Нэнси Ричардсон

Молодые Рыцари — Джедаи. Золотой шар

(Звездные войны)

— Энакин, мы будем скучать по тебе, — сказала Лея Органа Соло своему сыну.

Лея и ее муж, Хан Соло, стояли вместе со своим младшим, Энакином, перед серебряного цвета челноком, который должен был отвезти мальчика на Явин IV. То была луна, где брат Леи, джедай Люк Скайуокер, создал Академию джедаев. Она была основана для того, чтобы обучать людей пути становления Рыцарями джедаями, защитниками свободы и справедливости. Лишь те, кто показывали свое умение обращаться с Силой, были приглашены посетить Академию. Одним из этих избранных, приглашенных на первую сессию для детей и инородцев младшего возраста, был Энакин. Энакин был чувствителен к Силе. Он знал, что обладал способностью изменять, постигать и контролировать окружающую его среду с тех самых пор, как только мог вспомнить. Но это были лишь мелочи. Энакин, если сильно старался, мог ощущать эмоции других людей. Силой своей мысли он мог поднимать небольшие предметы. К этим талантам добавлялся и тот факт, что он был умен. Очень умен. Даже его собственные брат и сестра — двойняшки Джейсон и Джейна — признавали, что их малолетний брат — гений. В возрасте пяти лет Энакин уже знал, как разобрать компьютер и вновь собрать его воедино. Он обожал каждую головоломку, так или иначе касавшуюся развинчивания механизмов и постижения того, как их переделать, или разгадывания с помощью разума сложных словесных игр. Когда Энакину исполнилось девять, его родители пришли к соглашению, что для него настало время поступить в Академию джедаев. Энакин продемонстрировал слишком много талантов, чтобы скрывать их дома. Когда Джейна и Джейсон возвратились из Академии после проведенного там времени, родители согласились отправить на занятия своего младшего сына. Лея не смогла бы перенести переезд всех своих детей на Явин IV одновременно. Ей слишком бы их не хватало. Джейна и Джейсон теперь вернулись. Настало время уйти Энакину.

Лея изучала своего младшего сына. Энакин был почти сто пятьдесят сантиметров ростом. Он был стройный, с коричневыми волосами, которые постоянно спадали ему на глаза. У него были льдисто-голубые глаза Люка полные силы и любопытства. Но спокойный характер и сосредоточенность достались ему от матери. Лея улыбнулась. Быть может, повзрослев, ее младший сын будет помогать управлять Республикой, как делала она. Или, возможно, он станет пилотом звездолета и героем повстанцев, как его отец, Хан Соло. Если Энакин, став взрослым, будет походить на своего отца, у Леи не будет ни минуты покоя, она это знала. Она будет постоянно думать о неприятностях, в которые Энакин может себя втянуть. Но пока что Энакин поживет на Явине IV — безопасной, тихой луне, вращающейся вокруг гигантской газовой планеты Явин. Лея знала, что ее брат Люк позаботится о собственном племяннике. Однако она не могла не волноваться за своего ребенка. Она чувствовала, что Сила с ним была очень велика. И хотя она этим гордилась, Лея боялась, что его способности могут завести его в опасность. Все, кто находили силу стать джедаями и использовать Силу во благо, подвергались также риску соблазна применять Силу во зло и ради личной выгоды — это была темная сторона.

Лея наблюдала, как Энакин прощается с братом и сестрой. Ей вдруг захотелось, чтобы и у Энакина тоже был близнец. Так он не был бы одинок на Явине IV. У ее младшего сына было мало друзей. Его брат с сестрой да дроид Си-Трипио были его ближайшими товарищами.

— Прекрати сходить с ума, Лея, — сказал Хан своей жене.

Он ощущал ее волнение так отчетливо, как если бы она выражала его вслух.

— Иди сюда, малыш, и попрощайся со своим стариком-отцом, — позвал Хан сына.

Энакин подошел, чтобы обнять отца. Хан взъерошил сыну волосы. Затем он смахнул их с глаз Энакина.

— Со мной все будет в порядке, папа, — сказал Энакин.

Он чувствовал тревогу отца, так же как и матери. Его мальчуган так силен, подумалось Хану. Но на мгновение он слишком обеспокоился о мощи Силы в Энакине. Тут Лея сжала своего сына в крепких объятиях.

— Зови нас, если тебе что-нибудь понадобиться, — сказала Лея.

«Или если ты захочешь вернуться домой», — подумала она.

— Обещаю, — ответил Энакин матери.

Затем он зашел внутрь челнока и помахал своей семье из окна у сидения. Энакин был теперь совсем один. Он откинулся на спинку кресла, чтобы подумать. Энакин размышлял о своих родителях и их страхах. Чего они не понимали, так это того, что их младший сын не боится больше покидать свою родную планету Корускант. Энакин видел отблеск тревоги в глазах его матери, когда она и отец прощались с ним. Но Энакин не волновался. Ему предстояло путешествие на Явин IV, где дядя Люк создал Академию джедаев, чтобы тренировать одаренных путям джедаев. Энакин знал, что также как и его брат и сестра, близнецы Джейсон и Джейна, он был чувствителен к Силе. Энакин не боялся, но во время путешествия на Явин IV он был тих. В следующие несколько месяцев предстояло очень многому научиться, и Энакин хотел обдумать все то, что ждет его впереди.



— Мы приземлимся через пять минут, — проинформировал командир челнока своих юных пассажиров.

Энакин повернулся, его льдисто-голубые глаза выглянули в окно, осматривая поверхность Явина IV. Он прочитал о луне все. Но не смотря на это, ее пышные джунгли, реки и водопады заставили его задержать дыхание. Это все было так непохоже на город, который он недавно покинул. Столь красиво и дико. Когда челнок опустился к огромному каменному строению, он нетерпеливо вскинул голову, смахнув с глаз длинную темную челку. Энакин знал что это Великий храм — древнее здание, высившееся на Явине IV задолго до того, как Люк Скайуокер избрал его для своей Академии джедаев. На луне было и несколько других храмов и дворцов, но большинство из них обрушилось. Поговаривали, что некоторым было больше четырех тысяч лет. Энакин размышлял, будет ли у него шанс исследовать эти строения. Он надеялся на это.

Как только серебряный челнок благополучно совершил посадку на посадочной площадке Великого храма, его входные створки с шипением раскрылись. Энакин опустился на посадочную платформу и тут же попал в ожидающие объятия своего дяди, Мастера джедая Люка Скайуокера. Люк был облачен в черный комбинезон. Его волосы были на несколько оттенков светлее, чем у Энакина. Но глаза его были такими же светло-голубыми.

— Энакин, добро пожаловать в Академию, — с улыбкой сказал Люк.

Энакин обнял дядю, потом нагнулся, чтобы поприветствовать товарища Люка, серебряно-сине-белого дроида Р2Д2. Красные огоньки Арту посигналили, а сам он прогудел что-то мальчику, но Энакин не понял ничего, что сказал дроид.

— Он говорит, что рад, что ты наконец здесь, — пояснил Люк.



