Виктор Доценко

След Бешеного

Владимиру Григорьеву и Глебу Успенскому, которые открыли во мне писателя, — ПОСВЯЩАЮ
Предисловие

Уважаемый Читатель! Если по предыдущим книгам этой серии Вам довелось познакомиться с Савелием Говорковым по прозвищу Бешеный, прошу простить Автора за короткое напоминание об основных событиях одиссеи нашего героя. Делается это для тех, кто впервые встречается в этой, шестнадцатой, книге серии с главными персонажами повествования.

Итак, Говорков Савелий Кузьмич родился в шестьдесят пятом году. Около трех лет от роду остался круглым сиротой. Детский дом, рабочее общежитие, армия, спецназ, война в Афганистане, несколько ранений… Был несправедливо осужден, бежал из колонии, чтобы доказать свою невиновность, встретил свою любовь: удивительную девушку по имени Варвара, был реабилитирован, но во время столкновения с врагами теряет любимую — Варвара погибает…

В отчаянии он снова отправился в афганское пекло, чтобы найти смерть. Получил еще одно тяжелое ранение, был спасен тибетскими монахами и в горах Тибета обрел своего Учителя, прошел обряд Посвящения…

Обстоятельства сложились так, что Савелию Говоркову пришлось сделать пластическую операцию, сменить имя и фамилию. Он стал Сергеем Мануйловым: невысоким, плотного телосложения блондином с тонкими чертами лица и пронзительно-голубыми глазами.

В предыдущей книге «Остров Бешеного» рассказывалось о том, что Бешеному снова поручена невыполнимая миссия. На далеком тропическом острове в Никарагуа он должен отыскать оставшуюся еще с советских времен секретную лабораторию и привезти в Россию контейнер «с абсолютной энергией» — единственный образец, созданный советскими учеными.

Однако за этим открытием наших физиков давно охотятся могущественные конкуренты из разных стран. Но самым опасным противником является человек, называющий себя Человеком Мира, — Широши. У него нет национальности, у него много имен и лиц, а главное — он обладает таинственной силой, которую готов использовать в борьбе с Бешеным.

Чтобы вывести опасного противника (таким он считает Бешеного) из игры, он организует похищение сначала его сына Савушки, а потом и самого Бешеного, которого привозят на тот остров, где Савелий сумел когда-то разобраться с Рассказовым… Книга «Остров Бешеного» заканчивается так: «… — И еще Всевышний за грехи мои обделил меня чувством отцовства, — продолжал Широши.

— Когда дети маленькие, они мерзко орут, становясь побольше, они орут и бегают, а вырастая, требуют денег и, когда не получают, снова орут.

Савелий подумал, что Широши не только безумен, но и скуповат.

— Тем не менее, уважая ваши отцовские чувства и вашу любовь к сыну, а также чтобы компенсировать отсутствие женского пола, обещаю, что вас будут регулярно снабжать видеофильмами о вашем Савушке…

Теперь Савелий подумал, что при всем своем поразительном пофигизме Широши может быть и очень внимательным.

— Что-то я с вами, Савелий Кузьмин, возмутительно разболтался. Простите великодушно. В наше время так редко можно встретить слушателя, понимающего, о чем ты говоришь, не говоря уже о настоящем собеседнике. Люди разучились разговаривать — они только и умеют, что телевизор переключать. Теперь вернемся к делам конкретным. Передвигаться по острову вы будете в инвалидном кресле.

Он что-то сказал в миниатюрный микрофон, висевший на его шее, и через несколько минут смуглый юноша в шортах прикатил блестящее на солнце всеми своими металлическими частями суперсовременное кресло.

— Это Раджив, — представил юношу Широши. — Он лучше всех на острове говорит по-английски и будет при вас в роли дворецкого, секретаря и переводчика. Кстати, европейцев на острове, кроме вас, нет.

Савелий без труда переместился в кресло и покатил по усыпанной мелкими камушками дорожке. За кустами он увидел памятный ему двухэтажный дом с террасой, стоящий на холме.

В качестве места заключения ему на этот раз выпал действительно райский уголок, не сравнишь с сибирской зоной. Но это была хоть и роскошная, но тюрьма. Тут уж двух мнений быть не могло.

Широши семенил за креслом Савелия и продолжал говорить:

— Я так рад, Савелий Кузьмин, что наконец-то встретился с вами в неформальной обстановке. Мы говорили о многом, но я забыл сказать вам самое главное.

— Что такое? — Савелий остановил коляску и подождал, пока Широши приблизится.

— Не переживайте по поводу ваших ног. С ними ничего страшного не случилось. Просто временная местная блокада мышц и нервов. Исключительно натуральными средствами — без всякой модной химии. Пройдет положенный срок — и все восстановится. Только умоляю вас ничего не предпринимать — никаких самомассажей или физических нагрузок — только себе навредите.

Они медленно продвигались по направлению к дому, но оба, как по команде, услышав какой-то рокот в совершенно безоблачном небе, подняли головы вверх. К острову приближался вертолет.

