- Горен, - закричал темный шейкан дрожащим от гнева голосом.
С обеих сторон к нему попытались приблизиться Драконокровные, но он отшвырнул их коротким заклятием. Ему даже голову поворачивать не пришлось.
- Ну что, доволен? Ты отобрал у меня все! Но отпраздновать победу тебе не удастся, потому что за это я возьму кое-что у тебя!
Горен (и не только он) закричал, когда Руорим вонзил нож глубоко в грудь Дармоса и швырнул тело за перила. Бывший правитель Шейкура упал, не издав ни звука.
В крепости начался переполох, взволнованные шейканы пытались добраться до княжеских покоев, но только мешали друг другу. Каждый хотел первым отомстить Руориму.
Темный шейкан уже исчез с балкона.
- Дедушка, - с ужасом закричал Горен.- Еще и ты… - Он взлетел в седло и вонзил шпоры в бока Златострелому.
«Он зашел слишком далеко. Я убью его, кровная месть так кровная месть!»
Обезумевший от гнева и боли, Горен стремительно приближался к крепости. Он видел, что Руорим появился на стене, окруженный шейканами, которые пытались его схватить и теснили обнаженными мечами. Но Руорим отбросил их, словно надоедливых мух; никакое оружие не могло причинить ему вред. Он даже не стал доставать меч. Сейчас он думал только о бегстве.
- От меня не уйдешь! - шипел Горен. - Больше не уйдешь ни за что!
Он видел, как Руорим прыгнул со стены и скрылся. Златострелый мчался как ветер, до ворот осталось совсем немного. Горен услышал доносящиеся из крепости крики и звон оружия и вытащил меч.
Но Руорим, целый и невредимый, уже мчался на своем вороном коне прочь от Шейкура. Шейканы бежали за ним, вслед ему пускали стрелы и копья, но Мясник был неуязвим. Он подстегнул лошадь и помчался к ближайшей скале, на восток от крепости.
Златострелыи заржал и встал на дыбы.
- Да, ты его узнал, правда? - закричал Горен. - Когда-то тебе пришлось носить его на спине, убийцу твоей хозяйки, который теперь убил и моего дедушку! Спеши, Златострелый, сейчас это самое главное!
Ему не требовалось понукать коня, тот с радостью бросился вперед, вслед за беглецом.
Все лошади шейканов, в том числе и принадлежащий Руориму вороной, были выносливыми и быстроногими. Когда-то Златострелый считался самым быстрым, но он был старше вороного, к тому же тот уже успел ускакать довольно далеко.
Теперь Горен с трудом сдерживал своего любимца, честолюбие не позволяло Златострелому замедлить ход. Юный шейкан постоянно его успокаивал, похлопывал по шее.
- Успокойся, старый мой приятель. Он уже у самых скал. Пока нам его не поймать. Я не хочу загнать тебя до смерти. Ты и я, мы единственные оставшиеся в живых члены семьи, и я не хочу потерять еще и тебя. Пойми же! Руорим никуда от нас не уйдет. Я в этом уверен. Знаю совершенно точно. Пусть он делает вид, что не собирается опускать руки, но куда ему податься? У него просто нет места, где он мог бы спрятаться. Его некому защищать. Он остался совсем один, а я иду по его следу. И буду идти, сколько потребуется. Однажды он уже не сможет двигаться вперед, а я обязательно буду рядом.
Златострелый возмущенно зафыркал и заржал, но понял, что хозяин прав, и перешел на неспешную рысь. Шерсть его от пота приобрела медный оттенок, но огонь в глазах продолжал гореть.
Вороной конь вместе с всадником спустился в ущелье и скрылся из виду. Горен перевел Златострелого на спокойный галоп и начал осматривать окрестности. Он предполагал, что Руорим где-то оставил коня, а сам спрятался между скал. В этом укрытии он будет ждать, удастся ли Горену его обнаружить или тот оставит преследование. Приближалась ночь. Возможно, под покровом темноты Руорим попытается убежать.
- Ну нет, ничего у тебя не получится, - проворчал Горен. - Все закончится здесь и сейчас. Я победил Раита, со мной не справился Хокан Ашир, даже Непобедимый не смог меня убить. Думаешь, я до сих пор тебя боюсь? Меня мучит совесть? Я уже выше этого. Посмотри, что ты со мной сделал! Вообще-то ты должен быть доволен полученным результатом.
Златострелый засопел и сбавил ход. У входа в ущелье он замер, не дожидаясь указаний Горена, вытянул шею и с шумом, раздув ноздри, вдохнул в себя воздух. Медленно пошел вперед, опустив нос к самой земле. Часто останавливался и фырчал.
