Терри Пратчетт
Страта
(окончание романа)
22.
На заре они вознеслись над лесом и полетели в прежнем направлении. Пролетая сквозь поднимающиеся туманы, они оставляли в воздухе длинные извилистые следы.
Далеко впереди по их курсу вздымалась, как указующий перст разгневанного бога, колонна черного дыма. Такая толстая и плотная, что отбрасывала тень.
— Не знаю, какое впечатление производит это зрелище на туземцев, — сказала Кин. — Но меня оно устрашает. Мы должны были взорвать корабль в атмосфере, Марко!
— Это их планета нас ударила, — раздраженно откликнулся кунг. — Вот пускай теперь и расхлебывают.
Леса наконец сменились вспаханными полями, на некоторых зеленели всходы. Они заметили мужчину, идущего за плугом, который влекла пара волов. Пахарь в ужасе упал на колени, прикрывая голову руками, когда их тени пронеслись перед ним по земле.
— Этот человек отнюдь не выглядит искусным планетарным техником, — заметила Кин.
— Да, — согласился Марко. — Он выглядит как перепуганный мешок с дерьмом. Но кто-то же построил этот диск?
Они позавтракали на вершине скалы, с которой открывался прекрасный морской вид. Марко долго разглядывал море и наконец спросил:
— Как бы ты устроила приливы, Кин, будь ты строителем диска?
— Очень просто. Я бы установила под диском резервуар для стекающей воды. И отправляла бы дополнительную воду в моря по соответствующему расписанию. А почему ты спрашиваешь?
— Этот прилив ненормально высокий. Посмотри, там большие деревья наполовину в воде… Что с тобой? Почему ты дергаешься? Ты себя плохо чувствуешь?
— О да! И чем скорее я смогу принять горячую ванну, тем лучше для моего драгоценного здоровья. С мылом!!!
Марко вытаращил на нее круглые глаза. Кин вздохнула.
— Я говорю о блохах, Марко. Это такие кусающие паразиты. Мне плевать на закон о сохранении вымирающих видов, я намерена эти виды прикончить. Немедленно! Ох, в этом скафандре невозможно даже толком почесаться…
Сильва деликатно прокашлялась.
— Мне также хотелось бы получить возможность совершить определенные гигиенические процедуры, — сообщила она.
Марко неохотно согласился устроить продолжительный привал во второй половине дня. И то только после того, как Кин объявила, что в противном случае приземлится у первой же постройки, хоть чуть-чуть смахивающей на постоялый двор.
Когда они летели над морем, Сильва задумчиво сказала:
— Мы направляемся в Германию. Это нехорошее место.
— Почему? — с интересом спросил кунг.
— Это же сплошное поле битвы! Даны, которые устремляются на юг, сталкиваются там с мадьярами, которые распространяются на запад. Всюду шныряют турки, а есть еще локальные стычки. По крайней мере, так говорит земная история.
Кин злобно почесалась и мрачно уставилась на бурное море. Ей почудилось, будто она видит в волнах судно, плавающее кверху дном, но они слишком быстро пролетели мимо.
Наконец показался противоположный берег с широким пляжем. Они пролетели над пляжем, пролетели над лоскутным одеялом полей, затем над довольно большим лесом и увидели город. Маленький, буколический, но несомненно город.
— Крепость я еще могу опознать, — сказал Марко, указывая одной из правых рук на грубую каменную постройку, обнесенную каменной стеной. — Но что означает та большая деревянная конструкция?
— Может быть, это бассейн с подогревом? — с надеждой предположила Кин. — И не смотрите на меня так! Еще ремляне имели превосходные горячие бани.
— Ромляне, — педантично поправила Сильва.
Марко хмыкнул и рванулся вперед, предоставив женщинам возможность включиться в гонку.
— К чему такая спешка? — удивилась Кин, догоняя.
Кунг указал на дымную колонну, которая выглядела более чем внушительно даже на таком расстоянии.
— Сильва считает, что люди на диске уже на грани массовой истерики. Как ты думаешь, что случится, если нас заметят в небесах?
Они приземлились вдали от населенных мест, в смешанном лесу, где текла неглубокая речка в песчаных берегах.
Кин немедленно разоблачилась и включила буфетчик на простейшую операцию — производство горячей воды. Сильва шлепнулась на нагретый солнцем песок. Марко подозрительно побродил по берегу, потом поднялся по заросшему деревьями склону.
Через секунду он кубарем скатился вниз.
— Там дорога! Надо убираться отсюда!
Сильва посмотрела на Кин и пожала плечами. Поднявшись наверх, она через минуту вернулась с задумчивым видом.
— Я почуяла отдаленный запах людей. Но это старая лесная дорога, и в колеях уже появилась растительность.
Обе женщины посмотрели на Марко.
— Люди ходят по ней, — упрямо сказал кунг. — У них может быть оружие.
— Разве что топоры и пилы, — заметила Кин. — К тому же они суеверны, и это наша лучшая защита. Скажи, Марко, на Кунге есть леса?
— Конечно.
— Тогда скажи мне, как поступит простой кунг, если внезапно обнаружит в своем лесу странных и пугающих монстров?
— Он нападет на них и уничтожит!
Кин прикусила язык.
— Гм… Полагаю, что ты прав, Марко. Но я как раз хотела тебе сказать… видишь ли, люди обычно ведут себя по-другому, поэтому не стоит беспокоиться.
Она заказала буфетчику мыло. Помылась в одноразовой пластиковой лохани с горячей водой. Сильва тем временем прошлась вниз по течению и нашла для себя глубокий и восхитительно холодный омут, где стала плескаться. Марко размяк настолько, что позволил себе без опаски прополоскать в речной воде свои широкие ступни.
