– Тебе и не нужно знать. Ты будешь подвахтенным. Да я бы и не доверил малышку «Молли Мелон» первому встречному. Буду подбадривать себе стимулирующими таблетками, а высплюсь в Эртпорте.

– Так вы направляетесь в Эртпорт?

– Совершенно верно.

– Вот здорово!

– Отлично, теперь договоримся так. При каждой остановке на контрольном пункте ты забираешься на койку спать. Кроме того, поможешь мне с погрузкой и разгрузкой в Оклахома-Сити. За это я накормлю тебя. По рукам?

– Заметано.

– Тогда пошли. Я хочу отправиться раньше остальных «прыгунов по грязи». Никогда не знаешь, кто из них может оказаться стукачом.

Рыжий положил банкноту на стол и, не дожидаясь сдачи, вышел на улицу. В «Молли Мелон» оказалось сто футов длины, она имела обтекаемые

формы, что при движении, влекло за собой оседание к земле. Макс заметил это при осмотре приборной панели. Когда они тронулись с места, индикатор с надписью «дорожный просвет» показывал девять дюймов; однако, с увеличением скорости его показатели упали до шести.

– Отталкивание от земли обратно пропорционально величине просвета в третьей степени, – объяснил Рыжий. – Чем больше ветер прижимает нас к земле, тем больше дорога выталкивает кверху. Чем больше скорость – тем больше устойчивость.

– Предположим, вы будете ехать так быстро, что давление ветра прижмет днище к самой дороге. Сможете ли вы успеть остановиться, чтобы избежать крушения?

– Раскинь мозгами. Чем больше мы прижимаемся, тем сильнее нас выталкивает. Я же сказал: обратная зависимость.

– О, – Макс вытащил логарифмическую линейку. – Если свой вес она держит при просвете в девять дюймов, тогда при трех дюймах отталкивание превысит ее вес в двадцать семь раз, при просвете в один дюйм – в семьсот двадцать девять раз, а при четверти дюйма...

– Даже не думай об этом. При максимальной скорости я могу посадить ее лишь до пяти дюймов.

– Но что заставляет ее двигаться?

– Не спрашивай меня теорию, я просто нажимаю кнопки. – Выбросив сигарету, Рыжий откинулся на сиденье, держа руку на рычаге управления. – Лучше полезай на койку, сынок. Через сорок миль – контроль.

Койка располагалась за сиденьем водителя, перпендикулярно оси машины. Забравшись туда, Макс завернулся в одеяло. Рыжий протянул ему фуражку.

– Натяни ее до самых глаз. Пусть видят значок.

Макс последовал совету. Вскоре он услышал, что шум ветра становится все выше, а затем и совсем прекратился. Грузовик сел на мостовую, дверь открылась. Макс лежал не шевелясь, не видя ничего из того, что происходит рядом с ним. Незнакомый голос произнес:

– Давно за рулем?

– С тех пор, как позавтракал у Тони.

– Да? А почему глаза красные?

– Тяжелая жизнь. Хочешь посмотреть язык?

Проигнорировав вопрос, инспектор спросил:

– Почему напарник не расписался о сдаче вахты?

– Что ты говоришь? Может, разбудить этого олуха?

– Гм, не стоит. Распишись сам и предупреди его, чтоб в следующий раз был внимательнее.

– Договорились.

«Молли Мелон» тронулась с места и набрала скорость. Макс сполз вниз.

– Думал, что мы засыпались, когда он спросил про мою подпись.

– Все рассчитано, – усмехнулся Рыжий. – Нужно дать им повод потявкать, иначе закопают.

Машина нравилась Максу все больше и больше. Огромная скорость так близко от поверхности земли будоражила его; он решил, что если не сможет стать астронавтом, то и такая жизнь неплоха – узнав, как высок вступительный взнос в союз, он начал бы экономить.

Невдалеке от Оклахома-Сити они проскочили под кольцевой дорогой, как раз когда по ней шел поезд (по подсчетам Макса это должен быть «Бритва»).

