Сергей Александрович Есенин
Полное собрание сочинений в семи томах
Том 1. Стихотворения
От редакции
Выпускаемое Институтом мировой литературы имени А.М. Горького Российской академии наук, издательствами «Наука» и «Голос» к 100-летию со дня рождения С.А. Есенина Полное собрание сочинений по своему типу является академическим изданием. Обобщая результаты, достигнутые отечественными и зарубежными исследователями в изучении жизни и творчества Есенина, оно дает целостный свод всего выявленного к настоящему времени литературного и эпистолярного наследия великого русского поэта.
В Полное собрание сочинений входят стихотворения и поэмы, художественная и литературно-критическая проза, письма, дарственные надписи, деловые бумаги и т. д. Наряду с законченными произведениями в него включены поэтические наброски, фрагменты неосуществленных произведений, различные записи творческого и делового характера, а также произведения, созданные Есениным в С.А. Торстве. В особых разделах помещены произведения, в отношении которых авторство Есенина вероятно, но установлено не окончательно. В каждом томе даются варианты текстов по всем известным рукописям и авторским публикациям. Читатели впервые получат полный систематизированный свод этих материалов.
Начало изданию своих собраний сочинений положил сам Есенин. В 1922 году в Берлине в издательстве З.И.Гржебина он выпустил «Собрание стихов и поэм. Том первый». В него была включена значительная часть созданного поэтом к тому времени (второй том не выходил).
После возвращения из зарубежной поездки, в 1923–1924 гг., Есенин неоднократно предпринимал попытки выпустить собрание сочинений. Оно планировалось в двух томах. К двухтомному автор подготовил предисловие. Когда возникло предположение о возможном его выпуске в Госиздате, Есенин писал в октябре 1924 г. Г.А. Бениславской: «…издайте по берлинскому тому с включением «Москвы кабацкой» по порядку и «Рябинового костра». «Возвращение на родину» и «Русь советскую» поставьте после «Исповеди хулигана». «Москва кабацкая» полностью, как есть у Вас, с стихотворением «Грубым дается радость». <…> Разделите все на три отдела: лирика, маленькие поэмы и большие: «Пугачев», «36», «Страна», «Песнь о походе». После «Инонии» вставьте «Иорданскую голубицу». Вот и все. Этого собрания я желаю до нервных вздрагиваний. Вдруг помрешь — сделают все не так, как надо».
Договор с Госиздатом на выпуск «Собрания стихотворений» в трех томах был подписан 30 июня 1925 г. В течение второй половины 1925 года была подготовлена рукопись издания. Прочитать корректуру Есенин не успел, первая партия гранок помечена в типографии днем похорон поэта — 31 декабря 1925 г. Вышли все три тома в 1926 г. После смерти поэта было решено выпустить дополнительный четвертый том. Этот том — «Стихи и проза», составитель И.В. Евдокимов — увидел свет в 1927 году.
На всех этапах осуществления замысла собрания сочинений Есенин сохранял основные принципы его построения. Так, том «Собрания стихов и поэм» 1922 г. отчетливо делился на две части: первую составила лирика, вторую — произведения, которые поэт обычно называл «маленькими поэмами». Еще раньше такое же деление своих произведений на лирику и «маленькие поэмы» Есенин произвел в 1919 г., готовя сборник «Телец». В 1920 г. поэт разделил этот сборник на два — «Руссеянь» (в него вошла лирика) и «Ржаные кони» (он состоял из «маленьких поэм»). Предполагавшееся двухтомное издание 1923–1924 гг. также предусматривалось открыть лирическими стихами, затем должны были идти «маленькие поэмы», за ними — собственно поэмы. В соответствии с этим принципиальным планом было построено и трехтомное «Собрание стихотворений» 1925 года.
Столь же целенаправленно Есенин подходил и к определению последовательности произведений. В сборниках поэт, как правило, объединял стихи в циклы. При переиздании сборников он иногда видоизменял циклы, перестраивал их, но всегда вырабатывал четкий композиционный план книги.