— Я с вами так заболтался, что чуть не забыл о процедуре, — в некоторой растерянности произнес Широши. — Хорошо, что верный Кион пунктуален, как швейцарский хронометр.

— А какую процедуру вам нужно проходить? — невинно поинтересовался Савелий, не теряя надежды нащупать хоть какую-то слабость у своего гостеприимного господина.

Широши испытывающе посмотрел на Савелия.

— Мои ученые нашли способ питать организм человека той самой энергией, что была в контейнере с Маиса. Пока процедура еще не отработана технически сложна и даже опасна. Я у них выступаю в роли своего рода подопытного кролика. Может, и вы как-нибудь рискнете, Савелий Кузьмич? Вертолет уже приземлился. Кион в неизменной чалме спрыгнул и побежал навстречу Широши.

Савелий из чистого любопытства катил в своем кресле за японцем, который явно прибавил шагу.

Уже поднимаясь в вертолет, Широши поднял правую руку, чтобы помахать на прощанье подъезжающему в своей коляске Савелию, и Бешеный заметил в его ладони нечто, напоминающее карманный фонарик.

Фонарик был направлен прямо на него. Через А мгновение вертолет взмыл ввысь, а Савелий потерял сознание… « Герои этого произведения, равно как и ситуации, в которых они действуют, плод авторской фантазии. Любые совпадения с реальными персонажами событиями совершенно случайны.

I. Савелия нужно искать

Прождав несколько дней и не получив от Савелия ни одной весточки, не дождавшись от нею ни одного телефонного звонка, Розочка, оставив ребенка на попечении нянечки, отправилась к Майклу Джеймсу в надежде, что генерал имеет какие-нибудь сведения о Бешеном.

Однако Розочке ив голову не могло прийти, что к этому моменту и сам генерал был в растерянных чувствах: Савелий не вышел на связь с ним в назначенный срок, а все попытки обнаружить. офицера-подрывника и геолога, которых Майкл направил в помощь Бешеному, тоже не увенчались успехом.

Не представляя, что могло произойти, Майкл связался с посольством США в Никарагуа и попросил своего знакомого военного атташе попытаться прояснить ситуацию. Приготовившись к долгому ожиданию, он был несказанно удивлен, кома военный атташе сообщил буквально на следующий день, что к Майклу направлен дипкурьер с личным пакетом для него.

С нетерпением дожидаясь получения этого пакета, Майкл, чтобы отвлечь себя от тяжелых мыслей, занялся текущей почтой. Но и от почты его отвлекли: адъютант доложил, что в приемной находится госпожа Говоркова. Сразу догадавшись о цели ее визита, генерал досадливо покачал головой, не зная, как ее успокоить. Потом взял себя в руки, не без усилий изобразил на лице дежурную улыбку и кивнул офицеру, разрешая впустить пришедшую. Едва дверь приоткрылась, генерал вышел из-за стола и пошел навстречу встревоженной Розочке.

— Здравствуй, Розочка! — с преувеличенной радостью воскликнул он, раскрывая руки для объятий. — Как же я рад видеть тебя, моя девочка!

— Добрый день, Майкл, — сдержанно ответила Розочка генералу без обычной приветливости.

— Что-то случилось, если ты приехала без звонка? — Майкл продолжал играть в непонимание, делая вид, что не замечает ее необычно сухого тона.

— Может, хватит, господин генерал! — устало произнесла Розочка и спросила в лоб: — Что с Савелием?

— С Савелием? — переспросил генерал, явно не зная, что ответить.

Обычно так поступают нерадивые ученики, которые не выучили урок и, повторяя вопрос, выигрывают время для возможной подсказки. На этот раз в роли суфлера выступил селектор, пропиликавший свою спасительную мелодию.

— Господин генерал, к вам дипкурьер с пакетом! — сообщил адъютант.

— Пусть войдет! — разрешил Джеймс.

— Разрешите, господин генерал? — открыв дверь кабинета, спросил офицер. — Заходите, капитан.

— Вам пакет от…

— Я знаю от кого, — мягко оборвал его Джеймс. — Давайте пакет и покажите, где расписаться…

Когда дипкурьер вышел, Майкл нетерпеливо вскрыл пакет, залепленный внушительными печатями ярко-красного цвета, вытащил из него несколько машинописных листов.

Генерал читал долго: сначала просто пробежал текст, потом стал читать более внимательно. Ощущая на себе неотступный взор Розочки, он старался оставаться бесстрастным, несмотря на то что полученная информация была явно тревожной. Его приятель, военный атташе посольства США в Никарагуа, сообщал и о разграблении неустановленными лицами лаборатории на острове Маис, и о страшной гибели какого-то нищего по имени Рауль, и о странном исчезновении интересующего объекта, и о явном нежелании местных властей заниматься расследованием этих загадочных происшествий, несмотря на настойчивую просьбу американского посольства.

Единственное, что удалось установить, это наличие контактов человека по имени Сильвестр де Сильва с местным стариком Киламбе, который, однако, наотрез отказался разговаривать с американцами. Он твердо заявил одно: Сильвестра де Сильвы на острове нет, а больше он ничего не знает и знать не хочет.