Горен предоставил ему свободу действий; чуткий нос коня скорее сможет уловить близость вороного. Он вовремя почувствует, если вдруг возникнет опасность. Конь начал осторожно спускаться в ущелье. Скалы из песчаника вздымались высоко над их головами, небо превратилось в узкую щель. Стало гораздо холоднее, в тени Горен почувствовал себя намного лучше. Песчаная почва приглушала стук копыт, но от скал отскакивало легкое эхо. Тропинка была неширокой: только два всадника могли проехать по ней рядом. Сначала двигаться по следам вдоль извилистой дорожки было легко, но потом появилось множество ответвлений, тропинка круто пошла вниз.
Горен остановился и прислушался. Царила почти абсолютная тишина, только иногда раздавался скрип или тихий треск. Жившие тут твари не страдали от испепеляющей жары. Между скалами кое-где росли скудная трава и неприхотливые горные цветы. Наверняка где-то есть и вода, которая поддерживает жизнь растений и мелких животных, прежде всего насекомых.
Когда Златострелый, сначала растерявшийся, снова учуял запах, Горен решил полностью положиться на него. Конь сошел с основного пути и побрел вверх по крутой тропинке, ширины которой едва хватало для его копыт. Глубокое синее небо постепенно приближалось, но солнце уже опустилось за более высокие западные скалы. Под защитой длинных теней Горен и Златострелый пробирались по следам вороного коня.
В конце концов молодой шейкан спешился и повел лошадь за уздечку. Они шли то в одну сторону, то в другую. Горен размышлял, имел ли Руорим конкретный план или просто не знал, куда направиться. Несколько часов до самой темноты они плутали среди скал. Постоянно находиться под прикрытием было невозможно, и Горен каждую минуту ожидал засады или ловушки.
Наконец стало совсем темно. Идти дальше было невозможно. При такой видимости каждый шаг грозил стать последним. Продолжать поиски не имело смысла. Златострелый потерял след и часто с неуверенным видом останавливался на узких тропинках у развилок, предоставляя Горену право выбирать путь. Горен решил остановиться и разбить лагерь там, где они в этот момент находились. Пот капал с ушей Златострелого, от усталости на тонкой морде появились складки. Он, как и Горен, страдал от сильной жажды, но никаких припасов у них не было, приходилось терпеть.
Горен притулился у стены и устало потер лицо. Где-то на поле остались драконов щит и кинжал Малакея, который он потерял во время битвы с Непобедимым.
Разум его до сих пор отказывался называть Непобедимого другим именем. Душа Дераты томилась в его теле, но она не была железным. Это все равно что называть самого себя Гореном - Малакеем… Но теперь уже все позади. Больше нет второй души, и боли тоже нет. Весь путь пройден.
«Может быть, кто-нибудь найдет мои вещи и отнесет их в Шейкур, - думал он, но мысли его были бессвязными и путаными. - Иначе жалко. Ур обязательно позаботится. Было бы, конечно, лучше, если бы я прихватил их с собой, кто знает, что еще придумает Руорим. Возможно, у него в рукаве спрятан еще один козырь. У него всегда все распланировано заранее, причем далеко вперед. Кроме… возможно, кроме убийства дедушки. Я видел, он был вне себя от злости, хотел сделать мне больно, отомстить мне».
Ну что ж, у него все еще остается меч. И он владеет искусством ведения боя, которому его научила мать, а ведь ей Руорим проиграл.
Горен действительно больше не боялся своего отца. Он знал: они были равными соперниками, по крайней мере пока он в состоянии сдерживать свою ненависть. Во время боя чувствам места нет. Особенно такого боя, в котором противник не сражается честно, а использует грязные трюки.
Златострелому как-то удалось пристроиться рядом, и он начал обнюхивать ногу Горена. Шейкан погладил коня по гриве. Он был рад, что не одинок. В это момент для него не существовало друга лучше.
- Все будет хорошо, - прошептал он своему товарищу. - Завтра мы покончим с этим делом, и тогда у тебя появится много воды, чтобы искупаться и попить вволю. Напьешься так, что живот у тебя станет тугим и совсем круглым. А еще там есть сено и яблоки, сколько захочешь. Да и кобылка подходящая тоже найдется. Ради всего этого имеет смысл немного потерпеть, верно я говорю? Тем больше получишь удовольствия потом. Так что не расстраивайся…
Он тесно прижался к коню, почувствовал тепло, с благодарностью вдохнул его запах, который напомнил ему счастливые детские годы, огромную конюшню с лошадьми и сеном, падающие сквозь щели лучи света, в которых танцевали мухи.
Горен вскочил, услышав шум. Златострелый уже стоял, подрагивая ушами. Рассветало. Горен осторожно подполз к краю скалы и разглядел всадника на черной лошади, которая вышла из-за скал и двигалась в сторону ущелья.
- Он там, внизу, - прошептал шейкан. - Вперед, Златострелый, сейчас мы его поймаем!