Следующие несколько часов Люк показывал Энакину Академию, и рассказывал ее историю.

— Великий храм — один из множества дворцов, построенных массасси, — объяснял Люк. — Это раса гуманоидов, некогда живших на Явине IV. Они исчезли с луны задолго до того, как она была обнаружена Повстанческим Альянсом.

Энакин знал, что такое Повстанческий Альянс. Так звали себя мужчины, женщины и инородцы, бившиеся за то, чтобы вернуть справедливость и свободу Галактике. Его мать, отец и дядя Люк когда-то были частью этого союза.

— Несколько лет назад Великий храм был отремонтирован Альянсом и использовался как тайная база, — разъяснял Люк. — Затем, когда «Звезда смерти» нашла его, он был брошен.

«Звезда смерти», как помнил Энакин, была боевой станцией Империи, врага Повстанческого Альянса.

— Когда «Звезда смерти» отыскала базу Альянса на Явине IV, последовала война. Некоторые из храмов были повреждены подбитыми ДИ-истребителями, но и годы также оставили на них след. Как бы то ни было, Великий храм остался цел, так что мы решили использовать его под Академию джедаев, — сказал Люк.

Энакин пробежался пальцами по каменным блокам, которыми были облицованы коридоры Академии. Хотел бы он знать, как выглядел Великий храм давным-давно, и на кого были похожи массасси.

— Великий храм не сильно изменился снаружи, — сказал Люк. Он ощутил любопытство племянника. — Но нам пришлось изменить внутреннюю часть, чтобы сделать в Академии комнаты. Мы поделили пространство на спальные и душевые секции для тебя и твоих одноклассников. А над открытыми окнами подвесили тяжелые занавесы. Окна в храме без стекла, так как климат здесь настолько теплый, что они нам редко нужны. Но каждые несколько месяцев случаются ужасные штормы. Температура падает, и по джунглям хлещут дождь и ветра. Когда такое случается, занавесы сохраняют храм в тепле и сухости. Есть только одно место, которого мы не тронули — Большая Приемная палата на вершине храма. Все преподаватели и студенты соглашаются, что это место слишком прекрасно, чтобы его менять, — объяснил Люк.

Люк и его новоиспеченный студент продолжали прогулку по Академии. Каждые несколько минут Люк останавливался, чтобы представить Энакина его преподавателям-джедаям.

— Энакин, это Тионн, — сказал Люк, когда они затормозили перед среброволосой женщиной с большими жемчужного цвета глазами.

Энакин пожал руку Тионн.

— Тионн — Рыцарь джедай, к тому же она любит собирать древние джедайские легенды и песни, — сказал Люк мальчику. — Пойдем, я познакомлю тебя кое с кем из твоих товарищей-студентов, — предложил Люк. — Ты был последним, кто прибыл на эту сессию в Академию.

Двое переступили через обширный деревянный дверной проем и вошли в столовую. Люк водил своего племянника от стола к столу, представляя его. Энакин редко видел чтобы так много разных существ собирались в одном месте. Здесь были инородцы самых разных окрасов — красного, зеленого, фиолетового. Тела некоторых походили на птичьи, иные выглядели как змеи, а кое у кого было по девять или десять рук и по несколько глаз.

— Чувствительны к Силе бывают многие, — объяснил Люк племяннику. — Неважно, люди они или инородцы. Единственной вещью, имеющей значение, является то, что каждый в этом зале посвятил себя становлению Рыцарем джедаем, чтобы использовать Силу во благо.

«Придется ко всему этому привыкнуть», — подумал Энакин, оглядывая зал. Но заведение друзей не было главной проблемой Энакина. Он был одиночкой, и даже дома самыми близкими его друзьями были брат с сестрой и Трипио. Нет, он прибыл в Академию чтобы научиться постигать и использовать Силу — энергетическое поле, связывающие воедино все жизненные формы. Это то, что давало Рыцарям джедаям их могущество. И больше, чем чего либо еще, Энакин хотел стать Рыцарем джедаем. Не только потому, что его брат и сестра тоже обучались на джедаев, хотя он и испытывал зависть когда они отправились учиться в Академию джедаев несколько месяцев назад. Нет, Энакин хотел стать Рыцарем джедаем потому что он знал в своем сердце, что был рожден для этого. Во время обеда Энакин познакомился со столькими новыми людьми, что у него закружилась голова. Все чего он желал, так это немного спокойствия. Но он не мог сбежать от остальных студентов до окончания обеда. Он попытался было улизнуть из столовой, но Тионн заметила его, и когда он был уже почти за порогом, Энакин почувствовал ее руку на своем плече.

— Не будь таким стеснительным, — мягко сказала она.

Энакин прикусил губу, сдерживая себя, чтобы не сказать среброволосой женщине правду. Он не был стеснительным; это было ошибкой, которую допускали даже его отец с матерью. Он просто любил проводить время наедине с самим собой — время в раздумьях. Энакин подметил, что первому, чему он должен научиться, это выбирать наиболее подходящее время, в которое можно ускользнуть от группы. Наконец обед закончился и Энакин отправился изучать храм самостоятельно.

— Блиип, блиип.

«О нет», — пронеслось в голове у Энакина и он остановился. Он повернулся и увидел катящегося вслед за ним Р2Д2.

— Возвращайся к дяде Люку, — приказал Энакин дроиду.

Арту придвинулся к нему, вновь чирикнув.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, но я хочу побыть один, — сказал Энакин.

Арту по-прежнему не желал уходить.

— Ладно, ты можешь пойти со мной, но пожалуйста, не шуми. Мне нужно подумать, — объяснил Энакин.

Арту затих.

«По крайне мере, он меня понял», — сказал сам себе Энакин и начал спускаться по длинному каменному коридору.

— Бинк, блиип, бубиип.

Энакин покачал головой, но продолжил идти.

— Арту, если ты собираешься всюду следовать за мной, нам нужно научиться общаться, — проворчал он дроиду.

Энакин подошел к основанию каменной лестницы в конце коридора.

— Тебе по этой лестнице не подняться, Арту, так что тут мы расстаемся, — с хитрой улыбкой сказал Энакин дроиду.

Потом он повернулся и начал подниматься по лестнице, легко касаясь кончиками пальцев стен, сужавшихся по мере продвижения. Наверху обнаружился большой деревянный проем, который отличался от дверей, что усеивали залы храма. Он был покрыт символами, которые Энакин не смог распознать — формы их изгибались и закручивались в красивый узор. Энакин оказался у Большой Приемной палаты. Это был самый высокий зал в храме, и в отличие от других залов, он не был перестроен для нужд Академии. Энакин осторожно толкнул большие двери, чтобы отворить их. Он прошел к середине Большой Приемной палаты. Стены ее были сделаны из потертого за многие годы темно-коричневого камня. Кусты синелистника, самого распространенного растения на луне, пробивались из камней через несколько трещин. Они цеплялись за камни своими отростками. Кусты были диковинно синего цвета, и когда Энакин наклонился поближе, он ощутил их пряный аромат. Он медленно подошел к большому окну. Открывающийся вид захватывал дух. Энакин посмотрел вниз на джунгли. Они были устланы ковром синелистника и переполнены деревьями массасси, чья кора сияла пурпурно-коричневым тоном. За переплетением деревьев виднелись бегущие по луне искрящиеся зеленые реки.