Далее военный атташе высказал предположение, что этот старик Киламбе действительно что-то знает, но опасается за свою безопасность, а потому разговорить его сможет только человек, близкий к этому Сильвестру де Сильве.

Закончив читать, Майкл долго смотрел на Розочку, не зная, с чего начать разговор.

В конце концов Розочка не выдержала и почти шепотом задала мучивший ее вопрос:

— Он жив?

— Господи, Розочка! — Майкл даже вскочил с кресла. — Как ты можешь сомневаться в этом?!

— Вы хотите сказать, что в послании сообщается, что мой муж жив? — спокойно спросила она, когда Майкл замолчал.

— Нет, об этом ни слова, но и не говорится, что кто-то видел его труп!

Ничего не утаивая, Майкл рассказал ей обо всем, что случилось на острове Маис.

— Это все? — Розочка испытующе взглянула в глаза собеседнику.

— Все, что касается Савелия, — ответил генерал, намекая, почему не дает прочитать ей самой: мол, есть и государственные секреты.

— И кого же вы намерены послать на этот злополучный остров? — спросила Розочка и, заметив некоторое удивленное замешательство в глазах генерала, добавила: — Вы же не можете прекратить поиски Савелия!

— Твоя правда, девочка, я действительно не могу, да и не имею на это морального права. — На этот раз голос его был твердым и решительным. — Савелия отправил на этот остров я, и именно я несу ответственность за все, что произошло с ним.

— Весь сыр-бор из-за этой дурацкой лаборатории?

— Да, — тяжело вздохнув, кивнул он.

— Чем в ней занимались ваши ученые?

— Не наши, а ваши, советские! — поправил Майкл. — А занимались они разработкой уникальной энергии.

— Кто еще, кроме вас, знал об этой лаборатории?

— Честно говоря, ума не приложу! КГБ настолько ее засекретил, что десять лет о ней вообще ничего не было слышно… Даже ваши о ней, кажется, забыли…

— Но вам-то стало известно…

— Совершенно случайно… да и то, как говорится у вас, русских, методом тыка…

— А вы не пытались связаться с Богомоловым? — спросила Розочка.

— Для чего? — не понял Майкл.

— А вдруг именно Савелий отыскал что-то ценное в этой лаборатории и сейчас находится в Москве?

— Что ж, возможно, ты и права, — задумчиво проговорил Майкл.

А думал он сейчас о том, как построить разговор с Богомоловым, с которым он был не до конца откровенен относительно целей поездки Савелия на остров Маис, не обманул, конечно, но сам факт умолчания такому близкому человеку его смущал.

Правда, он был на девяносто девять процентов уверен, что Савелий, немного разобравшись в том, ради чего был послан на остров, поделился этой информацией с Богомоловым. Не мог не поделиться. Но это, конечно же, не облегчало положения, в которое поставил себя генерал.

— Послушайте, Майкл, если вам по каким-то причинам не совсем удобно звонить Богомолову, то я могу сама с ним переговорить, — словно подслушав мысли генерала, предложила Розочка.

— Спасибо, конечно, за предложение, — проговорил Джеймс. — Но боюсь, Константин Иванович может неправильно меня понять.

— Вас? При чем здесь вы, если говорить буду я? — не поняла Розочка и тут же недовольно нахмурилась. — Вы хотите сказать, что поручили задание Савелию в Никарагуа без ведома Богомолова?

— Почему ты так думаешь?! — с досадой воскликнул Майкл, обижаясь скорее на себя: по существу, Розочка была недалека от истины. — Служба службой, но я убежден, что если дружба не толкает на предательство, она гораздо выше служебного долга! — твердо сказал генерал и решительно взял трубку. — Я сейчас сам переговорю с ним.

— Костя, привет! — радостно проговорил Майкл и нажал кнопку громкой связи. — Как хорошо, что я застал тебя на работе.

— Здравствуй, Майкл, рад тебя слышать. Ты действительно везунчик: через полчаса я покидаю кабинет.

— Как покидаешь? Надолго?

— Надеюсь, навсегда!

— Что-то случилось? — многозначительно спросил Майкл, с тревогой взглянув на Розочку.

— Если ты имеешь в виду отставку вопреки моему желанию, — догадался Богомолов, — то здесь все в порядке: сам ухожу. Просто очень устал. Вероятно, годы берут свое.

— Какие твои годы? — усмехнулся генерал Джеймс. — Да на тебе еще пахать и пахать, а ты на отдых…

— А с чего ты взял, что мне грозит отдых? Нет, отдыхать я не собираюсь, и с завтрашнего дня я — консультант Совета Безопасности, сам понимаешь по каким вопросам.

— Даже и не знаю, поздравлять тебя или выражать сочувствие, — растерялся Джеймс.

— Поздравлять, поздравлять, генерал! — с задором воскликнул Богомолов и с юмором добавил: — Так что не думай, что ты так легко от меня отделался.

— Отделался? От тебя? Да разве это возможно? — рассмеялся в ответ американский генерал.