Он подтянул седло, вскочил на коня и направился к крутой тропинке с другой стороны скалы. Вороной уже успел скрыться из виду, но тут была всего одна дорога: в ущелье. Видимо, Руорим надеялся, что за скалой начинается долина. Отсюда совсем недалеко до Лара. Возможно, он собирался добраться до Драг\'Шара и попросить там убежища. Норканы остались единственным народом, с которым он еще не успел испортить отношений. Возможно, там он обнаружит достаточное количество врагов Крэйга Ун\'Шаллаха, которые с удовольствием предоставят Руориму кров и свое покровительство.
«Нет, так далеко ему не уйти, - мрачно рассуждал Горен. - Скоро мы его догоним, - уговаривал он и себя, и своего коня. - Не успеет солнце взойти».
Видимо, Златострелый разделял мнение хозяина, потому что превзошел самого себя. Напрягая мощные мускулы, он быстро и уверенно спускался по тропинке, не обращая внимания ни на грохот, ни на глубокую расщелину, от которой кружилась голова. Он не колебался, ни разу не проявил страха, потому что хотел только одного: догнать вороного собрата. Не должно быть более быстрого коня, чем он, Златострелый, есть у того преимущества или нет.
Горен отпустил поводья, предоставив животному свободу, чтобы тот мог сохранять равновесие, и как завороженный смотрел, с какой скоростью приближается дно долины. Возможно, где-то имелись и более простые, пусть и обходные пути, но удерживать Златострелого он даже не помышлял. Как бы труден ни был путь, конь никуда не сворачивал, точно зная, куда идти и что делать. Наконец они добрались до осыпающегося склона, вниз по которому, прыгая то вправо, то влево, устремился конь. Еще немного - и они оказались в самом ущелье.
Горен был уверен, что Руорим его слышит, но ему было все равно. Беглеца нужно догнать до того, как он успеет пробраться к выходу. Златострелый летел по ущелью, казалось, его быстро мелькающие копыта едва касаются земли. Горен с трудом держался в седле. Он не знал, приходилось ли его коню хоть раз в жизни мчаться быстрее.
А потом, когда Златострелый еще раз свернул, шейкан увидел прямо перед собой вороного, тоже бегущего галопом.
Горен схватил поводья и остановил Златострелого. Остановил властной, твердой рукой. Конь гневно заржал, встал на дыбы и попытался совершить прыжок, но Горен не уступил. Пока Златострелый пританцовывал, он соскочил на землю, схватил его за голову и прошептал:
- Успокойся, мой хороший, все в порядке! Послушай меня! Сейчас ты побежишь дальше, догонишь вороного и приведешь его обратно! Не дай ему уйти. А я тем временем поищу Руорима. В отличие от тебя, я заметил, что на коне его уже нет. Значит, он где-то здесь, поэтому мы с тобой сейчас разделимся, понимаешь?
Тем временем вороной, оставшийся без всадника, побежал медленнее, так как никто больше его не подгонял. Возможно, он вот-вот остановится, не зная, что делать дальше.
Наконец Златострелый слегка успокоился, фыркнул и застучал копытом. Понял, чего именно хочет от него хозяин. Он конь, а задача коня - держать под контролем табун и приводить обратно каждую отбившуюся лошадь.
Не успел Горен привязать поводья к седлу, как Златострелый уже умчался вперед.
Юный шейкан подбежал к выступу на скале и быстро полез наверх. Он знал, где найти отца, потому что чувствовал его присутствие. Здесь был всего один магический поток, а Руорим настолько был поглощен своим бегством, что перестал следить за защитой. Хотя вполне возможно, что у него просто не осталось такой возможности.
Горен же позаботился о том, чтобы Руорим не мог почувствовать его приближение. Оказалось, что это совсем нетрудно. Он быстро учился и все лучше и лучше использовал свою магию. Теперь он знал, что Ур был прав: он способен делать все. С ним не мог равняться ни один маг этого мира. Если бы он захотел, он сумел бы изменить все.
Следуя за незримой нитью, он рыскал по скалам. Он видел следы Руорима. Вот здесь еще сохранился теплый отпечаток его руки… Там он с трудом протиснулся в узком месте. Теперь он явно недалеко.
«Он слишком устал, - подумал Горен, и эта мысль его подстегнула. - Он уже не молод, а на бегство из крепости пришлось потратить много сил».
Из долины не доносилось ни звука. Видимо, Златострелый догнал вороного и привел обратно. А может, тот сам повернул и добровольно присоединился к нему, чтобы не быть одному. И они ждут где-то вдвоем.
«Но вернется только один из тех, кого они ждут». Грудь Горена болела от мрачной ненависти и гнева. Он больше не мог ждать. Полез наверх по крутому склону, свернул налево… и наконец увидел его. На расстоянии меньше броска копья. Руорим лез по скале прямо под ним, удаляясь в восточном направлении.
Горен выпрямился, вытащил меч, но руку пока держал свободно.
- Остановись! - крикнул он, и этот крик рассыпался на множество звуков, эхом отскакивающих от стен. - Это твой путь к смерти.
