Мак не кивнул и не покачал головой, он просто дёрнул подбородком в мою сторону и произнёс:

— Удачи.

— Мы еще вернемся к этому разговору, — сказал я Maку.

Мак бросил на меня взгляд, холодный и неприступный, как антарктические горы

— Нет, — ответил он. — Не вернемся.

Я хотел сказать, что-то умное о хитрозадых. Но глядя на его мрачное выражение подумал, что это плохая идея.

Вместо этого я последовал за братом по усыпанной мусором лестнице, в дождливое утро.

Мы миновали первый автомобиль полиции, прибывающей на место происшествия по нашему маршруту от туда, удерживая скорость в степенной манере порядочных граждан.

— Обожаю ускользать от представителей законной власти, — сказал Томас, отслеживая удаляющийся автомобиль в зеркало заднего вида. — Это одна из тех мелочей, которые делают меня счастливым.

Я призадумался над этим:

— Я тоже. Я имею в виду, что знаю кучу этих парней. Некоторые из них хорошие люди, некоторые — ничтожества, но большинство из этих ребят просто делают свою работу. И все же непохоже, чтобы запихивание нас в комнату допросов, бесконечные вопросы и выяснения, были той вещью, из-за которой их день пройдет более гладко.

— И ты балдеешь, дурача представителей власти, — сказал Томас.

Я пожал плечами:

— Я смотрел Придурки из Хаззарда в возрасте формирования личности, — сказал я. — Конечно, я балдею от этого.

— Куда дальше? — спросил Томас. — Домой к Молли?

Я раздумывал над этим в течение минуты. И мне не показалось великолепной идеей торчать там, когда заявится Хват в поисках стычки. Чёрные альвы становились немного колючими, когда заходила речь о территории, и их совсем не позабавит, если я притащу личный конфликт в их владения. Но были и другие люди, с которыми я хотел бы связаться до наступления ночи, и я нуждался в телефоне и каком-нибудь тихом месте, которое мог бы использовать для работы.

— Летняя Леди удовлетворит Вашу просьбу об аудиенции, — сказал Кот Ситх с заднего сиденья.

Томас чуть не выбросил Хаммер за пределы улицы под навес автобусной остановки. Мое сердце подпрыгнуло к горлу, как если бы вдруг отрастило ноги Бионика и обзавелось новыми звуковыми эффектами. Томас, испустив не выразимое словами рычание, почти тотчас вернул контроль над автомобилем.

— Ситх, — произнес я громче, чем хотел. Мое сердце билось с удвоенной силой. Я оглянулся на него с переднего сидения. — Проклятье.

Слишком длинный хвост Малка стегнул туда-обратно в выражении чопорного самодовольства. — Должен ли я понимать это как приказ поджечь что-либо, Сэр Рыцарь? Если вы стремитесь подольше выжить при Зимнем Дворе, Вам следует научиться быть более конкретным в оборотах Вашей речи.

— Нет, не сжигай ничего, — проворчал я брюзгливо. Я, было, решил приказать Малку не подкрадываться ко мне больше так, но передумал. Это был бы именно тот сорт приказа, от извращения которого Кот Ситх получил бы причудливое удовольствие, а я предпочел бы избегать подталкивания его к игривому настроению. — Что именно сказала Лилия?

— Что она гарантирует Вашу безопасность от вреда, нанесенного ею самой, ее Двором и любым из ее наемных работников или подопечных, — сказал Малк, — при условии, что Вы придете один и с миром.

Я хмыкнул, раздумывая.

— Почему она хочет, чтобы ты был один? — спросил Томас. — Если она не планирует сделать что-либо с тобой.

— Может потому, что когда она в последний раз видела Зимнего Рыцаря, он убивал предыдущего Рыцаря Лета? — высказал я свою догадку вслух. — Потому, что я уже убил у нее на глазах одну Летнюю Леди? А может потому, что я известный громила, уничтоживший прорву вещей?»

Томас слегка качнул головой в подтверждение:

— Окей. Это довод.

— Ситх, — спросил я, — где назначена встреча?

— На людях, — сказал Ситх полуприкрыв глаза, — Ботанический сад Чикаго.

— Вот видишь? — сказал я Томасу. — Это не подходящее место для убийства, для любого из нас. Там слишком много людей. И много путей отхода для тех, кто хочет уйти. Это приемлемое нейтральное место встречи.

— Если я правильно помню, — ответил Томас, — в прошлый раз, когда Летняя Леди пыталась напасть на тебя, она оживила кучу растений, превратив их в гигантских монстров, которые пытались тебя прикончить. И не где-нибудь, а в садовом центре Уолмарта.

