Ричер швырнул винтовку на заднее сиденье «юкона», захлопнул дверцу. Выключил радио и погнал машину вперед прямо через кладбище. С легкостью пробив деревянную ограду, он вскоре очутился на пастбище и, описав дугу, направился на юг. Почва оказалась ужасной. Машину заносило из стороны в сторону, она то и дело подпрыгивала на кочках и проваливалась в небольшие промоины. Одной рукой вцепившись в руль, Джек изловчился и другой рукой пристегнул ремень безопасности, причем затянул его как можно туже, чтобы оставаться на месте, а не болтаться по всему сиденью. Вскоре слева от машины он увидел Нигли, несущуюся ему навстречу. Джек нажал на тормоза, и женщина, извернувшись, сумела открыть заднюю дверцу автомобиля и прыгнуть на сиденье позади Джека. Он нажал на педаль газа, а Нигли, захлопнув дверцу, умудрилась перебраться вперед и устроиться рядом с Ричером. Пристегнувшись ремнем, Нигли зажала автомат между колен и ухватилась за приборную доску так, словно каталась на экстремальном аттракционе в парке развлечений.

– Великолепно, – тяжело дыша, вымолвила она. Джек продолжал гнать машину вперед. Повернул на север и обнаружил там смятую колесами «шевроле» полосу травы. Устроившись посреди этой «тропы», он прибавил газу. Поездка оказалась страшней «русских горок». Машина то взлетала вверх, становясь невесомой, то с грохотом опускалась на землю, грозя развалиться на части, но тут же снова взмывала ввысь. Мотор ревел, а руль будто ожил и пытался то и дело переломать Джеку пальцы. Ричер вытянул их вперед, стараясь управлять при помощи одних только ладоней. Теперь он боялся за то, что расшатается рулевая колонка.

– Ты их видела?! – прокричал Джек.

– Еще нет! Они могут быть уже на триста ярдов впереди нас!

– Я боюсь, что у нас машина рассыплется!

И он еще сильней нажал на педаль газа. Скорость «юкона» составляла пятьдесят миль в час, затем возросла до шестидесяти. И чем быстрее ехала машина, тем меньше ее трясло и подбрасывало, потому что она все меньше времени проводила на земле.

– Я вижу их! – внезапно закричала Нигли.

Преступники находились в двухстах ярдах впереди. Их машина то показывалась, когда взлетала над травой, то исчезала, попадая в очередную низину: словно бешеный золотистый дельфин, резвящийся в бушующем океане. Ричер продолжал давить на газ, и ему удалось немного приблизиться к «шевроле». Джек имел то преимущество, что преступники прокладывали ему дорогу в густой траве. Еще через сто ярдов он приноровился к гонке. Мотор ревел, бренчала подвеска.

– Они смогут оторваться от нас! – прокричал Джек.

– Но спрятаться не сумеют! – отозвалась Нигли.

Через десять минут гонки они уже находились в десяти милях к западу от Грэйс и чувствовали себя так, словно их здорово помяли в драке. Руки Ричера ныли от напряжения, плечи сводило, а голову, которой он постоянно бился о крышу, мучила боль. Мотор пока продолжал уверенно тянуть машину вперед, но для этого приходилось прилагать все силы, чтобы удерживать педаль акселератора выжатой. Нигли, пристегнутую ремнем, болтало во все стороны, и она оставила попытки удержать автомат в руках, чтобы не отбить локти.

Еще через десять миль местность изменилась, и они оказались в центре того самого «ничто». Городок Грэйс остался в двадцати милях позади, а впереди, также в двадцати милях, тянулось шоссе. Равнина постепенно повышалась, и оказывалась все больше изрезана оврагами. Кое-где начали попадаться выходы скальных пород, а трава, утратив густоту, стала более тонкой, так как корни уходили в почву неглубоко. Земля была покрыта шестидюймовым слоем снега, из-под которого, словно щетина, торчали кончики обледеневшей травы. Обе машины, разделенные сотней ярдов, заметно снизили скорость. Через некоторое время погоня вообще замедлилась до смехотворных двадцати миль в час. Машины то сползали вниз по склонам под углом в сорок пять градусов, зарываясь радиаторами в наметенный снег, то вновь, включив полный привод, карабкались вверх из оврагов, глубиной в десять, а то и пятнадцать футов. Западный ветер продолжал гнать снежные заряды. Хлопья почти горизонтально летели навстречу машинам. В некоторых местах, с наветренной стороны, образовывались целые сугробы.

– Мы можем завязнуть в снегу, – забеспокоилась Нигли.

– Раз они бросились в эту сторону, – отозвался Ричер, – значит, рассчитывают выбраться.