– Когда-то и я водил эти штуки, – взглянув наверх, заметил Рыжий.

– Правда?!

– Ага, но от них мне было не по себе. Ненавидел каждый раз, когда они прыгали в пустоту, а я терял вес. Потом я понял, что поезд себе на уме и только и ждет, чтобы свернуть в сторону при входе в очередное кольцо. Это было не по мне. Тогда я нашел водителя, который искал для себя лучшей доли, и заплатил обоим союзам, чтобы они позволили нам обменяться. И никогда не пожалел об этом. Двести миль в час, когда летишь над самой землей – вполне достаточно.

– А как насчет космических кораблей?

– Это другое дело. Там кругом простор. Библиотечная книга прожигала дыру в рюкзаке Макса. В Оклахома-Сити он нашел почтовый ящик и, повинуясь внезапному порыву, опустил туда книгу. После этого им овладело чувство тревоги, что этим самым он дает ключ в руки Монтгомери; но, так или иначе, книгу нужно было вернуть. С точки зрения закона его не волновало ни бродяжничество, ни нарушение границ запретной зоны, ни то, что он выдавал себя за дипломированного водителя. Однако присвоение книги было грехом.

Когда они прибыли на место, Макс спал у себя на койке. Рыжий потряс его.

– Конечная станция, сынок.

Макс, зевая, вылез из-под одеяла.

– Где это мы?

– Эртпорт. Разомни ноги и разгрузи малышку.

К тому времени, когда они разгрузили «Молли», солнце вот уже два часа как взошло из-за горизонта. Рыжий в последний раз угостил Макса завтраком. Он закончил еду первым, заплатил и положил под тарелку Макса банкноту.

– Спасибо, сынок. Это тебе на счастье. Пока.

Макс не успел и рта раскрыть, как Рыжий уже ушел. Он так никогда не узнал ни его настоящего имени, ни даже регистрационного номера.

Эртпорт был самым большим поселением когда-либо видимое Максом. Здесь все поражало его – спешащая эгоистичная толпа, огромные здания, движущиеся тротуары на улицах, шум, палящее солнце пустыни, даже то, что до самого горизонта не было видно ничего, хотя бы отдаленно напоминающее холм.

Здесь он впервые увидел инопланетянина, восьмифутового уроженца Эпсилон Близнецов V; тот выходил из магазина, зажав под левой рукой пакет с покупками. Весь его вид напомнил Максу фермера, производящего свои еженедельные покупки в Клайдс-Корнерз. Макс уставился на инопланетянина во все глаза. Он знал это существо по фотографиям и стеревизионным шоу, но видеть воочию, это совсем другое дело. Фасеточные глаза существа, облепившие его голову подобно гроздьям желтого винограда, придавали ему странный гротескный вид. Едва не вывернув голову, Макс проводил его взглядом.

Существо подошло к полисмену и, приподняв головной убор, сказало:

– П\'гостите, сэл, как п\'гойти к клубу «Пустынные пальмы»?

Откуда исходил голос существа, Макс определить не смог. Наконец, до него дошло, что он единственный так беззастенчиво пялит глаза, оглядываясь через плечо; он медленно двинулся дальше. В результате этого он тут же налетел на прохожего.

– О, простите, – вспыхнул Макс. Незнакомец оглядел его.

– Успокойся, братишка. Ты попал в большой город.

После этого случая Макс стал более осторожным. Он намеревался сразу же отправиться на поиски Зала Союза астрогаторов, подогреваемый надеждой, что даже без книг и удостоверения личности он сможет узнать позаботился ли дядя Чет о его будущем. Но вокруг было столько интересного, что он не стал торопиться. Он оказался у здания «Империал-Хаус», отеля, гарантирующего создание в своих номерах любой комбинации давления, температуры, освещения, атмосферы, псевдогравитации и пищевого рациона для любой известной расы разумных существ. Макс принялся прохаживаться рядом со входом в надежде увидеть гостей отеля; однако единственного гостя, которого он встретил, выкатили в герметично закрытом непрозрачном баке.