Несколько секунд я ехал молча, а затем сказал:

— Ну да, но… было темно. Не так много людей вокруг.

— Ооо, — сказал Томас. — Тогда ладно.

Я направил левый кулак в его сторону, а затем использовал правый кулак, чтобы сделать несколько вращательных движений у локтевого сгиба, медленно поднимая средний палец левой руки, покуда он не выпрямился полностью. После я обратился к Ситху:

— А ты что думаешь? Приемлем ли риск для встречи в этом месте?

— Вы будете глупцом, вообще встречаясь с нею, — ответил Кот Ситх. — Однако. Учитывая данное ею обещание, и выбор места встречи, я нахожу по меньшей мере возможным, что она на самом деле намеревается вести с Вами переговоры.

— Предположим, она лжет, — сказал Томас.

— Она не может, — сказал я ему. — Ни один из Сидхе или более могущественных лиц при любом дворе не может говорить откровенной лжи. Не так ли, Ситх?

— Рассуждая логически, правдивость моего ответа на этот вопрос была бы недоказуема.

Я вздохнул:

— Ну вот, так это и принято среди них, — сказал я. — Никакого обмана. Они могут играть словами, могут уклониться от ответа, могут ввести вас в заблуждение, подталкивая вас к ложным выводам, но откровенно лгать они не могут.

Томас покачал головой, сворачивая на 94-ю улицу, и взял курс на север:

— Мне это по-прежнему не нравится. Никогда не знаешь, чего от них ждать.

— Подумай, как было бы скучно, если бы все было заранее известно, — сказал я.

Мы оба на секунду мечтательно задумались об этом.

— Возможно, тебе и придется пойти одному, — сказал Томас. — Но я собираюсь оставаться поблизости. Если дела пойдут плохо, просто устрой шум, и я появлюсь.

— Все будет в порядке, — сказал я. — Но даже если что-нибудь пойдет не так, я не хочу, чтобы кто-либо пострадал. Летние с причудами, но в основном неплохие соседи. Я не виню их за небольшую нервозность.

Ситх издал полный отвращения звук.

— У тебя проблемы? — спросил я его.

— Ооо, это… милосердие, — сказал Малк. — Если предпочитаете, Сэр Рыцарь, я могу разорвать Ваше горло прямо сейчас и сэкономить вампиру расходы на бензин.

— У меня есть идея получше, — сказал я. — Я хочу, чтобы ты остался вместе с Томасом и предупреждал его о любых источниках опасности. И если начнется драка, твоя цель состоит в содействии тому, чтобы и он, и я убрались оттуда, без причинения вреда любому из невинных прохожих, и без убийств кого-либо из смертных.

Ситх начал издавать звуки, какие обычно издавал мой кот, прежде чем выплюнуть комок шерсти.

— Эй, — заволновался Томас. — Эти кожаные сиденья изготовлены по специальному заказу!

— Ситх выхаркал шарик размером с маленькую сливу, но вместо волосяного комка это было скорее небольшой коллекцией раздробленных осколков костей. Он презрительно махнул хвостом, а затем легко перепрыгнул в багажный отдел Хаммера.

— Придурок, — пробормотал Томас.

— Просто рули, — сказал я.

Он поморщился и последовал моему совету. Через несколько миль он спросил:

— Ты думаешь, это сработает? Эта штука с миролюбивым саммитом?

— Конечно, — сказал я. И через секунду добавил — Скорее всего.

— Скорее всего?

— Наверно, — сказал я.

— А теперь это уже всего лишь «наверно»?

Я пожал плечами:

— Увидим.

Глава 24

Ботанический сад Чикаго, вообще-то, располагался не в самом Чикаго, и уже только поэтому всегда казался мне местом немного тёмным. Тарам-парам-пам. Уже можно смеяться.

Дождь, начинавшийся слабыми прерывающимися полосами, постепенно перешел в спокойную мелкую морось. Воздух был прохладным, ниже пятидесяти по Фаренгейту, что в сочетании с дождем означало, что сады совсем не были забиты страстными поклонниками флоры. Меня погода не беспокоила. Вообще-то, я мог бы снять куртку и чувствовать себя прекрасно, но я не стал этого делать.

Мой дед научил меня, что магия не то, что ты бесцеремонно используешь по своему усмотрению, и не имело значения, сколь соблазнительными были и развращающе действовали черная магия и мантия Зимнего Рыцаря. Я инстинктивно понимал, что чем чаще я опирался на силу Мэб, тем большее воздействие она будет иметь на меня. Нет смысла бравировать этим.