— Поэтому, мой дорогой Майкл, записывай мой новый телефон… — Богомолов продиктовал его и добавил: — По нему можно спокойно говорить. — Так он дал понять, что номер не прослушивается.

— Что ж, в таком случае от души поздравляю с новым назначением, — с облегчением сказал Майкл: ему нравился Богомолов, нравился стиль его работы, и ему совсем не хотелось, чтобы Константин Иванович остался вне российской политики, тем более в такое напряженное время, наступившее после прихода нового Президента США. Как бы ни складывались будущие отношения руководителей двух могущественных стран, специалисты такого, как они с Богомоловым, уровня просто обязаны поддерживать нормальные рабочие отношения между собой. А кто на твое место: уже известно?

— Ты вряд ли его знаешь. Он из Питера.

— Человек Президента? — догадливо предположил Майкл.

— По слухам, они даже дружили когда-то, он тоже из госбезопасности. Кстати, как и я, Иванович. Бессонов Венедикт Иванович, генерал-майор…

— Когда ты последний раз общался с крестником? — В силу привычки Майкл не стал называть Савелия по имени.

— Когда улетал от вас, а что? — В голосе генерала послышалась тревога.

— Он исчез! — выпалил Майкл.

— Исчез? Ничего себе… Это что ж, на том острове, куда ты его отправил?

— Да.

— Подробности?

Коротко, но ничего не утаивая, Джеймс рассказал обо всем, что касалось Савелия в информации, пришедшей от военного атташе.

— Кажется, не мы одни интересовались этой лабораторией, — с досадой проговорил Богомолов. — Что ты намерен предпринять?

— Надо послать туда опытных и надежных людей, чтобы они на месте попытались разобраться.

— Идея здравая, но с американцами местные жители вряд ли будут разговаривать откровенно.

— Я об этом уже подумал. — Генерал с улыбкой взглянул на Розочку.

— Я знаю этих людей?

Майкл хотел ответить, но наткнулся на такой красноречивый умоляющий взгляд Розочки, что не смог ей отказать.

— Обоих знаешь! — твердо сказал он.

— Обоих? Попробую догадаться: один из них твой сын, Виктор, а кто второй?

— Розочка!

— Розочка?! — невольно воскликнул Богомолов, потом сделал небольшую паузу и добавил: — Что ж, хотя это и неожиданно, но, может, и правильно.

— Спасибо, Константин Иванович! — не удержалась Розочка.

— Просьбы какие есть?

— Вполне возможно, что по возвращении… — Розочка замялась.

— Говори.

— Хорошо бы молодого Рокотова сюда: мне он показался очень смышленым парнем!

— Так и есть: Костик очень даже неглуп. Считай, что он уже летит к вам… Еще что-нибудь?

— Нет, спасибо, пока все!

— В таком случае удачи тебе, дочка! А теперь дай мне поговорить с Майклом.

— Тет-а-тет? — спросила Розочка.

— Вот именно, — улыбнулся Богомолов.

Майкл взял трубку, отключил громкую связь и выразительно взглянул на Розочку. Ни слова не говоря, она встала и направилась к выходу.

— Подожди в приемной… — попросил генерал вдогонку, а когда дверь за ней закрылась, обратился к московскому собеседнику: — Ну вот, теперь мы одни.

— Упрямая девчонка. Это она тебя уговорила послать ее на остров?

— Она, — подтвердил Майкл.

— Это хорошо, что ты Виктора даешь ей в напарники: не дай бог еще и с ней что-нибудь случится.

— За Розочку можешь не беспокоиться, пока ты ее не видел, она прошла хорошую школу.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Богомолов.

— Розочка окончила курсы подготовки спецагентов ФБР по индивидуальной программе. И даже имеет личного Учителя по восточным единоборствам. . — И каковы успехи?

— Учитель настолько поражен ими, что даже предложил присвоить ей прозвище легендарного средневекового бойца. И теперь боевое имя Розочки — Гюрза.

— Имя, говорящее о многом! — согласился Константин Иванович и тут же обиженно добавил: — И ты это от меня утаивал? Хорош друг.

— Извини, Костик, но я дал слово Розочке.

— Выходит, она работает теперь на Америку.

— Да, Розочка работает на Америку, но я принял и второе ее условие.

— И какое же?

— Она выступает в роли Гюрзы только в том случае, если эта работа не будет во вред России. Надеюсь, это условие удовлетворяет моего старого друга?

— Вполне. Ладно, считай, что отмазался, — успокоился Богомолов.

Тепло попрощавшись, они закончили разговор, и Майкл попросил Розочку вернуться.

— Насекретничались? — съязвила Розочка.

— Какие могут быть от тебя секреты? — отмахнулся Майкл. — Вам нужно оформить документы на другие имена. С тобой все ясно: ты должна быть родственницей Савелия, а он там был под фамилией де Сильва, Сильвестр де Сильва, а ты будешь Розалией де Сильва, его сестрой и невестой Виктора, Виктора Манчини.

— Дважды не согласна! — возразила Розочка. — Во-первых, стать невестой партнера — значит связать себя различными условностями: мало ли с кем придется столкнуться на острове, — рассудительно пояснила Розочка.

