дес обыграл в последнем раунде. Она присела напротив и поставила перед ним бокал кореллианского эля.

- Не слишком-то хорошие, - признал он, ухмыльнувшись и сменив пустой бокал на полный. - Я буду должен тебе за выпивку. Не похоже, что сегодня мне удастся вырваться на перерыв. - Он кивнул в сторону Деса. - Присматривай за этим. Одно из двух: либо он так же хорош, как и коммандер, либо он жульничает.

 Он тут же улыбнулся, показывая, что это лишь одна из его безобидных шуток. Дес проигнорировал тираду; его не в первый раз называли мошенником. Он прекрасно знал, что предвидение давало ему преимущество над всеми остальными игроками. Возможно, это преимущество было нечестным, но жульничеством он его не считал. Оно ведь не давало ему знать, что произойдет в каждом раунде; он не мог его контролировать. Дес просто был достаточно умен, чтобы не упускать большинство из откровений, когда те к нему приходили.

Крупье принялся за раздачу фишек новичкам, как всегда желая каждому из них формальное «Удачи».

- Похоже, отношения с другими шахтерами у тебя не слишком хорошие, - сказала лейтенант, припомнив недавний комментарий Деса. - Ты никогда не думал о смене профессии?

Дес мысленно простонал. Едва он сел за стол, офицеры пооставляли свои вербовочные россказни и сосредоточились главным образом на игре. Теперь же он дал ей повод поднять эту тему вновь.

- Я не заинтересован в том, чтобы стать солдатом, - проговорил Дес, делая взнос на следующий раунд.

- Не будь таким опрометчивым, - произнесла лейтенант, ее голос плавно перетек в успокаивающую и мелодичную трель. - Быть солдатом Республики - значит получать определенные преимущества. К тому же, мне думается это лучше, чем работать на рудниках.

- Перед тобой вся Галактика, сынок, - добавил коммандер. - Миры, гораздо привлекательнее, чем этот, если ты понимаешь, о чем я.

Как будто я не знаю, - подумал Дес. Вслух он сказал:

- Я не собираюсь проводить здесь всю свою жизнь. Но когда я уберусь с этой скалы, то не стану тратить дни, уклоняясь на фронте от ситских бластеров.

- Нам не долго осталось воевать с ситами, сынок. Мы уже пустили их в бега.

Коммандер говорил с такой спокойной уверенностью, что едва не соблазнил Деса поверить сказанному.

- У меня другие сведения, - сказал Дес. - Ходят слухи, что Братство Тьмы одержало победу в большинстве битв. Я слышал, что под их контролем теперь больше десятка регионов.

- Это было до генерала Хота, - перебил один из солдат.

Дес знал про Хота из ГолоСети: это был самый настоящий герой Республики. Победивший в целом ряде крупных сражений, он был блестящим стратегом, знавшим, как вырвать победу из лап поражения. Не удивительно, учитывая, кем он был.

- Хот? - невинно поинтересовался Дес, опустив глаза в свои карты. Мусор. Он сбросил комбинацию. - Разве он не джедай?

- Так и есть, - ответил коммандер, заглядывая в карты. Он сделал небольшую ставку. - Мастер джедай, если точнее. И хороший солдат к тому же. Невозможно было отыскать лучшего человека, чтобы возглавить военную кампанию Республики.

- А ситы, знаете ли, не просто солдаты, - серьезно изрек подвыпивший энсин, его голос был даже громче, чем прежде. - Некоторые из них могут использовать Силу, совсем как джедаи! Их нельзя прикончить одними только бластерами.

Дес наслушался достаточно безумных баек, в которых джедаи выделывали экстраординарные фокусы, используя мистическое могущество Силы, но считал, что это - легенды и мифы. Или, по крайней мере, нечто сильно преувеличенное. Он знал, что существовали силы, выходящие за грань материального мира: его собственное предвидение было тому доказательством. Но в истории о том, что могли вытворять джедаи, было слишком сложно поверить. Если Сила на самом деле была таким могучим оружием, то почему эта война длилась так долго?

- Идея отвечать перед Мастером джедаем меня мало привлекает, - сказал он. - Я слышал разные чудные вещи о том, во что они верят: нет страстям, нет эмоциям. Звучит так, словно они хотят превратить всех нас в дроидов.

Перед оставшимися игроками разложили очередной круг карт.

- Джедаи руководствуются мудростью, - объяснил коммандер. - Они не позволяют таким вещам, как страсть и гнев затуманить их суждение.

- Гнев полезен, - заметил Дес. - Он вытаскивал меня из кучи отвратительных мест.

- По мне, так лучше было вообще в эти места не соваться, - ласковым голосом парировала лейтенант.