Однажды я уже побывал здесь, и обнаружил, что чувствую себя в атмосфере такой изоляции, которую будет трудновато воспроизвести где-либо еще так близко к городу. Сады были размером со среднестатистическую ферму, более чем три сотни акров земли. Это мало что скажет для закоренелых горожан, но если перевести это в единицы Чикаго, получится с пол-дюжины жилых городских кварталов сплошных садов. Здесь уйма пространства чтобы бродить. Вы могли бы блуждать различными тропами многие и многие часы, но так ни разу и не попасть в одно и то же место.

И большинство из этих дорожек были серыми и пустыми. Я прошел мимо пенсионера возле входа, и садовника, спешившего укрыться от дождя под крышей чего-то похожего на сарайчик для инвентаря. Но помимо этого, казалось, что все это место было исключительно к моим услугам.

Здесь и там были видны украшения этого сезона — множество тыкв и кукурузных стеблей, в местах, где планировалось празднование Хэллоуина. Видимо, они собирались проводить у себя какое-то типа сладость-или-гадость мероприятие в этот день, но на данный момент сады вовсе не кишели детьми в костюмах и их, забрызганными грязью, родителями. И от этого, на самом деле, становилось немного жутко. Это место выглядело так, словно должно быть переполнено людьми, и чувствовалось, что оно просто обязано быть переполненным, но мягкий шорох моих шагов, кроме шепота дождя, был единственным звуком в тишине.

Все же, я не чувствовал себя в одиночестве. Вы вечно слышите эту фразу «Я почувствовал, будто кто-то пристально наблюдает за мной». Существует хорошая причина для этого, это очень реальное чувство, и оно не имеет ничего общего с магией. Вырабатывание инстинкта, позволяющего ощущать, когда вами интересуется хищник, следует относить к основному качеству выживания. Если вы когда-либо окажитесь в пугающей ситуации и получите сильное инстинктивное ощущение, что за вами следят, охотятся или преследуют, советую вам не спешить отбрасывать эти инстинкты. Они даны вам не случайно.

Я прошел прогулочным шагом около пяти минут, и инстинкт превратился в уверенность. Меня преследовали. Я не мог определить, кто именно это делал, и вокруг присутствовали все виды растительных укрытий, пригодных, чтобы спрятать кого-либо или что-либо, крадущееся следом, но я был уверен, что они были там.

Возможно, опасения моего брата не были совсем уж беспочвенными.

Лили не сказала, где именно она намерена встретиться со мной, или, скорее, это я, за что уже неоднократно проклял себя, не потрудился надавить на Кота Ситха, чтобы прояснить детали. Пушистая скотина хладнокровно утаила от меня приличный кусок важной информации, просто «позабыв» упомянуть об этом, а я недостаточно подробно расспросил его. Сам виноват. Я разыгрывал карту злонамеренного послушания чаще, чем пару раз в своей жизни, но это был первый раз, когда это сыграло против меня.

Черт подери! Не удивительно, что это приводит людей в бешенство.

Так что я начал систематически прочесывать основные дорожки. Сады расположены на нескольких островах небольшого озера, соединенных между собой пешеходными мостиками и сгруппированных по тематическому оформлению.

Я нашел Лили на крытом мосту, ведущем к японскому саду.

Ее длинные, тонкие волосы струились мягкими волнами по ее спине до самой поясницы. Они были серебристо-белыми. Очевидно, что погода не беспокоила ее также. На ней был простой зеленый сарафан, ниспадающий до колен, такой сорт вещи, что вы ожидали бы увидеть в июле. Хотя, для приличия, она перебросила через сгиб руки сложенный пастельно-зеленый свитер. Коричневые кожаные сандалии обвивали ноги, и их завязки пересекались на ее лодыжках. Она стояла безмолвно и неподвижно, ее глаза глубокого зеленого цвета были сосредоточены на ряби, которую мелкие капли дождя создавали на поверхности озера.

И если бы я не знал этого заранее или не знал черт лица Лили достаточно хорошо, чтобы убедиться, что это была она, я мог бы поклясться, что смотрю на Аврору, Летнюю Леди, убитую мной на каменном столе.

Прежде чем ступить на мост, я остановился на минуту, чтобы осмотреться, по-настоящему сосредотачиваясь на своих чувствах. Там, в кустарнике, что-то двигалось с кошачьей грацией, абсолютно беззвучно минуя меня. Еще больше присутствия ощущалось в воде, создавая чуть больше ряби, чем это можно было бы отнести на счет дождя. А на противоположной стороне моста, множество присутствий скрывалось, прикрываясь магией, которая не позволяла мне узнать о них ничего, кроме самого факта их существования.