В 1925 году, подготавливая «Собрание стихотворений», Есенин отказался от заголовков циклов, оставив только один — «Персидские мотивы», но при этом в основном сохранил установленный ранее порядок стихотворений, определявшийся структурой того или иного цикла.
Считая, что издание должно охватывать весь его творческий путь, Есенин расширил состав, добавив большую группу ранних стихотворений, но тем не менее в основу «Собрания стихотворений» был положен «берлинский том», затем включены стихи, составившие «Москву кабацкую», вслед за ними — произведения, входившие в сборник «Рябиновый костер» (издан не был), «Персидские мотивы», а также другие стихотворения, созданные после октября 1924 г.
Такой подход к построению «Собрания стихотворений» — отказ от формальной хронологии в расположении произведений и в то же время четкое указание их последовательности внутри томов — явно диктовался композиционными соображениями, которым поэт всегда придавал первостепенное значение.
Есенин рассматривал «Собрание стихотворений» не как издание избранных стихов, а как свод произведений, охватывающий весь пройденный им к тому времени творческий путь. Гибель поэта 28 декабря 1925 г. возвела эту ясно выраженную авторскую волю на уровень последней творческой воли. Учитывая это, в первых трех томах настоящего собрания сочинений воспроизводится композиция и сохраняется состав подготовленного Есениным трехтомного издания. Произведения, не вошедшие в трехтомник, отнесены в последующие тома.
Полное собрание сочинений выпуС.А. Тся в семи томах:
Том 1. Стихотворения.
Том 2. Стихотворения («маленькие поэмы»).
Том 3. Поэмы.
Том 4. Стихотворения, не вошедшие в «Собрание стихотворений».
Том 5. Проза.
Том 6. Письма.
Том 7. Автобиографии, дарственные надписи, фольклорные записи, литературные манифесты и др. Хронологическая канва жизни и творчества С.А. Есенина. Справочные материалы.
Все тексты Есенина даются полностью, без каких-либо пропусков, восстановлены изъятые в прошлом цензурой отдельные строфы и строки. Тексты печатаются в соответствии с современными правилами орфографии и пунктуации, но при сохранении особенностей языка поэта, имеющих смысловое и стилистическое значение.
Даты указываются под текстом каждого произведения. Авторские даты воспроизводятся без скобок. Если авторские даты отсутствуют или имеются документальные данные об их неточности, то под произведением в угловых скобках указываются редакционные даты. В каждом конкретном случае источники датировок приводятся в комментариях, там же при необходимости дается обоснование датировок.
В основу подготовки текстов первых трех томов настоящего издания положен так называемый «наборный экземпляр» — рукопись трех томов «Собрания стихотворений», по которой осуществлялся набор этого издания (хранится в ГЛМ). Произведения, вошедшие в остальные тома, печатаются в последних авторских редакциях по автографам, авторским публикациям или другим источникам; письма и иные сходные материалы — по автографам или же (при их отсутствии либо недоступности для редакции) по копиям и публикациям.
В целях освобождения текстов Есенина от различных искажений они сверялись со всеми известными автографами поэта и авторизованными списками, а также со всеми авторскими публикациями.
Многие стихи, начиная с самых ранних, при жизни Есенина перепечатывались, иногда и без его ведома, в различных периодических изданиях, сборниках, антологиях. Если подобные перепечатки осуществлялись без участия автора, то они в качестве источников текста не учитываются.
В комментариях одновременно с указанием источника, по которому печатается тот или иной текст, сообщается о внесенных исправлениях и дается их обоснование. Опечатки и описки исправляются без оговорок.
Рукописные или печатные редакции произведений, которые существенно отличаются от окончательного текста по содержанию, композиции, метру или стилистическим признакам, воспроизводятся полностью в разделе «Другие редакции».