Что-то шевельнулось в воде у его ног. С резким шипением кунг высоко взвился в воздух, крутанув сальто-мортале, и приземлился на берегу в боевой стойке. Кин подбежала и поспешно сунула руку в воду. Она быстро поймала маленькую желтую лягушку и молча продемонстрировала ее Марко. Кунг вытаращил глаза. Кин не смогла сдержаться и расхохоталась.
Марко посмотрел на ее смеющееся лицо, на безмятежную лягушку на ее ладони и угрожающе зашипел. Потом отвернулся и спортивным шагом двинулся в сторону Сильвы.
Кин ощутила угрызения совести. «Нечестно с моей стороны, — подумала она, — потому что кунги все-таки лишены чувства юмора. Пускай даже этот кунг воспитывался на Земле». Она отпустила лягушку, зашла поглубже и окунулась в речную воду.
Вода была чистой, а течение достаточно медленным, чтобы в речке разрослись желтые водяные лилий. Стайка какой-то мелочи шарахнулась в разные стороны, когда она нырнула. Кин очутилась в золотистом подводном мире и позволила воде понести себя, едва пошевеливая руками и ногами. На белых стеблях лилий сидели красные рогатые улитки, маленькие серебристые рыбки порхали, как ласточки, между длинными зелеными нитями водорослей…
Она вынырнула с плеском в прибрежных зарослях желтых лилий, встала на ноги, выжала воду из волос и…
Эти лучники были очень хорошо вымуштрованы.
Боевые луки в их руках даже не дрогнули. Взглянув на нацеленное оружие, Кин мигом отказалась от мысли еще раз нырнуть и скрыться. Рефракция там или не рефракция, но стрелы могут попасть в нее и под водой.
Всего лучников оказалось восемь. Их экипировка выглядела довольно разношерстной, но каждый имел кольчужную рубашку поверх грубой одежды и тесно прилегающий металлический шлем на голове. Из-под всех шлемов на Кин взирали водянисто-голубые глаза. Скорее с флегматичным упрямством, чем с суеверным ужасом.
В наушнике назойливо вещал знакомый голос:
— Никаких глупостей! Вероятность поражения цели чересчур велика. Мы будем вести себя крайне осторожно!
Кин обвела глазами близлежащий пейзаж и обнаружила, что смотреть, собственно, не на что. Обыкновенные кусты и заросли камышей. Ничего интересного, тем более обнадеживающего.
— Мне нравится это твое «мы», — произнесла она вслух.
— Только не смотри так пристально на тот большой куст в пурпурных цветах, — предупреждающе сказал голос Марко.
Прежде чем она успела ответить, какой-то человек протолкался через строй лучников и ухмыльнулся Кин, глядя на нее сверху вниз.
Этот мужчина был сложен, как кирпичная стена, не слишком высокий, но зато широкий и крепкий. Даже его загорелая кожа была кирпичного оттенка. Между копной соломенных волос и фанфаронскими соломенными усами сверкали ярко-голубые глаза, живо напомнившие Кин, что интеллект вовсе не обязательно продукт технической революции.
На незнакомце были кожаные гетры, подпоясанная блуза до колен и просторный красный плащ. Все эти вещи выглядели так, словно в них спали не снимая и где ни попадя. Одна из его мозолистых ладоней задумчиво похлопывала по рукояти меча, полускрытого под плащом.
Кин ответила ему ослепительной улыбкой.
Какое-то время они молча глядели друг на друга, продолжая приятно улыбаться. Наконец мужчина положил конец битве улыбок, опустившись на одно колено и протянув ей руку. На толстых пальцах, потемневших от въевшейся грязи, вспыхнули драгоценные камни в перстнях. Слишком крупные и слишком чистой воды, чтобы не предположить, что они недавно сменили владельца.
Кин приняла эту руку со всей доступной ей грациозностью. Когда она выбралась на берег, восемь лучников непроизвольно издали то ли ах, то ли вздох. Кин испробовала на них вторую ослепительную улыбку, которая вынудила их в замешательстве отступить, и выпутала из волос запутавшуюся водяную лилию.
Кирпичнолицый разрушил очарование, смерив ее оценивающим взглядом с последующим кратким комментарием. Лучники сдавленно заржали.
— Сделай погромче, — велел знакомый голос в ее наушнике. — Если он говорит на латыни, Сильва сможет перевести.
— Доступно и без перевода, — сказала Кин. Она одарила глазеющую на нее аудиторию третьей рекламной улыбкой, способной обеспечить популярность любой зубной пасте, и шагнула вперед. Кирпичнолицый кивнул, и лучники поспешно убрались с ее пути.
Возле буфетчика топталась группа из трех человек. Двое из них носили тяжелые серые балахоны, а третий, совсем юнец, был наряжен в яркие и непрактичные одежды. Все трое с виноватым видом попятились, когда Кин приблизилась к ним.
Юнец что-то произнес, вытащил из ворота рубахи амулет на шнурке, снял его с шеи и выставил вперед. Он начал медленно подступать к ней на негнущихся ногах, держа свой амулет так, словно это было оружие. Кин отметила, что его блеклые глаза остекленели, а на лбу выступили крупные капли пота.
Наконец юнец остановился прямо перед ней, упорно глядя не в лицо, а поверх ее головы. Кин чувствовала, что все зрители этой странной сценки чего-то ждут от нее… но чего именно?
Недолго думая, она протянула руку и взяла амулет.
Пара в серых балахонах громко ахнула. Кирпичнолицый за ее спиной разразился внезапным хохотом. Нарядный юноша рискнул бросить мгновенный взгляд на ее лицо, его губы зашевелились, бормоча беззвучные слова. Кин вежливо уделила внимание вещице, очутившейся в ее руках. Это был небольшой деревянный крест с резной фигуркой. Она вернула его владельцу с подчеркнутым уважением к амулету.
Юнец схватил свой крест, безумно огляделся и бросился взбираться по склону к верхней дороге. Двое в серых балахонах заторопились за ним, и тогда Кин наконец увидела, что эти мерзавцы сотворили с буфетчиком. Вогнали меч в его раздаточную нишу.