Я прикинул, что здесь должно было быть, по меньшей мере, в два раза больше охраны, чем я смог ощутить без действительно серьезной проверки. И они также, наверняка, будут из числа наиболее талантливых и влиятельных из эскорта Лили.

Если бы Лили хотела причинить мне вред, то прогулка по этому мосту была бы отличным способом попасть в ловушку, и это было абсолютно фантастическое место, чтобы быть подстреленным. Перила с обеих сторон были легкими, из тонкого материала, и не дадут никакого реального укрытия. Вокруг было практически неограниченное количество мест, где мог устроить засаду стрелок. И если бы я пошел туда, а Лили вознамерилась причинить мне увечья, мне пришлось бы потратить чертову уйму времени на препирательства с ней.

Но она дала свое слово, что не сделает этого. Я попытался посмотреть на это с ее точки зрения. В конце концов, я честного слова не давал, и даже если бы дал, то всегда смог бы его нарушить. Если бы я собирался напасть на Лили, мост подарил бы ей возможность блокировать меня, чтобы замедлить на то время, что понадобиться ей и ее народу для бегства.

К черту все. У меня не было времени на ерунду.

Я сгорбился, надеясь, что меня никто не подстрелит снова и шагнул на мост.

Лили сделала вид, что не замечает меня, пока я не подошел на расстояние трех метров. А потом она оторвала свой взгляд от воды, но так и не посмотрела на меня.

Что же, это я настоял на встрече. Я остановился, сделал поклон и сказал:

— Спасибо, что согласилась встретиться со мной, Летняя Леди.

Она склонила голову в наименьшем из поклонов.

— Сэр Рыцарь.

— С недавних пор.

— Относительно чего? — спросила она.

— Относительно моей жизни, естественно, — сказал я.

— Столько событий, — согласилась она. — Отгремели битвы. Пали империи.

Наконец-то она повернула голову и посмотрела прямо на меня

— Друзья изменились.

По меркам смертных женщин Лили была великолепна. После становления Лили как Летней Леди ее красота была настолько приумножена, что уже не воспринималась человеческой, она была настолько интенсивна и материальна, что воспринималась как сияние, исходящее от ее кожи. Особенность ее красоты была отлична от красоты Мейв и Мэб. Их очарование было пустотой. Их вид не вызывал ничего, кроме желания, требующего немедленного удовлетворения.

В отличие от них, красота Лилии была огнем, источником света и теплоты, тем, что создает глубокое чувство удовлетворения. В ее присутствии боль моего сердца поутихла и я внезапно осознал, что впервые за последние месяцы могу спокойно дышать.

Внезапно моя темная сторона заполнила мое сознание яркой и реалистичной картинкой — мой кулак вцепился в волосы Лили, мои губы покрыли ее нежный и чувственный рот, ее тело корчится на земле под моим весом. Это не было праздной мыслью, мечтой или фантазией. Это был план. Я не могу убить ее, потому что Лили бессмертна. Но это не означает, что я не могу ее изнасиловать.

Со скованным горлом я несколько секунд боролся с этой сценой, пленившей мое сознание. Я заставил отвести свой взгляд и уставился на гладь озера. Схватившись обеими руками в поручень, я склонился над ним. Меня немного волновало то, что если я не дам им что-то предпринять, то они сделают что-нибудь глупое. Я прокашлялся и вновь нанял на работу свой орально-вербальный аппарат.

— Я не единственный, кто изменился за последнее время.

Я чувствовал на себе ее взгляд, внимательно изучавший мое лицо. Мне кажется, что она точно знала о бушевавших во мне чувствах.

— Действительно, — проронила она. — Но каждый из нас сделал свой выбор, не так ли? И теперь мы те, кто мы есть. Мне жаль, что я доставила вам неудобство, сэр Рыцарь.

— Что? Да неужели?

Периферийным зрением я заметил как она склонила голову.

— Секунду назад вы смотрели на меня. Когда-то я уже видела такое выражение лица.

— Слейт.

— Да.

— Ну, — заметил я, — я не Слейт. Я не домашний питомец для Мейв, с которым она играет время от времени.

— Нет, — ответила Лили грустным голосом. — Вы — орудие войны, принадлежащее Мэб. Бедняга. У вас было такое доброе сердце.

— Было?

— Оно уже не ваше, — спокойно ответила Лили.

— Я не согласен, — сказал я. — Категорически.

— А то желание, которое вы только что ощутили? — спросила она. — Не родилось ли оно в вашем сердце, сэр Рыцарь?

— Да, — кратко подтвердил я.

Лили на мгновение замерла, ее голова склонилась в сторону.