В специальные разделы вынесены варианты. Тексты их воспроизводятся в соответствии с теми же принципами, что и основные тексты. Варианты рукописей, имеющих несколько слоев правки, приводятся в той последовательности, в какой шла авторская работа. Необходимые редакционные добавления (напр., предположительная расшифровка поврежденных в рукописях мест и т. п.) даются в угловых скобках. Зачеркнутые автором слова или части слов обозначаются при необходимости квадратными скобками. Расшифровка недописанных слов, если они очевидны и не могли иметь другой формы, не оговаривается.
В своде вариантов не учитываются разночтения орфографического и пунктуационного характера, а также изменения в графике строк и строфике. Не включаются также разночтения печатных источников, возникшие в результате опечаток или неверного прочтения авторских текстов. Случаи редакционных вмешательств в тексты указываются в комментариях.
Справочный аппарат каждого тома состоит из вводной части (преамбулы) и комментариев к каждому произведению. В комментариях приводятся сведения обо всех источниках текста (рукописных и печатных), освещается история создания произведения, отмечаются все известные автографы, приводятся данные о датировке произведений. Существенное внимание уделено прижизненной критике. Творчество Есенина стало предметом острых споров практически с самых первых шагов его в литературе. Поэт внимательно следил за отзывами. Известна его острая реакция на некоторые выступления. Сохранились две тетради Есенина, куда в течение ряда лет собирались вырезки из газет и журналов. Материал прижизненной критики весьма обширен и уже в силу этого не мог быть полностью охвачен в комментариях, однако существенные и характерные отзывы из числа выявленных приведены. Учитывались не только суждения о творчестве поэта на страницах отечественной печати, но и в изданиях русского зарубежья.
В целях обеспечения научной объективности издания редакция считала своим долгом избегать оценочных суждений в комментариях, предположений и истолкований субъективного характера.
При подготовке издания учитывался опыт предшествующих собраний сочинений. Работа, проведенная составителями, текстологами и комментаторами этих изданий, существенно облегчила подготовку настоящего Полного собрания сочинений.
Редакция приносит глубокую благодарность работникам Российского Государственного архива литературы и искусства, Государственного литературного музея и Государственного музея-заповедника С.А.Есенина, рукописных отделов Российской государственной библиотеки и Российской национальной библиотеки, Института русской литературы (Пушкинский дом) и Института мировой литературы Российской Академии наук, оказавшим всемерное содействие в использовании автографов Есенина и других документальных материалов, имеющихся в фондах хранилищ.
Не все материалы даже из тех, о существовании которых сообщалось ранее в печати, оказались доступны редакции. Так, некоторые документальные источники из частных собраний, которые учитывались в предыдущих собраниях сочинений, за прошедшие годы поменяли своих владельцев и ныне местонахождение их неизвестно.
По-прежнему оС.А. Тся неразысканным ряд произведений поэта, существование которых подтверждается документально. Среди них стихотворения «Галки», «Белые скользкие тропы…», ряд писем и др.
Редакция издания просит всех лиц, все архивы, музеи и библиотеки, которые располагают автографами Есенина или другими документальными материалами, связанными с его жизнью и творчеством, оказать ей содействие, прислав копии соответствующих материалов или сообщив о них сведения по адресу: 121069, Москва, Поварская улица, д.25а, Институт мировой литературы им. А.М.Горького Российской академии наук, редакция Полного собрания сочинений С.А.Есенина. Редакция заранее благодарит всех, кто отзовется на эту просьбу.
Стихотворения
\"Вот уж вечер. Роса…\"
Вот уж вечер. Роса*
Блестит на крапиве.
Я стою у дороги,
Прислонившись к иве.
От луны свет большой
Прямо на нашу крышу.
Где-то песнь соловья
Вдалеке я слышу.
Хорошо и тепло,
Как зимой у печки.
И березы стоят,
Как большие свечки.
И вдали за рекой,
Видно, за опушкой,
Сонный сторож стучит
Мертвой колотушкой.