Каждый раз, когда «шевроле» нырял в овраг, преследователи теряли его из виду, пока он не начинал карабкаться на противоположную сторону. Погоня утратила свой первоначальный ритм и скоординированность: теперь оба фургона бестолково ныряли по бесконечным оврагам. Скорость стала совсем уж черепашьей. Ричер вел машину на пониженной передаче. Далеко на западе, неуклонно надвигаясь на них, бушевала снежная буря.

– Пора, пожалуй, – решил Джек. – Как только они окажутся на дне очередного оврага, можно начинать. Их не найдут до самой весны.

– Хорошо. Действуем, – кивнула Нигли.

Она открыла окно, и в машину ворвался снежный вихрь. Вскинув «Хеклер и Кох», Нигли переключила его на полный автоматический огонь. Ричер увеличил скорость и преодолел два следующих оврага так быстро, как только был способен. Затем он нажал на тормоза и вывернул руль влево. Машину занесло, и она оказалась стоящей пассажирской дверцей к оврагу. Нигли высунулась из окна и, как только золотистый «шевроле» начал подниматься по склону, выпустила длинную очередь, целясь по задним колесам и бензобаку. Машина преступников на какое-то время замерла в высшей точке подъема, потом перевалила через гребень и скрылась из виду.

Ричер вывернул колеса и, нажав на газ, пустился вдогонку. Эта остановка стоила им проигрыша ярдов в сто. Преодолев три следующих один за другим оврага, «юкон» выехал на край четвертого и остановился. Они выждали десять секунд, пятнадцать, «шевроле» не появлялся. Двадцать секунд. Тридцать.

– Что за черт?! – не выдержал Ричер.

Вновь «юкон» преодолевал овраг за оврагом, то скатываясь по гладкому склону, то карабкаясь и увязая в глубоком снегу, пока не выбрался на край глубокого ущелья. Ричер обратил внимание на то, что впереди, на другой стороне, следы «шевроле» оказались занесенными и сглаженными поземкой. Этим путем преступники следовали в городок. Свежие же следы колес сворачивали направо по дну ущелья и терялись за поворотом, скрытым выходами скальных пород. Ветер из ущелья нес снег снизу вверх, прямо в лобовое стекло «юкона».

«Время и пространство», – подумал Ричер. Четыре измерения. Классическая проблема тактики. «Шевроле» мог описать по оврагу дугу, выбраться наверх и вернуться по своим же следам, чтобы оказаться возле церкви в нужное время, как раз перед приземлением вертолета с Армстронгом. Но преследовать преступников вслепую было бы равносильно самоубийству: возможно, они никуда и не возвращаются, а просто поджидают «юкон» за ближайшим поворотом. Ричер взглянул на часы. Время принятия решения. Гонка продолжалась минут тридцать, значит, возвращение займет также полчаса, а Армстронг прилетит через час.

– Не боишься замерзнуть? – спросил он Нигли.

– Альтернативы все равно нет, – отозвалась женщина, открыла дверцу и выскользнула наружу, в снег. Неуклюже, проваливаясь в снег, она побежала направо через скалы, к месту предполагаемого разворота «шевроле». Джек снял ногу с педали тормоза и поехал вниз по склону. Резко вывернув руль вправо, он двинулся по следам, оставленным «шевроле» – это было наилучшим решением. Если преступники возвращаются назад к церкви, он не может ждать их вечно. Но и нет смысла осторожничать, неторопливо двигаясь к городку, ведь к тому времени, когда он туда доберется, Армстронга уже прикончат. Если же впереди его ждет засада, он не против вступить в бой, тем более, что Нигли с автоматом в руках окажется за спиной его противников – а это почти гарантия успеха.

Но никакой засады впереди не оказалось. Достигнув поворота, Ричер увидел лишь колеи от «шевроле» на заснеженной равнине да стоящую в пятидесяти ярдах от него Нигли, вскинувшую автомат над головой, что должно было означать «вокруг все чисто». Машина подпрыгивала на скрытых под снегом камнях. Ричер затормозил. Фургон накренился, его занесло, и он встал, попав передними колесами в засыпанную снегом яму. Нигли потянула дверцу на себя, и вслед за женщиной в машину ворвался ледяной воздух.

– Гони! – скомандовала она, задыхаясь. – Сейчас они опережают нас как минимум на пять минут.

Джек нажал на газ, но колеса забуксовали: задние визжали, а передние все глубже зарывались в снег.

– Вот дерьмо! – выругался Ричер.

Он попробовал еще раз, и с тем же результатом. Фургон трясло, но он не двигался с места. Переключив передачу, Джек попытался тронуться, но снова неудачно. Затем, переключая коробку передач с задней на первую скорость и обратно, он принялся газовать, все больше и больше раскачивая машину. Сначала удалось выиграть шесть дюймов, потом целый фут. Но машина не собиралась покидать канаву.

Нигли посмотрела на часы.

– Они опережают нас и могут успеть туда вовремя.