— У каждого есть темная сторона, — сказал я. — Меня не заботит, насколько ты нежна, благочестива, искренна и преданна. Всегда есть темная сторона. Похоть. Алчность. Насилие. Для того, чтобы она проявилась вовсе не нужна злая королева. Это часть каждого. У кого-то больше, у кого-то меньше, но всегда и у всех.

— Вы говорите, что с рождения были таким грешником? — спросила Лили.

— Я говорю, что мог бы им стать, — сказал я. — Но я выбрал другое. И до сих пор продолжаю выбирать.

Лили слабо улыбнулась и обернулась к озеру.

— Вы желали говорить со мной о моем рыцаре.

— Ах да, Хват, — сказал я. — Он дал мне время до полудня, чтобы я убрался из города, а иначе мы устраиваем перестрелку в духе старого вестерна. Я очень занят. Мне нужно быть в городе. Но я не хочу, чтобы кто-то из нас пострадал.

— И что же вы хотите от меня?

— Прикажите ему сдать назад, — сказал я. — Хотя бы на несколько дней. Это очень важно.

Лил склонила голову.

— Меня очень огорчает то, что я вам скажу, сэр Рыцарь. Нет. Я не буду.

Я попытался не слишком громко скрежетать зубами:

— И почему же нет?

Она снова вгляделась в меня, ее зеленые глаза были предельно внимательными.

— Как же так? — спросила она. — Как могло так случится, что вы явились непонятно откуда и пытаетесь действовать, не имея никакого понимания о том, что здесь происходит?

— Ого, — хмурясь произнес я. — Вы имеете в виду здесь и сейчас?

— Я имею в виду — здесь, — ответила Лили. — В нашем мире.

— Хм… Возможно вы не в курсе, но в нашем мире я некоторое время отсутствовал.

Лили покачала головой.

— Все части паззла перед Вами. Вам остается только собрать их.

— Не слишком ли неопределенно? — спросил я. — Почему бы вам прямо не сказать о том, что вы имеете в виду, черт подери?

— Если Вы действительно все знаете, то нет никакой потребности говорить. Если Вы действительно не знаете ничего, то никакие слова не убедят вас. Некоторые вещи должны быть осознанны самостоятельно.

Я отхаркнул мокроту и сплюнул в озеро. Примите на свой счет, доблестные телохранители.

— Лили, — начал я. — Послушайте, это не сложно. Хват собирается ко мне подкатить. Я не хочу его крови. Поэтому я пришел с миром, пытаясь договориться не допустить этого. Что я такого сделал сегодня, из-за чего вы убеждены, что я маниакальный психопат, которому нельзя доверять?

— Да ничего вы не сделали, — ответила Лили. — Это не связано с тем, на что вы можете повлиять. Просто вы не понимаете.

Я вскинул руки вверх.

— Не понимаю чего??

Лили нахмурилась, с видимым беспокойством изучая мою персону.

— Вы…

Она покачала головой.

— Боже, Гарри. Ты так похож на себя. Ты же не ее раб?

— Нет, — ответил я. — Все еще нет.

Лили кивнула и, казалась, в мгновенье приняла решение. Затем она спросила:

— Я причиню тебе боль, если прикоснусь?

— Зачем? — спросил я.

— Потому что я должна знать, — ответила она. — Я должна знать, что ты не покорился ей.

— Чего?

Она покачала головой.

— Я не могу рисковать и отвечать на твои вопросы, пока не буду уверена в этом.

Я хмыкнул. Этого и следовало ожидать. Пожалуй, я смогу удержать своего внутреннего дикаря на поводке, если за это получу некоторые ответы.

— Хорошо, — сказал я. — Можешь не стесняться.

Лили кивнула. Затем подошла ко мне. Она встала на цыпочки и коснулась моего лба тонкими, тёплыми пальцами, как мать, проверяющая, нет ли у ребёнка жара. Она стояла так довольно долго, её взгляд был устремлён вдаль.

Затем внезапно ойкнула и обняла меня.

— Ох, — сказала она. — Надо же. Мы полагали, что ты полностью в её власти.

Сидит внутри меня пещерный человек или нет, но когда мужчину обнимает такая прекрасная девушка, да ещё прижимается всем телом, он вряд ли способен вести остроумный диалог.

— Э-э. У меня уже давно не было подруги.

Лили откинула голову назад и рассмеялась. Этот звук порождал такие же приятные ощущения, словно одновременно лакомишься горячим печеньем, нежишься под тёплым душем и прижимаешь к себе пушистого щенка.

— Отбой, — сказала она. — Всё в порядке, выходите. Он друг.