— Убедила!

— Правда не помешает, а потому я должна оставаться женой Савелия.

— Сдаюсь! А с Виктором вы тогда будете друзьями «с детских лет». — Внутренне Майкл порадовался аналитическим способностям Розочки. — А что во-вторых?

— Во-вторых, хочу поменять имя Розалия.

— А это из каких соображений?

— Надоело мне это имя! — раздраженно бросила она. — Надоело объяснять, что я не еврейка, а русская, и что это была простая блажь моей мамы, у которой была наколка в виде розы, обвивающей кинжал.

— Память о зоне? — догадался Майкл.

— О зоне, — с печальным вздохом кивнула она.

— Что этот рисунок означает?

— Клятву мести!

— Впечатляет… И какое же имя ты хочешь взять?

В этот момент Розочка как раз и размышляла над своим новым именем. Желание сменить его уже давно приходило ей в голову, и не только потому, что новые знакомые сразу спрашивали о ее национальности, а некоторые прямо говорили о принадлежности к евреям. Это имя не любил и ее отец: как-то признался, что просто пошел на поводу у своей беременной жены, желавшей назвать дочку Розочкой. Во всяком случае, он очень редко называл дочь по имени, чаще обращаясь к ней: «моя дочурка», «мой цветочек», «моя кисонька», а то и «моя булочка». А однажды, когда ей было лет шесть, отец, будучи под «хорошим градусом», с грустью прошептал дочери:

— А ты знаешь, дочурка моя милая, как папка хотел тебя назвать? Юлечка! Юлечка! — повторил он с нежностью и добавил: — А полное имя — Джульетта…

Хоть и была она совсем еще крошка, однако ей навсегда запомнились слова пьяного, но любящего отца. Но не только отец заставил задуматься Розочку о смене имени: как-то она обратила внимание, что и Савелий не часто называл ее по имени, обращаясь к более нежным определениям: «моя милая», «моя ласточка», «моя любимая», а однажды, в пылу самой большой нежности, назвал ее «ты — моя Джульетта»! И это уже не могло быть простым совпадением: когда два самых любимых человека думают одинаково, значит, того хочет сам Бог…

Это имя понравилось и ей самой, и оно настолько запало ей в голову, что с тех пор она мысленно называла себя всяческими производными от имени Джульетта: Джулия, Юлия, а сколько возможностей для нежности и ласки! И потому, услышав вопрос Майкла, она не раздумывала ни секунды:

— Пусть будет Джулия! Мне оно нравится. Да и по-русски здорово звучит: Юлия!

— Отличный выбор! — похвалил Майкл, но добавил: — Только в паспорт предлагаю вписать Джульетта! — и пояснил: — Джулия — это американский вариант!

— А что? Джульетта де Сильва! Звучит! — задорно провозгласила Розочка, с трудом скрывая радость: воплотилась ее давняя мечта, и в голову неожиданно пришло: «Наверное, и папа, там, на небе, вздохнул с облегчением… «

II. Вновь остров Маис

Через пару дней, тщательно проинструктировав Виктора и новоиспеченную Джульетту, снабдив их новыми документами и легендами, а также вручив кредитные карточки и по пятьсот долларов наличными, Майкл простился с ними в своем кабинете и пожелал удачи и доброго пути. Они улетали на следующий день, но проводить их генерал не смог: он срочно был отправлен в командировку в Израиль с весьма ответственной миссией…

Джульетта вернулась домой около шести часов вечера, и почти тут же раздался звонок телефона. Она быстро схватила трубку и произнесла:

— Вас слушают!

— Простите, это Розочка?

— Да, Розочка, но мне будет гораздо приятнее, если с этого момента вы будете называть меня Джульеттой, — сухо заметила она и, чтобы избежать вопросов по этому поводу, добавила: — Это не дань моде или девичья блажь: просто я вернула себе имя, данное мне отцом!

— Очень благородно вернуть себе имя, по праву принадлежащее вам с рождения!

— Спасибо, конечно, за поддержку, но мне бы хотелось знать, кто говорит?

— Александр Позин…

— Позин? — повторила Джульетта, явно не припоминая.

Александру пришлось самому напомнить, как он познакомился с ее мужем.

— В тот день, если мне не изменяет память, вы только готовились стать мужем и женой, и меня Сергею представила госпожа Руфь, которая по моей просьбе устраивала вечер, куда пригласила известных политиков и крупных бизнесменов…

— А, точно, что-то припоминаю. — Джульетта действительно вспомнила, как Савелий вместе с мужем ее тетки спешно ретировались, чтобы не слышать их бесконечного трепа о женских делах.

— Действительно вспомнили или делаете вид? — поинтересовался Александр.

— Нет-нет, правда вспомнила! Вы известный политолог, приехавший из Москвы.

— Может быть, и не такой уж известный, но все-таки политолог, — не без самоиронии согласился Позин. — Так что, уважаемая Джульетта, могу я поговорить с Сергеем?