«Великолепно», — подумал Энакин.

— Ты кто? — раздался голос позади Энакина.

Энакин развернулся. Перед ним стояла молодая девочка. С бледно-желтыми волосами, зелеными глазами, в оранжевом комбинезоне Академии, и с босыми ногами.

— Тебе банта язык отдавила? — хихикнула она, подойдя к стоящему у окна Энакину.

«Ей не больше десяти лет», — решил Энакин.

— Меня зовут Тахири, и мне девять, — проговорила девочка голосом, который звучал словно журчащий ручей.

Энакин не ответил. Он был раздражен, что она прервала его размышления. Раздражен, что она отыскала Большую Приемную палату.

— Где твоя обувь? — спросил наконец Энакин, чтобы прервать молчание.

— Я никогда не ношу ее, и не носила, — начала Тахири. — Я с Татуина. Я одна из Песчаного народа.

Челюсть Энакина изумленно отвисла. Он никогда не видел никого из Песчаного народа без их тяжелых одеяний и лоскутов одежды, дыхательных масок, защитных очков, которые они носили поверх лиц, и не знал никого, кто видел бы. Татуин был суровой песчаной планетой, и люди нуждались во всякой защите от песка, солнца и ветра, какую они могли надеть.

— Ну, может быть, я и не совсем одна из Песчаного народа, но я жила с ними с четырех лет, — продолжила Тахири. — Я осиротела, а они нашли меня в пустыне и позаботились обо мне.

Она подошла к большой деревянной скамье рядом с окном и уселась на нее. Затем она возобновила свою историю.

— Помощник Люка Скайуокера, Тионн, отыскала меня, когда они с Люком посещали Татуин. Они провели со мной время и обнаружили, что Сила велика во мне. Сначала я не знала, что они имеют ввиду. Но они объяснили, что те небольшие штучки, которые я могла делать — такие как ощущать эмоции и находить вещи, которые были не на месте — особая сила. Так что Тионн вызволила меня из пустыни и привезла меня на эту луну. Не то чтобы я нуждалась в спасении. С Песчаным народом было хорошо, и у меня даже была своя собственная банта в качестве любимца.

— А ты видел банту, видел? — спросила Тахири у Энакина.

Ответа она ждать не стала.

— Банты — это животные с длинным густым мехом. У них крученые рога. На Татуине мы ездили на них и использовали, чтобы таскать разные вещи. Так или иначе, Тионн привезла меня сюда, потому что она сказала, что у меня есть джедайский потенциал. Ты, наверное, тут из-за того же, да?

Тахири вновь не стала дожидаться ответа.

— Самое лучшее, что есть в этом месте, это то, что мне не нужно носить длинные бледные одежды и закрывать лицо и рот, как я делала на Татуине — я ненавижу это! Ах да, и я могу даже не носить обувь, если не хочу — я взяла с Тионн такое обещание, как только мы прибыли в Великий храм, — разъяснила Тахири, качая своими босыми ногами. — Я взяла с нее обещание, потому что люблю ощущать холодные гладкие камни храма под ногами. Там, откуда я родом, жарко, и повсюду песок, песчинки которого застревают между твоими пальцами. Ну, так ты собираешься что-нибудь сказать? — наконец спросила она Энакина.

Энакин засмеялся.

— Сложновато вставить хоть слово, когда ты все время болтаешь, — пояснил он.

Тахири на мгновение задумалась.

— Прошу прощения. Это потому, что на Татуине не было никого, близкого мне по возрасту, с кем можно было бы поговорить. Полагаю, я слишком одинока и нуждаюсь в друге.

— Я думаю, мне бы тоже пригодился друг, — признал Энакин.

В конце-концов, его брат и сестра возвратились на Корускант к родителям, и Энакину уже их не хватало даже больше, чем он думал.

— Тогда решено — мы теперь лучшие друзья, — сказала Тахири с усмешкой. — Может все-таки скажешь мне свое имя?

— Меня зовут Энакин Соло, — мягко ответил он.



Джедай-преподаватель Тионн отыскала свою новую студентку Тахири в Большой Приемной палате. Она собиралась отвести девочку в ее спальную комнату. С тех самых пор, как девочка прибыла на луну этим утром, шанса показать непоседливой юной студентке, где она будет спать, не представилось. За последние несколько часов Тионн было сложно просто-напросто уследить за ней — и это в придачу к молодому джедайскому классу, классу, который был тщательно отобран и привезен на Явин IV в течение прошлой недели на занятия, которые начнутся завтра утром.

Тионн переступила через деревянный проем и задержалась, наблюдая как Тахири разговаривает с Энакином Соло. Тионн была рада увидеть, что ребенок начал заводить друзей. Она знала, что Тахири не была стеснительной. Вообще говоря, девочка редко умолкала. Но Тионн волновалась, что других студентов отпугнет ее неугомонный характер. Это было понятно, так как у девочки не было никого ее возраста, с кем можно было пообщаться почти шесть лет.

— Тахири, я пришла, чтобы показать тебе твою комнату, — сказала Тионн.

Тахири перевела взгляд со своего нового друга на среброволосого джедая.

— Я не устала. Я хочу остаться и поболтать с Энакином, — ответила Тахири.

Тахири не нужен был никто, указывающий ей, когда спать, или где. На Татуине каждый заботился о себе сам. Если ты устал — ты ложился спать. Если ты был голоден — ты ел. А если тебя мучила жажда… Ну, если тебя мучила жажда, ты мог попытать счастья и поискать воду где-нибудь в пустыне.

Тионн улыбнулась Тахири.

— Ты больше не на Татуине, — сказала она. — И ты будешь следовать правилам Академии джедаев.

Тахири нахмурилась и ее ярко-зеленые глаза помрачнели. Она и вправду ненавидела, когда ей говорили, что делать. Но со скамьи она встала. Пока что она послушается Тионн.

— Юный Энакин, уже почти время ложиться, — известила Тионн мальчика.

— Все наши молодые студенты должны быть в своих комнатах и готовиться ко сну через четыре стандартных часа поле наступления сумерек, — продолжила она.

Энакин кивнул. Он привык, что ему говорят, когда ложиться. На Корусканте его мать с отцом отправляли его спать в это же время.



Энакин, Тахири и Тионн покинули Большую Приемную палату и спустились по лестнице на следующий этаж храма. Арту по-прежнему дожидался Энакина у подножия лестницы, и когда мальчик спустился вниз, дроид вновь последовал за ним. Некоторое время он пищал и гудел, но Энакин игнорировал дроида.

— Ну, вот и моя комната, — негромко сказал Энакин, когда подошел к двери. — Всем спокойной ночи.

Он толкнул массивную деревянную дверь, и вошел в комнату.

— Сюда, Тахири, — произнесла Тионн. — Вдвоем они продолжили спуск по коридору, пока не достигли другой двери. — Это твоя комната. Когда услышишь звонок к подъему завтра утром, воспользуйся, пожалуйста, своей душевой, чтобы привести себя в порядок, а потом спускайся вниз в столовую.

Тахири нахмурилась, затем вошла в комнату. Она встала спиной к двери. У нее раньше никогда не было своей собственной комнаты. На планете Татуин все из Песчаного народа лагерями спали на подстилках, постеленных на земле на открытом воздухе. Теперь же Тахири оглядывала ее самую настоящую собственную комнату. Она не могла в это поверить! В дальнем углу здесь был большой спальный лежак, покрытый мягкими белыми покрывалами. Гардероб со шкафом находились у стены слева. С крючков в шкафу свисали несколько оранжевых комбинезонов. На полу также покоилась пара ботинок.

«Даже не надейтесь, что я стану их носить», — подумала Тахири, посмотрев на обувь.

Она подошла к другой двери, прямо напротив ее кровати. Она вела в ее собственную душевую.

«Я не верю, что это место — правда», — пришло ей в голову.

Тахири никогда не принимала душ до того, как она покинула Татуин. Здесь было воды больше, чем можно было выпить на всей планете. Душ был неслыханной вещью! Жалко, что у Люка с Тионн не было такого же на челноке. Она улыбнулась. То, как они наморщили свои носы, когда она сняла с себя белую робу, которую носила, было довольно забавно. От нее, наверное, действительно ужасно пахло. Тахири пришлось согласиться, что теплый душ ей понравился. А еще больше ей понравился оранжевый комбинезон, который ей выдали. Он был намного более комфортным, чем была ее роба. Тахири прошлась ногами по холодному каменному полу. Гладкие камни были восхитительны. Она переоделась в свою ночнушку, пронеслась по полу, и запрыгнула в кровать. Тахири закуталась в покрывала.

«Какие мягкие и пушистые», — подумала она в полусне. Еще немного, и она уснет, подумала она прямо перед тем, как провалилась в небытие.

Тахири приснился сон. Это был тот же самый сон, что она видела на Татуине. Тот самый сон, который посещал ее каждые лет жизни с тех самых пор, как она себя помнила. Она плыла вдоль по зеленой реке на серебристом плоту с закругленными бортами. До того как Тахири прилетела на Явин IV, она никогда не видела рек.

«Это странно воображать что-то, чего я никогда не видела», — подумала она во сне.

Тахири чувствовала как холодная вода обволакивает ее руки, пока она медленно плыла на плоту. Надвигался шторм. Ветер крепчал, и вода мощными волнами забилась о борта лодки. Тахири начала грести упорней, ее мускулы заныли. Ей нужно было доплыть до берега реки перед тем, как плот перевернет течением. Перед плотом пронеслась гигантская волна. Она обрушилась на Тахири, и ее небольшое тело отшвырнуло назад. Ее опрокинуло с плота и стремительно увлекло в холодную речную воду. Вот тут она обычно просыпалась. Но не в этот раз. В этот раз Тахири ощутила, как волны захлестывают ее, ударяя ее по лицу и заполняя нос со ртом водой. Она чувствовала, как отчаянно хватает ртом воздух. Почему же она не просыпается? Она молотила по воде, стараясь попасть обратно на плот. Она по-прежнему видела его над вздымающимися волнами. И затем она заметила его. Это был мальчик, с которым она познакомилась накануне. На ее плоту был Анакин Соло. И он плыл к ней. Он протянул серебристое весло. Оно то появлялось, то пропадало из виду, пока ее швыряло с волны на волну. Тахири знала, что ей обязательно нужно дотянуться до весла, потому что если она не сделает этого, то непременно утонет. Но она не могла схватить его. Оно было слишком далеко. Тахири видела как Энакин кричит ей, но не могла разобрать его слов. Вода затягивала ее. И тут, внезапно, холодное серебристое весло оказалось поблизости, и она снова попыталась его схватить. Но как только ее пальцы прикоснулись к нему, зазвучал громкий звонок.

Тахири немедленно проснулась.

«Странно, — рассеяно подумала она, — я видела такой же сон на Татуине еще с тех пор, как была маленьким ребенком, но сон обычно оканчивался, когда я падала в реку. Мне никогда не приходилось тонуть, или быть спасенной мальчиком. На реке никогда не было никого, кроме меня».

Тахири спустила ноги с кровати и встала. Ночнушка облепила ее тело потными пятнами.

«Гадость», — подумала она, и направилась в душевую.

«Во сне я была на Явине IV, — думала Тахири, пока принимала душ. — А река была очень похожа не ту, что течет рядом с Академией. Но куда я плыла? И почему Энакин Соло был в моем сне?» — удивлялась Тахири.

— Думаю, я должна узнать моего нового друга Энакина получше, если он собирается появляться во сне, который сниться мне всю мою жизнь, — пробормотала Тахири, натягивая свой комбинезон.

Она открыла дверь и отправилась в столовую, полная решимости разобраться в своем странном сне.



— Нам нужно поговорить, Энакин, — сказала Тахири, явившись на завтрак и сев за стол рядом со своим новым лучшим другом.

Энакин не был ранней пташкой.

— О, привет, — сказал он с ворчанием, когда Тахири присела напротив него.

— Послушай, я не люблю говорить по утрам, — постарался он объяснить.

— Глупости. Ты не любишь говорить совсем, — ответила Тахири. — Прошлой ночью я только и делала, что болтала. Теперь я хочу узнать немного о тебе.

Тахири не была готова рассказать ему про сон. Это может подождать до тех пор, пока она не будет уверена, что он не станет над ней смеяться. Она ненавидела, когда ее высмеивали.

— Начинай, — подогнала она, когда Энакин по-прежнему не произнес ни слова.

— Ты ведь не оставишь меня одного, неважно, что я скажу, так ведь? — сварливо поинтересовался Энакин.

Тахири лишь пристально посмотрела на него, ее зеленые глаза сверкнули. Энакин терпеть не мог рассказывать о себе людям. Он сглотнул, затем спешно начал излагать историю своей семьи.

— Моя мать и отец знамениты. Моя мама — Лея Органа-Соло, она принцесса с планеты Алдераан и глава правительства Новой Республики. И она и мой отец, Хан Соло, повстанческие герои. Мой дядя — Люк Скайуокер, известный Мастер джедай и основатель этой Академии. Вся семья чересчур знаменита, чтобы быть ее достойной, — проворчал Энакин. — Ну что, теперь ты довольна?

— Тебе не нужно стараться быть достойным их, — с легкостью сказала Тахири. — Ты — не они, а они — не ты.

— Легко тебе говорить, — ответил Энакин. — И я бы предпочел иметь семью, которая ей и не является.

Тахири отпрянула.

— Я думал, твоей семьей был Песчаный народ, — сказал Энакин.

— Так и есть, но не совсем, — ответила Тахири. — Песчаный народ нашел меня в пустыне. Но мои настоящие родители были фермерами-влагодобытчиками на Татуине. У моих родителей были приспособления, которые собирали воду из воздуха. Эту воду использовали на планете для питья и сельского хозяйства. Я не очень хорошо помню их. Песчаный народ рассказывал, что они были убиты, когда мне было четыре. Хотя я не знаю точно, как они умерли.

— Мне жаль, — сказал Энакин.

— Не надо меня жалеть, — свирепо ответила Тахири. — Мне повезло, что Песчаный народ отыскал меня в пустыне. Так же как мне повезло, что Люк и Тионн нашли меня на Татуине.

— Ты права, — согласился Энакин. Он начинал чувствовать себя более непринужденно рядом с Тахири. Он взял еще один кусочек еды, а потом сказал: — Еще у меня есть старшие брат и сестра. Им по тринадцать лет и их зовут Джейсон и Джейна.

— Какие они? — спросила Тахири своего друга.

— Ну, Джейсон довольно непоседливый. Он любит проводить время вне дома. Он собирает жуков и влипает во множество неприятностей. Джейна больше похожа на меня. Она любит разбирать разные штуковины и потом придумывать, как снова собрать их вместе. Я не так уж и много проводил с ними времени. Последние несколько месяцев они были на занятиях на Явине IV. Теперь здесь я, — объяснил Энакин.

— Ты скучаешь по ним, так ведь? — спросила Тахири.

— Да. Они мои лучшие друзья, — признал Энакин.

— Ну, теперь у тебя есть я, — сказала Тахири, ухмыльнувшись. — И у меня есть кое-что, о чем мне нужно тебе рассказать. Прошлой ночью мне приснился сон — такой же сон я видела почти всю жизнь, с тех пор, как могу помнить. Этот сон странный. Странный, потому что я плыла на плоту по реке, а до вчерашнего дня я никогда не видела рек. Да и вообще, до того, как я прилетела на эту луну, я в жизни не видела так много воды. Так или иначе, я совершенно уверена, что этот сон, который мне снился, всегда происходил здесь, на Явине IV. Что действительно необычно, потому что я тут в первый раз. Ты так не думаешь?

Тахири не стала дожидаться комментариев Энакина.

— К тому же, во сне я всегда плыла по реке как раз перед началом ужасного шторма. Ветер завывал, и вода в реке превращалась в гигантские волны. Одна из волн сбивала меня, и я падала с плота. Тут я обычно просыпалась. Но прошлой ночью я не проснулась. Вместо этого я едва не утонула. Едва, потому что раздался звонок на завтрак и я проснулась. Но сейчас не это важно. Важно то, что в первый раз за все годы, что мне снился этот сон, в нем был и кто-то еще. Этот кто-то был на моем плоту, и когда я упала в реку, он протянул весло, чтобы спасти меня. Мальчик, который протягивал весло — это ты!

Энакин молчал. Так вот о чем всегда говорил его брат Джейсон.

«Думаю, когда девочки влюбляются в мальчиков, они начинают говорить бессмысленные вещи», — решил он.

— Ты не собираешься ничего сказать? — нетерпеливо спросила Тахири.

— Ну, я не думаю, что это так странно, что тебе приснился сон, в котором был я, — начал Энакин. — В конце концов, мы познакомились прошлой ночью, как раз перед тем, как ты пошла спать.

— Не льсти себе. Ты не такой уж необыкновенный чтобы я по какой-то причине видела о тебе сон, — парировала Тахири, в ее сверкающих глазах отразилось раздражение.

«Теперь она из-за меня расстроилась», — с изумлением подумал Энакин.

— Не бери в голову, Тахири, — сказал он. — Я только предположил, что может быть лишь одно объяснение.

— А что же тогда с рекой, бурей, и тем фактом, что мой сон всегда происходил здесь, на этой луне, в то время как я всю жизнь прожила в пустыне? — с раздражение спросила Тахири.

— Но ты ведь сама сказала, что едва можешь вспомнить что-нибудь о своей жизни до того, как тебя принял к себе Песчаный народ. Может, ты была здесь прежде, — предположил Энакин.

— Была где? — осведомился Люк Скайуокер у своей новенькой студентки, подойдя сзади.

Тахири резко повернула лицо к Мастеру джедаю.

— Нигде, — фыркнула Тахири.

Она оттолкнула свой стул и выскочила из-за стола.

— Так быстро завел друзей, юный Энакин? — с улыбкой спросил Люк.

Энакин ответил кислой улыбкой, а потом тоже встал и покинул стол. Он хотел найти Тахири, чтобы извиниться перед ней, что бы он ни натворил. Девочка была чересчур говорлива, но она была его новым другом, и он не хотел ранить ее чувств.



У Энакина не было времени поговорить с Тахири до того, как прозвенел звонок к сбору на первое занятие для юных учеников в Академии джедаев. Энакин вошел в Большую Приемную палату и поискал Тахири глазами. Он заметил ее белокурые волосы в третьем ряду и торопливо присел рядом. Тахири притворилась, будто не замечает его. Энакин попытался извиниться, но она просто отвернулась и воззрилась на стену.

«Пожалуй, я попытаюсь позже», — поразмыслил Энакин.

Широкие стены зала собраний были сложены из темно-зеленых каменных блоков. Полированные деревянные скамьи выставили рядами. В передней части комнаты возвышался небольшой помост. Скамьи заполняли студенты. Они тихо переговаривались, ожидая, когда в зал войдет Люк Скайуокер. Некоторые никогда не слышали речей Мастера джедая. Но даже те, кто слышал, волновались. Люк Скайуокер был их героем. Люк молча вошел в зал. Он взошел на помост и обратился к младшему и юношескому классам Академии джедаев.

— Кодекс джедаев гласит: клятва джедая должна быть наиболее серьезным, глубочайшим обязательством в его или ее жизни. Могущество джедая происходит от Силы, и джедай использует это могущество не для поиска авантюр или рисковых дел, для джедая это покорность, спокойствие и мир, — объяснял Люк.

Пока Люк Скайуокер говорил, в зале не раздалось ни звука. Тахири даже перестала шаркать своими босыми ногами по гладкому полу аудитории. Энакин чувствовал возбуждение, повисшее в помещении. Каждый из двадцати кандидатов в джедаи был захвачен словами Люка.

— Джедай знает, что гнев, страх и агрессия ведут на темную сторону, — продолжал Люк. — Джедай использует Силу для познания и обороны, но никогда для нападения. Для джедая не существует слова «пытаться», только «делать». Верьте в это и вы достигните успеха. Превыше всего остального знайте, что контроль над Силой приходит только через концентрацию и тренировки.

Люк Скайуокер прекратил говорить и принялся изучать студентов. Он встретился с каждым взглядом, на мгновение задержавшись, дойдя до Энакина. Он уже ощущал могущество Силы в мальчике. Слишком сильное для кого-то столь юного, сказал он себе. Люк понимал волнение Хана и Леи. Когда Сила была велика — это могло привлечь внимание злых мужчин и женщин, которые захотели бы использовать Энакина на службе темной стороны. Ему не следует спускать глаз со своего племянника.

Затем Люк перевел взгляд на Тахири. Для этой девочки в его сердце было отведено особое место. Тахири была с родной планеты Люка — Татуина. Люк был фермерским пареньком, которого вырастили дядя и тетя — Оуэн и Беру Ларс. Люк ненавидел пустынную планету. Она была слишком жаркой и сухой, и он жил скучной жизнью до тех пор, как встретил двух дроидов, купленных дядей. Их звали Р2Д2 и Си Трипио. Дроиды прибыли на Татуин в поисках Мастера джедая Оби-Вана Кеноби. У них для него было сообщение от принцессы Леи с Алдераана. Ее держал в заточении Дарт Вейдер. Вейдер был зловещим человеком, надзиравшим за строительством «Звезды смерти» — боевой станции Империи. Люк последовал за Арту, направившемуся к Оби-Вану, и джедай поведал Люку о его семье. Оби-Ван сказал, что отец Люка был Рыцарем джедаем и его убили. Оби-Ван пообещал тренировать Люка. И так началась его жизнь как Рыцаря джедая.

Люк приглядывал за Тахири. Она была сиротой. Ее родители были убиты на Татуине, хотя об их смерти не было известно никаких деталей. Тахири вырастил, как одну из своих, Песчаный народ. Но Люк понимал, что Тахири никогда не была одной из них. На Татуине она скучала так же, как когда-то и он. В ходе недавнего путешествия на планету, он и Рыцарь джедай Тионн тотчас же ощутили в ней мощь Силы. Люк знал: Тахири было предначертано стать Рыцарем джедаем. Но он также знал и то, что однажды Тахири предстоит сделать выбор. Он дал обещание Песчаному народу, что возвратит Тахири на Татуин, когда она будет готова решить: остаться ли ей с ними или продолжить обучение на Рыцаря джедая. Люк надеялся, что она выберет остаться в Академии, но это решение должно было принадлежать только ей.

— Вы все здесь потому, что Сила в вас велика, — твердо сказал Люк. — Вы здесь потому, что Новой Республике требуются джедаи. И вы здесь потому, что это ваша судьба обучаться на Рыцарей джедаев и при необходимости использовать Силу для сохранения мира в Галактике. Весь следующий месяц ваши преподаватели будут обучать вас видеть Силу во всем вас окружающем. Вы научитесь пользоваться Силой, чтобы видеть отдаленные места, защищать самих себя и делать вещи, которые вы никогда не представляли возможными. Помните лишь, что Сила никогда не должна быть использована в гневе или агрессии. Иначе, вы будете служить темной стороне — стороне зла.

Зал оставался тихим.

— Я хотел бы поведать вам о темной стороне, — тихо произнес Люк. — Потому что если вы поймете ее суть, вы не ступите на нее. Когда я был юношей, мне сказали, что мой отец был Рыцарем джедаем. Мне сказали, что он был убит злым человеком по имени Дарт Вейдер. Дарт Вейдер был тем, кто помог построить «Звезду смерти» созданную Императором Палпатином для контроля Галактики путем страха и насилия. Я встретился с Дартом Вейдером в битве в Облачном городе. Именно в ходе этой битвы я узнал, что мой отец не был убит Вейдером. Дарт Вейдер был моим отцом.

Энакин услышал, как у его подруги Тахири перехватило дыхание. Ему стало интересно, был ли он единственным студентом в этом зале, кто уже знал всю историю.

— Мой отец когда-то был человеком по имени Энакин Скайуокер. Он был превосходным пилотом. Его тренировал на Рыцаря джедая Оби-Ван Кеноби. Мой отец внимал Силе. Но он использовал ее, чтобы достичь могущества. Этот выбор совратил его на темную сторону — путь, на котором силы джедая используются во зло. Вы все знаете, что Дарт Вейдер и Император практически уничтожили Восстание. Если бы они одержали победу — никто из вас не был бы сейчас здесь. Если бы они победили — всей Галактикой правили бы злые мужчины и женщины. Это мощь темной стороны Силы. Запомните это.

Люк закрыл глаза и глубоко вдохнул, прежде чем продолжить.

— Как новым кандидатам вам важно, чтобы вы понимали правила Академии. Прежде всего, вы здесь для того, чтобы учиться. Так как вы самый молодой класс из всех, что прибывали на эту луну, мы подготовили несколько правил для обеспечения вашей безопасности. Никто не покидает это место без разрешения. Хотя Явин IV тих и спокоен, тут может быть и опасно. Вдобавок, вы все из разных миров и имеете различные уклады жизни. Это означает, что вам придется привыкать друг к другу. Между вами не должно быть драк. Терпение и взаимопонимание — необходимые навыки, которые следует освоить кандидатам в джедаи. Несоблюдение правил Академии может повлечь за собой то, что вас отправят домой. — Он сделал паузу, потом сказал: — А теперь время начинать. Пожалуйста, проследуйте за преподавателями в свои классы.

Студенты поднялись и очистили помещение; некоторые бежали на восьми ногах, некоторые шли, а несколько птицеподобных существ прыгали.

— Ты уловил это слово, «судьба»? — прошептала Тахири Энакину когда они покидали комнату.

— Тсс, я думаю, — прошептал Энакин в ответ.

Он не сказал ей, что он раздумывал о своем собственном имени. Его назвали в честь отца Люка и Леи. В честь Энакина Скайуокера, бывшего Дартом Вейдером. Он постарался напомнить себе, что его дядя Люк смог все-таки дотянуться до добра, захороненного внутри Вейдера. Это случилось в ходе битвы между светлой и темной сторонами Силы, когда отец Люка обернулся против темной стороны, чтобы спасти жизнь своему сыну. Тем не менее, имя «Энакин» пугало.

Тахири проигнорировала Энакина и продолжила шептать:

— Энакин, слово «судьба» означает делать что-то, что ты должен делать. У меня есть странное предчувствие, что это судьба свела нас вместе. Я знаю, тебе это не понравится, но я думаю нам суждено проплыть на плоту по реке на Явине IV. Вот почему ты прошлой ночью был в моем сне. Я думаю, мы должны ускользнуть из Академии и сплавиться по реке.

— Что? — сказал Энакин. — Ты спятила? Да мы едва попали сюда. Мы здесь чтобы познать Силу, чтобы стать Рыцарями джедаями. Если мы убежим, то можем влипнуть в неприятности. А если это произойдет, обо всем узнают мои родители. — Энакину на краткий миг представились их разочарованные лица. Он почти слышал, как Джейсон и Джейна ругают его. — Ни за что, — свирепо прошептал он Тахири.

Эта девчонка ни за что не заставит Энакина разочаровать его семью или сделать так, чтобы его дядя решил, что он доставляет слишком много неприятностей, чтобы оставаться в Академии. Ни за что.



Этой ночью явился сон. Энакин знал, что это был тот же самый сон, о котором рассказывала Тахири. Но в отличие от сна Тахири, на длинном серебристом плоту сидел теперь уже Энакин. В его руке было серебристое весло, и он склонился над закругленным боротом плота, перебирая холодную зеленую воду. Она обволакивала его руки до тех пор, пока они не заледенели, но он продолжал грести.

«Куда я направляюсь?» — удивился Энакин.

Он вгляделся в исполинские деревья, которые нависали над рекой. Он распознал их местное происхождение. Это были деревья массасси, их кора отсвечивала багряно-коричневым. Но где же шторм, о котором ему рассказывала Тахири? Словно в ответ на свой вопрос, Энакин услышал раздавшееся позади громыхание. Он оглянулся за плечо и увидел массивную черную тучу, плавно плывущую по небесам прямо к нему. Он принялся грести усерднее. Нужно добраться до берега реке перед тем, как разразится буря. Его руки ныли от напряжения. Вода начала волнами ударять по плоту, а ветер практически вырывал весло из его обмерзших рук. Сон казался настолько реальным, что Энакин не мог найти себе места, изо всех сил стараясь добраться до берега. Ветер швырял его волосы на лицо, и он почти ничего не видел. Внезапно его взгляд привлек оранжевый комбинезон. В речном пороге прямо перед ним была Тахири. Она изо всех сил старалась удержать голову над волнами. В отчаянии Энакин медленно поплыл к своей подруге. Он попытался докричаться до нее ее, но за бурей он не смог расслышать даже свой собственный голос. И тут Тахири его увидела. На долю секунды льдисто-голубые глаза Энакина встретились с ее испуганными зелеными глазами. Он видел, как Тахири отчаянно старается добраться до весла, которое он ей протягивал. Вода по-прежнему доходила ей до шеи.

«Плыви» — мысленно крикнул Энакин.

Рука Тахири ухватила весло и ее пальцы стиснули его, но тут же соскользнули. Ее унесло бурной водой. Энакин заметался по плоту из стороны в сторону, стараясь разглядеть Тахири за волнами. Он потерял ее.

Затем в отдалении он услышал приглушенный звук и осознал, что это сигнал к подъему в Академии. Река перед его глазами медленно исчезла. Энакин спустился вниз по коридору в столовую. Он пока еще не был готов поговорить с Тахири о своем сне. Он не был готов признать, что его подруга возможно была права. Что, быть может, что-то притягивало их обоих к этой реке. Была это судьбы или нет, Энакин не знал. Но он точно знал, что не хочет, чтобы этот сон повторился. Он был ужасен.



— Ты выглядишь кошмарно, — воскликнула Тахири, когда Энакин сел рядом с ней за обеденный стол.

Так и было. Под его глазами залегли обширные синяки. Энакин выглядел так, словно ни чуточку не спал.

— Проблемы со сном? — спросила Тахири, запихнув в рот булочку.

Энакин не ответил. Он вперил глаза в лицо своей подруги.

— Ты все еще злишься из-за моей идеи прокатиться на плоту? — прошептала она.

Ответа не последовало.

— Ну так не стоит. В первый раз за все время, что помню, у меня прошлой ночью не было сна о реке. Может то, что я рассказала тебе об этом, разорвало какой-то круг. Теперь я свободна, — сказала она, хихикнув. — Так что не волнуйся, нам не придется удирать из Академии, и мне жаль, что я предложила такую рискованную идею.

— Нет, придется, — ответил Энакин.

Теперь настала очередь Тахири замолчать. Наконец она прошипела:

— О чем, во имя Великой банты, ты говоришь?

— Ты не видела этот сон прошлой ночью потому, что его видел я, — тихо ответил Энакин, уставившись на нетронутую еду. — Мне снилось, что я плыву по реке, и все было совсем, как ты сказала, только греб я, а тебя там не было. По крайней мере, сначала.

— И что произошло потом? — спросила Тахири, затаив дыхание.

Ей стало интересно, услышал ли Энакин страх в ее голосе.

— Ты тонула, — хладнокровно ответил Энакин. — Я пытался спасти тебя, — добавил он, — но река была слишком бурной. Извини.

Энакин повесил голову. Ему было стыдно, что он не смог спасти друга. Он знал, что это был только сон, но также он знал, что это было и нечто большее. Тахири вытаращила на него глаза. Она выглядела испуганной.

— Ты не должна идти со мной к реке, Тахири, — сказал Энакин. — Но я чувствую, что меня туда влечет, и мне кажется, я должен выяснить почему.

— Почему бы нам не поговорить об этом с твоим дядей Люком? Может, он пойдет с нами, — предложили Тахири.

— Нет! — выкрикнул Энакин. Тахири в первый раз услышала, что он говорит голосом, намного более громким, чем шепот. — Мы не можем рассказать Люку Скайуокеру. Если мы сделаем это, все будет потеряно, — зло проговорил Энакин.

— О чем ты, Энакин? — спросила Тахири.

— Не знаю, — ответил Энакин удивленно. — Но когда ты предложили поговорить с дядей Люком, я услышал в своей голове голос. Он сказал, что мы не можем ничего рассказать ему, иначе все будет потеряно.

— Что будет потеряно? — спросила Тахири.

— Я не знаю, — сказал Энакин с разочарованным видом.

Это было не то, на что он надеялся. Он прилетел на Явин IV учиться. Стать Рыцарем джедаем. А теперь в его голове появился странный голос, приказывающий ему утаить что-то от его дяди Люка. Приказывающий ему ускользнуть из Академии, чтобы проплыть по реке. И самым худшим было то, что он верил голосу. Чувствовал, что его слова правильны. Более того, он ощущал, что голос исходит от Мастера джедая. Он слышал в нем силу и спокойствие, похожие на те, что были в голосе его дяди. Возможно, этот незнакомый Мастер джедай нуждался в Энакине чтобы выполнить важное задание, задание, которое подготовит почву для становления его Рыцарем джедаем. Но что если он ошибается насчет голоса? Что если его перетягивают на темную сторону Силы?

«Что если, — задавался он вопросом, — он призывает меня так же, как и моего деда, Энакина Скайуокера?»

Была только одна возможность узнать это.

— Думаю, мне лучше стоит подумать, когда ускользнуть из Академии, — пробормотал Энакин.

— Ты наверное имел ввиду, нам, — с ухмылкой сказала Тахири. — И не волнуйся, если нас выгонят из Академии (хотя я так не думаю), ты можешь отправиться домой вместе со мной.

— И стать одним из Песчаного народа? — Ответил Энакин с небольшим смешком. — Благодарю, но нет.

Энакин притих. Он был не уверен, стоит ли позволять Тахири отправиться с ним на реку. В конце концов, она в его сне тонула.

— Тахири, может тебе лучше не влезать во все это, — начал Энакин.

— Я знаю, ты волнуешься из-за того, что я тонула, — ответила Тахири. — Но я должна пойти с тобой. У нас у обоих был этот сон, и это значит, что мы оба должны быть на плоту. Что-то взывает к нам, Энакин, — дрожащим голосом произнесла Тахири. — И даже хотя я и напугана, я пойду с тобой.



— Плот будет на краю реки, — прошептал Энакин Тахири за классным столом следующим утром.

— Откуда ты это знаешь? — прошептала в ответ Тахири.

— Просто знаю. Тот же самый голос, что велел нам не разговаривать с дядей Люком обо сне, сказал мне это прошлой ночью, — отозвался Энакин.

Он изнуренно воззрился на Тахири. Она хотела ответов, которых у него просто не было. Прошлой ночью, прямо перед тем как он увидел этот же сон, он услышал голос. Он сказал ему не тревожиться. Что плот, который нужен ему и Тахири будет на краю реки. Что они оба должны улизнуть из Академии и сплавиться на нем.

— А что если голос злой? — испуганно прошептала Тахири. — Если нас заставляют использовать Силу для поисков приключений и авантюр вместо того, чтобы использовать ее для гармонии и мира, как предостерегал твой дядя? Я не хочу служить темной стороне, как это делал Дарт Вейдер.

— Ты говоришь это потому, что Дарт Вейдер мой дед? — оскорбленным голосом спросил Энакин. — Потому что если ты мне не доверяешь, ты не должна со мной идти.

Энакин не встречался с Тахири взглядом, когда говорил эти слова. Он боялся. Боялся, что Тахири увидит в нем нечто злое. Нечто, что делало его похожим на его деда.

— Нет, Энакин, я не имела ввиду, что ты кто-то наподобие Дарта Вейдера. Только то, что мы доверяем какому-то странному голосу у тебя в голове, — объяснила Тахири. — Откуда мы знаем, что этот голос хороший?

— Я просто знаю, Тахири, — трясущимся голосом ответил Энакин. — И я собираюсь отыскать способ выбраться из Академии в следующие несколько дней.

Тахири уставилась на своего друга. Она понимала, почему Энакин так расстроен. Дело было не только в голосе у него в голове. Она знала, что если он влипнет в неприятности, множество людей в нем разочаруются. Его мать с отцом, его брат и сестра. Люк Скайуокер. Тахири не заботило, будет ли кто-то беспокоиться о том, отправят ее домой или нет. Это делало риск проще. Все же, Энакин сводил ее с ума. Она пригвоздила своего друга раздраженным взглядом.

— У вас проблемы? — спросила преподаватель Тионн своих студентов, подойдя к их парте.

— Никаких проблем, — ответил Энакин. — Кроме того, что ни один из нас похоже не в состоянии поднять этот двухкилограммовый груз с нашего стола при помощи разума, — произнес Энакин, имея ввиду задание, которое они с Тахири должны были выполнить.

— Тогда, наверное, вы делаете что-то не так, — ответила Тионн.

Оба студента отвернулись и сфокусировались на массивном куске металла, который Тионн с легкостью опустила на их парту. Металл продвинулся не больше чем на сантиметр. Энакин осмотрелся вокруг. Несколько других студентов преуспели в упражнении. По другую сторону комнаты были двое, которые выглядели как громадные мошки. Каждый из них поднял свой груз. Теперь они счастливо жужжали. Энакин вытаращил на них глаза. Они были не сильнее в Силе, чем он и Тахири. Он был в этом уверен. Почему же тогда они с Тахири не могли проделать этот трюк?

— Мы не концентрируемся, — сказала Тахири, прервав его размышления.

Они попробовали снова, но металл не сдвинулся.

— У каждого из вас разные силы, — сказала Тионн. — Вы здесь для того, чтобы выяснить, где они пролегают.

В разочаровании Энакин зажмурил глаза и направил свой разум на предмет.

«Будь легким», — приказал он.

В это же время на том, чтобы поднять его сфокусировалась Тахири. Энакин открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как металл взмыл к потолку класса.

Бум! — ударился он с глухим звуком. И Энакин и Тахири потеряли концентрацию и едва увернулись от груза, когда тот понесся обратно. Он совершил посадку на их столе. Стол раскололся надвое.

— Хорошо, — сказала Тионн, пряча улыбку. — Вы узнали свои силы.

Остальные студенты засмеялись. Энакин нахмурился. Тахири хихикнула.

— Как мы это сделали? — Прошептала Тахири Энакину, когда класс вновь принялся за работу.

Энакин пожал плечами.

— Не представляю. Это странно, но я попросил металл быть легче и когда открыл глаза, он вознесся к потолку. А что ты делала, Тахири

— Я просто снова постаралась поднять его, — сказала Тахири.

— Думаю, из нас получится хорошая команда, — добавила она.

Тахири взглянула на Энакина и тихо произнесла:

— Ладно, … Энакин, если ты говоришь, что плот будет там, значит он там будет. И не думай, что я не пойду с тобой. Дикие банты не смогут отпугнуть меня от реки. Кроме того, я никогда раньше не плавала на плоту — за исключением снов. Ты это знал? — ответа Тахири не ждала. — Энакин, есть только одна вещь, которую я хочу тебе сказать перед тем, как мы отправимся: я не умею плавать.

— Я уже думал об этом, — нахмурив брови сказал Энакин. — Полагаю, это одна из причин, почему мы были на борту этого серебристого плота вместе.

Энакин попытался улыбнуться своей подруге. Но в душе он был напуган. Что если он не сможет спасти Тахири, когда она упадет в реку? Что если его сон станет явью?



Тахири на цыпочках пробралась по спальне. Она бесшумно натянула поверх ночнушки свой оранжевый комбинезон и тихо подошла к двери. Легонько оттолкнув ее, она высунула голову в коридор. Никого не было. Она прокралась вниз по коридору. Ее босые ноги мягко шлепали по гладким камням. Подойдя к двери Энакина, она один раз стукнула в нее. Энакин ждал свою подругу. Он быстро открыл дверь и впустил Тахири внутрь.

Была уже почти полночь. Все преподаватели и студенты в Академии крепко спали. Но Тахири и Энакин уснуть не могли. Им нужно было спланировать, каким образом они собираются выбраться из Академии.

Тахири свернулась клубком на подушке около кровати Энакина. Энакин, скрестив ноги, присел рядом.

— А если нам обоим притвориться, что мы больны, — предложила Тахири другу.

Энакин состроил гримасу.

— Обоим? Они никогда не поверят, что мы оба больны, — сказал он.

— Почему нет? — спросила Тахири.

— Ну, прежде всего, мой дядя Люк знает, что я вообще редко болею. Если я притворюсь нездоровым, он точно забеспокоится. Скорее всего, он вызовет моих родителей и отправит меня домой. — Он насупился. — Может нам попросту улизнуть ночью, — сказал он. — В конце концов, все спят.

Тахири покачала головой.

— Не получится, — сказала она.

— Почему? У нас куча времени, — сказал Энакин.

— Потому что во сне все происходит днем, — объяснила Тахири. — Мы должны делать в точности, как во сне, иначе мы не последуем за нашей судьбой.

— Тахири, я не думаю, что мы должны слепо идти за тем, что ты считаешь нашей судьбой, — ответил Энакин. — «Следовать за судьбой» — чересчур романтическое понятие. Это важно, но нам нужно принимать во внимание и другие вещи.

— Например? — вопросила Тахири. — Ты опять говоришь о том странном голосе?