Крэг Шоу Гарднер

Разборки с демонами

1

Каждый волшебник должен исследовать окружающий мир — путешествия дарят знания. Определенные обстоятельства, например, когда не срабатывает самое главное заклинание или влиятельный заказчик возмущен размером твоего вознаграждения, делают путешествие особенно познавательным. Из «Наставлений Эбенезума». Том V
В конце концов мы вынуждены были покинуть наше жилище и отправиться искать помощь на стороне. Мой господин осознал, что впервые не может сам излечить себя от недуга. Я считаю, что волшебник должен мириться с таким положением вещей. Итак, мы отправились поиски мага, обладающего достаточным мастерством и ловкостью, чтобы излечить моего учителя, хотя можно дойти до самой Вушты, города тысячи запретных удовольствий, и не встретить мага, который мог бы сравниться с великим Эбенезумом.

Однако болезнь, которую подхватил волшебник и которая заставляла его непроизвольно чихать в присутствии магии, изрядно осложняла нам жизнь. Этот недуг возник вскоре после того, как мой господин вступил в схватку с могущественным демоном из седьмой Преисподней. Эбенезум в итоге изгнал эту тварь, действительно самую ужасную из всех, кого ему приходилось встречать, но победа досталась не даром. После этой схватки Эбенезум чихал всякий раз, когда сталкивался с волшебством в любой его форме.

Мой учитель справлялся с напастью лучше любого другого и продолжал потихоньку заниматься своим ремеслом, по большей части используя живой ум, а не заклинания. Он не раз говорил мне, что магия на девяносто процентов опирается на воображение.

Сейчас тем не менее мне было неспокойно.

Эбенезум шагал впереди меня по едва заметной тропинке в густом, непроходимом лесу. Периодически он останавливался, чтобы я с мешком со снадобьями и прочими тяжелыми пожитками мог его нагнать. Сам же учитель, как обычно, шел налегке, он любил повторять, что руки мага должны оставаться свободными для заклинаний, а мозг — свободным для мыслей.

Но что-то было не так с моим господином. Я заметил это по его походке. Она была по-прежнему стремительной, шаги широкими, но чего-то все же не хватало — уверенности, с которой волшебник идет по тропе, сознавая, что справится со всем, что попадется ему на пути. Сейчас Эбенезум шел слишком быстро, я думаю, он спешил поскорее завершить самое неприятное дело в своей жизни — попросить другого волшебника о помощи. Это могло изменить саму его сущность. Впервые за долгие годы ученичества я опасался за моего учителя.

Эбенезум остановился посреди тропинки и огляделся по сторонам. Нас окружала непроходимая чащоба.

— Должен признаться, Вунт, я обеспокоен, — сказал он и почесал седую шевелюру под колдовским колпаком. — Судя по моим картам и путеводителям, это должна быть густонаселенная местность с оживленной торговлей, богатыми фермами и гостеприимными постоялыми дворами. Это было главной причиной, по которой я выбрал этот маршрут, так как хоть у нас и осталось немного наличных после наших последних подвигов, еще немного деньжат не помешает. — Волшебник хмуро вглядывался в темный лес. — Честно сказать, я начинаю сомневаться в эффективности некоторых моих приготовлений к этому путешествию. Никогда не знаешь, с чем столкнешься в дороге.

По одну сторону тропы раздался страшный треск. Заросли раздвинулись, листья полетели в стороны, мелкая лесная живность завизжала от страха.

— Сгинь! — заорал кто-то из чащи.

Что-то увесистое опустилось между мной и моим господином. Эбенезум чихнул. В воздухе витало колдовство!

— Сгинь! — завопил тот же голос, и темно-коричневый предмет, опустившийся между нами, снова поднялся в воздух.

Судя по тому, что этот предмет крепился к здоровенной ручище, а та — к плечу, скрытому листвой, я догадался, что предмет этот — большущая дубина. Эбенезум отскочил на несколько шагов вдоль по тропинке, высморкался в рукав колдовской мантии и приготовился послать заклинание, несмотря на аллергию.

Дубина взлетала и опускалась, кроша подлесок. На освободившемся пространстве появился человек. Он был невероятных размеров — ростом выше шести футов плюс громоздкий бронзовый шлем, украшенный крыльями, который делал его еще выше. В ширину этот человек был не меньше, чем в высоту, брюхо его прикрывали доспехи из той же тусклой бронзы.

— Сгинь! — повторил он басом, преграждая нам путь.

Эбенезум чихнул.

Делать было нечего. Я сбросил мешок с плеча и вцепился двумя руками в свой дубовый посох. Человек в доспехах шагнул к беспомощно чихающему волшебнику.

— Назад, негодяй! — крикнул я, взяв ноту повыше, чем хотелось бы, и, размахивая посохом над головой, бросился на злодея.

— Сгинь! — повторил воин, его шипастая дубина встретилась в воздухе с моим посохом и расщепила крепкий дуб пополам. — Сгинь! — Злодей замахнулся снова.