Ей голос Позина был чем-то симпатичен. Но он упорно продолжал называть Савелия Сергеем. Из этого следовало, что Савелий не считал нужным перед ним раскрываться, хотя он вернул свой облик и для близких ему людей стал Савелием Говорковым. Вполне возможно, что Савелий подозревал Позина в связях с кремлевской мафией и потому не был достаточно откровенным. Именно поэтому Джульетта не стала поправлять Позина.

— Вы знаете, а Сергея нет дома: он даже не в Америке…

В ее голосе Позин уловил какую-то смутную тревогу, но, как человек интеллигентный, не стал вдаваться в расспросы.

— Очень жаль, дорогая Джульетта! Что ж, как-нибудь в другой раз!

— Да, как-нибудь… до свидания!..

— Всего доброго! Удачи вам!.. — пожелал ей Позин и положил трубку.

Закончив разговор с Позиным, Джульетта все-таки позвонила дяде Матвею и, спросив про Пози-на, услышала самые лестные отзывы о нем. Это ее успокоило, и она, собрав необходимые для поездки вещи, понежилась в ванной, поужинала и легла спать. Усталость, накопленная за последние дни, мгновенно сморила ее. Она крепко проспала без снов до самого звонка будильника.

Через несколько часов этого же дня она и Виктор вылетели в Никарагуа…

Во время полета Джульетта и ее партнер не сразу нашли общий язык: оба чего-то стеснялись и отделывались односложными фразами.

Неизвестно, сколько длилась бы эта взаимная настороженность, если бы Виктор неожиданно не проговорил:

— А вы знаете, Ро… извините. — Он спохватился и тут же поправился: — Джульетта, Савелий спас мне жизнь!

Виктор проговорил это так тихо и задумчиво, как бы про себя, что Джульетта даже не сразу поняла, что он разговаривает с ней, а когда до нее дошел смысл сказанного, то она с удивлением и интересом повернулась к нему:

— Это правда?

— Правда.

— Странно, а он мне об этом ничего не рассказывал. Может, вы расскажете?

— Хорошо, если хотите, — проговорил Виктор чуть стеснительно, не глядя на Джульетту, но стоило ему заговорить о том памятном событии, как его глаза загорелись, распрямились плечи, изменился даже голос: стал значительным, важным. — Это произошло несколько лет назад, и я тогда был еще совсем желторотым морским пехотинцем, но чем-то понравился начальству, и меня включили в группу, участвовавшую в международной операции по захвату огромной партии наркотиков…

Виктор рассказывал настолько увлеченно, красочно и с такими подробностями, Джульетте показалось, что она словно кино смотрит. А когда он дошел до кульминационного момента, то Джульетта даже рот раскрыла, а ее пальцы так сильно вцепились в подлокотники кресла, что казалось, лопнет материя.

— Вот так все и произошло, — закончил свой рассказ Виктор.

— Ты так здорово все рассказал, мне даже показалось, что я видела все собственными глазами. Это готовый сценарий для фильма. А теперь, Виктор, давай поговорим о том, чем каждый из нас будет заниматься на острове Маис… Кстати, ты впервые летишь в Никарагуа?

— Впервые, но достаточно основательно изучил эту страну, и если возникнут вопросы, то готов ответить на любые.

— Отлично…

— Договорились.

Говорили они до самого объявления посадки самолета в международном аэропорту Аугусто-Сесар-Сандино. Получив багаж, первым делом обменяли по сто пятьдесят долларов на местную валюту и вышли на улицу. Был конец января, но здесь, возле экватора, температура явно превышала тридцать градусов, и их сразу опалило зноем.

На площади перед зданием аэровокзала стояло несколько автомобилей такси разнообразных марок, и они несколько замешкались, не зная, какой выбрать. Неожиданно Джульетта увидела пристальный взгляд водителя довольно дряхлого «Фиата». В глазах темнокожего парня было такое удивление, что Джульетта почувствовала некоторое беспокойство. Заметив это, ее спутник тихо спросил:

— Ты его знаешь?

— Впервые вижу, — шепотом ответила Джульетта.

— Поговорить с ним?

— Не стоит, кажется, он сам проявляет инициативу, — кивнула Джульетта на незнакомца, который решительно направился в их сторону.

— Приветствую вас! — высокопарно произнес тот по-английски, не сводя своих черных глаз с Джульетты. — Вы миссис де Сильва? — спросил он.

— Мы знакомы? — удивилась Джульетта.

— Лично с вами нет, но я знаком с вашим мужем, Сильвестром де Сильвой. — Поняв, что Джульетта все еще в недоумении, незнакомец важно добавил: — Я — Самсон. — Заметив, что и эта информация не изменила ее настороженного взгляда, он чуть обиженно спросил: — Значит, вам не понравилась моя картина, которую я передал вашему мужу?

— Господи, вы тот самый художник, который написал мой портрет, не видя даже моей фотографии! — обрадованно воскликнула Джульетта. — Картина ваша просто чудесна! Извините, что не сразу поняла, кто передо мной! Дело в том, что Сильвестр называл мне ваше имя, но я, к сожалению, как многие женщины, никогда не запоминаю имен с первого раза. Так что прошу прощения, — она протянула ему руку, — меня зовут Джульетта, а это наш с мужем приятель — Виктор.