— Они испортили нашу машину! — прошипела она.
— Ладно, Кин. Пригнись, когда я тебе скажу… ДАВАЙ!
Что-то просвистело мимо ее головы и с глухим звуком влепилось в лоб одному из серых. Тот упал как подрубленный, не успев даже толком вскрикнуть.
— Cape illud, fractutor, — сказал довольный голос шанды в ее ухе.
Кирпичнолицый крепко ухватил Кин за руку и резво потащил наверх к дороге. Все лучники последовали за ними, бросая боязливые взгляды на окружающий лес.
— Что это было? — пропыхтела Кин, спотыкаясь. Прежде ей не приходилось бегать босиком по опавшей хвое и шишкам.
— Сильва бросила камень, — объяснил ей кунг с неприкрытой завистью в голосе.
Она исхитрилась оглянуться, но увидела лишь пронзенный мечом автобуфетчик, свой скафандр, валяющийся подле воды, и мужчину в сером балахоне, лежащего без движения.
— В данный момент мы больше ничего не можем сделать, — деловито сказал ей Марко. — Их оружие, разумеется, смехотворно. Но ситуация не настолько безнадежна, чтобы мы могли позволить себе убить их всех.
— В самом деле?
— Мне бы не хотелось, Кин, чтобы ты вдруг подумала, будто я руководствуюсь какими-либо иными мотивами, помимо обычной разумной предосторожности!
— Конечно, нет, Марко.
— Теперь Сильва хочет кое-что тебе сказать.
— Эти люди принимают тебя за какой-то вид водяного духа, — сообщила шанда. — Они ожидали, что ты впадешь в жуткий ужас и будешь кричать, когда показали тебе эту фигурку Кристоса. Мой совет: постарайся прикрыться, и чем скорее ты это сделаешь, тем лучше. Очевидно, в этом обществе установлен суровый запрет на наготу.
На дороге оказалось довольно много вооруженных мужчин и между ними несколько жрецов в балахонах. Кирпичнолицему подвели коня, он ловко вскочил в седло и, наклонившись, молча подхватил свою добычу. Усадив Кин позади себя на коня, он больше не обращал на нее внимания. По его команде вся компания двинулась в путь.
— Это опять Сильва. Не отчаивайся!
— Я вовсе не отчаиваюсь, — сказала Кин. — Я потихоньку стервенею.
— Мы уже вернулись на берег. И Марко старается привести в чувство оглушенного служителя культа.
Тоненький пронзительный взвизг прозвучал в ее наушнике и резко оборвался.
— Кин?..
— Я все еще здесь, Сильва.
Один из серых жрецов подскакал к ним и поехал бок о бок с конем кирпичнолицего. Поверх его жреческого балахона был надет добротный темный плащ, отороченный пышным мехом. Этот жрец выглядел очень важным и держался надменно. И судя по всему, был ужасно разозлен.
— С другой стороны, мы получили хорошую возможность, — сказала в наушнике шанда. — Надеюсь, теперь мы узнаем гораздо больше о здешних жителях. А если у тебя возникнут какие-то трудности, Кин, советую тебе вступить в сексуальные отношения с твоим похитителем. Кстати говоря, его зовут Лотар.
Жрец в плаще с меховой оторочкой принялся повелительно кричать и указывать пальцем назад, то и дело бросая на Кин убийственные взгляды. Лотар холодно и односложно отвечал ему, пока не взорвался. Молниеносным движением сграбастав жреца за балахон на груди, он приподнял его над седлом и яростно прорычал какую-то фразу. Потом смачно сплюнул на землю и отпустил оппонента. Лицо жреца побелело, как мел, то ли от гнева, то ли от ужаса.
— Очень интересно, — довольно мурлыкнула Сильва на фоне слабо повизгивающего голоска, который взахлеб лопотал на латыни.
— Буфетчик сильно пострадал? — спросила Кин.
— К счастью, не очень, мы сможем его починить.
Путешествующая компания добралась до опушки леса и дальше двинулась, насколько могла судить Кин, по направлению к центру диска. Узкая ухабистая дорога тянулась между сменяющими друг друга участками культивированной и заболоченной земли. Над этим непримечательным пейзажем грозно доминировала гигантская колонна дыма, возносящаяся высоко в небеса. Там ее верхушку размывали и разрывали в клочья постоянные ветры верхних слоев атмосферы.
Вскоре им встретилась небольшая группа селян, которые вразброд шагали по дороге в обратном направлении. Завидев вооруженную банду, селяне врассыпную бросились в поля, но Лотар сделал повелительный знак двоим своим людям, которые быстро поймали одного мужчину и привели к нему. Пленник дергался, пытаясь вырваться из рук лучников, но покорно отвечал на вопросы Лотара.
— Послушай, Сильва… Как надо сказать на латыни: «Я замерзла почти до смерти»?
Шанда перевела. Кин постучала Лотара по плечу и очень старательно повторила латинскую фразу. Лотар резко обернулся и несколько секунд смотрел на нее в изумлении, прежде чем расстегнул массивную брошь, которая удерживала его красный плащ. Плащ был тяжелый, из грубой колючей материи, к тому же пованивал, но Кин с благодарностью завернулась в него. Старший жрец пробормотал себе под нос какой-то нелестный комментарий.
— Он говорит, что скоро вы оба согреетесь в адском огне, — услужливо перевела Сильва.
— Великолепно. Я знакома с этими жрецами только пару часов, а они уже так горячо ко мне относятся!
— Послушай меня внимательно. В этой группе путешествуют влиятельные иерархи религиозного культа Кристоса и Создателя. Жрецы направляются к месту взрыва половины нашего корабля, поскольку верят, что этот огромный столб дыма не что иное, как знак возвращения Кристоса на Землю. Что касается Лотара, он происходит из мелкой знати и в свободное от обязанностей благородного нобиля время промышляет грабежами и разбоем. Если верить нашему информатору, этот Лотар — истинный сын Сайтана.
— Думаю, у Сайтана масса родственников в этих краях, — пробормотала Кин.
— Странная религия, на мой взгляд. Каждый изначально считается закоренелым грешником, пока не докажет собственную святость. Наш информатор говорит, что жрецы встретили Лотара с его командой на дороге и выяснили, что им по пути. Тогда жрецы заключили с ним союз для взаимной защиты, но только этому союзу может прийти конец в любой момент.
— Ты хочешь сказать, что главный бог Лотара возвращается на плоскую Землю, а Лотар думает только о мародерстве?
— Почему только? Наверняка еще о грабежах и насилии. Сейчас ваша группа направляется в святой дом, где должна заночевать. И ночью мы попробуем тебя вытащить. А теперь я на время отключаюсь, чтобы заняться раненым. Знаешь, мне не нравятся эти кристеры, но в смелости им не откажешь… Наш информатор попытался ударить кунга! Можешь представить себе результат.
— Он умер?
— Нет, мне удалось убедить Марко, что живым этот жрец принесет больше пользы.
23.
Ранним вечером разношерстная компания бандитов и жрецов въехала в город, состоящий в основном из невысоких построек с тростниковыми крышами. В центре его располагался внушительный каменный комплекс, который Сильва идентифицировала как важное религиозное учреждение. В грязном лабиринте улочек кишели люди и повозки. Лотару пришлось послать вперед своих бандитов, которые принялись разгонять толпу ударами плоской стороны меча, а иногда и острием, чтобы вся компания смогла без помех добраться до религиозного центра.
Вокруг святых зданий тоже толпилась шумная куча людей. Большинство из них было одето в нечто неприглядное, окрашенное в какой-нибудь из тусклых священных цветов. Старшего жреца народные массы приветствовали с энтузиазмом, несколько человек помогли ему спешиться. Лотар продолжал спокойно сидеть в седле, бесстрастно наблюдая за происходящим. Кин с любопытством вертела головой. Лучники Лотара, как она заметила, веером разбрелись в толпе, то и дело бросая короткие взгляды на небо.
Старший жрец, о котором Сильва сообщила, что его зовут Отто, что-то резким тоном сказал тощему святому человеку. Тот поспешно убежал и вернулся через несколько минут, степенно сопровождая другого святого человека, который, судя по тому, как перед ним почтительно расступилась толпа, был гораздо более значителен, чем первый.
Святейший человек оказался низеньким, коротконогим и чрезмерно упитанным. Поверх стандартного балахона он носил богатый красный плащ с золотым шитьем, к сожалению, изрядно замызганный. Мрачно выслушав речь Отто, святейший подошел к коню Лотара и вперился в Кин.
Через некоторое время он протянул к ней руку и больно ущипнул за бедро.
Учитывая все привходящие обстоятельства, она решила никак на это не реагировать.
Лотар спрыгнул с коня и опустился перед святейшим на одно колено, положив правую руку на сердце. Он быстро заговорил с выразительными модуляциями голоса (словно красноречивый продавец залежавшихся товаров, подумалось Кин). Она призвала на помощь Сильву.
— Боюсь, что почти ничем не могу помочь, — сказала ей шанда. — То, что мы сейчас слышим, один из раннегерманских диалектов. Этот толстяк, скорее всего, местный епископ, а то, что сейчас происходит, можно назвать церковным судилищем, где у епископа решающий голос. Дилемма, насколько я понимаю, такова: либо Лотар оставляет тебя себе, либо передает тебя в руки церкви.
— А как насчет героического спасения? Ужасно утомительно, знаешь ли, глядеть на небо в тщетном ожидании, что вот-вот объявятся твои верные друзья с лазерами в руках…
— Я хотела использовать станер, — сказала Сильва. — Но в твоем скафандре его не оказалось. Утонул во время инцидента с плавучим островом, несомненно. План «Б» также не сработает. Марко собирался прилететь на двух поясах, чтобы один передать тебе, но люди Лотара постоянно следят за небом. Это из-за драконов, как ты думаешь?
— Расскажи мне о плане «В», Сильва.
Шанда тяжело вздохнула.
— Марко намеревается прилететь на двух поясах и порубить всех в капусту.
— Отличный план, — сказала Кин.
— Марко сумасшедший. У викингов есть специальный термин «берсерк». Он был придуман для Марко.
Лотар закончил свою гладкую речь. Епископ посмотрел вниз, на Лотара, потом вверх, на Кин и поманил ее пальцем.
Промедлив несколько секунд, она соскользнула со спины коня. В наступившей вдруг тишине по толпе пролетел смутный шорох. Епископ кивнул и заковылял назад, знаком приказав Кин последовать за ним.
Толпа приверженцев Кристоса всколыхнулась и медленно двинулась за ней, продолжая пребывать в гробовом молчании.
Епископ провел ее между зданиями, и они очутились во внутреннем дворе, где лежали длинные вечерние тени. Двор был земляной, хорошо утоптанный, а посреди него возвышался небольшой навес. Пространство под навесом ограждала решетка из вертикальных металлических прутьев.
— Меня сейчас посадят в клетку и запрут! — прошипела Кин. — Где ты, Сильва, черт тебя подери?..
— В роще на вершине холма, неподалеку от города. Эти прутья не кажутся мне слишком толстыми, Кин. Надеюсь, они считают их вполне надежным препятствием для побега.
— Сильва! Каким образом ты можешь видеть прутья?
— Марко позади тебя в толпе и транслирует мне отчет очевидца. Только не ищи его!
Епископ остановился у средней клетки и отпер дверь. Кин притормозила, но кто-то сзади профилактически кольнул ее в спину мечом, и она шагнула в клетку.
Замок был примитивный, но зато очень большой. Прутья, согласно оценке Сильвы, нельзя было назвать непомерно толстыми. Кого же они имеют обыкновение здесь держать, если для этого требуются цельнометаллические бруски толщиной в девять сантиметров?..
Епископ, его святые люди и человек с мечом удалились, оставив ее сидеть на грязном земляном полу.
Через некоторое время толпа зевак рассосалась, оставив после себя группу лучников Лотара, которые разошлись в разные стороны двора и продолжили наблюдение за небом. Наконец какой-то святой человек принес ей миску с объедками, сунул ее в приоткрытую дверцу клетки, снова запер клетку и ушел.
На небе начали появляться звезды. Из города, отделенного от нее зданиями святого комплекса, по-прежнему доносились возбужденные крики и дребезжание множества повозок.
— Сильва?..
Последовала душераздирающе длинная пауза, прежде чем шанда откликнулась на ее зов.
— Ах, Кин! Теперь я гораздо лучше все понимаю. Твой статус пока еще не определен. Скажи спасибо своему приятелю Лотару, он по крайней мере спас тебя от немедленной смерти. Я также узнала намного больше о текущей ситуации на диске. Могу кое-что рассказать, если хочешь. Все равно мы не сможем забрать тебя, пока не станет совсем темно. Сомневаюсь, чтобы эти лучники превосходили Марко по части ночного зрения.
— Валяй, развлекай меня, — разрешила Кин, морща нос над своим ужином от щедрот епископа. «Меня непременно стошнит, если я хотя бы попробую», — решила она.
— То, что здесь происходит, чрезвычайно интересно, — сказала Сильва. — У местного населения нет никаких сомнений, что настало время либо предсказанного возвращения Кристоса, либо предначертанного конца диска. Либо сразу и того, и другого. Внезапно вспыхнуло невиданное пламя — при взрыве нашего корабля, разумеется. На небе были видны странные знаки — и мы хорошо знаем, почему. Короче, этот город забит путешественниками, которых можно разделить на две части. Одни спешат поскорее добраться до места прибытия бога, другие — как можно дальше убраться от него.
Кин прислушалась к воплям на улицах.
— Но почему же они убегают? — спросила она.
— Видишь ли, этот бог крайне разборчив и привередлив.
— Как тебе удалось столько выяснить?
Снова последовала долгая пауза. Наконец Сильва сказала:
— Ты должна мне кое-что пообещать, Кин. Когда мы вернемся домой, ты никому не расскажешь о форсированной системе сбора информации, которую мы с Марко, гм… разработали. В противном случае, мне грозит суровое дисциплинарное взыскание со стороны всепланетного антропологического комитета.
— Мой уста запечатаны, — торжественно пообещала она.
— Ладно. Марко высматривает какого-нибудь подходящего с виду субъекта, оглушает его кулаком и доставляет ко мне в рощу по воздуху. Затем он выколачивает из него все дерьмо до тех пор, пока я не сочту, что услышала вполне достаточно.
Кин ухмыльнулась.
— Это совсем не то что рисовать картинки на песке или указывать пальцем на предметы, не так ли?
— Конечно, нет. Наша новая методика гораздо эффективнее!
Какая-то суматоха началась во внутреннем дворе. Всматриваясь в сумерки, Кин различила кучку приближающихся мужчин, среди которых выделялась высокая фигура со странной подпрыгивающей походкой.
Когда они приблизились к клеткам, Кин увидела, что странная фигура похожа на человека, но ростом никак не менее трех метров. Пока Кин таращилась на загадочное существо, оно вдруг резко дернулось и распахнуло пару темных крыльев размером с целую простыню. Один из конвоиров яростно кинулся на пленника, и тот поспешно съежился, издав жалобный звук. У Кин, которая теперь стояла вплотную к решетке, осталось смутное впечатление чешуйчатого тела с рельефно раздутыми грудными мускулами.
Она отпрыгнула назад, когда дверь в соседней клетке отворилась и туда втолкнули крылатого гиганта. У него была массивная голова с рожками, короткими и толстыми, и светящиеся зеленые глаза, которые сузились при виде Кин.
Дверь захлопнулась, и мужчины быстро удалились. Пленник фыркнул и несколько раз потряс дверь в порядке эксперимента. Потом он отошел в дальний угол клетки и молча уселся на землю, обхватив руками колени.
Конвоиры вернулись с маленьким, отчаянно барахтающимся тельцем, которое они фактически тащили на руках. Этого нового пленника Кин опознала. Она уже видела подобное создание на вершине холма: человек, животное, насекомое — всего понемногу. Когда один из конвоиров ослабил внимание, открывая дверь пустой клетки, пленник с пронзительным свистом расцарапал ему грудь когтями, и тот упал. Затем он ловко вывернулся из рук второго, врезав ему крошечным копытцем в солнечное сплетение, и успел запустить остренькие зубки в руку третьего, прежде чем был пойман.
Человек, пострадавший от когтей эльфа, молча поднялся с земли и нанес пленнику сокрушительный удар кулаком. Что-то хрустнуло, как хрустят раздавленные майские жуки. Маленькое тельце от удара влетело в клетку и рухнуло на землю.
Конвоиры заперли клетку эльфа, но со двора не ушли. Вскоре они разожгли сторожевой костер, и Кин снова вызвала Сильву.
— Они не собираются уходить, — сообщила она, ознакомив шанду с общей обстановкой. — Так что теперь во дворе около двух десятков вооруженных мужчин. Марко не сможет пробиться!
— Думаю, что усиленная охрана относится не к тебе, а к твоему рогатому приятелю из соседней клетки, — сказала Сильва. — Конечно, это усложняет дело, но у Марко есть план. Даже два. Он говорит: если первый план не сработает, тогда он взорвет энергоблок нашего буфетчика.