И, откуда ни возьмись, отовсюду выскочили фэйре. Из кустов выпорхнули эльфы, крошечные человечки ростом не более двух футов. Со стропил моста сползла змея длиной с телефонный столб. Из-за ствола ухоженной восточной туи появились семь или восемь волшебных собак с серебристой шерстью. Два массивных кентавра и полдюжины сидхе Летнего двора просто стали видимыми, убрав завесу. Все они были вооружены луками. Бр-р. Стоило мне захотеть причинить Лили вред, и моё тело стало бы похожим на дикобраза. Вода в озере забурлила, и вынырнуло несколько бобров, которые были слишком крупными для родившихся после последнего ледникового периода.

— Ё-моё, вот это да, — сказал я. — Ну ничего себе. Всё это в мою честь?

— Только дурак не будет уважать твою силу, — сказала она. — Особенно сейчас.

Лично я думал, что она переборщила с вооружёнными луками эльфами, но не хотел, чтобы она это знала.

— Итак, — сказал я, — ты коснулась меня. Теперь ответь на кое-какие вопросы.

— Бесспорно, — сказала она.

Затем она взмахнула рукой и открытое пространство стало неожиданно казаться маленькой комнатой. Когда она заговорила, её голос звучал нечётко, как из рации. Она повесила полог тишины, и теперь никто не сможет нас подслушать.

— Что бы ты хотел узнать?

— Эмм… да, — сказал я. — Зачем ты хотела прикоснуться к моей голове? Что ты там увидела?

— Болезнь, — ответила она. — Паразита. Яд.

— Не могла бы ты повторить ответ, только не так поэтично.

Лили посмотрела прямо на меня, на её лице читалась решимость.

— Сэр рыцарь, Вы должны были это заметить. Вы должны были заметить распространение инфекции. Она была у вас перед глазами годами.

— Я должен был заметить… — сказал я и замолк. Кусочки паззла в моей голове начали складываться.

— Ты… ты ведь говоришь не о физическом заболевании, не так ли?

— Конечно нет, — сказала Лили. — Это разновидность духовной болезни. Ментальная чума. Инфекция, медленно распространяющаяся по Земле.

— И… эта чума. Что она делает? — спросил я.

— Она меняет то, что не должно изменяться, — сказала она спокойно. — Она разрушает отцовскую любовь к своей семье, превращая её в маниакальное стремление. Она развращает и искажает благие намерения служителей закона до жестокости и смерти. Она разъедает опасения не слишком талантливых колдунов, удерживающие их от получения большей силы в независимости от того, как ужасна цена.

В мою голову словно запустили клюшкой для крокета, а в животе у меня всё перевернулось.

Виктор Селлз — Тень, — прошептал я, — Агент Дентон и оборотни. Леонид Кравос и Кошмар. Первые три моих больших дела.

Да, — прошептала Лили, Каждый из них был заражён этой инфекцией. Она разрушила их.

Я опёрся на перила и наклонился над ними.

— Четыре дала. Аврора. Борец за мир во всём мире, который собрался ввергнуть мир дикой природы в пучину хаоса.

На глазах Лили заблестели слёзы.

— Я видела, что это сделало с ней, — сказала она. — Я не знаю, что случилос с моей подругой, но я видела, что это меняло её. День за днём. Я любила Аврору как сестру, сэр Рыцарь. И в конце концов даже я смогла увидеть во что она превратилась, — слёзы сорвались с ресниц, но она и не попыталась их смахнуть, — Я видела. Я знала. И наконец ты смог убить её, Гарри. Но также ты принёс ей облегчение.

Я покачал головой:

— Я… я не понимаю, почему ты не захотела мне об этом рассказать.

— Никто из тех, кто знает не распространяется об этом, — сказала Лили.

— Почему нет?

— Разве ты не видишь? — отвечала Лили. — Что, если ты был испорчен, а? И я показала бы тебе то, что узнала о происходящем?

Я пинком вернул свои мозги на место и подумал.

— Э-э… тогда… — я почувствовал себя больным.

— Вы бы оказались под угрозой. Я должен был бы убить Вас, чтобы заставить молчать. Или сделать Вас следующим обращенным.

— Точно, — сказала Лили.

— Но почему меня подозревают, что я испорчен…? -

Только собственный срывающийся голос дал мне понять, как сильно меня задело недоверие Лили.

— Будь спокоен, — ответила Лили и поманила.

И долбанная Мейв, Зимняя Леди, появилась на дальнем конце моста и неторопливо направилась к нам. Она была одета в кожаные темно-фиолетовые брюки и кофточку цвета барвинок с рукавами, свисающими с кончиков пальцев, а ее рот собрался в крошечную, злую ухмылку. — Эй, парень, — промурлыкала она. — Лили дала тебе информацию?

— Еще нет, — сказала Лили. — Мэйв, это не та вещь, которую нужно вколачивать другому в горло.

— Ну разумеется, — улыбка Мэйв расширилась.

— Мэйв… — Лили начала…

Мейв сделал небольшой пируэт, который завершился, когда ее ноги практически касались моих, и она улыбнулась мне ослепительно белыми, слишком острыми зубами. — У вас есть фотоаппарат? Хочу, чтоб кто-нибудь сделал фото.

— Ну-ну, дорогуша, — сказала Лили.

Мейв наклонилась ближе, ее улыбка расширилась.

— Мэб, — выдохнула она, — моя мать, Королева Воздуха и Тьмы, и твоя повелительница… — она наклонилась ближе и прошептала: — Mэб была испорчена и совершенно сошла с ума.

Мой хребет превратился в тонкий лед. — Что?

Лили смотрела на меня с грустным, трезвым выражением.

Мейв разразилась хохотом. — Это правда, — сказала она. — Она собралась разрушить мир смертных, чародей, и сделать это сегодня ночью, — спустив с цепи такие хаос и опустошение, какие не были известны со времен падения Атлантиды. И не сомневайся, она разрушит его.

Лили кивнула, ее глаза сверкали болью. — Если только, — начала она. — Если только не…

Я закончил мысль Лили, которую она, очевидно, не хотела закончить. — Если только, — прошептала я, — кто-то не уничтожит раньше ее саму.

Глава 25

А день так просто начинался: я едва не был убит в свой день рождения, и Мэб приказала мне убить бессмертного. Я пережил первое, и если бы я счел за благо заткнуться и приступить к выполнению второго без лишних вопросов, сейчас я мог бы где-нибудь читать хорошую книгу или что-то вроде, дожидаясь пока часы не покажут, что пришло время «выпороть-Мейв».

Вместо этого я вляпался в это.

— Обожаю наблюдать, за тем как он думает, — сказала Мейв Лили. — Вы почти что можете слышать, как бедный малютка хомяк бежит и бежит в своем колесе.

— Ты ошарашила его, перевернув все с ног на голову, — сказала Лили. — Чего ты ожидала?

— Ооо, этого, — сказала Мейв, сверкая глазами. — Чародеи всегда так в себе уверены. Люблю видеть их выбитыми из равновесия. А этого особенно.

— Почему меня? — спросил я машинально, на самом деле, не участвуя в беседе.

— Ты убил мою кузину, чародей, — сказала Мейв. — Аврора была маленькой жеманной шлюшкой, но она была семьей. Я счастлива, когда ты страдаешь.

Я сердито посмотрел на Мейв и сказал:

— Мы еще обсудим это разногласие, когда выпадет свободный денёк. — Я повернулся к Лили. — Вы говорите, Мэб хочет провести Армагеддон-забег, хорошо. Как она собирается это сделать?

— Мы не до конца уверены, — серьезно взглянула Лили.

— Это что-то с тем островом, — небрежно обронила Мейв.

Я с трудом сглотнул.

Саботаж чьего-то могущественного и смертельно опасного ритуала был не такой уж пугающей идеей. Я делал это раньше, и не раз. Но каким-то образом, знание того, что я собираюсь сорвать ритуал, задуманный Мэб, сделало эту ситуацию намного хуже. Я Увидел суть Мэб однажды, истинным восприятием моего Взгляда, и абсолютно четко помнил что именно она из себя представляет. Мэб обладала таким уровнем силы, что для его описания вам пришлось бы использовать экспоненциальные зависимости. Я чувствовал себя человеком с лопатой и парой джутовых мешков, которому только что сказали, что он должен остановить надвигающийся цунами.

И Мэб знала это место. Она заботилась обо мне там многие месяцы. Она узнала сильные стороны Предела Демона, его оборону, и его потенциал. Черт, я был ее билетом через дверь, фактически, я был единственным, кто мог бы впустить ее на этот остров.

— Знаете, — сказал я вслух, — похоже, я действительно ошибся, принимая предложение Мэб.

Две Леди послали мне одинаково ровные взгляды. Ни одна не произнесла «Очевидно» но, тем не менее, это слово повисло в укутанном заклинанием воздухе.

И тогда меня осенило. Совсем недавно Кот Ситх солгал мне очень эффективно, когда я предполагал разумные вещи, и он отвлек меня от этой линии размышлений. Не было времени, чтобы совершать такие ошибки как эта, словно я зеленый первоклашка.

— Хорошо, — сказал я. — Я собираюсь сделать нечто, что как я знаю, вы обе ненавидите. Говорить откровенно. И я собираюсь получить от вас прямые ответы, ответы, которые убедят меня, что вы не пытаетесь что-либо скрыть от меня или ввести меня в заблуждение. Я знаю, вы обе обязаны говорить правду. Так что дайте мне простые, однозначные ответы, или я делаю вывод, что вы плетете интриги, и ухожу прямо сейчас.

Это заставило Лили поджать губы и скрестить руки. Ее взгляд стал полон укоризны. Мейв закатила глаза, попутно продемонстрировав мне средний палец, и сказала:

— Чародеи такие проныры.

— Смиритесь с этим, — сказал я. — Лили. Вы уверены, что та зараза, о которой вы говорите, реальна, и работает именно так, как вы описываете?

Лили выглядела так, словно открыв рот, она попробует нечто мерзкое на вкус, но ответила:

— Безусловно.

— Вы уверены, что Мэб была… заражена?

— Почти наверняка, сказала Лили. — Но я не проверяла ее лично.

— Я это сделала, — спокойно сказала Мейв. — Пока ты и мои люди были заняты, устраивая ту показушную распрю на этом унылом пустяковом праздновании твоего дня рождения, Сэр Рыцарь. — Она потянулась и зевнула, убедившись при этом, что ее свитер туго натянулся на груди. — В конце концов, для этого все и затевалось.

Я нахмурился:

— Ты обследовала Mэб?

— Да.

— И ты уверена, что она заражена? — спросил я.

Всего за долю секунды, самодовольное выражение Мейв изменилось, став более мрачным и хмурым. В этот момент она и Лили выглядели, словно были двуяйцевыми близнецами:

— Абсолютно уверена.

— И ты уверена, что она собирается атаковать мир смертных так, как ты описываешь?

Эта серьезная версия Мейв встретила мой взгляд:

— Да, — сказала она. — Подумай, чародей. Вспомни свою крестную мать, скованную льдом в Арктис Тор. Это было, когда моя мать изловила ее и распространила в нее заразу. Подумай о существах в Феерии, которые вели себя неправильно и непредсказуемо. Подумай о странном поведении членов некоторых Домов Белой Коллегии, вдруг изменивших свой рацион после столетий застоя. Подумай о Фоморах, вновь деятельных и агрессивных в первые за тысячелетие. — Она приблизилась ко мне:

— Ни что из этого не является совпадением. Это распространяется, сила, которая перевернет мир, и всех нас вместе с ним. И то, что происходило до сих пор ничто по сравнению с тем, что придет, если не остановить Мэб прежде, чем солнце взойдет еще раз.

Мейв отступила от меня, не отводя взгляда, ее экзотические глаза опалесцировали как у кошки.

В маленьком пространстве, ограниченном заклинанием полога, опустилась тишина.

Ну, дерьмо.

Это было уже чересчур.

Ни одна из Леди не могла говорить прямой лжи. Я не оставил им никаких лазеек, чтобы танцевать вокруг правды. Они не шутили. Думаю, вполне возможно, что они могли и ошибаться, но они были буквально дьявольски искренними.

— Ни одна из нас не способна остановить ее, — произнесла Лили в этой тишине. — Даже действуя вместе, мы не получим той силы, что необходима для преодоления обороны Мэб, и она никогда не ослабит бдительности в присутствии любой из нас.

— Но от тебя, — подхватила Мейв.

— Ее Рыцаря, — продолжила Лили, — ее защитника.

— Она может и не быть так осторожна, — сказала Мейв с лихорадочно сияющими глазами. — У тебя достаточно силы, чтобы сразить ее, если нанесешь удар, когда она того не ждет.

— Что? — поперхнулся я.

— Мы понимаем, что наша просьба невероятна. Мы это…, - сказала Лили, но, взглянув на Мейв, поправилась. — Хорошо. Я это прекрасно понимаю. Но у нас нет другой возможности.

— Ага, конечно, ты понимаешь, — сказал я. — А Титания? Королева лета равный соперник для Мэб, разве нет? Прям зеркальный.

Обе Леди обменялись осторожными взглядами.

— Только без этого, — сказал я. — Сейчас мы разговариваем без игр в слова.

Лили кивнула.

— Она… отказывается действовать. Я не знаю почему.

— Да потому, что сама боится заразиться, это же очевидно, — бросила Мейв.

— Девчата, — сказал я. — Я знаю какова Мэб. Даже если я застану ее врасплох, то у меня все равно не найдется удара, который бы завалил игрока ее лиги.