1910
\"Там, где капустные грядки…\"
Там, где капустные грядки*
Красной водой поливает восход,
Клененочек маленький матке
Зеленое вымя сосет.
1910
\"Поет зима — аукает…\"
Поет зима — аукает*,
Мохнатый лес баюкает
Стозвоном сосняка.
Кругом с тоской глубокою
Плывут в страну далекую
Седые облака.
А по двору метелица
Ковром шелковым стелется,
Но больно холодна.
Воробышки игривые,
Как детки сиротливые,
Прижались у окна.
Озябли пташки малые,
Голодные, усталые,
И жмутся поплотней.
А вьюга с ревом бешеным
Стучит по ставням свешенным
И злится все сильней.
И дремлют пташки нежные
Под эти вихри снежные
У мерзлого окна.
И снится им прекрасная,
В улыбках солнца ясная
Красавица весна.
1910
\"Под венком лесной ромашки…\"
Под венком лесной ромашки*
Я строгал, чинил челны,
Уронил кольцо милашки
В струи пенистой волны.
Лиходейная разлука,
Как коварная свекровь.
Унесла колечко щука,
С ним — милашкину любовь.
Не нашлось мое колечко,
Я пошел с тоски на луг,
Мне вдогон смеялась речка:
«У милашки новый друг».
Не пойду я к хороводу:
Там смеются надо мной,
Повенчаюсь в непогоду
С перезвонною волной.
1911
\"Темна ноченька, не спится…\"
Темна ноченька, не спится*,
Выйду к речке на лужок.
Распоясала зарница
В пенных струях поясок.
На бугре береза-свечка
В лунных перьях серебра.
Выходи, мое сердечко,
Слушать песни гусляра!
Залюбуюсь, загляжусь ли
На девичью красоту,
А пойду плясать под гусли,
Так сорву твою фату.
В терем темный, в лес зеленый,
На шелковы купыри,
Уведу тебя под склоны
Вплоть до маковой зари.
1911
\"Хороша была Танюша, краше не было в селе…\"
Хороша была Танюша*, краше не было в селе,
Красной рюшкою по белу сарафан на подоле.
У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру.
Месяц в облачном тумане водит с тучами игру.
Вышел парень, поклонился кучерявой головой:
«Ты прощай ли, моя радость, я женюся на другой».
Побледнела, словно саван, схолодела, как роса.
Душегубкою-змеею развилась ее коса.
«Ой ты, парень синеглазый, не в обиду я скажу,
Я пришла тебе сказаться: за другого выхожу».
Не заутренние звоны, а венчальный переклик,
Скачет свадьба на телегах, верховые прячут лик.
Не кукушки загрустили — плачет Танина родня,
На виске у Тани рана от лихого кистеня.
Алым венчиком кровинки запеклися на челе,
Хороша была Танюша, краше не было в селе.
1911
\"За горами, за желтыми долами…\"
За горами, за желтыми до́лами*
Протянулась тропа деревень.
Вижу лес и вечернее полымя,
И обвитый крапивой плетень.
Там с утра над церковными главами
Голубеет небесный песок,
И звенит придорожными травами
От озер водяной ветерок.
Не за песни весны над равниною
Дорога мне зеленая ширь —
Полюбил я тоской журавлиною
На высокой горе монастырь.
Каждый вечер, как синь затуманится,
Как повиснет заря на мосту,
Ты идешь, моя бедная странница,
Поклониться любви и кресту.
Кроток дух монастырского жителя,
Жадно слушаешь ты ектенью,
Помолись перед ликом Спасителя
За погибшую душу мою.
1916
\"Опять раскинулся узорно…\"
Опять раскинулся узорно*
Над белым полем багрянец,
И заливается задорно
Нижегородский бубенец.
Под затуманенною дымкой
Ты кажешь девичью красу,
И треплет ветер под косынкой
Рыжеволосую косу.
Дуга, раскалываясь, пляшет,
То выныряя, то пропав,
Не заворожит, не обмашет
Твой разукрашенный рукав.