— Но ведь это убьет нас! — изумилась Кин и добавила, быстро подсчитав: — Кратер получится примерно в милю шириной.
— Конечно. Но какая разница, если мы победим.
— Надеюсь, он это не серьезно?!
— По-моему, Марко на редкость раздосадован…
Кин чувствовала, что крылатый гигант внимательно за ней наблюдает. Два бледно-зеленых огонька мягко светились в полутьме.
— У меня есть собственный план, — сказала шанда.
— Это хорошо. Я люблю планы.
— Я составила для тебя речь. Ты выучишь ее наизусть и продекламируешь, когда снова увидишь епископа. Ты эфиопская принцесса и попала в бедственное положение в этой стране, когда твой караван был атакован разбойниками. И ты требуешь, чтобы тебя немедленно освободили. Разумеется, ты преданная почитательница Кристоса, как и твой отец, эфиопский король, который впадет в ужасающий гнев, узнав о таком обращении с его единственной дочерью, и этот гнев непременно будет выражен во всевозможных физических действиях.
— Очень мило. Но слишком сложно и надуманно, — сказала Кин, наблюдая за соседом. Три метра роста. Из чего, интересно, состоят его кости?
— КИН АРАД, — произнес крылатый демон.
При столь скудном освещении трудно было решить наверняка, но Кин показалось, будто губы демона двигались невпопад тому, что она услышала, как это случается при плохом дубляже.
— Я Кин Арад, — откликнулась она.
— ИЗ КАКОГО ТЫ ДОМИНИОНА?
— Не понимаю, о чем ты спрашиваешь.
— Я СФАНДОР ИЗ ДОМИНИОНА АГЛИЕРАП. Я НЕ МОГУ ОПРЕДЕЛИТЬ ТВОЙ ДОМИНИОН ИЛИ МЕСТО.
— Мне кажется, он говорит на шанди? — вмешалась Сильва.
— ОТВЕЧАЙ. РАЗВЕ МЫ НЕ ПАРТНЕРЫ ПО НЕСЧАСТЬЮ?
— Но я слышу превосходную общую речь, — возразила Кин. — Полагаю, это создание использует какой-то метод непосредственной стимуляции мозга. Его губы артикулируют неправильно.
— НЕ БОРМОЧИ. ТЫ ДУМАЕШЬ, Я НЕ ЗНАЮ, С КЕМ ТЫ БЕСЕДУЕШЬ ПРИ ПОМОЩИ СИЛЫ МОЛНИИ? ЭТО РАЗУМНЫЙ МЕДВЕДЬ И ПРЯМОХОДЯЩАЯ ЛЯГУШКА О ЧЕТЫРЕХ РУКАХ. ДУМАЕШЬ, Я НЕ ЗНАЮ ПРО МЕХАНИЧЕСКОЕ УСТРОЙСТВО, КОТОРОЕ ГОТОВИТ ВАМ ЕДУ, НЕ ПРИБЕГАЯ К ПОМОЩИ ГУИ-КТИ-ГРАРАСА?
— Ты читаешь мои мысли?
— КОНЕЧНО, ДА, ГЛУПАЯ ЖЕНЩИНА. ХОТЯ ЭТО ТРУДНО. ТЫ ПЛОТЬ ОТ ПЛОТИ ЭТОГО МИРА, НО НЕ ИЗ ЭТОГО МИРА. ТЫ НЕ ПРИНАДЛЕЖИШЬ К БРАТСТВУ ПРОКЛЯТЫХ, НО ТЕ, КТО МОЛЯТСЯ, НЕ ПРИНИМАЮТ ТЕБЯ.
— Постарайся, чтобы он говорил подольше, — распорядилась Сильва.
— Кристеры думают, что я водяной дух, — сказала Кин.
— ДУХИ НЕ УМЕЮТ РАЗГОВАРИВАТЬ. ОНИ ПОЛУРАЗУМНЫ, КАК ВСЕМ ХОРОШО ИЗВЕСТНО. ОНИ, КАК ЭТА ТВАРЬ.
Сфандор с презрением пнул ногой между прутьями, отделяющими его от эльфа, и ухитрился зацепить когтем неподвижное тельце. Маленькое создание тихонько захныкало.
— Он ранен, — сказала Кин. — Мы должны ему как-то помочь.
— ЧЕГО РАДИ? ЭТА ТВАРЬ ДАЖЕ ТОЛКОМ НЕ ПОНИМАЕТ РАЗНИЦЫ МЕЖДУ ЖИЗНЬЮ И СМЕРТЬЮ. ЭЛЬФЫ ПЛОДЯТСЯ В СВОИХ ЛЕСАХ, КАК МУХИ. ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ОНИ СОЧИНЯЮТ КРАСИВУЮ МУЗЫКУ. НО ОНИ ДЕЛАЮТ ЭТО ТАК, КАК СТРЕКОЧУТ СВЕРЧКИ. БЕССОЗНАТЕЛЬНО.
КИН АРАД. Я ПОНЯЛ ТАК: ТЫ ИМЕЕШЬ ОПРЕДЕЛЕННОЕ ОТНОШЕНИЕ К ТОМУ ВЗРЫВУ, ЧТО СБРОСИЛ МЕНЯ С НЕБА НА ЗЕМЛЮ ТРИ ДНЯ НАЗАД. ЭТО ВЕРНО?
— Э-э-э… да. Видишь ли, наша летающая колесница…
— ТРЕХТЫСЯЧЕТОННЫЙ МЕЖЗВЕЗДНЫЙ КОРАБЛЬ, — уточнил Сфандор, — СТОЛКНУЛСЯ С ЗЕМЛЕЙ НА СКОРОСТИ ЧЕТЫРЕСТА МИЛЬ В ЧАС.
— Ты понимаешь, о чем сейчас говоришь?
— НЕТ, НО ЭТИ СЛОВА НА ПОВЕРХНОСТИ ТВОЕГО РАЗУМА. ФРОНТ УДАРНОЙ ВОЛНЫ, РАСПРОСТРАНЯЮЩЕЙСЯ В АТМОСФЕРЕ, СБРОСИЛ МЕНЯ НА ЗЕМЛЮ, ГДЕ МЕНЯ НАШЛИ КРИСТЕРЫ И СВЯЗАЛИ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ МНЕ УДАЛОСЬ СНОВА ПОДНЯТЬСЯ В ВОЗДУХ.
Это существо наверняка вырастили в чане, подумалось Кин. Природная эволюция не могла произвести ничего подобного. Если его крылья функциональны, они должны быть очень легкими, с полыми птичьими костями. Надо задать ему несколько ключевых вопросов… позже.
— Я хочу сбежать, — громко сказала она. — Сильва?.. — Но в наушнике было тихо.
— Я ТОЖЕ НЕ ПРОЧЬ. НО ЭТО, К СОЖАЛЕНИЮ, НЕВОЗМОЖНО. ЗАВТРА МЫ ПРЕДСТАНЕМ ПЕРЕД СУДОМ ЕПИСКОПА. А ПОТОМ МЕНЯ УНИЧТОЖАТ.
— Если бог кристеров возвращается, как они верят… Зачем тогда устраивать человеческий суд, если вскоре последует божий?
— ТЕМ БОЛЬШЕ ПРИЧИН ПОКАЗАТЬ ВСЕМУ МИРУ СВОЕ РВЕНИЕ.
— За что они собираются убить тебя?
— Я СФАНДОР! Я РАСПРОСТРАНЯЮ АРТРИТ, РАДИКУЛИТ, КОКЛЮШ И МАЛЯРИЮ. ГУБЛЮ ПОСЕВЫ И ВЫЗЫВАЮ ВЫКИДЫШИ У РОГАТОГО СКОТА. ГОВОРЯТ, ЧТО Я ЗАГРЯЗНЯЮ ВОДЯНЫЕ КЛЮЧИ, НАПУСКАЮ ЗАСУХУ И ОТБИРАЮ СИЛУ У ЗАЖИГАТЕЛЬНЫХ КАМНЕЙ.
— И ты вправду делаешь все это?
— ДУМАЮ, ЧТО ДА. ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, Я ВСЕГДА ОЧЕНЬ СТАРАЛСЯ.
Кин посмотрела на костер. У костра никого не было, все мужчины разошлись в разные стороны. Она увидела только смутные силуэты по периметру двора, которые продолжали нести свою небесную вахту.
— ОНИ ДУМАЮТ, ЧТО МОИ БРАТЬЯ ПОПЫТАЮТСЯ МЕНЯ ОСВОБОДИТЬ, — сказал Сфандор. — ХА-ХА. ДОХЛЫЙ НОМЕР.
Во дворе появился святой человек, который притащил для стражников поднос с едой. Кин рассеянно взглянула на серый балахон с опущенным на лицо капюшоном. Один из дежурных сразу подошел к нему и взял с подноса кружку. Стражник стоял к ней спиной, и Кин даже не поняла, что случилось, когда он резко вздрогнул, выронил кружку, отступил на шаг и упал.
И тогда она заметила, что у святого человека… есть третья рука, сжимающая меч!
На испуганный крик, раздавшийся из-под серого капюшона, подбежали несколько человек и столпились над упавшим товарищем…
Через секунду последовал невероятный взрыв плоти.
…Из оставшихся на ногах двое раненых свалились не сразу, а еще двое успели повернуться и пуститься бежать, но метательные ножи остановили их на третьем шагу…
Кунг расхохотался сумасшедшим смехом гиены и с четырьмя голыми руками кинулся на остальных стражников. Несколько секунд всеобщего остолбенения помогли ему быстро обработать еще троих. Вокруг него свистели стрелы, выпущенные лучниками Лотара, отбежавшими в дальний конец двора, поскольку у них хватило ума не вступать в контактную борьбу с кунгом.
Сфандор весело захихикал.
Не обнаружив более спарринг-партнеров в непосредственной близости от себя, Марко издал боевой кунговский клич и ринулся на ближайшего лучника, освещенного светом костра. Тот успел выпустить единственную стрелу, которая угодила Марко прямо в грудь, заставив на миг пошатнуться, но отнюдь не остановив. Лучник еще таращился на кунга, когда две руки схватили его за горло, а две другие молниеносно взметнулись над его головой для костедробительного удара.
Все оставшиеся в живых мужчины, побросав оружие, опрометью кинулись со двора.
— Марко, стой! — закричала Кин. — Надо найти ключи!
Кунг тупо поглядел на нее и перевел глаза на небо. Белая пушистая фигура вынырнула из ночной темноты, волоча за собой на буксире знакомый силуэт буфетчика.
Сильва приземлилась легко и бесшумно. Тем временем Марко выдернул угодившую в него стрелу и рассеянно оглядел ее.
— СУПЕРКЛАСС, — с большим интересом прокомментировал нештатную ситуацию Сфандор.
Шанда внимательно осмотрела клетку Кин.
— Я не люблю портить чужую частную собственность, — сказала она, — но в данном случае придется.
Она отошла на несколько шагов, разбежалась и ударила в решетку плечом. Когда Кин перепрыгнула через обломки, Сильва кивнула в сторону Сфандора.
— А с этим что будем делать?
— УМОЛЯЮ, — произнес крылатый демон.
— Выпусти его, — сказала Кин, поспешно напяливая свой скафандр и гравипояс. — В данном случае я не стану возражать, если он рассеет тут бубонную чуму или что-нибудь в том же роде.
— Как, он это делает? Выходит, древние мудрецы не зря полагали, что демоны разносят болезни?
— Про других не знаю. Но этот просто ходячая зона инфекционных бедствий.
— Разумно ли выпускать его, Кин?
— Он может многое нам рассказать. А если у тебя есть сомнения морального и этического порядка, Сильва… Припомни, что Марко только что прикончил десяток человек, а ты сама замешана в похищении и мучительстве подопытных субъектов.
Шанда обдумала ее слова.
— Ты права, — сказала она наконец и легко раздвинула лапами два прута в клетке демона. — Если ты случайно выпил проявитель, выпей и закрепитель, дабы достойно завершить дело… Это ваша древняя земная пословица!
Марко выступил вперед с двумя ножами, готовыми к броску, когда демон начал протискиваться в неширокую щель. Рана на груди Марко уже затянулась, огромное пятно розовой крови вокруг нее засохло. Впадая в неистовый боевой раж, кунги практически купаются в регенерационных энзимах.
— Я не доверяю этой крылатой твари, — прорычал кунг. — Хватай его!
Сильва моментально выбросила лапу и схватила вылезшего из клетки Сфандора за чешуйчатый хвост. Другой рукой она достала из поясной сумки запасной моток буксировочного троса, накинула свободный конец петлей на шею демона и ловко завязала на несколько узлов.
Сфандор злобно заверещал.
— ГДЕ ВЫ, О СУНЬЯТОРИ, АНЗОР, ДИЛАПИДАТОРЕ…
— Заткнись, — посоветовал ему Марко, забирая у Сильвы второй конец шнура. — Все готовы? А то здешние жрецы того и гляди проснутся.
Они поспешно стартовали. Марко завис на высоте пятидесяти метров и посмотрел вниз, на демона, который в лунном свете казался длинной унылой тенью.
— Ну?!
Сфандор пожал плечами и развернул огромные крылья.
— МНЕ НУЖЕН РАЗБЕГ, ЧТОБЫ ВЗЛЕТЕТЬ.
Кин с интересом наблюдала, как демон запрыгал по двору, трепеща широкими крыльями, а потом, набрав скорость, резко опустил их с громким ВВВУММП, взметнув облако пыли. На несколько секунд он завис над землей, отчаянно молотя крыльями по воздуху и испытывая небезграничное терпение кунга. Наконец демон стал тяжело набирать высоту, напоминая гигантскую неуклюжую цаплю, пока не очутился на одном уровне с Марко на расстоянии ста метров от него. Тогда Сфандор сноровисто подхватил провисший тросик когтями.
— ПРОЩАЙТЕ, ГЛУПЦЫ! — насмешливо выкрикнул он и рванул буксир на себя… Растерянность пополам со страхом и отчаянием изобразились на его демоническом лице.
На полной мощности боковые стабилизаторы гравипояса удерживают его носителя в избранной точке атмосферы гораздо надежнее, чем держится забитый в бетонную стену шуруп. Когда Марко принялся сматывать трос, соединяющий его с демоном, никакое брыкание или трепыхание крыльев не могло ему помешать. Как только рогатая голова оказалась всего лишь в нескольких метрах от головы с кунговским гребешком, Марко тихим вкрадчивым голосом произнес:
— Мне сказали, что ты умеешь читать мысли, демон.
— ТОЛЬКО ПОВЕРХНОСТНЫЕ, ГОСПОДИН!
— Тогда прочти мои, — вкрадчиво предложил кунг.
Через секунду испуганная физиономия Сфандора обратилась в маску чистейшего ужаса.
С демоном на буксире они не могли развить приличную скорость, его широкие крылья успешно играли роль воздушного тормоза. Сфандор шатко планировал позади Марко, держа обеими руками смотанный излишек шнура и осыпая все троицу попеременно то проклятиями, то мольбами.
24.
Дымной колонны больше не было в небе — само небо стало одним сплошным дымом. Если не считать шумового фона, исходящего от демона, путешественники летели в абсолютном молчании. Марко вырвался вперед, а женщины немного отстали. Наконец в наушнике у Кин щелкнуло.
— Это Сильва, передаю только на твоей личной волне, Кин. Ты хочешь что-нибудь мне сказать? Поставь переключатель в позицию четыре, и Марко нас не услышит.
— Ох, Сильва… Он их попросту уничтожил! У них не было ни единого шанса!
Сильва вежливо прокашлялась.
— Они превосходили Марко в соотношении пара дюжин к одному, Кин.
— Да, но они совсем не ожидали встретить кунга… Будь все проклято! — слова посыпались из Кин, как из прорванного мешка. — Ему это нравилось! Он наслаждался! И это было совершенно бесчело… — Она поперхнулась этим последним словом.
После паузы Сильва произнесла:
— Действительно.
Кин вспомнила о первом контакте с кунгами. К тому времени люди уже встретились с шандами, у которых, если не считать их дуэльного кодекса, вообще не существовало концепта военных действий. Шанды взирали на бурную историю человечества с плохо скрываемым ужасом, и люди сделали из этого некие определенные выводы. Поэтому первый человеческий корабль, приземлившийся на Кунге, оружия на борту принципиально не имел.
Кошмарная гибель пяти членов его экипажа в итоге оказалась не напрасной. Она доказала человечеству, что по галактической шкале люди вполне благовоспитанная и миролюбивая раса.
— Мы все воображаем, что понимаем друг друга, — сказала ей шанда. — Мы вместе едим, работаем, мы торгуем друг с другом, многие из нас гордятся тем, что имеют друзей среди иных рас, но… На самом деле мы не способны понять друг друга до конца. Ты изучала земную историю. Но разве ты понимаешь, как работал разум японского воителя, жившего тысячи лет назад?..
Мы говорим «космополиты», но не вкладываем в это слово глубокого значения. Это значит только то, что все мы галактические туристы, всегда готовые легкомысленно обсудить между собой любую поверхностную тему. Потому что ничего иного мы просто не понимаем. Мы из разных миров, Кин, мы продукты различных путей эволюции.