Ричер кивнул, продолжая терзать двигатель и коробку передач, но положение машины не изменилось. Шины завывали на снегу, превратившемся в лед.

– Армстронг уже в воздухе, – констатировала Нигли. – А машина возле церкви не припаркована. Следовательно, они приземлятся.

Ричер взглянул на свои часы, пытаясь справиться с охватившей его паникой.

– Займи мое место, – велел Джек. – И делай то же самое. – Он отстегнул ремень, достал перчатки и выпрыгнул из машины. – Если она тронется, ни за что не останавливайся.

Обежав «юкон», он потоптался, пока его ноги не нашли твердую опору в виде большого камня. Нигли перелезла на водительское сиденье и заставила раскачиваться машину так же, как это делал Ричер. Вперед – назад, вперед – назад. Амплитуда движения увеличилась до полутора футов. Ричер упирался спиной в багажник, вцепившись руками в задний бампер. Когда машина подавалась назад, он перемещался вместе с ней, а при движении вперед – с силой выпрямлял ноги, упираясь всем телом в багажник. Протекторы покрышек забивались снегом, и крутящиеся колеса выбрасывали вверх белые кувыркающиеся иероглифы. Выхлопные газы клубились у колен Джека. Он, пошатываясь, снова и снова пытался вытолкнуть машину. Теперь фургон перемещался уже на два фута в каждую сторону. Джек сильнее стиснул пальцы. Западный ветер дул и дул ему в лицо, бросая пригоршни снега. Джек начал считать: раз, два… три. Раз, два… три. Фургон начал преодолевать уже три фута, а Ричер все продолжал считать. Раз, два… три. Наконец, на последний счет «три» он налег на багажник изо всех сил и почувствовал, что фургон выбрался из снежной западни, но в тот же момент снова угодил в нее и больно двинул его в спину. Ричер чуть было не упал, но сохранил равновесие и, вновь принялся раскачивать машину в том же ритме. Невзирая на мороз, он изрядно вспотел. Раз, два… три. Неожиданно фургон буквально исчез: спина потеряла опору, и Ричер опрокинулся на снег.

Выкатившись из облака удушливых выхлопных газов, Ричер увидел, что машина проехала уже двадцать ярдов. Нигли старалась вести «юкон» как можно медленней, и Джек, оскальзываясь и спотыкаясь, бросился вдогонку. Дорога уходила на подъем, и Нигли пришлось подбавить газу, чтобы не остановиться. Джек бежал изо всех сил, но машина неуклонно уходила от него. Чтобы не скользить, он глубоко врывал носки ботинок в снег. На самом верху подъема Нигли замедлила движение. Побалансировав некоторое время наверху, «юкон» медленно перевалил через гребень. Ричер успел во всех подробностях рассмотреть брюхо машины: и топливный бак, и дифференциал. Через несколько секунд Нигли притормозила, и Джек, успев ухватиться за ручку двери, заскользил вместе с машиной вниз по склону. Хотя скорость была достаточно велика, Ричер сумел втянуть себя на сиденье, захлопнуть дверь, и Нигли тут же изо всех сил нажала акселератор. Катание на «русских горках» продолжилось.

– Время?! – закричала женщина.

Пытаясь унять дрожь в руках, Ричер взглянул на часы. Он еще задыхался и говорить пока не мог, а потому лишь помотал головой. Они опаздывали уже минут на десять, и эти десять минут могли стать критическими. «Шевроле» мог добраться до своего первоначального места за две минуты, а еще через пять должен был приземлиться вертолет с Армстронгом. Нигли продолжала вести машину на полной скорости. Ричера, не имеющего теперь опоры в виде руля, мотало на сиденье из стороны в сторону. Он, как мог, боролся со своей «невесомостью» и сыплющимися на него ударами, время от времени поглядывая на часы. Он всматривался через лобовое стекло в небо на востоке. Солнце било ему прямо в глаза. Ричер окидывал взглядом окрестности, но «шевроле» нигде не было видно, лишь две колеи тянулись к горизонту. Они, словно две стрелы, указывали направление на Грэйс, и переливались в лучах утреннего солнца россыпями желтовато-красных кристаллов.

Внезапно следы изменили направление: колеи свернули на девяносто градусов и исчезли в небольшом овраге.

– Что делать?! – крикнула Нигли.

– Следуй за ними!

Овраг, узкий, словно канава, круто уходил вниз. Следы «шевроле» были ясно видны на протяжении следующих пятидесяти ярдов, а потом скрывались за скалой размерами с небольшой домик. Нигли резко затормозила и остановила машину. Мозг Ричера лихорадочно заработал: «Засада? Здесь?» Нигли снова нажала на газ, крутанув рулем, поставила «юкон» в колеи «шевроле», и двухтонный фургон устремился вниз по ледяному склону. Внезапно из своего укрытия задним ходом, наперерез «юкону» вывернулся «шевроле». Нигли выбросилась из машины в снег прежде, чем та остановилась. Вскочив, женщина бросилась бежать, забирая к северу. «Юкон», оставшись без управления, крутанулся несколько раз вокруг своей оси и увяз в сугробе так, что дверцу Ричера заклинило. Он налег на нее всем весом, приоткрыл и с трудом выбрался наружу. Он увидел, как водитель «шевроле» выскочил на снег. Ричер откатился в сторону и вырвал из кармана свой «Стейер», затем бросился к «юкону», обогнул его сзади и пополз по снегу с другой стороны. Водитель «шевроле» держал в руках винтовку, водил дулом из стороны в сторону, и, скользя по снегу, пытался добежать до скалы, ища за ней укрытие. Это был тот самый полицейский из Бисмарка. Сомнений у Ричера на этот счет уже не оставалось. Долговязый, худощавый, с вытянутым лицом. На нем было то же самое пальто, что и в первую их встречу. Он с трудом пробирался через сугробы, и полы его пальто развевались и хлопали при каждом шаге. Ричер поднял «Стейер», положил руку на крыло «юкона» и прицелился парню в голову. Но в тот момент, когда он хотел нажать на спусковой крючок, сзади неожиданно послышался чей-то твердый и громкий голос:

– Не стрелять.

Джек обернулся и увидел в десяти ярдах к северо-западу второго парня. Нигли, спотыкаясь в глубоком снегу, шла перед ним. В левой руке парень нес ее «Хеклер и Кох», в правой держал пистолет, направленный в спину женщине. Ричер сразу узнал его. Это был тот самый тип с видеопленки, который подсунул письмо в будку охранника в гараже Секретной службы. То же пальто из твида, и тот же парень: широкоплечий и приземистый. На этот раз он был без шляпы. Лицом преступник походил на своего товарища из Бисмарка, только был намного упитанней. Такие же седеющие светлые волосы, только погуще. Да, они действительно были братьями.

– Бросьте оружие, сэр, – приказал коротышка.

Эта привычная фраза полицейского была произнесена так, как и следовало ее произнести идеальному полицейскому. Нигли беззвучно прошептала одними губами: «Прости». Ричер перевернул пистолет в руке и теперь держал его за ствол.

– Бросьте оружие, сэр, – повторил невысокий парень.

В это время его брат из Бисмарка изменил направление, и теперь приближался к ним. Он вскинул винтовку, и Ричер увидел, что это был «Стейер» – длинное и красивое ружье, покрытое снегом и направленное в голову Джека. При низком утреннем солнце винтовка отбрасывала тень футов в десять. «А как же с той кроватью в одноместном номере далекого мотеля?» – подумалось Ричеру. В морозном воздухе продолжали кружиться бесчисленные снежинки. Он отвел руку назад и подбросил пистолет высоко в воздух. Тот пролетел по дуге футов на тридцать в сторону и навсегда затерялся где-то в лощине под снегом. Парень из Бисмарка повозился в кармане левой рукой и достал значок полицейского. Высоко поднял его на ладони, и Джек увидел, что значок закреплен на потертом коричневом кожаном чехле. Ствол винтовки качнулся в сторону. Потом парень спрятал значок в карман, и, продолжая целиться в голову Джека, объявил:

– Мы полицейские.

– А нам это хорошо известно, – кивнул Ричер и огляделся.

Снегопад усиливался. Расселина, в которой они очутились, напоминала пещеру без свода и представляла собой, наверное, самое уединенное и Богом забытое место на всей планете. Парень с видеопленки подтолкнул Нигли вперед. Она споткнулась и чуть не упала, но он успел подхватить ее и, отпихнув в сторону, уткнул дуло пистолета ей в спину.

– А кто вы такие? – поинтересовался парень из Бисмарка.

Ричер не ответил ему. Они изучил свое положение и остался им недоволен: сейчас он находился в вершине треугольника, и до обоих преступников было по двенадцать футов, а снег под ногами оказался на удивление скользким.

– Вы приехали сюда, чтобы защитить демократию? – улыбнулся парень из Бисмарка.

– Я приехал сюда, потому что стрелок из тебя говенный, – ответил Ричер. – Ты подстрелил в четверг совсем не того человека. – Затем он осторожно изменил свое положение, аккуратно отодвинул манжет и, взглянув на часы, улыбнулся. – И вот теперь ты снова проиграл. Уже поздно что-либо предпринимать. Тебе не успеть.

Но парень из Бисмарка лишь покачал головой.

– У нас в машине есть полицейский сканер, и мы постоянно слушаем сообщения из Каспера. Армстронг запаздывает на двадцать минут. В Южной Дакоте непогода, поэтому мы решили немного поразвлечься и позволить вам догнать нас.

Ричер промолчал.

– Потому что вы нам не нравитесь, – пояснил парень из Бисмарка. Он говорил, не опуская винтовки, и его губы почти касались приклада. – Вы суете нос туда, куда вас не просят. У нас чисто личное дело, и вас оно никоим образом не касается. Так что можете считать, что я вас арестовал. Вы признаете свою вину?

Ричер молчал.

– Может быть, вы хотите попросить меня о чем-то?

– Как вы просили в свое время? Или, вернее, умоляли? Когда бейсбольная бита была слишком близко от вас?

Парень опешил.

– Это вам не поможет, – наконец вымолвил он.

Наступила тишина. Затем парень из Бисмарка снова заговорил:

– Суд присяжных вернулся.

– Какой суд?

– Это я и мой брат. Других присяжных не будет. Сейчас мы для вас представляем весь мир.

– Но с тех пор, как с вами случилось это, минуло уже целых тридцать лет!

– Если парень делает что-то подобное, он должен заплатить за это рано или поздно.

– Тот парень давно умер.

Полицейский из Бисмарка пожал плечами. Ствол ружья качнулся.

– Надо внимательней читать Библию, приятель. Грехи отцов – ты что-нибудь об этом слышал?

– Какие еще грехи? Ты проиграл эту битву, вот и все.

– Мы никогда не проигрываем. Рано или поздно победа все равно оказывается на нашей стороне. А Армстронг все это видел. Сопляк, сынок богатеньких родителей, он улыбался и насмехался над нами. Настоящий мужчина такого никогда не забудет.

Ричер промолчал. Тишина стояла оглушающая. Было слышно, как каждая отдельная снежинка кружится в воздухе, чуть присвистывая и потрескивая. «Не давай ему умолкнуть! – мысленно приказал себе Ричер. – И пусть перемещается, только чтобы он не стоял неподвижно, как статуя!» Однако, едва взглянув в эти безумные глаза, Джек понял, что не может придумать ни одной достойной фразы для поддержания разговора.

– Женщина поедет в нашем фургоне, – продолжал долговязый. – После того, как мы разделаемся с Армстронгом, мы позабавимся и с ней. А вот тебя мне придется пристрелить прямо сейчас.

– Но только не из этой винтовки. «Не давай ему умолкнуть! – повторял про себя Джек. – Сделай так, чтобы он сдвинулся с места!» – У нее ствол забит снеговой кашей. Она же попросту взорвется у тебя в руках.

Наступила долгая пауза. Парень прикинул расстояние от себя до Ричера, для этого ему хватило одного взгляда. Потом он повернул винтовку дулом к себе, чтобы проверить, насколько оно чисто. Ричер не обманул его: ствол оказался забитым снегом. «Моя винтовка находится на заднем сиденье „юкона“, – подумал Ричер. – Но дверь машины так просто тоже не открыть – помешает сугроб».

– Ты хочешь поспорить, что мое ружье не выстрелит из-за какого-то снега? – удивился долговязый. – Ставка – твоя жизнь.

– А ты готов рискнуть? – усмехнулся Ричер. – Ну, смотри: я говорю, что казенная часть разнесет твою уродливую физиономию, а потом я заберу у тебя ствол и засуну тебе в задницу, представив, что это и есть та самая бейсбольная бита.

Парень побагровел от злости, но на курок нажимать все же не стал.

– Отойди от машины, – властно приказал он, как и следовало настоящему полицейскому.

Ричер с трудом сделал пару шагов, увязая в снегу.

– Дальше.

Он сделал еще шаг. Сейчас Джек находился в шести футах от машины и, следовательно, в шести футах от своей винтовки. И в тридцати футах от своего брошенного пистолета. Далековато. Он огляделся. Братец из Бисмарка, продолжая держать винтовку в левой руке, правой достал откуда-то из-под пальто пистолет «глок», черный и отвратительный. Скорее всего, свое личное оружие полицейского. Сняв его с предохранителя, он нацелился Ричеру в лицо.

– Ну, и не из этого оружия, – фыркнул Ричер.

«Не дай ему умолкнуть. И пусть не стоит на месте».

– Это еще почему?

– Это же твое рабочее оружие. Скорее всего, тебе уже приходилось им пользоваться. Значит, когда мое тело будет обнаружено, специалисты по баллистике очень быстро выйдут на тебя.

Долговязый очень долго соображал и ничего не говорил. На лице его тоже не отобразилось ровным счетом ничего. Однако через некоторое время он все же спрятал свой «глок». Подхватил винтовку и не спеша направился к «шевроле». Дуло винтовки было направлено куда-то в грудь Джека. «Ну что тебе стоит нажать на курок? – размышлял Ричер. – И мы все тогда повеселимся». Парень повозился у машины, открыл дверцу и, швырнув винтовку в снег, достал из машины пистолет. Это была старая «беретта М9», поцарапанная, с пятнами засохшего масла на ней. Так же неторопливо парень вернулся на прежнее место и сделал еще несколько шагов вперед, оказавшись на расстоянии шести футов от Джека.

Поднял пистолет в руке, снял его с предохранителя и прицелился Ричеру в лицо.

– Это оружие никому уже не принадлежит, – заявил долговязый. – И меня никто по нему не обнаружит.

Ричер промолчал.

– Ну, теперь скажи всем «спокойной ночи», – прошептал парень из Бисмарка.

Никто не шевелился.

– Мне жутко повезло, – негромко произнес Ричер. – Щелк!

Он смотрел прямо в ствол пистолета. Краем глаза ему была видна Нигли, ничего не понявшая из его слов, но, тем не менее, утвердительно кивнувшая ему. Она лишь на какую-то долю секунды прикрыла веки, но Джеку этого оказалось достаточно. Парень из Бисмарка улыбнулся и напряг палец так, что костяшки побелели, и наконец нажал на курок.

Вместо выстрела пистолет издал глухой щелчок.

Одновременно с ним Ричер вылетел вперед, сжимая уже раскрытый нож с керамическим лезвием, которым в ту же секунду полоснул долговязого по лбу. Затем, ухватившись за ствол «беретты», он резко дернул его сначала вверх, а потом вниз, ломая парню предплечье о свое колено. Оттолкнув долговязого, он резко обернулся и увидел, что Нигли практически стоит на своем прежнем месте. Вот только второй брат, приземистый мужчина с видеопленки, валяется у ее ног, и из обоих ушей у него хлещет кровь. В одной руке Нигли держала свой «Хеклер и Кох», в другой сжимала пистолет коротышки.

– Так? – спросила она.

Ричер кивнул. Нигли отошла на пару шагов с тем, чтобы не запачкать свою одежду, и трижды выстрелила в приземистого полицейского. Два раза в голову и еще – для уверенности – в грудь. Звуки выстрелов громом пронеслись над равниной. Затем Ричер и Нигли одновременно обернулись. Парень из Бисмарка, ослепший, спотыкаясь, пытался бежать по снегу. Кожа на лбу у него была прорезана до кости, и кровь, хлынувшая из раны, заливала глаза, попадая в нос и рот. Он задыхался, и кровь пенилась возле уголков его рта. Долговязый держался за сломанную руку и тыкался то вправо, то влево, а потом пошел кругами, приподнимая левую руку к лицу, тщетно пытаясь стереть кровь, чтобы видеть хоть что-то вокруг себя.

Ричер наблюдал за ним пару секунд с равнодушным видом. Затем взял у Нигли автомат, переключил его на одиночный выстрел и, выждав, когда несчастный сделает очередной круг и приблизится к ним, выстрелил ему в шею сзади. Джек постарался, чтобы пуля попала в то же место, куда она поразила Фролих. Пуля прошла навылет и ударилась о «шевроле», стоявший в двадцати футах, а парень упал лицом вниз на землю и замер, а снег вокруг него сразу стал краснеть. Звук выстрела постепенно замер вдали, и на его место вернулась абсолютная тишина. Ричер и Нигли, не шевелясь и затаив дыхание, прислушивались к ней. Но кроме мягкого шуршания снега они не услышали ничего.

– Как ты догадался? – негромко поинтересовалась Нигли.

– Этот пистолет когда-то принадлежал Фролих, – пояснил Джек. – Они украли его у нее из кухни. Я узнал его по царапинам. Она держала заряженные обоймы отдельно от пистолета в ящике в течение пяти лет.

– И все же он мог выстрелить, – покачала головой Нигли.

– Вся наша жизнь – большая игра, – согласился Ричер. – С самого начала и до самого конца. Ты со мной поспоришь?

Тишина сгущалась вокруг них. Становилось все холоднее. Они остались одни посреди тысяч квадратных миль морозной пустоты. Их начинало знобить. Сказывалось пережитое волнение и избыток адреналина.

– Сколько времени будет длиться служба в церкви? – спросил Джек.

– Понятия не имею, – призналась Нигли. – Минут сорок, наверное, а может быть, целый час.

– Значит, нам пока торопиться некуда.

Он прошел к тому месту, где упал его пистолет, и поднял его. Снег уже начал покрывать оба тела. Джек забрал из карманов братьев их значки и бумажники, затем вытер лезвие ножа о полу пальто парня из Бисмарка. После этого подошел к «шевроле» и открыл нараспашку все четыре дверцы машины, чтобы снегопад побыстрее засыпал автомобиль. Нигли вытерла пистолет второго парня о свое пальто и бросила оружие в сторону. Затем Джек и Нигли, спотыкаясь, добрались до «юкона» и уселись в салон. Последний раз оглянулись на пастбище: просторы быстро становились белыми от свежевыпавшего снега. Снегопад прекратится не раньше, чем через двое суток. Затем подует ледяной ветер и заморозит все вокруг. Тогда все застынет, как на картине, пока весеннее солнце не растопит «пейзаж». Но это произойдет еще очень не скоро…

Нигли села за руль и повела машину вперед, медленно и очень неторопливо. Ричер положил оба бумажника себе на колени и начал с осмотра значков. Фургон немного раскачивало из стороны в сторону, а потому от Джека потребовалось максимум усилий, чтобы не выронить из рук значки и суметь сосредоточить на них внимание.

– Окружные полицейские из Айдахо, – констатировал он. – Из какой-то деревушки возле Буазе, как мне кажется.

Он положил оба значка в карман и открыл бумажник, принадлежавший парню из Бисмарка: коричневой кожи, кое-где потрескавшейся от времени, с тремя отделениями. За матовым пластиковым «окошком» виднелось удостоверение личности полицейского. С фотографии на Джека глядело худое строгое лицо.

– Его звали Ричард Уилсон, – сообщил Джек. – Полицейский детектив.

Кроме того, в бумажнике нашлись две кредитные карточки и водительские права, выданные в штате Айдахо, какие-то бумажки и почти триста долларов наличными. Джек развернул первую бумажку на коленях, а деньги сунул себе в карман. Затем взялся за бумажник из черной искусственной кожи «под крокодила», принадлежавший второму брату. Здесь Джек обнаружил похожее удостоверение полицейского, выданное тем же отделением полиции в Айдахо.

– Питер Уилсон, – сообщил он Нигли и проглядел данные на водительских правах. – Всего на год моложе.

У Питера в бумажнике нашлись три кредитных карточки и около двухсот долларов. Ричер переложил деньги себе в карман и вгляделся вперед. Снеговые тучи остались позади, на востоке небо было чистым. Выглянуло солнце и теперь слепило им глаза. В небе показалась черная точка. До церкви оставалось еще около двадцати миль, и даже колокольни еще не было видно, но «юкон» неумолимо приближался к ней, подпрыгивая на каждой кочке. Черная точка в небе начала увеличиваться. Над ней стали заметны серые очертания крутящихся винтов, казавшиеся с земли неподвижными. Ричер попытался сосредоточить внимание на вертолете. Наверху лобового стекла имелась затемненная полоса, и Джек смог разглядеть контуры геликоптера. Спереди он казался толстым, похожим на электрическую лампочку. Возможно, это был «Ночной Ястреб». Видимо, пилот, заметив церковь, стал разворачиваться, чтобы совершить посадку. Вертолет перемещался в воздухе, напоминая толстое обленившееся насекомое. «Юкон» еще раз подбросило, отчего полицейские значки и бумажники преступников попадали с колен Джека. Вертолет завис в воздухе, а потом начал поворачиваться в сторону церковных дверей.

– Это были клюшки для гольфа, а не образцы инструментов, – заметил Ричер.

– Что?

Он показал ей какую-то бумажку:

– Квитанция Единой Посылочной Службы из Миннеаполиса. Адресовано Ричарду Уилсону, временно проживающему в одном из мотелей Вашингтона. Картонная коробка, высота – один фут, ширина – один фут, длина – сорок восемь дюймов. Содержимое: одна сумка с клюшками для гольфа.

После этого Ричер замолчал, уставившись на следующую бумажку.

– Тут есть еще кое-что, – негромко произнес он, – и это наверняка очень заинтересует Стивесанта.

* * *

Стоя посреди пустого пастбища, они издалека наблюдали, как приземлился вертолет. Затем выбрались из машины на холодное солнце, бесцельно прошлись несколько раз кругами, потягиваясь и зевая. Стоявший неподалеку «юкон» издавал щелкающие звуки, пока остывал его двигатель. Ричер сложил на пассажирском сиденье полицейские значки, удостоверения личности и водительские права, после чего зашвырнул пустые бумажники подальше в густую траву.

– Нам нужно еще кое-что привести в порядок, – заметил он.

Они с Нигли, тщательно стерев свои отпечатки пальцев с оружия, также побросали его в траву на все четыре стороны. Вынули из карманов неиспользованные патроны, и те тоже полетели прочь, сверкая латунью в солнечном свете. Туда же, в даль, отправилась и подзорная труба. Впрочем, шляпу, перчатки и нож, к которому он успел привыкнуть, Ричер все же оставил при себе.

Остаток пути они не спеша проехали до города на машине. Достигли кладбища, миновали снесенный забор, припарковали «юкон» возле приземлившегося вертолета и вышли из машины. Они сразу услышали звуки органа и поющий в церкви хор. Ни толпы, ни представителей прессы здесь не оказалось. Служба получилась достойной памяти Фролих. Неподалеку Ричер заметил полицейскую машину из Каспера, а рядом с вертолетом стоял пилот в форме американских ВВС. Было видно, что он готов поднять свою машину в воздух по первому же приказу. Может быть, он вовсе и не принадлежал военно-воздушным силам Америки. Вероятно, это был один из переодетых сотрудников Стивесанта. Не исключено, что у него в кабине имеется винтовка, и даже не какая-нибудь, а «вайме Мк2».

– С тобой все в порядке? – забеспокоилась Нигли.

– Конечно. А с тобой?

– Все хорошо.

Они простояли у церкви пятнадцать минут, так до конца и не осознав, успели они согреться или нет. Грустная органная музыка наконец смолкла, и через несколько секунд послышалось шарканье ног по деревянному полу. Распахнулась дубовая дверь, и на солнечный свет выбралось небольшое количество прихожан. Викарий оставался в дверях вместе с родителями Фролих и каждому уходящему говорил утешительные слова прощания.

Через пару минут появился и сам Армстронг. Рядом с ним шел Стивесант. Оба были одеты в черные плащи. Их окружали семеро агентов. Армстронг о чем-то переговорил с викарием, пожал руки родителям Фролих и сказал им несколько слов. Затем телохранители увлекли его к вертолету, но, увидев Ричера и Нигли, он отклонился от запланированного маршрута и приблизился к ним. Лицо его выражало один-единственный вопрос.

– Теперь мы все будем жить счастливо, – произнес Джек.

– Спасибо, – отозвался вице-президент.

– Пожалуйста.

Армстронг постоял еще пару секунд, словно хотел что-то добавить, затем повернулся и, не подав никому руки, зашагал к вертолету. Стивесант не последовал за ним, а остался возле Ричера и Нигли.

– Счастливо? – неуверенно повторил он.

Ричер достал из карманов значки, удостоверения личности и водительские права преступников, и Стивесант, сложив ладони горстью, принял их.

– Может быть, даже более счастливо, чем мы могли рассчитывать, – кивнул Ричер. – Они не были вашими людьми, это точно. Они оказались полицейскими из Айдахо, городка возле Буазе. Здесь вы найдете их адреса и все, что только вам сможет понадобиться. Компьютер, бумагу и принтер, палец Андретти в морозильной камере и, возможно, кое-что еще.

С этими словами он вынул из кармана сложенный листок бумаги.

– Вот что я нашел, – продолжал Джек, – в бумажнике одного из этих негодяев. Это чек из магазина. Оказывается, они ходили в продуктовый магазин поздно вечером в пятницу и купили шесть комплексных обедов и шесть бутылок питьевой воды.

– И что же? – насторожился Стивесант.

Ричер улыбнулся.

– Я полагаю, что они ходили в магазин вовсе не для того, чтобы сделать еженедельную закупку продуктов. Во всяком случае, в тот момент им было явно не до этого. Мне кажется, они приобретали все это для того, чтобы миссис Нендик оставалась жива, пока они разбираются со своими проблемами здесь, в Вайоминге. Поэтому я думаю, что она все еще невредима.

Стивесант выхватил у него из руки клочок бумаги и поспешил к вертолету.

* * *

Ричер и Нигли попрощались в аэропорту Денвера утром следующего дня, в понедельник. Ричер переписал свой чек на имя Нигли, и она смогла купить ему билет первого класса до аэропорта Нью-Йорка Ла-Гуардия. Он сам проводил ее на посадку в самолет до Чикаго, которая шла уже полным ходом. Нигли ничего не стала говорить Джеку. Просто поставила дорожную сумку на пол и некоторое время глядела на него, затем приподнялась на цыпочки и быстро и неловко обняла, словно не знала, правильно ли поступает. Через секунду она уже подхватила свою сумку и заспешила по коридору на посадку, так и не оглянувшись.

Поздно вечером Джек прилетел в Нью-Йорк. Автобусом и подземкой он добрался до Таймс-сквер, затем прошел пешком по 42-й улице, пока не обнаружил новый музыкальный клуб Би-Би Кинга. Ансамбль из четырех гитаристов как раз заканчивал первую часть своего выступления. Музыка Джеку понравилась. Он прослушал концерт до конца, после чего вернулся к контролеру, проверявшему билеты посетителей.

– Скажите, пожалуйста, не выступала ли у вас на прошлой неделе пожилая женщина? – поинтересовался он. – У нее голос очень похож на Дон Пени. Ей еще аккомпанирует старик, он играет на клавишных инструментах.

Но контролер только покачал головой.

– Никого похожего у нас не было.

Ричер понимающе кивнул и шагнул в сверкающую темноту города. На улице было холодно. Джек торопился на запад. Ему нужно было попасть в Порт-Оторити.