— Очень приятно, Самсон! — Отвечая на рукопожатие, Самсон галантно наклонился и поцеловал ей руку. — Честно признаюсь вам, уважаемая миссис Джульетта, я сам удивлен, насколько точно я прочитал ваш портрет в глазах Сильвестра. Так вам понравилась картина?

— У вас очень необычная манера письма, — ответила Джульетта и добавила, чтобы развеять двусмысленность ответа: — Я просто без ума от вашей картины. А когда вы последний раз видели моего мужа?

— Во время его прилета… Давно уже…

— И ничего о нем не знаете? — вступил в разговор Виктор.

— К сожалению, — вздохнул Самсон. — Я-то думал, что вы мне расскажете, отчего он уехал, не простившись со мной. Выходит, что вы еще меньше знаете о нем, чем мой старик Киламбе.

— Киламбе ваш дедушка? — спросила Джульетта, переглянувшись с Виктором.

— Не дедушка, старый Киламбе — мой отец, — с улыбкой поправил Самсон и тут же воскликнул: — Так вы приехали на поиски мужа! В таком случае лучше всего вам повидаться с моим отцом.

— Самолет примерно через три часа, — взглянув на часы, сказала Джульетта.

— Если хотите, то за это время я могу с большим удовольствием показать вам те места, куда я возил вашего мужа, — предложил Самсон.

— А это не нарушит ваши планы? — вежливо спросила Джульетта.

— Что вы! Для меня это великая честь: ваш муж произвел на меня огромное впечатление! Он настоящий супермен! — с восторгом воскликнул Самсон. — И уверяю вас, с ним ничего плохого не может произойти!

— Откуда такая уверенность? — спросил Виктор.

— Чтобы ее обрести, нужно только однажды заглянуть в его глаза, — твердо заявил Самсон.

Виктор подумал, что этот темнокожий парень, наверняка знающий Савелия довольно поверхностно, сумел определить самую суть Бешеного. Вполне возможно, что Самсон действительно талантливый художник и относится к тем людям, которые не только смотрят, но и видят.

Когда Самсон уложил в багажник их вещи: чемодан и сумку Джульетты и вместительную спортивную сумку Виктора, они сели в машину. По предложению радушного водителя Джульетта села на переднее сиденье, а Виктор — сзади.

— Кстати, вы не хотите искупаться? Вашего мужа я возил на озеро. Он отлично плавает, между прочим.

— Что есть, то есть! — с гордостью подтвердила Джульетта и повернулась к своему американскому спутнику. — Ты как, Виктор, насчет окунуться?

— За — всеми четырьмя конечностями! — воскликнул он, обмахиваясь журналом.

Когда они подъехали к озеру, Джульетта скомандовала:

— Мужчины — на берег и спиной к машине! — И те послушно подчинились.

Она вышла из машины, открыла багажник и достала из сумки купальный костюм. После чего вернулась в салон и ловко переоделась.

— Скоро нам можно будет… — начал Виктор, НО докончить не успел: мимо него пронеслась Джульетта и прямо с разбега сиганула в воду, окатив их брызгами. — Ну, девчонка! — одобрительно воскликнул Виктор, тут же скинул с себя одежду и последовал за ней.

Самсон присел на траву и стал с любопытством наблюдать за красивым стилем плавания «миссис де Сильва». Виктор тоже отлично плавал, и у них даже началось что-то вроде состязания, но оно Продолжалось недолго: через пару десятков метров он настолько отстал, что сдался.

— За тобой разве угонишься? — крикнул он Джульетте.

— А Са… Сильвестр всегда не только догоняет, но и обгоняет меня, даже с форой, — с задорной улыбкой отозвалась Джульетта, возвращаясь к нему.

— Потому он и стал твоим мужем, а не я! — сказал по-русски Виктор, но, почувствовав, что фраза прозвучала двусмысленно, захотел исправить положение и начал оправдываться: — Я хотел сказать, что только таким и должен быть муж Джульетты де Сильвы! — Заметив, что она не очень-то поверила в его оправдания, Виктор прибегнул к самому простому. — Выходит, я еще не настолько хорошо освоил русский язык.

— Не оправдывайся, Вик, я прекрасно поняла, что ты хотел сказать, — Джульетта понимающе улыбнулась, — а русский ты знаешь отлично. Гораздо лучше многих русских, которые живут у себя на родине.

— Тебе не кажется, Джулия, что мы несколько рискуем, говоря по-русски так громко? Самсон, конечно, симпатичный парень, но… у меня такое впечатление, что он понимает русский язык и сейчас прислушивается к нашему разговору.

— Ты, -случайно, не страдаешь манией преследования? — Она усмехнулась. — По-моему, дорогой Виктор, ты в чем-то переоцениваешь, а в чем-то недооцениваешь нашего приятеля: он, конечно, догадался, кто мы, но русского языка точно не знает.

— Почему ты так уверена? — поинтересовался Виктор.