Заметив, что полицейский у дверей пристально наблюдает за ним, Макс собрался было уже потихоньку смыться, но затем решил спросить у блюстителя порядка дорогу, полагая, что то, что дозволено обитателю Близнецов, не заказано и человеку.

– Простите, сэр, – незаметно для себя Макс почти в точности повторил слова инопланетянина, – как мне пройти к Залу союза астрогаторов?

Офицер оглядел его с ног до головы.

– В начале Авеню Планет, перед самым входом в порт.

– А как мне..?

– Впервые в городе?

– Да, сэр.

– Ты где остановился?

– Остановился? Пока нигде, я только что приехал.

– Что тебе нужно в Зале астрогаторов?

– Это по поводу моего дяди, – горестно ответил Макс.

– Твоего дяди?

– Он... он астрогатор, – Макс украдкой скрестил пальцы.

– Вставай на этот бегунок, на первом перекрестке перейдешь на западное направление. Большое здание с солнечной эмблемой над дверями – его нельзя не заметить. Но держись подальше от запретных зон.

Не дожидаясь дальнейших разъяснений, по поводу запретных зон, Макс быстро прыгнул на движущийся тротуар. Найти Зал союза, действительно, оказалось довольно легко: западный бегунок нырнул под землю, а когда вновь выбрался на поверхность, Макс оказался прямо перед ним.

Но не он привлек его внимание. На западе, где кончалась улица, располагалось летное поле, с протянувшимися на нем многочисленным рядом космических кораблей. Здесь были небольшие и быстрые военные катера, тупорылые лунные челноки, крылатые суда, обслуживающие спутниковые станции, автоматические грузовики, неуклюжие и мощные.

Но прямо напротив ворот, не более чем в полумиле от него, стоял огромный корабль. Макс тут же узнал его – это был «Асгард». Он знал историю корабля, ведь на нем служил дядя Чет. Сто лет назад он был собран в открытом космосе, ракетный корабль класса «космос – космос», тогда его назвали «Принц Уэльский». Шли годы, с него сняли дюзы и смонтировали преобразователь материи; в это время он стал «Эйнштейном». Прошло еще много лет; почти двадцать лет он крутился вокруг луны, безжизненный старомодный корабль. Теперь на месте преобразователя пространства стояли импеллеры Хорст-Конрад, работающие на космической материи; именно благодаря им, корабль смог вернуться на родную планету. В память о его втором рождении корабль переименовали в «Асгард», небесный дом богов.

Макс прижался носом к воротам, стараясь разглядеть все подробности, но чей-то голос позвал его.

– Двигай отсюда, парень! Не видишь, что здесь написано?

Макс посмотрел наверх. Над его головой висел транспарант: «Запретная зона». Неохотно Макс отошел от ворот и побрел к Залу союза астрогаторов.

4

Союз Астрогаторов

Зал союза показался Максу роскошным, храмоподобным и пугающим. При его приближении огромные двери бесшумно спрятались в стене. Мозаичный пол глушил звук его шагов. Он оказался в длинном высоком зале; внезапно решительный голос остановил его:

– Чем могу быть полезна?

Макс обернулся. На него строго смотрела красивая молодая леди. Макс подошел к ее столу.

– Может быть, вы подскажите мне, мэм, к кому мне обратиться. Я не представляю..

– Момент. Как ваше имя? – спустя несколько минут она выудила из него все основные факты его биографии. – Насколько я вижу, вы у нас не работаете и повода обращаться в союз у вас тоже нет.

– Но я же сказал вам...

– В связи с этим я обращаюсь в юридический отдел. – Она нажала на кнопку и из крышки выполз экран. – Мистер Хансен, вы можете уделить мне пару минут?

– Да, Грейс?

– Здесь находится молодой человек, претендующий на вступление в союз. Вы не поговорите с ним?

– Послушайте, Грейс, – ответил голос, – вы знаете правила. Запишите адрес, отпустите его, а бумаги отправьте на рассмотрение.

Нахмурившись, она нажала еще одну кнопку. Хотя Макс видел, что она продолжала разговор, но до него не донеслось ни звука. Кивнув, она отправила экран обратно в стол. Нажав следующую кнопку, она сказала:

– Скитер!

Из двери за ее спиной выскочил мальчишка рассыльный и бросился к ней, скользнув по Максу равнодушным взглядом.

– Скитер, – продолжала она, – отведи посетителя к мистеру Хансену.

Рассыльный презрительно фыркнул:

– Его?

– Да, застегни воротник и выплюни резинку изо рта.

Выслушав рассказ Макса, мистер Хансен проводил его к начальнику юридического отдела, которому Макс уже в третий раз выложил свою историю. Побарабанив пальцами по столу, чиновник с кем-то поговорил по переговорному устройству, используя при этом то же самое устройство, понижающее громкость.

Затем он обратился к Максу.

– Тебе повезло, сынок. Почтеннейший Верховный секретарь уделит тебе несколько минут своего времени. Когда войдешь к нему не садись, помни о том, что говорить тебе следует только тогда, когда тебе скажут об этом, и быстро выметайся оттуда, когда он даст понять, что аудиенция окончена.

Кабинет Верховного секретаря превратил роскошь, которая до этого поразила Макса, в убогую простоту. Один только ковер можно было спокойно обменять на ферму, на которой вырос Макс. В кабинете не было ни коммутационного устройства, ни шкафов, ни стола. Верховный секретарь сидел откинувшись в огромном кресле, а слуга массировал ему череп. При появлении Макса он поднял голову и произнес:

– Входи, сынок. Садись. Как тебя зовут?

– Максимилиан Джонс, сэр.

Они оглядели друг друга.

Перед секретарем сидел долговязый юнец, которому бы не мешало подстричься и сменить одежду; Макс же увидел толстого маленького коротышку в измятой форме. Его голова казалась слишком большой для его тела; Макс так и не смог решить для себя, были ли глаза секретаря добрыми или холодными.

– И ты племянник Честера Артура Джонса?

– Да, сэр.

– Я хорошо знал брата Джонса. Прекрасный математик. Насколько я понимаю, ты имел несчастье потерять свое удостоверение личности. Карл!

Секретарь ни на полтона не повысил голос, но молодой человек возник перед ним подобно джину из бутылки.

– Да, сэр?

– Возьми отпечатки пальцев у этого молодого человека и свяжись с Управлением идентификации, но не со здешним, а с главным отделением в Нью-Вашингтоне, передай мои приветствия начальнику Управления и попроси его провести срочную идентификацию, не снимая вызова.

Отпечатки были сняты мгновенно, человек называемый Карлом, вышел. Верховный секретарь продолжал:

– И какова же цель твоего появления здесь?

Макс робко объяснил, что по словам его дяди, тот собирался заявить Макса в ученичество в союзе. Секретарь кивнул.

– Я понимаю. Но я вынужден с сожалением сказать тебе, юный друг, что брат Джонс не сделал заявления.

Макс с трудом воспринял это простое утверждение. Так велика была его собственная гордость, связанная с гордостью за профессию его дяди, что так много зависело от надежды, что дядя назовет его своим профессиональным наследником, что он не мог сразу принять вынесенный ему вердикт: на самом деле он никто и ничто.

– Вы уверены в этом? Вы внимательно смотрели? – выпалил Макс. Массажист, казалось, был шокирован, однако, Верховный секретарь

спокойно ответил:

– Мы дважды проверили архивы, никаких сомнений.

Верховный сел и жестом отпустил клерка. – Я сожалею.

– Но он говорил мне, – упорно настаивал Макс. – Он сказал, что сделает заявление.

– И все же не сделал. – В кабинет вошел человек, снимавший отпечатки и передал Верховному секретарю меморандум который тот быстро просмотрел. – Я не сомневаюсь, что он имел тебя в виду. Заявительство в наше братство означает особую ответственность; обычно не в наших правилах, что бездетный брат, останавливает свой выбор на возможной кандидатуре задолго до того, как он решит подходит ли она нам или нет. По каким-то причинам дядя не назвал тебя.

Макс был возмущен оскорбительным предположением, что его любимый дядя мог признать его не заслуживающим доверия. Это не могло быть правдой – ведь еще за день до смерти он сказал... оборвав ход мысли, Макс произнес:

– Сэр, думаю, я знаю, что произошло.

– Ну?

– Дядя Честер умер внезапно. Он собирался назвать меня, но не успел. Я уверен в этом.

– Возможно. Известны случаи, когда ребята не успевали уладить собственные дела, прежде чем выйти на последнюю орбиту. Но я вынужден признать, что он знал, что делал.

– Но...

– Это все, молодой человек. Нет, не уходи. Я думал о тебе сегодня, – заметив удивление Макса, секретарь улыбнулся и продолжил. – Видишь ли, ты уже второй «Максимилиан Джонс», приходящий к нам с этой историей.

– Да ну?

– Вот именно, – глава союза достал из кармана в кресле несколько книг и идентификационную карточку и протянул их изумленному Максу.

– Книги дяди Чета!

– Да. Вчера сюда пришел один молодой человек, постарше тебя, с собой он принес твое удостоверение личности и эти книги. Его амбиции были несколько меньше: он хотел занять должность стоящую намного ниже астрогатора.

– И что же произошло?

– Как только мы попытались взять у него отпечатки пальцев, он внезапно исчез. Я не видел его, но когда сегодня объявился ты, я начал гадать, как велика будет процессия «Максимилианов Джонсов». В будущем, храни свое удостоверение лучше – полагаю, что мы спасли тебя от штрафа.

Макс положил карточку во внутренний карман.

– Благодарю вас, сэр! – он начал складывать книги в рюкзак. Однако Верховный секретарь остановил его.

– Нет, нет! Книги пожалуйста верни!

– Но мне их дал дядя Чет!

– Сожалею, но он дал их тебе на время, да и этого он не должен был делать. Инструментарий нашей профессии никому не принадлежит индивидуально, его дают братьям на время. Увольняясь, твой дядя должен был вернуть книги, однако, некоторые братья, испытывая к ним сентиментальную привязанность, оставляют книги у себя. Дай их мне, пожалуйста.

Макс все еще медлил.

– Давай же, убежденно произнес глава союза. – Наши профессиональные секреты не должны свободно передаваться из рук в руки. Даже парикмахеры не допускают этого. На нас лежит высокая ответственность перед обществом. Только член союза, обученный, испытанный, принесший присягу и принятый в наш союз, может хранить у себя эти руководства.

Ответ Макса был едва слышен.

– Я не вижу в этом вреда. Я не собираюсь пользоваться ими.

– Наверное, ты не веришь в анархию? Все наше общество основано на том, что секретами владеют лишь те, кто этого заслуживает. Но не грусти. При получении таких книг, каждый брат вносит казначею залог. По моему убеждению, поскольку ты являешься ближайшим родственником брата Джонса, за возвращенные книги мы можем вернуть тебе залог. Карл!

В кабинете вновь появился молодой человек.

– Приготовь, пожалуйста деньги.

Деньги у Карла оказались при себе; казалось, он посвятил свою жизнь угадыванию желаний Верховного секретаря. Макс поймал себя на том, что берет себе огромную кучу денег, сколько он за свою жизнь не видел не разу; прежде, чем он успел подумать об этом, книги у него уже забрали.

Казалось, пришло время убираться, но ему вновь указали на кресло.

– Лично я очень сожалею, что вынужден был огорчить тебя, но я всего лишь слуга моих братьев, у меня нет выбора. Однако... – Верховный секретарь сложил кончики пальцев. – Наше братство заботиться о своих. Как раз для таких случаев в моем распоряжении находятся особые фонды. Как бы ты посмотрел на то, чтобы отправиться в учение?

– Для союза?!

– Нет, нет! Мы не раздаем братство подобно милостыни. Ты можешь обучиться на торговца, кузнеца, портного или повара – что пожелаешь. Любому занятию не передающемуся по наследству. Братство будет твоим спонсором, оплатит обучение и вступительный взнос в случае принятия тебя членом того союза.

Макс знал, что это предложение ему следует принять с благодарностью. Ему предложили свободу выбора, которую большинство людей никогда не получит. Но упрямство, заставившее его отказаться от оставленного Сэмом жаркого, и сейчас вынудило его отказаться от столь великодушного решения.

– Премного благодарен, – почти грубо ответил он, – но думаю, что не смогу принять этого.

Верховный секретарь помрачнел.

– Даже так? Что ж, это твоя жизнь, – он щелкнул пальцами, и появившийся мальчишка рассыльный быстро вывел Макса из здания.

Он стоял на ступенях Зала союза и удрученно думал о том, что ему делать дальше. Даже космические корабли не привлекали его внимание, он не мог смотреть на них без того, чтобы не разрыдаться. Вместо этого, он обратил свой взор к востоку.

Недалеко от него под мусоросборником склонилась чья-то изящная фигура. Едва глаза Макса остановились на ней, мужчина выпрямился и, бросив сигару на мостовую, направился к нему.

– Сэм! – несомненно это был ограбивший его бродяга, хорошо одетый и чисто выбритый, но несомненно тот самый. Макс поспешил к нему.

– Привет, Макс, – Сэм приветствовал его смущенной улыбкой, – Как ты добрался сюда?

– Я должен арестовать тебя!

– Ну, ну – умерь свой пыл. Ты возбуждаешь подозрение.

Макс перевел дыхание и заговорил тише.

– Ты украл мои книги.

– ТВОИ книги? Они не были твоими, я вернул их владельцам. За это ты можешь меня арестовать?

– Но ты... Так или иначе, ты...

За спиной Макса раздался твердый уверенный голос.

– Этот человек пристает к вам, сэр?

Обернувшись, Макс увидел стоящего за ним полицейского. Он начал было говорить, но тут же осекся, поняв, что вопрос был адресован Сэму.

Сэм по отечески, но сильно, сжал руку Макса.

– Вовсе нет, офицер, благодарю вас.

– Вы уверены? Мне доложили, что этот цыпленок требует присмотра.

– Он мой друг, я ждал его здесь.

– Ваше дело. С этими бродягами у нас куча забот. Кажется, все они направляются именно в Эртпорт.

– Он вовсе не бродяга, а мой юный друг из деревни, боюсь, что он немного растерялся. Я отвечаю за него.

– Очень хорошо, сэр.

Макс позволил увести себя в сторону.

Отойдя на значительное расстояние, Сэм произнес:

– Чуть не влопались. Этот любопытный клоун упрятал бы нас в каталажку. Ты делал все правильно, сынок – когда нужно держи язык за зубами.

Они свернули на маленькую улочку, только там Сэм отпустил руку Макса. Он остановился и, улыбаясь, осмотрел его.

– Ну, как сынок?

– Я должен был рассказать фараону о тебе!

– И что же не рассказал?

Максом овладели противоречивые чувства. Он несомненно был зол на Сэма, но его первой реакцией на появление Сэма была радость увидеть знакомое лицо, гнев пришел к нему мгновением позже. Сэм смотрел на него с неприкрытым цинизмом.

– Ну как, сынок? – повторил он. – Если ты хочешь сдать меня, давай вернемся и покончим с этим. Я не убегу.

Макс раздражено обернулся.

– Забудем об этом.

– Спасибо, я сожалею о случившемся сынок.

– Тогда зачем ты это сделал?

Лицо Сэма внезапно стало грустным и задумчивым, но тут же на него снова вернулось прежнее выражение.

– Мной двигала одна идея – у каждого есть свой предел. Когда-нибудь я расскажу тебе. Как насчет закусить и поболтать? Неподалеку отсюда есть кабачок, где мы можем спокойно поговорить без шпика за спиной.

– Я не знаю...

– Пошли. Еда ничего особенного там не представляет, но все же лучше, чем наше жаркое.

Макс вовсе не собирался «сдавать» Сэма, но есть он с ним тоже не хотел; однако, упоминание о жарком решило все дело.

– Что ж, пошли...

Они направились по маленькой улочке, какую можно встретить сплошь и рядом в любом портовом городе; едва они свернули с помпезной авеню Планет, как тут же стало намного оживленнее, более шумно, живо и даже как-то теплее и дружественнее, несмотря на суровую атмосферу «убери лапы с моего кошелька». Магазины готовой одежды, маленькие грязные рестораны, дешевые отели, бары, увеселительные заведения, уличные торговцы, небольшие театры с яркими афишами, неизменная миссия Армии Спасения – все придавало улице очарование, которого так не хватало ее шикарным собратьям. Марсиане в солнечных очках и респираторах, гуманоиды с Бета Змеи III, скелетоподобные существа, аллах знает откуда, толкались здесь вместе с людьми, смешавшись в странное товарищество.

Сэм остановился у магазина со стародавним символом из трех золотых шаров.

– Подожди здесь, я сейчас. Макс ждал и рассматривал толпу.

Вскоре появился Сэм, но уже без пальто.

– Теперь мы поедим.

– Сэм, ты заложил свое пальто?

– И как ты догадался?

– Но... Послушай, я не думал, что ты на мели, ты выглядел так шикарно. Верни его, я... я заплачу сам.

– Это мило с твоей стороны, сынок, но забудь об этом. При такой погоде пальто мне не нужно. Я приоделся только для того, чтобы произвести хорошее впечатление на... в интересах моего дела.

– Но как ты... – выпалил Макс и тут замолчал. Сэм усмехнулся.

– Как я украл эти тряпки? Нет, я встретил одного гражданина, который верил в теорию вероятности и вовлек его в дружескую игру. Никогда не ставь на теорию вероятности, сынок, мастерство намного надежнее. Вот мы и пришли.

Дверь заведения вела в бар, за которым находился ресторан. Сэм провел его через бар, через кухню, по коридору мимо игральных комнат и вошел в небольшую столовую, где они заняли угловой столик. Тут же к ним подковылял огромный самоанец, припадающий на одну ногу.

– Привет, Перси, – Сэм повернулся к Максу. – Для начала выпьем?

– Я не буду.

– Кремень. Ирландское для меня, Перси, а затем мы оба съедим все, что ты нам принесешь.

Самоанец молча ждал. Пожав плечами, Сэм положил деньги на стол, откуда они моментально исчезли.

– Но собирался платить я, – напомнил Макс.

– Ты можешь заплатить за обед. Хозяин здесь Перси, он сказочно богат, но не верит на слово таким как я. Теперь расскажи мне о себе, сынок. Как ты оказался здесь? Как попал к астрогаторам? Они встретили тебя с распростертыми объятиями?

– Вовсе нет, – причины утаивать от Сэма все происшедшее с ним у Макса не было. В конце рассказа Сэм кивнул.

– То, что я и ожидал. Какие планы?

– Никаких. Я не знаю, что теперь делать, Сэм?

– Гм... беда не приходит одна. Ты ешь, а я выпью.

Чуть позже, он добавил:

– Макс, что ты хочешь делать?

– Ну... Я хочу быть астрогатором.

– Исключено.

– Я знаю.

– Скажи, ты хотел быть астрогатором и никем больше, или ты просто хотел выбраться в космос?

– Я никогда не думал об этом в таком свете.

– Ну так подумай.

Макс подумал.

– Я хочу в космос. Если я не могу быть астрогатором, то выберусь туда как-нибудь по-другому. Только вот не вижу как. Союз Астрогаторов был моим единственным шансом.

– Есть и другие пути.

– Ты имеешь ввиду эмиграцию?

Сэм покачал головой.

– Добраться до одной из желаемых колоний будет стоить намного больше, чем ты сможешь накопить, к тому же те, на которые тебе разрешат выезд, я не пожелал бы и злейшему врагу.

– Тогда что еще?

Сэм замялся.

– Есть и другие возможности уладить дело, сынок, если ты будешь делать, что я скажу. Ты часто виделся со своим дядей?

– Ну конечно.

– И он говорил с тобой о космосе?

– А как же. Только о нем мы и говорили.

– Гм, ты хорошо знаешь жаргон?

5

«Твои деньги – мои идеи»...

– Жаргон, – изумился Макс. – Полагаю, что не хуже других.

– Где находится «беспокойная нора?»

– Это отсек управления.

– Если обманщику нужен труп, где он его найдет?

Макс рассмеялся.

– Это жаргон стеревизионных сериалов, на корабле никто так не говорит. Повар, это повар, а если ему нужен кусок мяса он идет за ним к холодильнику.

– Как ты отличишь «зверя» от животного?

– \"Зверь\" – это пассажир, а животное – так и есть животное.

– Предположим, ты летишь на корабле к Марсу, тебе объявили, а что силовая установка вышла из строя и корабль по спиральной орбите падает на Солнце. Что бы ты подумал об этом?

– Я бы подумал, что кто-то пытается напугать меня. Во-первых, ты был бы не «на» корабле, а \"в\" корабле, Во-вторых, спираль, не единственная возможная орбита. И в третьих, если бы корабль летел на Марс с Земли, он никогда бы не упал на Солнце, их орбиты были бы несовместимы.

– Предположим, что твой корабль прибыл в незнакомый порт и ты хочешь пойти осмотреть его. Как бы ты обратился к капитану за разрешением?

– Я бы не пошел к нему.

– Просто выпрыгнул бы из корабля?

– Дай мне закончить. Если бы я захотел выйти из корабля, я обратился бы к первому офицеру, капитан не занимается подобными мелочами. Если бы корабль был достаточно велик, то сначала бы я пошел к начальнику моей службы. Сэм, ведь ты уже бывал в космосе?

– С чего ты взял, малыш?

– Из какого ты союза?

– Брось, Макс. Не спрашивай меня, и я не продам тебе кота в мешке. Может быть, я подобно тебе, подчерпнул свои знания из разговоров.

– Я не верю, – честно признался Макс, при этом по лицу Сэма было видно, что ему больно. – К чему все это? Ты задаешь мне идиотские вопросы, а ведь я знаю о космосе не так уж мало. Я читал о нем всю жизнь, к тому же часами разговаривал с дядей Четом. Так что же?

Взглянув на него, Сэм тихо произнес:

– Макс, в следующий четверг «Асгард» отправляется к звездам. Ты бы хотел попасть на него?

Попасть на легендарный «Асгард», лететь к звездам, стать... Он отбросил вставшую перед ним картину.

– Не говори об этом, Сэм! Ты знаешь, я отдал бы правую руку... Не дразни меня!

– Сколько у тебя денег?

– У меня еще не было времени сосчитать.

Макс принялся было вытаскивать из кармана пачку денег, однако, Сэм быстро и ненавязчиво остановил его.

– Тсс! – прошипел он. – Не свети деньгами. Неужели ты хочешь приманить пищу через разрез в глотке? Спрячь их!

Макс удивленно последовал совету. Он удивился еще больше, закончив подсчет; он знал что денег ему дали много, но их было намного больше, чем он мог бы представить.

– Сколько там? – настаивал Сэм.

Когда Макс ответил, он тихо выругался.

– Должно хватить.

– Хватить на что?

– Увидишь. А пока спрячь.

Убрав деньги, Макс удивленно спросил:

– Сэм, я даже не догадывался, что эти книги такие дорогие.