Уже давно мне стала сниться
Полей малиновая ширь,
Тебе — высокая светлица,
А мне — далекий монастырь.
Там синь и полымя воздушней
И легкодымней пелена.
Я буду ласковый послушник,
А ты — разгульная жена.
И знаю я, мы оба станем
Грустить в упругой тишине:
Я по тебе — в глухом тумане,
А ты заплачешь обо мне.
Но и познав, я не приемлю
Ни тихих ласк, ни глубины.
Глаза, увидевшие землю,
В иную землю влюблены.
1916
\"Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха…\"
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха*.
Выходи встречать к околице, красотка, жениха.
Васильками сердце светится, горит в нем бирюза.
Я играю на тальяночке про синие глаза.
То не зори в струях озера свой выткали узор,
Твой платок, шитьем украшенный, мелькнул за косогор.
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.
Пусть послушает красавица прибаски жениха.
1912
Подражанье песне
*
Ты поила коня из горстей в поводу,
Отражаясь, березы ломались в пруду.
Я смотрел из окошка на синий платок,
Кудри черные змейно трепал ветерок.
Мне хотелось в мерцании пенистых струй
С алых губ твоих с болью сорвать поцелуй.
Но с лукавой улыбкой, брызнув на меня,
Унеслася ты вскачь, удилами звеня.
В пряже солнечных дней время выткало нить…
Мимо окон тебя понесли хоронить.
И под плач панихид, под кадильный канон,
Все мне чудился тихий раскованный звон.
1910
\"Выткался на озере алый свет зари…\"
Выткался на озере алый свет зари*.
На бору со звонами плачут глухари.
Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется — на душе светло.
Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.
Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.
Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты.
И пускай со звонами плачут глухари.
Есть тоска веселая в алостях зари.
1910
\"Матушка в купальницу по лесу ходила…\"
Матушка в купальницу по лесу ходила*,
Босая с подтыками по росе бродила.
Травы ворожбиные* ноги ей кололи,
Плакала родимая в купырях от боли.
Не дознамо печени судорга схватила,
Охнула кормилица, тут и породила.
Родился я с песнями в травном одеяле.
Зори меня вешние в радугу свивали.
Вырос я до зрелости, внук купальской ночи,
Сутемень колдовная С.А. Тье мне пророчит.
Только не по совести С.А. Тье наготове,
Выбираю удалью и глаза и брови.
Как снежинка белая, в просини я таю
Да к судьбе-разлучнице след свой заметаю.
1912
\"Зашумели над затоном тростники…\"
Зашумели над затоном тростники*.
Плачет девушка-царевна у реки.
Погадала красна девица в семик*.
Расплела волна венок из повилик.
Ах, не выйти в жены девушке весной,
Запугал ее приметами лесной:
На березке пообъедена кора,—
Выживают мыши девушку с двора.
Бьются кони, грозно машут головой,—
Ой, не любит черны косы домовой.
Запах ладана от рощи ели льют,
Звонки ветры панихидную поют.
Ходит девушка по бережку грустна,
Ткет ей саван нежнопенная волна.
1914
\"Троицыно утро, утренний канон…\"
Троицыно утро, утренний канон*,
В роще по березкам белый перезвон.
Тянется деревня с праздничного сна,
В благовесте ветра хмельная весна.
На резных окошках ленты и кусты.
Я пойду к обедне плакать на цветы*.
Пойте в чаще, птахи, я вам подпою,
Похороним вместе молодость мою.
Троицыно утро, утренний канон.
В роще по березкам белый перезвон.
1914
\"Туча кружево в роще связала…\"
Туча кружево в роще связала*,
Закурился пахучий туман.
Еду грязной дорогой с вокзала
Вдалеке от родимых полян.
Лес застыл без печали и шума,
Виснет темь, как платок, за сосной.
Сердце гложет плакучая дума…
Ой, не весел ты, край мой родной.