— Мой любимый супруг наверняка сообщил бы об этом, не так ли? Успокойся, Виктор, раз Савелий доверял ему, то я не вижу причин не последовать его примеру, тем более что и сам Самсон ведет себя настолько деликатно, что у меня к нему нет никаких претензий, — уверенно заявила Джульетта.

Когда они прощались перед посадкой в небольшой самолет местной авиалинии, Джульетта спросила:

— Напомните, в каком отеле останавливался мой муж на острове?

— В отеле «Морган», он находится недалеко от аэропорта: минутах в пятнадцати ходьбы.

— Спасибо, дорогой Самсон, за эту чудесную прогулку. Может, все-таки позволите заплатить вам за ваш труд?

— Не обижайте меня, пожалуйста, ваш муж и так столько мне тогда заплатил, что я все еще чувствую себя его должником, — категорически отказался Самсон.

— Не забудьте показать мой рисунок старому Киламбе, чтобы сократить путь к его сердцу.

Этот рисунок на блокнотном листочке Самсон набросал, пока они плавали. На нем была изображена Джульетта в виде красивой русалочки.

— Еще раз спасибо!

— И вам, миссис Джульетта!..

В этот момент она вновь подумала о Савелии: «Милый, что с тобой? Подай хотя бы маленький знак, что с тобой все в порядке… « Самсон, внимательно смотревший ей в глаза, вдруг чуть-чуть прикоснулся к ее руке и твердо произнес:

— Поверьте, Джульетта, с ним все будет хорошо!..

— Очень надеюсь на это…

III. Зона, Аркан и Кара

В то время, когда Розочка-Джульетта приступила к поискам Савелия, в Москве назревали важные события, и истоки их были связаны с Украиной…

А началось все с того, что один великовозрастный оболтус, просидев с пятого класса в каждом последующем по два года и добравшись наконец до восьмого класса не без помощи сердобольных учителей, и более всего учителя физкультуры, покинул стены родной школы.

Звали этого «вундеркинда», ходившего среди уличных хулиганов под кличкой Аркан, Аркадий Филиппов. До того, как он пошел в школу, семья маленького Аркаши мало чем отличалась от любой средней семьи города Запорожья. Отец работал на башенном кране и зарабатывал больше трехсот пятидесяти чистыми, то есть, по советским временам, настолько прилично, что позволило его любимой красавице жене Марине оставить работу буфетчицы на местной фабрике и вплотную заняться домашними делами: воспитанием сыночка и ведением домашнего хозяйства.

С самого детства Марина отличалась удивительной красотой и длинными стройными ногами, поэтому за ней табуном бегали мальчишки. Ее влияние на мужской пол было настолько сильным, а характер настолько строптивым, что мальчишки готовы были выполнять любое, даже самое безрассудное желание «царевны». С одной стороны, в глубине души Марина глубоко презирала этих безвольных мальчишек, готовых пресмыкаться перед ней, но, с другой стороны, подобное обожание все больше и больше льстило ей и портило ее характер.

Валерий, отец которого погиб на войне, с детства рос самостоятельным пацаном. Мать постоянно хворала, и жили они бедно и впроголодь, пока Валерий немного не подрос и не стал подрабатывать. Рабочие руки были нужны везде, но несовершеннолетнего паренька, пусть и выглядевшего старше своих лет, без лишних слов брали только на товарной станции, где всегда нужно было быстро разгрузить вагоны. То ли природная сила была заложена в генах родителей, то ли помогла частая погрузочно-разгрузочная работа, но Валерий резко выделялся среди сверстников крепким телосложением, спокойной рассудительностью и вдобавок полной независимостью от взрослых.

Валерий настолько отличается от своих и Марининых сверстников, что она сразу «запала» на него и решила во что бы то ни стало сделать его одним из своих поклонников. Первая попытка Марины приручить этого привлекательного увальня закончилась полной неудачей.

В тот морозный день какого-то зимнего праздника Марина, в окружении своих «телохранителей», отправилась в районный парк, где вовсю шли гуляния. Там Марина увидела Валерия, стоявшего с другом в очереди на аттракцион, где набрасывали кольца на торчащий штырь.

— Мальчики, хочу устроить между вами соревнование!

— А что ожидает победителя? — спросил один из ее свиты.

— Сюрприз, Дима, сюрприз! — Она загадочно прищурилась.

— Нет, так неинтересно, — заявил второй, — мы должны знать, за какой приз боремся.

— Конечно, должны, — поддержали его остальные.

— Ну, хорошо… — В этот момент подошла очередь Валерия, и Марина заметила, как точно он насаживает на штырь одно кольцо за другим. — Победителю разрешается купить мне эскимо, а я его поцелую в щеку.

— Правда?! — удивленно воскликнули они хором и, не дожидаясь ответа, бросились к аттракциону.

Марина тоже подошла, но остановилась рядом с Валерием и тихо сказала:

— Какой вы меткий!

Валерий повернулся, взглянул на красавицу и вдруг залился краской, пробормотав нечто несвязное. Марина осталась довольна произведенным эффектом и продолжила знакомство: