– Ветер шумит, – покрываясь мурашками, отозвался охотник. – Дождь льет. Гром, молния!.. Поди пойми, откуда кричат…

– Может, это Васька на помощь зовет?

– Ты же мне не верил! Говорил, дома он давно, на печи. С бабой милуется! А мы зря мокнем!

– Ей-богу, Васька! – испуганно воскликнул Лютиков. – Больше некому… Кто еще в бурю по улицам шляется?

– Пойдем поглядим, что там, – заторопился Савелий. – Боюсь, все плохо.

– Не причитай раньше времени! Может, обойдется…

– Фонарь взял с собой? Спасатель!

– Между прочим, это ты первый Ваську искать вызвался…

– Хватит ворчать, лучше посвети!.. Мы на той улице, что надо? Надеюсь, нас леший кругами не водит?

– Тьфу на тебя! То зверь, то леший… Гляди, накаркаешь!

Лютикова обуял страх, поэтому он болтал все подряд, без разбору: чесал языком, лишь бы не думать о том, что они с Савелием могут увидеть.

– Помогите… – вместе с порывом ветра донесся до них мужской голос.

– Это впереди, метров двадцать отсюда, – сообразил охотник, вскидывая ружье. – Давай, пошевеливайся.

Они прибавили шагу, и скоро луч от фонаря кладоискателя осветил сгорбленную коренастую фигуру.

– Васька! – обрадовался Савелий, опуская двустволку. – Ты что, не дошел до дому-то? Тут же рядом, рукой подать!

Полицейский остался в том же положении, издавая хриплые булькающие звуки.

– Что-то с ним не то, – пробормотал Лютиков. – Вась, а Вась! Ты в порядке?

Мужчины приблизились и остолбенели от жуткого зрелища, открывшегося перед ними.

– Мать честнáя…

Они в ужасе уставились на части человеческого тела, разбросанные по дороге…

Глава 37

К утру поселок гудел, как растревоженный улей. Несмотря на ранний час, новость разлетелась с поразительной скоростью. Адское чудовище разорвало молодую женщину прямо на улице, возле ее дома!

На Василия было страшно смотреть. Он осунулся, побледнел, надо лбом появилась седая прядь. Еще бы! Такое увидеть!

Капитан Бутенко, который ночью экстренно прибыл на место преступления, матерился и нервно потирал затылок. Третий сотрудник отдела, долговязый веснушчатый паренек, то и дело бегал в кусты.

– Медвежья болезнь, – заметил Савелий, с трудом сохраняя хладнокровие. – Молодой еще, желторотик. Спекся!.. Это ему не пьяных алкашей разнимать!

Дождь, смилостивившись над людьми, прекратился. Но все вокруг было залито водой, и отыскать какие-нибудь следы происшедшего было невозможно.

Ольга, соседка погибшей, билась в истерике.

– Нина, видать, ко мне шла! – рыдала она. – Всего-то несколько метров до калитки оставалось!.. Что ж это творится у нас, люди добрые?! А?.. Что творится?!

Останки несчастной женщины собрали в пластиковый мешок и отнесли в сарай. А куда еще? Морга в поселке не было, покойников в случае необходимости возили на вскрытие в район.

– Причина смерти твоей Нины предельно ясна, – сказал Бутенко, опуская руку на плечо Василия. – Это не расчлененка! Тело рвали зубами, которые не могут принадлежать человеку.

– Я слышал ее крик… – как заведенный повторял старлей. – И не успел спасти!.. Она так кричала… так кричала…

– Где твой пистолет?

– Наверное, выронил по пути… Пьяный был!.. Как сюда дошел, не помню…

– Благодари бога, что сам уцелел. Тебе было приказано в засаде сидеть, у камня, – злился Бутенко. – Каким ветром тебя к дому принесло?

– Говорю же, не помню… Предчувствие!.. Нинка жена мне все же…

– Я вас предупреждал, между прочим, господа служивые! – включился в разговор охотник. – Аккурат накануне этой беды! А вы меня послали!

– Заткнись, Савелий, – отмахнулся от него капитан. – Без тебя тошно! Поздним умом и я крепок!

– Если бы вы раньше меня послушали…

Бутенко разразился серией нецензурных слов и зашагал прочь. Молодой сотрудник, держась за живот, потрусил за ним.

Лютиков, который не поленился и тщательно обследовал прилегающую территорию, подобрал пистолет Василия и принес свою находку охотнику.

– В траве валялся. Старлей, видать, в панике уронил.

– Отдай капитану, – буркнул Савелий. – Мудаки!.. Из-за них баба ни за что пропала! Они были обязаны меры принять!

– Какие?

Кладоискатель не спешил вешать вину на полицию. Тут дело темное, обычными методами его не решить. Постов на каждой улице на наставишь, людей по домам не запрешь. Да и зверь – не лох! С кондачка с ним не справиться.

– Надо было Бутенко карантин в поселке объявить, – ворчал охотник. – Из-за вируса! Пусть бы жители по домам сидели, а мы бы тем временем облаву на зверя устроили.

– Фантазер ты, Савелий. Мечтатель! Наш народ на месте не удержать. Все равно бы шастали кто куда.

На улице собралась кучка зевак, которые негромко переговаривались между собой.

– Разойдитесь! – прикрикнул на них капитан. – Вы все затопчете!

– Да тут нечего затаптывать, – отозвался пузатый мужик в поношенной куртке и рыбацких сапогах. – Вода стоит. Какие следы?

– Поговорите мне!

– Неужто волки Нинку загрызли? – недоверчиво качал головой мужик. – Сомнительно. Тут крокодиловы челюсти поработали!

– Волки не волки, без вас разберутся, – отрезал Бутенко, докуривая пятую сигарету. – Расходитесь по домам. Тут больше ловить нечего.

Лютиков отдал капитану пистолет и вернулся к Савелию, который не спешил уходить.

– Слушай, может, это мы с тобой виноваты? Потревожили могилу, вот чудище и пошло в разнос…

– Сам ведь говорил, копнули три раза! – вышел из терпения охотник. – Зверь еще до этого в Борисовке бушевал, а потом девку приезжую чуть не сожрал. Если бы не мои выстрелы, мы бы ее так же по кускам собирали!

– Ты прав, – согласился кладоискатель. – Ну, и что теперь делать будем? Следующую жертву ждать?

– Иди, Бутенко спроси. Он тебе расскажет.

– Не хочу, – насупился Лютиков, засучивая рукав и глядя на свой тотем. – Он меня бережет, молодчага!.. А ты, Савелий, монстра болотного не боишься?

– Мне бояться не положено.

– Ты как в воду глядел! Сказал Ваське, что его жена пострадает… так и получилось.

– Да я случайно… Ляпнул, что ни попадя.

– И в точку попал. Мне, прям, страшно с тобой…



* * *

До усадьбы Полухиных молва о происшествии в поселке еще не докатилась. Там жизнь шла своим чередом.

Хозяин вернулся домой на рассвете, мокрый с ног до головы, грязный и злой. Первым делом отправился в душ.

Илья, которому не спалось, встретил его в коридоре. Полухин был одет в полосатый домашний халат и тапочки. Лицо – черное от усталости, в глазах – сухой блеск, уголок рта дергается.

– Ну, как вы тут? – отрывисто спросил он. – Ирина не просыпалась? Обошлось без приступа?

– Все в порядке.

– А Воронин?

– Я с него глаз не спускал, как вы просили, – отчитался гость. – Скользкий тип. Он, случайно, не на стакане? Пьет многовато.

– Заметили? – усмехнулся хозяин. – Прикладывается иногда к бутылке, но меру знает. Гордыня его замучила! Его бы воля, он бы меня в порошок стер. Дядя его терпел из выгоды. Руки у Воронина золотые и голова толковая.

– Чрезмерное самолюбие сродни пороку.

– Значит, Воронин всю ночь провел в доме? Никуда не выходил?

– Разве что через окно вылетал, как ведьмак, – улыбнулся Илья. – Интересную идею вы мне подали для сценария! Управляющий, который летает на метле…

Полухин едва стоял на ногах. Видно было, что ему тяжело дается каждое слово. Казалось, он вот-вот упадет.

– Мне не до смеха, – признался он. – Я вымок, устал как собака! И все впустую! Чудовище оказалось хитрее! Хотел помериться с ним силами, а оно…

– … появляется там, где его не ждут, – подхватил Илья. – А где ждут, не появляется.

– Как-то так.

– Где вы его искали?

– Сначала бродил вокруг усадьбы, потом отправился в лес… дорогой на Гнилое озеро чуть не провалился в болото. В такой ливень даже сухие участки превращаются в топь. Только не говорите об этом моей жене! Она не должна переживать из-за…

Полухин вдруг устыдился своих слов и примолк. Илья первым нарушил неловкое молчание.

– Вам надо выспаться. Чует мое сердце, нам всем предстоит нелегкий день.

– Может, вы с доктором останетесь еще на сутки? – неожиданно предложил хозяин.

– Антон не сможет. Он беспокоится о Катерине Матвеевне и Ане. У одной обострилась гипертония, а другая лежит с простудой, – приврал Илья.

– Жаль.

– Зато я с удовольствием составлю вам компанию. Немного поработаю, если позволите, и попутно развлеку Ирину.

– Жена будет рада вашему обществу. Тем более что мне действительно необходимо отдохнуть. Я просто валюсь с ног!

Полухин не притворялся. Он в самом деле выглядел хуже некуда.

– Надеюсь, я не подхватил пневмонию, – хмуро добавил он. – Пойду лягу.

– Да, конечно…

Ободренный и полный творческих планов, Илья поспешил на кухню сварить себе кофе и засесть за ноутбук. Теперь, когда хозяин вернулся, он может целиком посвятить себя работе.

Но этому не суждено было осуществиться. Спустя полчаса хлопнула дверь, и на пороге своих владений появилась Мэри.

– Ты? – удивленно протянула она и радостно улыбнулась. – Я думала, все еще спят.

– Уснешь тут у вас, – буркнул Илья. – Кстати, твой супруг тоже встал? Он не устроит нам сцену ревности?

– Олег давно не спит. Я понятия не имею, где он… Должно быть, в подвале, возится с генератором.

– Правда? – поразился гость. – Как же он проскользнул мимо меня?

– Олег ходит бесшумно, словно кот. Я до сих пор не привыкла и каждый раз пугаюсь. Это его забавляет.

– Странное развлечение.

– Он вообще странный человек. Мы женаты уже несколько лет, а я все еще не понимаю его…

Мэри осеклась, прикусила губу и торопливо приступила к своим обязанностям. Мыть, тереть, чистить, расставлять по местам посуду.

Илья сделал вид, что пишет, а сам обдумывал вопросы, которые стоит ей задать.

– Что приготовить на завтрак? – смущенно улыбнулась она, и на ее круглых щеках появились милые ямочки. – Овсянку, омлет или оладьи?

– Я бы предпочел омлет и оладьи, – ответил Илья. – Честно говоря, я дико проголодался.

– А мне после вчерашнего ничего в горло не полезет…

– Я видел, как вы с мужем ссорились. Из-за чего, если не секрет? Ревность?

– Нет, что ты, – покраснела Мэри. – Совсем из-за другого… Олегу не понравилось, что я… лезу не в свое дело. Он напустился на меня… размахивал руками, чуть не ударил… У него сдали нервы!

– Что же такого ты ему сказала?

Жена управляющего пришла в замешательство. Ее глаза забегали, рот перекосился.

– Это личное, – наконец выдавила она. – Между нами часто случаются… размолвки…

– Он тебя бьет? – поразился Илья.

– Нет, нет! Только грозится иногда… В последнее время он сам не свой, психует по пустякам, дергается. Лучше его не трогать, чтобы не нарваться.

– Ничего себе! Что же его так бесит?

Мэри зашла слишком далеко, и он вытягивал из нее слово за словом. Ей не хватало ума увести разговор в сторону.

– Порой мне кажется, Олег… разочаровался в жизни. Ему все не нравится. Он часто злится! А злость до добра не доводит.

– Истину глаголешь, – улыбнулся Илья. – От злости до преступления – один шаг.

Этот неожиданный вывод заставил молодую женщину замолчать. Она как раз готовила тесто для оладий и застыла с ложкой в руке.

– Олег не преступник… он иногда срывается, но… это всего лишь попытка постоять за себя…

«Что ты скрываешь? – гадал гость. – Зачем выгораживаешь своего обидчика? Или вы – сообщники?»

– Я ни в чем не обвиняю твоего мужа, – сказал он вслух.

– Да? – смутилась Мэри. – А мне показалось…

– У него есть враги? – перебил Илья.

– Некоторые его недолюбливают, – нехотя призналась она. – Олег бывает таким упрямым, что… выводит из терпения даже меня!

В коридоре раздался громкий топот ног, и собеседники как по команде повернулись к двери. Через минуту в кухню ворвался возбужденный, красный Воронин в верхней одежде и грязных резиновых сапогах. Значит, перед этим он побывал отнюдь не в подвале.

– У нас ЧП! – выпалил он…

Глава 38

Доктора бесцеремонно разбудили в самый неподходящий момент. Во сне они с Ириной прогуливались по вязовой аллее, он держал красавицу за руку и рассыпался в комплиментах. Она подарила ему благосклонную улыбку… и тут у него над ухом раздался недовольный голос:

– Антон! Вставай немедленно!

– Что? – не открывая глаз, пробормотал тот.

– Вставай, говорю! Беда!

Это слово произвело должный эффект. Антон вскочил, в недоумении озираясь по сторонам, и автоматически быстро натянул на себя одежду. Видимо, ему не впервой было подниматься «по тревоге».

– Что случилось? – уже более осмысленно осведомился он, глядя на Илью. – Кому плохо? Ирине?

– Все гораздо хуже.

– Не пугай меня! – вскричал доктор, устремляясь к двери. – Что с ней? Опять приступ?

Илья был вынужден схватить его за плечи и встряхнуть, приводя в чувство.

– На Ирине свет клином сошелся, да? Очнись, Антон! Есть еще другие люди!

– У Катерины Матвеевны гипертонический криз?

Друг молча покачал головой.

– Аня? – упавшим голосом спросил доктор. – У нее… крыша поехала?

– Боже! Хватит гадать! – не выдержал Илья. – Выслушай сначала! Потом будем решать, что делать.

– Савелий кого-то подстрелил? Я знал, что этим кончится…

– Нет, нет и нет!

Антон с силой потер виски, глубоко вздохнул и… полностью пришел в себя.

– Ты включился? – обрадовался Илья. – Так-то лучше!

В гостевую комнату, отведенную им для ночевки, лился серый утренний свет. Над усадьбой плыли свинцовые тучи, за которыми тянулись хвосты дождя. Погода не предвещала солнца, но буря немного стихла.

– Ну, что стряслось-то? Надеюсь, в доме все живы?

– Только что вернулся из поселка Воронин, – звенящим голосом сообщил Илья. – Я думал, что он напился и дрыхнет… А он усыпил мою бдительность и свалил! Хитрый лис!.. Пока я рассматривал картины в зале, он воспользовался моментом и ускользнул. Видел бы ты его сейчас! Трезвый как стеклышко… Впрочем, тут любой протрезвеет.

– Выражайся яснее!

– На Зеленой улице нашли обезображенный труп женщины…

– В смысле? – не понял доктор.

– Это жена местного полицейского. Ее тело было разорвано на куски и валялось на дороге.

– Ты шутишь? – ужаснулся Антон. – Может, для сценария такая идея и сгодится, а в реальной жизни… глупо и бездарно!

– Это не я говорю. Это Воронин. Он твердит, что был там и своими глазами видел. Думаешь, врет?

– Воронин – полоумный! – вырвалось у доктора. – Мало ли чего ему спьяну померещилось?

– А как он очутился на Зеленой улице? Где это вообще?

– На самой окраине… Там моя пациентка живет, продавщица из пивного ларька. Она весной ногу подвернула, я к ней ездил, помощь оказывал…

Антон не мог поверить услышанному и с трудом понимал, о чем идет речь. Ему казалось, Илья нарочно его дразнит, как когда-то в школе.

– По-моему, это серьезно, – заявил тот. – Вряд ли Воронин обманывает. Интересно, что он делал на Зеленой улице?

– Так пойдем спросим!

– Если женщину в самом деле задрал зверь, то Воронин имеет к ее гибели прямое отношение, – возбужденно проговорил Илья. – Он и натравил на нее адского пса! Да, ему пришлось рискнуть и тайком покинуть усадьбу! Думаю, он прячет собаку на болотах, в районе Гнилого озера, а когда надо, приводит ее и держит где-то поблизости. Вчерашние следы на крыльце это подтверждают. Откуда они взялись, а?.. Управляющий и его жена ведут себя очень странно. Они что-то скрывают! Сегодня утром я говорил с Мэри, она путается и явно выгораживает мужа.

– У тебя есть доказательства? – удивился Антон. – Ты так уверенно обвиняешь Воронина, как будто собрал против него кучу улик.

– Собирать улики положено ментам, а не мне. Теперь они кровно заинтересованы в разоблачении преступника. Пострадала жена одного из них.

– Кого именно?

– Не знаю фамилии. Не успел Воронина расспросить. Сразу к тебе побежал. Это же… из ряда вон!

– Полухин уже в курсе?

– Полагаю, нет. Он всю ночь провел в лесу, выслеживал зверя, вернулся едва живой. Только это между нами, – предупредил Илья. – Уходя, он поручил мне наблюдать за управляющим, а я не справился. Из-за моей оплошности случилась трагедия… Стыдоба! Как теперь оправдываться?.. Я его подвел, растяпа!

– Не одного его, – огорченно вздохнул доктор. – Молодая женщина лишилась жизни, и это непоправимо. Впрочем, я жуткий эгоист… Для меня главное, чтобы Ирина не пострадала.

Шальная мысль вдруг пришла Илье в голову, он вздрогнул и молча уставился на друга.

– Ты чего? – осведомился тот.

– Кто может подтвердить, что ты всю ночь спал?

– Ты… меня подозреваешь? – поразился Антон. – Меня? С какой стати? По-твоему, я кровожадный маньяк, который прикрывается врачебной практикой… а сам выкормил пса-людоеда и терроризирует население?

– Справедливости ради я должен быть беспристрастным. Кстати… это был бы крутой поворот сюжета в моем сценарии. Доктор-маньяк! Днем лечит, а по ночам калечит.

– Ты с ума сошел?

– Почему же? – усмехнулся Илья. – Пес вырос, ему все труднее насытиться; таскать ему жратву на болота стало опасно! Особенно в непогоду. Оступишься ненароком, топь засосет. Вот ты и решил иногда выпускать зверя на охоту. Пусть сам добывает себе пищу. А заодно наводит ужас на жителей поселка! Ты доволен, остальные дрожат от страха. Полухин жестко дискредитирован перед женой, ибо не в состоянии ее защитить. Зато у тебя постоянно есть повод ездить в усадьбу, встречаться с любимой женщиной… прописывать ей таблетки, проводить терапевтические беседы. Она нуждается в тебе! Скажу больше, они оба в тебе нуждаются! И муж, и жена! Ты ловко поставил их в зависимость от своих услуг. Блестяще!.. Ты всегда отличался незаурядным умом и наконец нашел ему достойное применение. Именно тут, в этом медвежьем углу, ты смог развернуться во всю мощь! В Москве это было бы невозможно. Поэтому ты ни о чем не жалеешь и не намерен туда возвращаться. Ну, как?

– Богатая у тебя фантазия…

– Не обижайся, – без тени смущения заявил друг. – Это просто одна из версий.

Антон молча развел руками, не зная, как реагировать. Спорить глупо, критиковать ход мыслей творческой личности еще глупее. К тому же стоит убедиться, как обстоят дела в реальности. Верить Илье на слово – себе дороже.

– Пойду взгляну на труп и поговорю с Бутенко…

– Возьми мою машину. Я останусь у Полухиных, поддержу их в трудную минуту. Нельзя же всем разбежаться! Кто-то должен подставить плечо этой семье.

– Ты юродствуешь! – вспыхнул доктор.

Илья неожиданно озвучил противоположную точку зрения, опровергая свои же предыдущие слова.

– Не исключено, что Воронин лжет…

Антон, не дослушав новую тираду друга, вышел из комнаты…



* * *

В холле он столкнулся с управляющим, на котором лица не было, и уловил от него запах перегара. С перепоя чего только человеку не почудится! И черти, и зеленые человечки, и прочие кошмары.

– Как вы оказались ночью на Зеленой улице? – без обиняков спросил его доктор. – Что вы там делали?

– Гулял, – вызывающе молвил Воронин. – Мне не спалось, я вышел подышать. Это запрещено?

– В такую погоду?

– Другой в ближайшее время не предвидится.

– А территория усадьбы для прогулок не годится? – допытывался Антон. – Почему вы отправились именно на Зеленую улицу?

– Сам дьявол понес меня туда! – нервно хохотнул управляющий. – Такой ответ вас устроит, док?

Антон вспомнил сплетню, которая упорно ходила в поселке и казалась неправдоподобной. Впрочем, почему бы нет? Он посмотрел Воронину в глаза и произнес:

– Когда-то у вас завязалась интрижка с Ольгой, продавщицей из пивного ларька…

– Значит, мне не придется выкручиваться, – ощерился тот. – Вы сами догадались. Вы чертовски умны, док!

Он бравировал, но в его голосе сквозил страх.

– Значит, эту ночь вы провели у любовницы? Приспичило?

– Ваш приятель господин Самбуров меня допек, – признался управляющий. – Чтобы не взбеситься и не наломать дров, я отправился к Ольге. Да! Тайком от хозяев и от жены, разумеется. Это худшее, что я мог сделать! Но выбирать не приходилось… Иначе я бы сорвался и натворил беды! Характер у меня – не сахар. Мне необходимо было срочно отвлечься, переключиться на другое! Любой ценой!

– Н-да…

– Что, не одобряете моего поступка?

– Похоже, вы влипли, – заметил Антон.

– Попал из огня да в полымя, – приуныл Воронин. – Это рок! Судьба, карма… называйте, как угодно. Мы с Ольгой встречались совсем недолго, я был инициатором разрыва. Она слишком распущена и буквально вешается на шею! Сначала мне это нравилось, потом стало напрягать. Пару раз она делала попытки к примирению, но я их отвергал. Мэри для меня дороже, чем случайная связь на стороне! Я боялся огласки, переживал, что мой грех вылезет наружу. Так и вышло!.. Бес попутал! Это все моя проклятая гордыня…

– Сегодня вас кто-нибудь видел у Ольги?

Управляющий тяжело дышал и нервно переминался с ноги на ногу.

– Когда началась эта… кровавая вакханалия, мы ничего не поняли. Ночь, гроза, ветер, крики!.. Потом я услышал мужские голоса, вылез через заднее окно в сад и был таков… Надеюсь, Ольга меня не сдаст. И вы тоже молчите, док! Умоляю!.. Мэри мне не простит!.. Вы же не враг нашей семье?

– Так или иначе вам придется объяснить, как вы попали на место происшествия.

– Я что-нибудь придумаю. Скажу, мол, услышал волчий вой… вышел на улицу, поспешил на звуки. Если от усадьбы срезать дорогу через перелесок, до Ольги можно добраться гораздо быстрее, чем кажется… Я не собираюсь признаваться, что приходил к ней на свидание! Ни в коем случае! Просто проходил мимо, увидел, как чудовище напало на человека, испугался и бросился наутек…

– А после?

– Отсиделся в кустах, дождался Савелия с Лютиковым…

– Они тоже там были? – удивился доктор.

– Ну да. Когда они подошли, все уже закончилось… По ходу они искали Василия, мужа погибшей женщины. Это я сейчас разложил все по полочкам, сообразил, что к чему. А тогда… было темно, ни черта не разглядишь! Я не мог взять в толк, что происходит, боялся нос высунуть и выдать себя…

– Вы правда слышали вой?

Антон Павлович Чехов

– Его бы и глухой услышал… Зверюга завывала где-то рядом, до мурашек по коже!.. Ольга сильно испугалась. Я тоже струхнул… В общем, вы правы, вляпался я по самые помидоры! Если все это вскроется, хозяин меня уволит к чертовой матери… Мэри бросит. Мне придется уезжать из поселка…

Недоброе дело

– Я постараюсь вам помочь, – сжалился над ним Антон. – Но ничего не обещаю.

Губы Воронина дрогнули в кривой улыбке.

– Кто идет?

– Вы настоящий друг!

Ответа нет. Сторож не видит ничего, но сквозь шум ветра и деревьев ясно слышит, что кто-то идет впереди него по аллее. Мартовская ночь, облачная и туманная, окутала землю, и сторожу кажется, что земля, небо и он сам со своими мыслями слились во что-то одно громадное, непроницаемо-черное. Идти можно только ощупью.

– До сих пор мы не были особо дружны.

– Кто идет? – повторяет сторож, и ему начинает казаться, что он слышит и шёпот и сдержанный смех. – Кто тут?

– Иногда жизнь делает такой кульбит, что диву даешься…

– Я, батюшка… – отвечает старческий голос.

Доктор подумал, что будь на его месте Илья, тот уже состряпал бы очередную версию убийства: Воронин – главный злодей и хозяин адского пса, а Ольга – его сообщница. Они тайно крутили роман и прятали животное на болотах. Иногда Ольга носила собаке еду, которой ее снабжал любовник. Мотивом для преступления послужили алчность и скверная натура управляющего, который завидовал Полухиным и ненавидел как дядюшку, так и племянника. Возможно, он имеет какие-то виды на усадьбу… либо тешит себя несбыточными надеждами.

– Да кто ты?

Этой ночью Воронин собирался привести адского пса в «Старые вязы» и науськать на Полухина, но его затея сорвалась. Он провел подготовительную работу – вчерашние следы на крыльце были прелюдией к кровавой трагедии, – но что-то пошло не так! Очевидно, чудовище вырвалось на свободу раньше времени, и пострадала другая женщина… Теперь управляющий выкручивается, как может, на ходу придумывая себе оправдания.

– Я… прохожий.

«Я ему почти поверил, – констатировал Антон. – Он довольно складно все изложил и связал воедино. Самое слабое звено – Ольга, которая может проболтаться под натиском капитана Бутенко…»

– Какой такой прохожий? – сердито кричит сторож, желая замаскировать криком свой страх. – Носит тебя здесь нелегкая! Таскаешься, леший, ночью по кладбищу!

– Вы на моей стороне? – с надеждой осведомился Воронин. – Я не виноват в том, что случилось! – с жаром добавил он. – Я сам… жертва обстоятельств! Мне дико не повезло, но я не преступник!

– Нешто тут кладбище?

– Я вам не судья, – отговорился доктор…

– А то что же? Стало быть, кладбище! Не видишь?

– О-хо-хо-хх… Царица небесная! – слышится старческий вздох. – Ничего не вижу, батюшка, ничего… Ишь, темень-то какая, темень. Зги не видать, темень-то, батюшка! Ох-хо-хо-ххх…

Глава 39

– Да ты кто такой?

Илья стоял перед выбором, будить ему Полухина или повременить. То, что рассказал управляющий, не укладывалось у него в голове. Он чувствовал себя объектом розыгрыша, как на одноименном телешоу. Его ум отказывался принимать услышанное за чистую монету.

– Я – странник, батюшка, странный человек.

Вчерашний фокус с отпечатками звериных лап произвел на Илью двоякое впечатление. Картина выглядела правдоподобной, но, учитывая поведение Ворониных, не стоило спешить с выводами. Еще его грызло чувство вины. Как ни крути, а он не сдержал данное Полухину слово и не уследил за управляющим.

– Черти этакие, полунощники… Странники тоже! Пьяницы… – бормочет сторож, успокоенный тоном и вздохами прохожего, – Согрешишь с вами! День-деньской пьют, а ночью носит их нелегкая. А словно как будто я слыхал, что тут ты не один, а словно вас двое-трое.

«Этот хмырь обвел меня вокруг пальца, – сокрушался Илья. – Стыд и позор! Я увлекся галереей мистических животных и упустил злоумышленника, который легко перехитрил меня. Прикинулся пьяным, сделал вид, что идет спать, а сам отправился… творить черные дела!»

– Один, батюшка, один. Как есть один… О-хо-хо-х, грехи наши…

Творческая мысль сценариста потекла дальше. Воронин! Вот кто хозяин болотного пса! А Мэри вынуждена ему подыгрывать. Супруг полностью подавил ее волю, подчинил себе и втянул в уголовно наказуемые действия.

Сторож натыкается на человека и останавливается.

Илья не жалел эту круглолицую простушку, которой заморочил голову и вселил в ее душу романтические мечтания. Пусть это будет для нее уроком. Жестоким, зато эффективным. Не жди любви от залетного молодца! Единственное, на что он способен – поматросить и бросить!

– Как же ты сюда попал? – спрашивает он.

Кошмарное происшествие на Зеленой улице казалось Илье неким фантасмагорическим трюком, поставленным здешними умельцами наводить тень на плетень. Кто из них идейный вдохновитель и организатор? Савелий? Лютиков? Воронин? Назар? Капитан Бутенко, что вовсе не исключено? Кто-то из его полоумных сотрудников? Или сам доктор Завьялов?

– Заблудился, человек хороший. Шел на Митриевскую мельницу и заблудился.

Илья перебирал знакомые фамилии, будучи уверенным, что кто-то из этих скучающих провинциалов и есть мнимый или подлинный враг семейства Полухиных.

– Эва! Нешто тут дорога на Митриевскую мельницу? Голова ты баранья! На Митриевскую мельницу надо идтить много левей, прямо из города по казенной дороге. Ты спьяна-то лишних версты три сделал. Надо быть, нализался в городе?

«Уж я-то не доставлю вам удовольствия, не куплюсь! – мысленно возражал он незримым оппонентам. – Ваша мякина не для такого стреляного воробья! Кем вы себя возомнили, мистификаторы хреновы?»

– Был грех, батюшка, был… Истинно, был, не стану греха таить. А как же мне теперь-то идтить?

«А что, если все это правда? – робко вопрошало его второе Я. – Что, если ты имеешь дело с чем-то необъяснимым и опасным? Что, если твой рассудок не в состоянии постичь некую темную тайну?»

– А иди всё прямо и прямо по этой аллее, пока в тупик не упрешься, а там сейчас бери влево и иди, покеда всё кладбище пройдешь, до самой калитки. Там калитка будет… Отопри и ступай с богом. Гляди, в ров не упади. А там за кладбищем иди всё полем, полем, полем, пока не выйдешь на казенную дорогу.

– Боюсь, на поверку все обернется пустышкой, – пробормотал Илья. – Коллективной галлюцинацией! А почему нет? Такие случаи описаны известными учеными…

– Дай бог здоровья, батюшка. Спаси, царица небесная, и помилуй. А то проводил бы, добрый человек! Будь милостив, проводи до калитки!

Поскольку он не вспомнил ни одного имени авторитетного ученого, кроме королевского нотариуса Рош-Этьен Морена и докторов Людовика XV, внутри него зрели противоречия. Лучше не брать на себя ответственность, а сообщить обо всем Полухину, и пусть тот решает, как реагировать. Ехать на место происшествия и своими глазами увидеть растерзанный труп… или не поддаваться всеобщему психозу?

– Ну, есть мне время! Иди сам!

Перед тем как идти будить хозяина, Илье захотелось выпить чего-нибудь крепкого. Он отправился в кухню и застал там плачущую Мэри. Сквозь слезы та пожаловалась на мужа:

– Будь милостив, заставь бога молить. Не вижу ничего, не видать зги, ни синь-пороха, батюшка… Темень-то, темень! Проводи, сударик!

– Не понимаю, что с ним! Как он оказался ночью на окраине поселка? Судя по всему, он не ложился…

– Да, есть мне время провожаться! Ежели с каждым нянчиться, то этак не напровожаешься.

Илья молча взял со стола бутылку виски, плеснул в стакан и выпил одним глотком.

– Христа ради проводи. И не вижу, и боюсь один кладбищем идтить. Жутко, батюшка, жутко, боюсь, жутко, добрый человек.

– Я с ума сойду! – причитала женщина. – Олег не хочет ничего объяснять! Накинулся на меня, накричал и убежал куда-то…

– Навязался ты на мою голову, – вздыхает сторож. – Ну, ладно, пойдем!

– Где он сейчас?

Сторож и прохожий трогаются с места. Они идут рядом, плечо о плечо и молчат. Сырой, пронзительный ветер бьет им прямо в лица, и невидимые деревья, шумя и потрескивая, сыплют на них крупные брызги… Аллея почти всплошную покрыта лужами.

– Наверное, в душе. Электричества так и не дали, генератор пора выключать… Олег должен успеть помыться. Он весь в грязи! Как вы… как ты думаешь, он в порядке?