Я нырнул в сторону и поскользнулся на листьях и корнях, устилавших тропинку. Моя левая нога ушла из-под меня, потом правая, и я врезался в прикрытое бронзой брюхо.

— Сги… у-ух! — крикнул, падая, воин. Его шлем ударился о ствол дерева, и больше воин не кричал.

— Скорее, Вунт! — задыхаясь, окликнул меня Эбенезум. — Дубина!

Учитель кинул в меня мешок. Я откатился от бронзового живота и умудрился укрыть в мешке грозное оружие. Маг глубоко вздохнул и высморкался.

— Заколдованная.

Так, значит, это дубина, а не воин, вызвала у моего господина приступ чиха. Я с любопытством оглядел напавшего на нас, а теперь распростертого на земле воина. Воин застонал.

— Быстрее, Вунт! — снова окликнул меня Эбенезум. — Хватит глазеть, свяжи этого парня. Я чувствую, мы сможем кое-что разузнать у этого агрессивного толстяка.

Когда здоровяк открыл глаза, я завязывал последний узел на его запястьях.

— Как? Я еще жив? Вы не убили и не сожрали меня, как делают все демоны?

— Что? — Эбенезум сверху вниз смотрел на поверженного воина, глаза колдуна сверкали от гнева. — Мы похожи на демонов?

Громила на секунду задумался.

— Теперь, когда ты спросил, мне кажется, что не похожи. Но вы должны быть демонами! Это мой рок — всегда сталкиваться с демонами, мое предназначение — сражаться с ними, где их ни встречу, пока я сам не провалюсь в Преисподнюю! — Странный свет блеснул в глазах великана, а может, у него просто дрогнули щеки. — Вы можете быть замаскированными демонами! Может, вы хотите пытать меня — медленно, изощренно, с жестокостью, какая бывает только в Преисподней! Ладно, валяйте, и покончим с этим!

Эбенезум с минуту разглядывал трясущегося воина, запустив пальцы в длинную седую бороду.

— Я думаю, — сказал он, — лучшей пыткой будет оставить тебя здесь, и болтай сам с собой. Вунт, не желаешь поднять свой мешок? Нам пора.

— Погодите! — завопил здоровяк. — Я не подумал, поторопился. Вы и ведете себя не как демоны. И то, как вы повалили меня, — случайный удар в живот! Вы наверняка люди! Таких неуклюжих демонов не бывает!

— Беру свои слова обратно, вы хорошие ребята! — Он вытянул вперед руки. — Но кто-то меня связал!

Я убедил воина, что это была всего лишь мера предосторожности, мы подумали, что он может быть опасен.

— Опасен? — В его взгляде опять мелькнуло что-то странное, но, может, это просто шлем съехал ему на глаза. — Конечно, я опасен! Я — Хендрик Ужасный из Мелифокса!

Воин умолк, ожидая нашей реакции.

— Вы обо мне не слышали? — спросил он, так как никакой реакции не последовало. — Хендрик, который вырвал из лап демона Брекса заколдованную боевую дубину Голова-с-Плеч вместе с обещанием, что она навсегда будет моей! Проклятая Голова-с-Плеч, которая высасывает память из людей! И все же я не могу заставить себя избавиться от нее, она придает мне силы! Мне нужна эта дубина, несмотря на ее жуткую тайну.

Глубоко посаженные глаза Хендрика обратились к мешку, в котором покоилась дубина.

— Но демон не сказал мне об условиях! — Огромного воина начало трясти. — Ни один человек не может стать хозяином Головы-с-Плеч! Человек может только взять ее напрокат! Два раза в неделю, иногда и чаще, я сталкиваюсь с демонами, которые предъявляют мне требования. Я должен или убивать их, или выполнять их жуткие приказы! Когда я выиграл дубину, Брекс не сказал, что она досталась мне в рассрочку! — Хендрика трясло так, что его доспехи бряцали на тучном теле.

— В рассрочку? — задумчиво переспросил Эбенезум, его интерес к Хендрику неожиданно возрос. — Не думал, что в Преисподней такие умные бухгалтеры.

— Да, умные, и даже очень! А такой несчастный вояка, как я, уже отчаялся найти хоть кого-то, кто избавит меня от этого проклятия. Но потом я услышал песню проезжего менестреля о делах великого волшебника Эбинизера!

— Эбенезума, — поправил мой учитель.

— Ты слышал о нем? — Физиономия Хендрика просветлела. — Где его искать? У меня нет ни пенни, я вот-вот сойду с ума от отчаяния! Он — моя последняя надежда!

Я взглянул на мага. Неужели Хендрик не догадывался?

— Но это…

Эбенезум приложил палец к губам, и я умолк.

— Говоришь, нет ни пенни? Но ты же понимаешь, что услуги волшебника такого уровня должны щедро оплачиваться. Конечно, всегда можно совершить обмен…

— Ну конечно! — воскликнул Хендрик. — Ты тоже волшебник! Может, ты поможешь мне найти его. Я прошу не только для себя, у меня благородная цель — надо избавить целое королевство от проклятия, которое исходит из самой казны Мелифокса!

— Из казны? — Эбенезум выдержал долгую паузу, потом широко улыбнулся, впервые за все время нашего путешествия, и продолжил: — Твои поиски закончились, дорогой Хендрик. Я — Эбенезум, волшебник, о котором ты говорил. Пошли, я избавлю вашу казну от любого проклятия, кто бы его ни наслал.

— А Голова-с-Плеч?

Мой господин снисходительно махнул рукой:

— Конечно, конечно. Вунт, развяжи джентльмена.

Я выполнил распоряжение волшебника. Хендрик с трудом встал на ноги и тяжело шагнул к своей дубине.

— Будь добр, оставь ее в мешке, — попросил его Эбенезум. — Обычные колдовские меры предосторожности.

Тучный воин кивнул и привязал мешок к поясу.

Я закинул свой мешок на плечо и последовал за учителем. Похоже, он полностью контролировал ситуацию. Возможно, мои тревоги были напрасны.

— Что тебя может волновать? — спросил я, понизив голос. — Менестрели до сих пор поют хвалебные песни в твою честь.

— Да уж, — шепнул в ответ Эбенезум. — Менестрели будут петь хвалу любому, кто щедро заплатит.

2

Профессиональный волшебник должен придерживаться строгих этических принципов; эти принципы не так уж ограничивают, как может показаться на первый взгляд. Соблюдая этические принципы, можно совершать многое, при условии, что волшебник соблюдает меры предосторожности, позволяющие ему совершать все, что угодно, и не быть пойманным. Из «Наставлений Эбенезума». Том IX
Вояка Хендрик вел нас через густой подлесок, который с каждым шагом становился все непроходимее. Солнце клонилось к закату, длинные тени деревьев падали на тропу, мешая разобрать, куда ставишь ногу, отчего наше продвижение становилось еще медленнее.

Пока мы, спотыкаясь, шли по темнеющему лесу, Хендрик поведал нам историю проклятия Кренка, столицы Мелифокса, рассказал о том, что демоны заполонили город и жить в нем стало небезопасно, о том, что земли вокруг столицы пришли в запустение, а леса одичали. Рассказал и о двух волшебниках, что постоянно живут во дворце, но не могут снять проклятие. О том, как он заключил сделку и получил заколдованное оружие, но не смог прочесть чертовски мелкие буковки. А потом их правитель, добрый и мудрый король Урфо Смелый, услышал песню менестреля о великом волшебнике из лесной страны. Хендрику поручили найти этого волшебника любой ценой!

— Любой ценой? — эхом отозвался Эбенезум.

Его походка вновь обрела достоинство и уверенность, к которым я так привык; ему ничуть не мешали заросли ежевики, через которые мы прокладывали путь.

— Ну, — отвечал Хендрик, — Урфо славится тем, что иногда склонен преувеличивать. Но я уверен, раз уж вы — последняя надежда королевства, он…

Хендрик умолк и замер на месте. Мы стояли перед плотной стеной из зелени, она тянулась, насколько хватало глаз, и возвышалась на дюжину футов над нашими головами.

— Раньше этого здесь не было, — пробормотал Хендрик.

Он протянул вперед руку, чтобы потрогать зеленую стену. Из стены вынырнула лиана и обвила его запястье.

Эбенезум чихнул.

— Сгинь! — заорал Хендрик и выхватил дубину из притороченного к ремню мешка.

Эбенезум продолжал чихать.

Хендрик саданул дубиной по лиане, но растение просто прогнулось под его ударом. Теперь уже ожила вся стена, дюжины лиан и ползучих растений, извиваясь, полезли из стены. Они тянулись к массивной туше Хендрика, он размахивал дубиной, отгоняя их от себя. Эбенезум спрятал голову под своей просторной мантией, из-под ее складок доносилось приглушенное чихание.

Что-то вцепилось мне в лодыжку. Коричневая, толстая, гораздо толще, чем те, что угрожали Хендрику, лиана обвила мою ногу и ползла к бедру. Я запаниковал и попытался отпрыгнуть в сторону, но в результате повалился на землю. Лиана потащила меня к сверхъестественной стене.

Хендрик оказался там раньше меня. Окруженный растениями воин размахивал дубиной. Удары его стали слабее, и он уже не кричал. Лианы обвили его тело, оставались считаные секунды до того момента, как он исчезнет в зеленой стене.

Я снова задергался, пытаясь избавиться от ползущего по мне растения. Растение оказалось чрезвычайно цепким. Краем глаза, пока лиана тащила меня несколько последних футов к стене, я успел увидеть у себя за спиной Эбенезума.

Растения окружили волшебника, но только сейчас начали цепляться за его колдовскую мантию. Казалось, ожившие лианы понимали, что Эбенезум представляет большую опасность, чем мы с Хсндриком. Узловатый усик полз к рукаву волшебника, нащупывая дорогу к его руке.

Мой господин отбросил полы мантии с лица и сделал три сложных пасса, успев при этом произнести несколько слогов до того, как на него снова напал чих. Усик на его рукаве потемнел, усох и превратился в труху.

Моя нога была свободна! Я отпихнул от себя мертвую лиану и встал. Хендрик валялся в том, что только что было зеленой стеной. Он ловил ртом воздух, а под его тушей хрустели увядшие листья.

— Проклятие! — стонал он, пока я помогал ему подняться на ноги. — Это дело рук демонов, устроили мне ловушку за то, что я отказываюсь им платить!

— Чепуха, — покачал головой Эбенезум. — Это всего лишь колдовство. Простое агрессивное заклинание для растений, думаю, оно исходит из Крепка. — Учитель зашагал но освободившейся тропе. — Нам пора, ребятки. Кому-то, кажется, не терпится с нами встретиться.

Я быстренько собрал разбросанные по земле пожитки и потрусил за учителем. Хендрик замыкал шествие; он не переставал ворчать и, казалось, помрачнел еще больше. Вдалеке на холме я увидел что-то похожее на город, его высокие стены четко вырисовывались на фоне вечернего неба.

К стенам города мы подошли вскоре после захода солнца. Хендрик несколько раз стукнул тяжелым кулаком по дубовым воротам. Ответа не последовало.

— Боятся демонов, — тихо осведомил нас Хендрик и крикнул уже громче: — Эй! Впустите нас! Со мной важные гости города Кренка!

— Кто это там кричит? — спросила появившаяся над стеной голова в серебряном шлеме.

— Хендрик! — пробасил воин.

— Кто? — переспросила голова.

— Ужасный Хендрик, прославленный в песнях и сказаниях!

— Ужасный кто?

Необъятный воин судорожно вцепился в мешок с дубиной:

— Хендрик, прославленный в песнях и сказаниях, тот, который завладел проклятой дубиной Голова-с-Плеч…

— О, Хендрик! — воскликнула голова. — Это тот большой парень, которого король Урфо Смелый недавно отправил на задание!

— Да! Открывай ворота! Ты что, не узнаешь меня?

— Ты и правда на него смахиваешь. Но в наши дни осторожность не помешает. Ты похож на Хендрика, но, возможно, ты — это два или три демона, сцепившиеся вместе.

— Проклятие! — орал Хендрик. — Я должен войти в город и проводить колдуна Эбенезума и его помощника к королю!

— Эбинидама? — возбужденно воскликнула голова. — Это тот, о ком пели менестрели?

— Эбенезума, — поправил мой господин.

— Его самого, — ревел в ответ Хендрик. — Так что открывай ворота. Тут кругом полно демонов!

— Именно это меня и волнует, — отвечала голова. — Эти двое тоже могут быть демонами. Вместе с тремя, что маскируются под Хендрика, получается, я впущу в город пять демонов. В наше время осторожность не помешает, понимаешь меня?

Хендрик швырнул на землю свой огромный крылатый шлем:

— Ты что, хочешь, чтобы мы простояли тут всю ночь?

— Не обязательно. Вы можете вернуться сюда на рассве… — Предложение головы оборвало нечто зеленое и светящееся в темноте, проглотившее ее целиком.

— Демоны! — заорал Хендрик и выхватил из мешка свою дубину. — Умри!

Эбенезум беспрерывно чихал. Тем временем на стене появилось нечто. Оно светилось ярко-розовым.

Что-то похожее на глаз над зеленым свечением повернулось в сторону ярко-розового, глаз над розовым в свою очередь повернулся к зеленому. Что-то вывалилось из центра зеленой массы и поползло по стене в нашу сторону. Похожее щупальце появилось из розовой массы, вцепилось в зеленый отросток и затянуло его обратно на стену.

Оба глаза засверкали еще ярче и начали испускать свист, который становился все громче и невыносимее. Затем последовала вспышка, и оба существа исчезли под звук, напоминающий раскат грома.

Городские ворота беззвучно открылись.

Волшебник отвернулся от Хендрика и высморкался.

— Любопытный у вас городок, — сказал он и прошел в ворота.

За воротами нас кое-что ожидало. Это было существо высотой четыре с половиной фута, кожа у него была тошнотворно желтого цвета. На нем был странный костюм в сине-зеленую клетку, словно кто-то раскрасил его под шахматную доску. На шее красовался бант из красной тряпицы. Голову существа украшали рога, физиономию — улыбка.

— Хендрик! — воскликнуло существо, — Рад тебя встретить!

— Сгинь, — ответил воин и вытащил дубину из мешка.

Эбенезум отошел в сторонку и прикрыл нос полой мантии.

— Я всего лишь интересуюсь своими инвестициями, Хенни. Как тебе нравится твоя новая дубина?

— Исчадие ада! Голова-с-Плеч никогда не станет твоей!

— А кто сказал, что она нам нужна? Голова-с-Плеч твоя всего за какую-то дюжину выплат! Это совсем дешево. Пара-тройка душ второсортных принцев, падение жалкого королевства, слегка заколдованный драгоценный камешек или два. И тогда эта чудесная дубина станет по-настоящему твоей!

Существо ловко увернулось от удара боевой дубины. Удар был такой силы, что из мостовой повылетали булыжники.

— Вот это оружие! — не унимался демон. — Самая чудесная дубина из всех в нашем демонстрационном зале! Я не упоминал о том, что она подержанная? Скажем так: ранее ею владели. Эта отменная дубина была в арсенале престарелого короля, который пользовался ею но воскресеньям, раскалывая головы осужденным преступникам. Отсюда у дубины это колоритное имя и великолепный дизайн. Я, Улыбающийся Брекс, отдаю ее тебе… — Демон присел, и Голова-с-Плеч со свистом пронеслась у него над головой. — Нынче на рынке не сыщешь использованной дубины лучше этой. Как я недавно говорил моей любимой… ик…

Удар по темечку заставил демона замолчать. Мне удалось прокрасться за спину заболтавшегося демона и треснуть его по башке довольно крупным булыжником. Существо в клетчатом костюме повалилось на колени и выдохнуло:

— Простые условия!

Хендрик поспешил добавить удар от себя. Демон нырнул в сторону, но первый удар лишил его верткости, и дубина угодила ему в плечо.

— Очень дешево!

Дубина Хендрика опустилась на тошнотворно желтую голову. Улыбка сползла с физиономии демона.

— Возможно… это последний раз… когда мы делаем такое выгодное предложение! — простонал демон и исчез.

Хендрик стер потертым рукавом желтый гной с Головы-с-Плеч.

— Это мое проклятие, — хрипло прошептал он. — Вечное преследование Улыбающегося Брекса, предлагающего Голову-с-Плеч, которую можно взять напрокат, но владеть ею — никогда! — И снова странный свет блеснул в глазах воина, хотя, возможно, это был всего лишь отблеск лунного света от мостовой.

Эбенезум вышел из полумрака:

— Это не самая большая проблема… ух… Положи эту дубину в мешок, ладно? Неплохая сделка, думать не о чем. — Волшебник высморкался. — Ловко вы разделались с этим демоном.

Мой господин задумчиво подергал себя за бороду.

— На мой взгляд, эффективность проклятия зависит от того, как к нему относится проклятый. Оценив ситуацию наметанным, так скажем, глазом колдуна, я гарантирую: как только мы развеем чары над казной, все твои проблемы решатся сами собой.

Мне показалось, что груз, давящий на брови Хендрика, в момент испарился.

— Правда? — спросил он.

— Не сомневайся. — Эбенезум расправил складки мантии. — Кстати, добрый король Урфо Смелый и вправду считает, что только мы можем спасти его золотишко?

3

Колдуну, который не настроен тратить время на то, чтобы заработать авторитет, следует работать не в городе, а в деревне. Магия приобретает более магический вид в сельской местности. Горожане настолько привыкли взаимодействовать с определенного рода торговцами и чиновниками, что фокусы рядового заклинателя на них не могут произвести впечатление. Из «Наставлений Эбенезума». Том X
Хендрик вел нас по извилистым улочкам Кренка к дворцу короля Урфо. Для меня, выросшего в герцогстве Гэрниш, в окружении лесов волшебников, Кренк, с его стенами, ворогами, как минимум с пятьюстами домами и даже с мощеными улицами, казался самым большим городом на свете. Но, пока мы шли, кроме всего перечисленного, я ничего не увидел. Где таверны, в которых можно посидеть и дружески поболтать с местными жителями? Где привлекательные молоденькие горожанки? Как мне приобрести форму к тому времени, когда мы наконец доберемся до Вушты, города миллиона запретных удовольствий, если каждый город на нашем пути будет таким же мертвым, как этот?

Откуда-то издалека донесся крик. Хендрик замер на месте. Но вслед за криком последовал женский смех. Ну хоть кто-то в этом городе развлекается. Неужели все горожане так боятся демонов?

Мы вышли на открытое пространство, в центре которого возвышалось здание, в два раза грандиознее и в пять раз больше, чем все окружающие дома. У массивных дверей дворца стоял страж, первый (если не считать голову на стене) человек, с которым мы повстречались в Кренке.

— Стоять! — гаркнул стражник, завидев нас у дворца. — Кто идет?

Хендрик и не подумал остановиться.

— Важное дело к королю Урфо! — ответил он.

Страж обнажил меч.

— Назовите себя — или вам смерть!

— Проклятие, — простонал необъятный воин, — ты что, не узнаешь — это Хендрик возвращается, выполнив важное задание короля!

— Кого не узнаю? — прищурился в темноте стражник. — Я имя не расслышал.

— Я — Хендрик Ужасный, и со мной колдун Эбенезум!

— Эбинезус? Тот, о котором распевают песни? — Стражник поклонился моему господину. — Мое почтение, сэр, для меня честь повстречать такого колдуна, как вы.

Стражник повернулся к Хендрику, который к этому моменту уже подошел к дверям довольно близко.

— А ты, как там тебя зовут? Я не могу пускать во дворец кого попало. Нынче осторожность не помешает, понимаешь меня.

— Проклятие! — воскликнул Хендрик и с ловкостью, неожиданной для человека таких размеров, выхватил из притороченного к ремню мешка дубину и треснул ею стражника по голове.

— Ик… — отозвался стражник. — Кто ты? Кто я? Какая разница?.. — И стражник повалился лицом вниз.

— Голова-с-Плеч — дубина, высасывающая память из людей. Он скоро очухается, но не вспомнит, что с ним произошло, а может, вообще ничего не вспомнит. — Хендрик упаковал свою дубину. — Пошли, нас ждет король Урфо. — Он пнул дверь и вошел во дворец.

Я глянул на своего учителя. Он покрутил ус, выдержал паузу, потом кивнул и сказал:

— Казна.

Мы последовали за Хендриком.

Мы шли по длинному залу. Пламя потрескивающих факелов заставляло наши тени плясать на стенах, увешанных гобеленами. Из-за непонятно откуда взявшегося сквозняка внутри дворца было холоднее, чем снаружи. Над дворцом явно висело проклятие.

В дальнем конце зала у задрапированных дверей стояли два стражника. Наш воин без лишних слов отключил их своей дубиной.

Хендрик распахнул двери.

— Кто? — крикнул кто-то, скрытый в тени огромного трона, водруженного на платформу в центре зала.

— Хендрик, — ответил воин.

— А кто это? — Из-за подлокотника огромного кресла выглянула голова в короне. — Ах да, это тот жирный парень, которого мы послали с заданием на прошлой неделе. Ну, какие новости?

— Я привел Эбенезума.

Со всех сторон зашаркали и зашуршали покидающие свои укрытия придворные и слуги.

— Нибинизума? — спросил кто-то из-за кресла.

— Эбинизикса? — раздался голос из-за колонны.

— Эбенезума, — уточнил мой господин.

— Эбенезума! — эхом отозвались дюжины две людей, выбирающихся из-за колонн, гобеленов и оружейных пирамид, чтобы поглазеть на волшебника.

— Тот самый Эбенезум? Тот, о котором пели менестрели? — Король Урфо выпрямился на троне и широко улыбнулся. — Хендрик, ты будешь щедро вознагражден! — Улыбка слетела с лица короля. — Конечно, после того, как мы расколдуем казну.

— Проклятие, — отвечал Хендрик.

Король Урфо жестом пригласил нас сесть на мягкие стулья напротив трона и некоторое время настороженно оглядывал погруженные в тень углы зала. Никакого движения. Правитель Мелифокса откашлялся и заговорил:

— Что ж, лучше сразу приступить к делу. В наши дни осторожность не помешает.

— Читаете мои мысли, добрейший король. — Эбенезум метал со стула и подошел к трону. — Я так понимаю, дело касается заколдованной казны? Нельзя терять время.

— Именно! — Урфо нервно глянул на балки под потолком. — Дело касается и моих денег тоже. Моих любимых денежек. Нельзя терять время. Будет лучше, если я прямо сейчас представлю вас моим колдунам-советникам.

Эбенезум замер на месте.

— Советникам?

— Да, у меня два придворных колдуна. Они посвятят вас в детали, касающиеся проклятия, — сказал король и дернул за шнурок с одной стороны трона.

— Вообще я работаю один. — Мой господин подергал себя за бороду. — Но, когда дело касается проклятых сокровищ, думаю, можно пойти на сотрудничество.

Двери за спиной короля открылись, и в зал вошли две фигуры в мантиях, одна мужская, другая женская.

— Не будем терять время! — воскликнул король. — Позволь, я представлю тебе твоих коллег — Гранах и Визолея.

Вновь прибывшие встали по обе стороны трона, и некоторое время три колдуна молча обменивались оценивающими взглядами. Потом Визолея улыбнулась и поклонилась моему господину. Это была красивая женщина средних лет, высокая, почти с меня ростом, у нее были рыжие волосы с проседью, яркие зеленые глаза и обаятельная белозубая улыбка.

Эбенезум церемонно раскланялся в ответ.

Гранах, пожилой мужчина в серой мантии, кивнул моему господину, губы его растянулись то ли в улыбке, то ли в гримасе.

— Все дело, естественно, в демонах, — сказал король Урфо; произнося «в демонах», он съежился так, словно ожидал, что кто-то из них уничтожит его за одно только упоминание об их существовании. — Они нас обложили. Они повсюду! Но в основном, — он указал дрожащей рукой в потолок, — они в башне, в которой хранятся сокровища!

Король опустил руку и глубоко вздохнул.

— Проклятие, — вставил Хендрик.

— Но, возможно, — продолжал король, — мои придворные колдуны смогут присоветовать вам всякие магические тонкости. — Он быстро глянул по сторонам.

— Конечно, мой повелитель, — торопливо заметил Гранах, но полугримаса не покидала его лица. — Хотя никаких ухищрений не понадобится, если мы используем заклинание Золотой Звезды.

Урфо подскочил на троне.

— Нет! Это заклинание будет стоить мне половины моего капитала! Должен быть способ получше. Разве нет?

Эбенезум пригладил усы.

— Несомненно. Если ваши колдуны проявят желание обсудить со мной сложившуюся ситуацию, я уверен, мы найдем решение.

— Нет ничего лучше Золотой Звезды! — отрезал Гранах.

— Половина моего золота! — воскликнул король и уже шепотом добавил: — Может, вы втроем… ну… осмотрите башню?

Гранах и Визолея переглянулись.

— Хорошо, мой повелитель, — сказала Визолея. — Вы желаете присоединиться к нам прямо сейчас?

— Присоединиться к вам? — Кровь отхлынула от лица Урфо. — Это так необходимо?

Визолея грустно улыбнулась и кивнула:

— Без этого не обойтись. В хартии волшебников прямо указано, что представитель королевской фамилии должен присутствовать при каждом посещении казны магами.

— Прямо так и написано, — добавил Гранах, — внизу свитка, кровью.

Урфо сдвинул корону на затылок и вытер взмокший лоб.

— О господи. Как такое могло получиться.

С вашего позволения, мой повелитель, — сказала Визолея, потупив взор, — но это условие было выдвинуто вами.

Король нервно сглотнул.

— Нельзя терять время. Я должен идти с вами.

Придворные колдуны закивали.

— Без Золотой Звезды ничего не сделать, — добавил Гранах.

— Итак, вы идете с нами! — голос моего господина прервал напряженную паузу, воцарившуюся вокруг трона, — Утром первым делом осмотрим башню с сокровищами!

Урфо, который все глубже утопал в своем троне, снова выпрямился и заулыбался:

— Утром?

Эбенезум кивнул.

— Мы с моим учеником проделали длинный путь. В борьбу с проклятием лучше вступать при свете дня и с ясной головой!

— Утром! — воскликнул Урфо Смелый, улыбнулся своим придворным колдунам и сказал: — Вы свободны до завтрака. Эбенезум, должен признать, ты колдун редкой проницательности. Я пришлю служанок, чтобы они приготовили вам постель и подали ужин. А утром ты положишь конец проклятию!

Я выпрямился на стуле. Служанок? Возможно, Кренк не такой уж и скучный город.



— Нам надо разработать план действий, Вунт, — сказал мой господин, когда мы наконец остались одни. — Времени у нас только до утра.

Я бросил раскладывать подушки и шкуры, на которых собирался спать, и повернулся к учителю. Эбенезум сидел на предоставленной ему широкой кровати, подперев щеки руками.

— Колдуны для меня неожиданность. — Он швырнул колдовской колпак на кровать и встал. — Но маг, в совершенстве овладевший своим искусством, должен быть готов к любым неожиданностям. Крайне важно, особенно учитывая размер нашего вознаграждения, чтобы никто не прознал о моей злополучной напасти.

Волшебник мерил комнату шагами.

— Я проинструктирую тебя по поводу некоторых предметов в твоем мешке. Мы не должны ударить в грязь лицом. Дубина этого воина навела меня на одну мысль. Мы поборемся с моим недугом.

В дверь постучали.

— Я ждал этого, — сказа! Эбенезум. — Посмотри, кто там.

Я открыл дверь и увидел Гранаха. Он проковылял в комнату со своей кривой улыбкой на лице.

— Извините за позднее вторжение, — начал колдун, облаченный в серую мантию, — но мне показалось, что я не успел поприветствовать вас должным образом.

— Да уж, — откликнулся Эбенезум и поднял одну бровь.

— И я подумал, что должен сообщить вам кое-что, о чем вам необходимо знать до того, как мы посетим башню.

— Да? — На этот раз Эбенезум поднял обе брови.

— Да. Для начала пара слов о нашем покровителе, короле Урфо Смелом. Ему повезло, что кренкианцы предпочитают использовать эпитеты, которыми одаривали его на заре правления. Но с тех пор как король перешагнул шестидесятилетний рубеж, он все свое время проводил в башне с сокровищами, пересчитывая свое золото. Заметьте, я не сказал — растрачивая. Просто пересчитывая. Если вы рассчитываете на щедрое вознаграждение за свои услуги, можете оставить этот город прямо сейчас. Нашего правителя справедливее звать Урфо Скупой. Не стоит рисковать за его подачки!

— Да уж, — заметил Эбенезум и почесал затылок.

Гранах кашлянул и сказал:

— Теперь, когда вам все известно, я думаю, вы покинете дворец.

Мой господин поправил отвороты рукавов и взглянул на придворного колдуна:

— На самом деле — нет. Странствующий маг, к сожалению, не может позволить себе выбирать задачи, как это позволяют себе городские маги. Он вынужден браться за то, что предлагает ему заказчик, и надеяться, что вознаграждения, каким бы скромным оно ни было, хватит на то, чтобы продолжить странствие.

Улыбка-гримаса окончательно исчезла с лица Гранаха.

— Я тебя предупредил, — выдавил он, не разжимая губ. — Вознаграждение, которое вы получите, — ничто по сравнению с опасностью, с которой вы столкнетесь!

Эбенезум улыбнулся и подошел к двери.

— Да уж, — сказал он, открывая дверь. — Увидимся за завтраком.

Придворный колдун выскользнул в коридор. Эбенезум закрыл за ним дверь и заметил:

— Теперь я окончательно убедился — здесь можно хорошо заработать. Но — к делу. Я покажу тебе, как послать штуки три заклинания для изгнания демонов. Но, честно сказать, я не уверен, что они вообще нам понадобятся.

Мой господин достал из кармана один из блокнотиков, в которых постоянно вел записи, и принялся вырывать из него страницы:

— А пока я подготовлю свое временное выздоровление. — Эбенезум начал рвать страницы на полоски. — Когда Хендрик размахивает своей дубиной, я чихаю. Однако, когда дубина в мешке, мой нос в полном порядке. Он просто не чувствует колдовского запаха дубины. Таким образом, если мой нос утратит чувствительность к волшебству, я перестану чихать! — Он свернул одну из полосок в тугой цилиндр. — Но как это приспособление сможет противостоять насморку?

Учитель подержал бумажный цилиндр у меня перед глазами, чтобы я мог как следует его рассмотреть, и засунул его себе в ноздрю.

В дверь опять постучали.

— Самое время, — заметил Эбенезум и вытащил бумажный цилиндр из носа. — Вунт, посмотри, кто там на этот раз.

Это была Визолея. Она сменила свою грубую колдовскую мантию на легкое платье из струящейся ткани с глубоким декольте. Визолея одарила меня выразительным взглядом ярко-зеленых глаз и улыбнулась:

— Ты Вунтвор, не так ли?

— Да, — еле слышно ответил я.

— Я бы хотела поговорить с твоим учителем, Эбенезумом. — (Я посторонился, пропуская ее в комнату.) — Мне всегда хотелось пообщаться с колдуном такого уровня.

— В самом деле? — откликнулся мой господин.

Визолея обернулась ко мне и коснулась моего плеча тонкими пальцами:

— Вунтвор? Не мог бы ты ненадолго оставить нас с твоим учителем наедине?

Я глянул на Эбенезума, тот торопливо закивал.

— Позволь, я расскажу тебе о Золотой Звезде, — предложила Визолея, когда я прикрывал за собой дверь.

Некоторое время я, словно оглушенный, простоял у дверей в нашу комнату. У меня было такое чувство, что Визолея пришла к нам не только затем, чтобы поговорить с моим учителем. Последнее время в родных краях я прославился тем, что поддерживал дружеские отношения не с одной молоденькой леди, но Эбенезум каким-то образом умудрялся оставаться выше подобного рода известности.

Но я — всего лишь ученик, и мне неведомы нюансы личной жизни волшебника. Я опустился по стенке на пол и подумал, удастся ли мне заснуть на холодных каменных плитах, одновременно мечтая о девушке-служанке, которая сделала бы мой ночлег более комфортабельным.



Она хотела уйти.

— Подожди! — закричал я. — Я — ученик волшебника. Когда еще у тебя появится возможность пофлиртовать с кем-нибудь хоть вполовину интереснее, чем я?

Она не слушала. Ее уносило все дальше и дальше от меня. Я побежал за девушкой в надежде сократить дистанцию между нами. Все бесполезно. Она меня не замечала. Я вцепился в ее коротенькое платье служанки, выхватил из рук поднос и стал умолять выслушать меня.

— Проклятие, — произнесла она слишком уж низким для девушки голосом.

Я проснулся и увидел перед собой освещенное факелом лицо Хендрика.

— Осторожнее, Вунтвор! В этих коридорах спать небезопасно! По ночам здесь полно демонов! — Воин склонился еще ниже, его раздутые щеки нависли надо мной, он зашептал: — Ты стонал во сне, сначала я подумал, что ты тоже демон!

Я заметил, что в свободной руке он сжимает Голову-с-Плеч.

— Иногда я не могу заснуть по ночам, так боюсь демонов. Странно. Сегодня я ни одного не видел. Хватайся за дубину! — Хендрик помог мне подняться. — Отчего ты так стонал в коридоре?

Я пересказал ему мой сон о девушке-служанке.

— Да-а! — откликнулся Хендрик. — Это место кишит ночными кошмарами. Этот треклятый дворец построен проклятым дедом Урфо, кто-то звал его Вортерк Коварный, кто-то — Минго Сумасшедший. Были и те, кто звал его Элдраг Злобный, не говоря уже о тех, кто называл его Гришбар Плясун. Но это уже другая история, я сейчас о заколдованных коридорах, придуманных Вортерком. Здесь удивительная слышимость, самый слабый звук доносится на большие расстояния, ты думаешь, что он идет с одной стороны, а он идет совсем с другой. Тихо, ни звука!

Я не сказал Хендрику, что, кроме него, тут пока никто не говорил, так как откуда-то издалека действительно доносился голос, который без конца что-то выкрикивал. Я навострил уши. Похоже, кричали:

— Убить Эбенезума! Убить Эбенезума! Убить Эбенезума!