После нескольких ходов раунд закончился. Молодая женщина, принесшая энсину выпивку, открылась на двадцати - не слишком удачная комбинация, но и не плохая. Она поглядела на коммандера, когда тот перевернул свои карты и улыбнулась, видя, что у него оказалось только девятнадцать. Ее улыбка исчезла, когда пьяный энсин показал свое двадцать одно. Когда он стал сгребать кон, она живо прервала его смех дружеским тычком под ребра.

Все заплатили взносы, и крупье сдал каждому из игроков еще по две карты.

- Джедаи защищают Республику, - убедительно продолжала лейтенант. - Штатским их взгляды могут показаться странными, но они на нашей стороне. Все, чего они хотят - это мира.

- Правда? - сказал Дес, посмотрев на свои карты и пододвинув фишки. - А я думал, они хотят уничтожить ситов.

- Ситы - это незаконная группировка, - объяснила лейтенант. Секунду подумав, она сбросила карты - Сенат издал билль, объявивший их вне закона почти три тысячи лет назад, сразу после того, как Реван и Малак посеяли разрушение по всей Галактике.

- Мне всегда казалось, что Реван спас Республику, - сказал Дес.

Коммандер вновь вступил в беседу:

- История Ревана запутана, - сказал он. - Но факты налицо - ситы и их учения были Сенатом запрещены. Их существование - само по себе нарушение закона Республики, и хороший аргумент. Джедаи понимают угрозу, представляемую ситами. Вот почему они присоединились к флоту. Во благо Галактики, ситы должны быть уничтожены раз и навсегда.

Перебравший энсин снова выиграл кон, уже второй раз подряд. Иногда лучше быть удачливым, чем умным.

- Так значит, Республика повелела, чтобы ситы были уничтожены, - сказал Дес, внеся деньги за следующий раунд. - Если за все ответственны одни ситы, держу пари, они скажут то же самое и о джедаях.

- Ты бы не говорил так, если бы знал, какие ситы на самом деле, - сказал один из прочих солдат. - Я воевал против них. Они кровожадные убийцы!

Дес рассмеялся.

- Да уж, как смеют они пытаться убить тебя на войне? Разве они не знают, что ты занят их убийством? Как невоспитанно!

- Кровожадная катская дворняга! - взорвался солдат, поднимаясь со стула.

- Сядь на место, рядовой! - рявкнул коммандер.

Солдат подчинился приказу, но Дес по-прежнему чувствовал повисшее в воздухе напряжение. Все остальные за столом - за исключением, вероятно, двух офицеров - уставились на него.

Чудно. Последнее, что у них теперь на уме, так это карты. Обозленные люди плохо играют в сабакк.

Коммандер тоже почувствовал, что дела плохи. Он изо всех сил постарался разрядить обстановку.

- Ситы блюдут учения темной стороны, сынок, - сказал он Десу. - Если бы ты видел все те вещи, какие они сотворили в ходе этой войны... и не только с другими солдатами. Им все равно, даже если страдают невинные граждане.

Слушая только краем уха, Дес заглянул в карты и сделал ставку.

- Я не дурак, коммандер, - сказал он. - Признает это Республика официально или нет, у вас с Братством Тьмы война. И несчастья на войне случаются, с обеих сторон. Так что не пытайтесь уверить меня в том, что ситы - монстры. Они люди, такие же, как вы и я.

Из всех игроков за столом только коммандер сбросил свои карты. Дес знал, что по крайней мере несколько солдат будут играть плохими комбинациями просто ради того, чтобы завалить его.

Коммандер вздохнул.

- Возможно, ты и прав. Обычные солдаты - служащие в армии только потому, что не подозревают, чем на самом деле являются Мастера ситы и Братство Тьмы - всего лишь люди. Но взгляни на идеалы, стоящие за этой войной. Пойми, за что действительно борется каждая из сторон.

- Просветите меня, коммандер.

Дес придал своему голосу некоторый намек на снисходительность и мельком зачерпнул еще несколько фишек, зная, что это взбесит всех еще больше. Он был рад увидеть, что никто больше не раскрылся; он играл ими как битский музыкант, высвистывающий трель на сабрикете.

- Джедаи стремятся сохранить мир, - в очередной раз повторил коммандер. - Они способствуют делу справедливости. Всякий раз, когда есть возможность, они используют свое могущество, чтобы помочь нуждающимся. Они стремятся служить, а не править. Они верят, что все живые существа, невзирая на расу или пол, созданы равными. Уверен, ты можешь это понять.

Это было больше утверждением, нежели вопросом, но Дес все равно ответил:

- Но ведь все живые существа не равны в действительности, разве нет? Я имею ввиду, что кто-то умнее или сильнее... или лучше играет в карты.

При последнем замечании он слегка улыбнулся коммандеру, но все остальные за столом нахмурились.