Руорим застыл. Потом медленно повернулся, посмотрел на Горена и сказал:
- Пока еще я в самом начале этого пути.
- Достаточно лжи и обмана, у тебя не осталось никакой надежды. - Горен не спускал с отца глаз, прыгая со скалы на скалу, пока не добрался до Руорима, приподнял меч и пошел на него. - Вытаскивай меч и сражайся без хитростей и обмана. Пусть это будет твой первый в жизни честный бой.
Но Руорим не двигался.
- Доставай же! - закричал Горен. - Как ты думаешь, сколько можно испытывать мое терпение? Неужели ты считаешь, что я откажусь от своего намерения, если ты струсишь?
- Горен, - медленно произнес Руорим, - ты совершаешь большую ошибку.
- Не настолько большую, как твоя последняя, когда ты у меня на глазах убил моего деда, - возмутился Горен. - Не думай, что испытываю угрызения совести. Если не будешь защищаться, я убью тебя как шелудивого пса, а потом разрублю твое тело на куски. И устрою пир тем животным, которым достает отваги здесь жить. Накормив их, ты совершишь свое первое и последнее доброе дело.
- Есть и еще одно, - возразил Руорим. - Ты.
Горен покачал головой:
- Я не раз пытался тебя понять. Старался подавить пылающую во мне ненависть, искал тебе оправдания, надеялся начать все сначала. Но в тебе нет ничего, что бы заслуживало прощения.
- Сын, - спокойно сказал Руорим, - все, что я делал, было неизбежно. Когда проснулась твоя сила, ты должен был наконец осознать, о чем идет речь. Какое великое значение имеешь ты, мы оба. Равных нам нет даже среди магов Альянса. Нам одним дано божественное предначертание: мы можем принести Фиаре мир. Всему миру! Вдвоем. Вот чего я хочу, к чему стремлюсь с самого начала. Но одному мне не справиться, для этого мне нужен ты… и сила Materia Prima. Подумай, что будет дальше. В чем цель твоей жизни. И чего ты хочешь.
Горен замер. Они молча смотрели друг на друга, а солнце медленно поднималось все выше и выше, отбрасывая на скалы искаженную тень Руорима. Лицо его было мрачным.
Горен принял решение.
- Ты хочешь получить мою силу? На! - закричал он. Бросил меч и положил руки на нагрудник доспехов. - Серебряное Пламя, последний раз я воспользуюсь твоей помощью, а потом мы оба будем свободны, ты и я, - прошептал он. Тут же открылся, собрал Materia Prima и сжал ее в кулак.
Доспехи запылали, во все стороны полетели сверкающие искры, когда древняя сила собралась в них, вращаясь, словно вихрь, словно звездный водоворот. А потом Горен выпустил всю ее до последней капли и резко швырнул в сторону отца. Он чувствовал, как она вытекает из него нескончаемым потоком.
В Руорима вошел огненный шар, его откинуло назад, но прочная магическая лента не дала ему упасть. Как и Горена, его окутал изрыгающий искры и молнии туман, и мощный магический поток сцепил их обоих, превратив в единое целое. Объединил их так, как того всегда хотел Руорим.
Горен медленно опускался на колени, все ниже и ниже, чем больше света вытекало из него, теперь не только из груди, но и из глаз, рта и носа, даже из ушей.
Хрипя, он упал, когда поток наконец иссяк, исторгнув из его тела свет. Он видел, как этот свет плывет по растворяющейся магической ленте и втекает в Руорима. Руорим вспыхнул, раздулся и начал расти. Горен слышал его крики, полные такой боли и ужаса, что ему пришлось заткнуть уши, потому что это было невыносимо.
Руорим кричал и кричал, пока в него перетекала Materia Prima, соединяясь с его собственной магией. Для простого смертного этого было слишком много. Он менялся, и эти изменения вызывали ужас: сначала тело его вспучилось, потом съежилось, скукожилось и расплавилось.
Крики Руорима прекратились только тогда, когда тело его распалось и свет погас. Потом он окончательно растворился, и от него остались одни доспехи.
Сверкающий туман поднялся к небу, растворился не спеша, как далекий звездный дождь.
Горен даже не понял, что ползет по скале вниз. Он не знал, зачем это делает. Внутри его все было черным и пустым, словно доспехи Руорима, которые остались там наверху навсегда. Воспоминание, которое не захотели взять с собой и просто выбросили.
Силы покидали его, но он полз и полз вперед, цепляясь за выступы дрожащими руками и непослушными ногами. Он почти ничего не видел. Из ушей у него шла кровь, но он этого не замечал. Он скользил и спотыкался и каждый раз с трудом удерживался от падения. В конце концов он спустился вниз, встал на твердой земле и стал смотреть вокруг полуслепыми глазами.
Внутри его не осталось ничего, кроме одной мысли.
«Я умираю», - подумал он. И упал.
ГЛАВА 17
Звездный Блеск
Добравшись до Шейкура, Крэйг Ун\'Шаллах увидел Звездный Блеск, которая ринулась из ворот верхом на лошади. Она его не заметила (или не захотела заметить), и ему пришлось преградить ей дорогу. Он подъехал к девушке и схватил лошадь за поводья:
- Что такое?
Звездный Блеск посмотрела на него безумными глазами:
- Ты что, ничего не слышал? Руорим убил Дармоса Железнорукого. Как ты думаешь, с чего начался такой переполох?
- И куда же ты собралась?
- Крэйг, Горен бросился его догонять. А я поеду вслед за Гореном и обязательно его найду, потому что ему понадобится помощь.
Она хотела вырвать из его рук поводья, но хватка у него была железная.
- Подожди, Звездный Блеск, - спокойно сказал он. - Нужно составить план, просто так я тебя не отпущу.
- Не имеешь права! - закричала она, стуча пятками в бока лошади, которая отчаянно тянула стремена и пританцовывала.
- Успокойся! - строго прикрикнул на девушку дрэгон. И тут увидел спешащего к ним Фугина.
- Крэйг! - закричал запыхавшийся седовласый шейкан.
- Я уже слышал, - перебил его дрэгон. - Сейчас вы должны сплотиться! Битва закончена, победители возвращаются домой. На тебе порядок и спокойствие в Шейкуре, а также почетная встреча наших союзников! Пусть накроют столы в Тронном зале, пригласи бардов и служанок. Впервые в истории Шейкур открывает ворота, так что ведите себя соответственно! У вас осталось всего несколько часов, союзники уже близко, следует поторопиться. Марела знает, что понадобится эльфам, оркам и гномам, троллям и людям. Дьюрасс возьмет на себя расстановку караулов и почетной гвардии. Слухач должен где-то разместить раненых, чтобы они не лежали на дороге. Ему поможет Вольфур. Потом начинайте праздновать! Время для достойного траура по Дармосу еще наступит, но сейчас самое главное - конец войны с Хоканом Аширом. Понимаешь, как важно то, о чем я сейчас говорю?
Фугин уже успел отдышаться.
- Конечно, - ответил он. - Это уникальное событие в истории имеет ни с чем не сравнимое значение, мы не совершим ни одной ошибки. Это я тебе обещаю, Крэйг Ун\'Шаллах. Дружественные нам народы не скоро забудут свой визит в Шейкур. Это станет одним из лучших их воспоминаний.
- Хорошо, - удовлетворенно кивнул Крэйг. - Возьми себе в помощь еще и Юлдира, он в таких вещах разбирается. Скоро приедут Бульдр и Хаг. Звездный Блеск и я отправляемся на поиски Горена и привезем его домой. Мы будем торопиться, но не рассчитывайте на наше возвращение раньше утра, а может, и вообще через день. Но мы вернемся, и, само собой разумеется, вместе с Гореном.
Фугин протянул ему руку:
- Благодарю тебя, вас обоих. И удачного вам поиска.
Он заторопился обратно. Крэйг отпустил поводья.
- Невероятно неудачный момент для преследования, - сказал он. - У нас с собой нет никаких припасов, не говоря уже об оружии.
Звездный Блеск кивнула.
- Спасибо тебе, - тихо сказала она.
Он поехал вперед, не обращая на нее внимания.
Солнце уже добралось до зенита, когда на следующий день они подъехали к ущелью. Немилосердная Тиара посылала свои огненные лучи в узкий, словно щель, коридор, прогрызая дыры в прохладной тени и заставляя скалы плавиться.
- Там, - показал Крэйг. - Два коня, черный и золотистый. Мы их нашли.
Он прищелкнул языком, лошадь его пошла быстрее.
Звездный Блеск почувствовала, как сжалось ее сердце.
- Я вижу одних животных, - испуганно пробормотала она.
Потом она обнаружила на краю скалы темную груду и схватилась за сердце.
Лошади подняли головы и навострили уши, услышав стук копыт. Заржали, увидев всадников.
Крэйг поехал еще медленнее и поднял руку:
- Теперь не спешить. Мы не знаем, что нас там ждет.
Он осмотрелся, ощупывая взглядом скалы. Вокруг было тихо.
Звездный Блеск изо всех сил пыталась успокоиться. Крэйг был прав: слепо бросаться вперед очень опасно. Если бы только они могли разглядеть, что там такое!
Они медленно подъехали к лошадям, и Звездный Блеск выдавила из себя:
- Это… Горен. Я узнаю его по старым доспехам.
- Только спокойно, - предупредил Крэйг, - пара минут ничего не значат.
- Я могла бы использовать свои способности…
- Детка! Возьми себя в руки! Мы не знаем, вдруг там магия, которая нас затянет, если мы подойдем близко. И в этом случае твои дарования ничем не помогут. - Дрэгон остановился. - Больше ни шагу, что-то мне не нравится. Я нюхом чувствую колдовство.
Звездный Блеск хотела возмутиться, но в конце концов подчинилась. Крэйг был прав, она тоже это чувствовала.
- Что собираешься делать?
- Осмотрюсь немного в скалах, - ответил дрэгон. Спешился и протянул поводья девушке. - Жди здесь, пока я не вернусь или не подам сигнала.
Так как Горен лежал под правым склоном, Крэйг полез по той же стороне. Полз он быстро и уверенно.
Скоро дрэгон скрылся, и девушка направила взор на неподвижного Горена.
«Пожалуйста, пошевелись, - страстно молила она. - Пошевелись, покажи мне, что жив».
Но ничего не происходило, он даже не дернулся. С такого расстояния она не могла понять, дышит он или нет. Она ждала, изнывая от страха.
Солнечные лучи стали совсем узкими, когда Крэйг наконец вернулся.
- Я обнаружил доспехи Руорима, - сообщил он. - Похоже, самого мага больше нет в живых, что бы ни случилось там, наверху. Я не нашел никаких следов борьбы. Руорим даже не вытащил оружия. Там только меч Горена, но крови на нем нет. - Он показал девушке клинок, а потом прикрепил его к седлу.
- Тогда… тогда теперь мы можем… - запинаясь, пробормотала она.
Крэйг кивнул:
- Я осмотрю Горена первым. Выдержишь?
Она напряглась:
- Конечно.
Он пошел вперед. За ним медленно ехала на лошади Звездный Блеск. Она смотрела, как дрэгон внимательно исследует окрестности. Казалось, воздух вокруг звенит, а магический поток воспринимался так же отчетливо, как сильный ветер. Но он не был ни лентой, ни ловушкой, а являлся следствием чего-то непостижимого. Что же здесь произошло?
Крэйг наклонился и перевернул Горена.
- Он… он… - робко заговорила Звездный Блеск, боясь его ответа.
- Он не умер. Внешних повреждений нет. Но я все равно не уверен, что он выживет. Все зависит от его воли.
Звездный Блеск соскочила на землю и подбежала к Горену. Лицо у него было бледным, со следами величайшей боли и сильнейшей усталости. Он находился в глубоком обмороке. Звездный Блеск положила руку ему на лоб и закрыла глаза.
- Я больше не чувствую его ману… - прошептала она. - Его магия… Она исчезла. Я больше не могу к нему прорваться…
- Забудь ты про магию, - проворчал Крэйг. - Держи его своей любовью, Звездный Блеск. Это единственное, что ему нужно.
Она посмотрела на дрэгона глазами, полными слез:
- Ты… знаешь?
Он глубоко вздохнул.
- Дитя мое, - проникновенно сказал он, - я норкан, но это не значит, что я глуп или слеп. Как и все остальные, кто знаком с вами обоими. То, что вы испытываете друг к другу, настолько очевидно, как разница между мечом и ножом для хлеба.
Она покраснела.
- Я никогда этого не понимала, - со стыдом призналась она.
И тут Крэйг Ун\'Шаллах сделал удивительную вещь: протянул руку и осторожно отвел со лба черную прядь - чисто отцовский жест.
- Вот уже много лет, - спокойно произнес он,- я ищу то, что объединяет людей, что заставляет их жертвовать собой ради других. Норканы - самое замечательное творение, но они несовершенны, потому что не знают истинной любви. У вас с Гореном я обнаружил именно то, что искал. Это глубокое влечение, для которого не нужно красивых слов. Ни объяснений, ни оправданий. Вы созданы друг для друга, каждый отдал бы за другого жизнь не раздумывая. То, что вы выдержали вместе, не выдержал бы ни один из вас поодиночке. Вам помогало безграничное доверие. Вы знали: что бы ни случилось с одним, второй его поддержит.
- Но у тебя ведь дочь полукровка, - прошептала она. - Только не надо рассказывать, что ты не знаешь, о чем говоришь, и что твои поиски до сих пор не увенчались успехом.
- Может быть, в какой-то степени, - признался он, - но не совсем. Для меня существуют границы, за которые мне не выйти. Но в тебе много человеческого. Вспомни наконец об этом, потому что сейчас, чтобы вернуть Горену жажду жизни, потребуется твоя человеческая природа, а не магия и тем более не твоя темная Архонова сущность.
- Я дам ему все, что смогу, - выдавила Звездный Блеск, на секунду прислонившись лицом к пылающей щеке Горена, погладила его, осторожно поцеловала в лоб. - Он - все, что мне нужно, все, чего я хочу, пусть даже нас разделяют целые миры.
- Миры меньше, чем тебе кажется, и гораздо ближе друг к другу,- наклоняясь, ответил Крэйг. - Пойдем, Звездный Блеск, у тебя будет достаточно времени, ты еще успеешь посидеть с ним рядом и передать ему свои силы. Для начала мы должны отвезти его домой. - Он просунул руки под Горена и поднял его. Легонько покряхтел, мощные мышцы его сильно напряглись. - Этот парнишка здорово весит, - констатировал он.
Горен не проснулся, тело его оставалось безвольным и неподвижным. Словно мертвый, лежал он на руках Крэйга. Крэйг отнес шейкана к поджидающим их лошадям.
- Златострелый, старина, справишься?
Конь ударил копытом и закивал. Крэйг положил Горена поперек седла и привязал. Потом подсадил девушку на ее лошадь, которая была для нее слишком высокой.
И наконец взял за поводья вороного, тот с любопытством его обнюхивал.
- Черный конь Руорима,- сказал Крэйг, слегка похлопывая красавца по шее. - Это великолепное животное гораздо лучше моего каурого, которого я потерял. - Он привязал свою лошадь к седлу и вскочил на вороного. - Ты готова?
Звездный Блеск кивнула. Ее прекрасное нежное лицо осветилось необычным светом.
- Ну что ж, тогда везем Горена домой, - решил Крэйг.
И они отправились в обратный путь.
Эпилог
Проснулся Горен внезапно. Удивленно осмотрелся:
- Я не… не умер?
- Нет, - ответил женский голос, и к кровати подошла Марела Добросердечная.
Она протянула ему напоминающую молоко жидкость, от которой поднимался легкий пар.
Горен недоверчиво посмотрел на питье, но послушно выпил, понимая, что лучше не спорить. И заметил, что жизненные силы на самом деле возвращаются. Но вместе с силами возвращаются и воспоминания. Он провел рукой по темным волосам и оперся на локоть:
- Все это действительно произошло или просто мне приснилось?
- Все так и было, Горен. Ты все помнишь.
Она положила пальцы ему на руку, потому что направленные на нее глаза наполнились слезами.
- Значит, это правда, что дедушка умер… - прошептал он.
Марела кивнула:
- Да, Горен. Мне очень жаль. Мы его забальзамировали и похороним с причитающимися ему почестями, как только все успокоится. По крайней мере, Руорим дал ему быструю смерть. Наверное, он ничего не почувствовал. Когда мы его нашли, взгляд его потух, но выражение лица было умиротворенным. Он улыбался…
У Горена перехватило дыхание.
- А мой отец… то, что я сделал…
Он не мог больше сдерживать слезы. Марела подошла совсем близко, обняла его за голову и прижала к груди. Молча гладила его по волосам, пока он не успокоился. Жрица отодвинулась.
- Я больше никогда этого не допущу, - прохрипел он. - Очень легко говорить о смерти и мести, но следовать своим словам - совсем другое. Я убил его в холодном гневе, с расчетом, только из слепой ненависти. Но это неправильно, потому что мертвых я не вернул, зато сам приблизился к Тьме. Несмотря ни на что, он был моим отцом и он… Ну да, пусть и особым, вывернутым наизнанку способом, но он, как мне кажется, меня все-таки любил. Он мог меня убить, но не сделал этого…
- Ты тоже его не убил, - мягко возразила Марела. - Я видела это своим внутренним взором. Ты дал ему то, к чему он стремился. Другого пути не было: ты или он. Вспомни, как он поступил с твоей матерью, потому что не смог ее отпустить. Ты ее освободил. Да и Руорим теперь успокоился. Думаю, он и сам хотел именно этого, ведь он все потерял и окончательно понял, что своих целей никогда не достигнет.
- Теперь у меня никого не осталось…
- Не говори глупости, дитя мое. Конечно, твоей семьи больше нет. Но у тебя много, очень много друзей. И у тебя есть Шейкур. Ты сочинил одну великую историю, и теперь начнется совсем другая.
Горен покачал головой:
- У меня есть Шейкур? И что мне с ним делать?
Пожилая женщина засмеялась:
- Горен, от него тебе никуда не деться. Ты являешься наследником деда, матери и отца. Ты самый чистокровный шейкан в этом мире. Кроме того, Дармос оставил указания, как поступить. Нет ни малейшего сомнения, кто именно станет преемником. Поверь мне, никто не будет оспаривать твои права. Напротив, все ждут, что ты займешь трон. Ты ведь пример для шейканов. Они возлагают на тебя большие надежды.
- Клянусь Светом Аонира, их ожидает большой сюрприз. - Горен махнул рукой. - Лучше расскажи, как вообще обстоят дела! Конец я как-то пропустил.
- Шейкур спасен, - улыбаясь, ответила Марела. - Смерть Руорима почувствовали даже здесь, она прогнала последние отряды мародеров, которые никак не могли успокоиться. Хокан Ашир давно уже спешит в Каит-Халур, чтобы зализывать там свои раны. На какое-то время он оставит нас в покое.
Горен прислушался к себе.
- Я действительно потерял свою магию? - удивился он.- По-моему, теперь уже я даже с ветром поговорить не смогу…
- О, думаю, окончательно этот свой талант ты не утратишь никогда, - не согласилась Марела. - Однажды ты снова станешь Говорящим с ветром. Но пока ты должен насладиться возможностью побыть обыкновенным человеком, молодым и здоровым - как телом, так и душой. Ты великий герой и могучий воин. В какой-то степени теперь ты свободен, если не считать обязательств, которые совсем скоро тебе придется взять на себя. Тебе и самому нужна ответственность, иначе бы ты бегал от нее с самого начала. Именно для этого тебя воспитывала твоя мать. И ты, конечно же, быстро научишься находить удовольствие в том, чтобы брать на себя заботу о других.
- Давай не будем об этом!
Горену всегда хотелось избавиться от своей магии. Но теперь, когда это случилось, он чувствовал себя странно пустым и оглохшим. У него внутри образовалась огромная дыра, к которой для начала придется привыкнуть. Раньше ему казалось, что все будет гораздо проще. Его восприятие целиком изменилось, оно сдвинулось. Как будто он снова учится смотреть, обонять, слышать и осязать. Чувствовать. Сам себе он представлялся заново родившимся.
- А теперь я оставлю тебя одного, - сказала Марела, поднимаясь. - Когда сможешь, приходи. Тебя с нетерпением ждут.
- Да, скоро, - пробормотал он.
Горен еще подремал, но муки совести все-таки выгнали его из постели. Ну что ж, встречу с обществом он выдержит. Сумеет провести торжественный прием. В конце концов, он тоже приложил руку ко всем предыдущим событиям. А потом он поищет того, кто возьмет на себя его дела, а сам уедет. Мир большой, отправится куда глаза глядят, как мечтал в детстве. Свободным странствовать по свету и ни о чем не тревожиться…
Горен заставил себя встать с кровати. Встав, заметил, что еще не очень уверенно держится на ногах. Но чувствовал себя хорошо. Легкие раны были замечательно обработаны и уже заживали, а утраченные силы быстро восстанавливались.
Но, посмотрев в зеркало, юный шейкан испугался, потому что с трудом узнал самого себя. Лицо его осталось молодым, но в постаревших глазах застыли воспоминания.
Прежде всего о том, что он отказался от самого себя.
«У меня не оставалось воли, - с ужасом вспомнил он. - Почему же я еще жив? Я знаю, я хотел последовать за матерью и был уже на полпути к ней».
Он умылся, оделся в то, что принесла ему Марела. Никаких доспехов, даже перевязи нет. Куртка из тонкой парчи, шелковые штаны - все выдержано в синих тонах. Новые сапоги. И… рубашка с гербом, белая с золотистой головой дракона.
Собравшись, он еще раз посмотрел на себя в зеркало.
«Рад ли я тому, что остался в живых?»
«Дубина, - ответило ему зеркало. - Конечно рад. Ты молод, у тебя юная душа, теперь больше нет той, старой тени. Для своего возраста ты мудр, у тебя богатый опыт, правда, нет будущего. Но тут уже от тебя зависит, сможешь ли ты этим воспользоваться».
Горен вздохнул и вышел из комнаты. Только сейчас он обратил внимание, что его разместили в княжеских покоях.
В коридоре стоял караульный, Горену это понравилось. Солдат почтительно его приветствовал, но Горен нетерпеливо отмахнулся.
- У меня была пара вещей, - сказал он. - Старые помятые доспехи, толстая книга, вся в пятнах, драконов щит, покрытый кровью, и ритуальный нож с узорами. Найди их и принеси в Тронный зал, сложи около трона, но так, чтобы никто не видел. А потом снова займи свой пост или иди по своим делам.
Мужчина склонил голову, и Горен пошел дальше.
«Это доставило тебе удовольствие», - подумал он, весело усмехаясь. Так хорошо он давно себя не чувствовал.
Да, здорово остаться в живых!
Тронный зал был переполнен, и Горен все-таки испугался. Так много знатных господ, и все они ждут его!
- Мне… мне очень жаль, что вам пришлось долго ждать…
- Ерунда, Марела нам сказала, что ты проснулся, и мы все здесь собрались. - Громовой голос Бульдра ни с чем не спутаешь. Он, даже не подумав о вежливости, проталкивался сквозь толпу. - Я безумно рад снова видеть тебя целым и невредимым, мальчик! Дай тебя обнять.
Благородные дамы и господа терпеливо ждали, пока гном прижимал Горена Говорящего с ветром к своей груди, а потом подошел Хаг Сокол, который не желал дожидаться своей очереди, за ним последовал Вольфур Гримбольд, которого нельзя было не заметить, а потом…
- Менор! - закричал Горен. - Ты жив? Глаза его невольно увлажнились, когда он заключил своего друга в объятия.
- Да, кости мои оказались крепче, чем все рассчитывали, - ответил молодой человек, который, казалось, стал еще тоньше. Двигался он не слишком уверенно, рука и нога пока еще оставались в шинах, голова и грудь перевязаны. Но в глазах его снова плескалось веселье. - Я счастлив, что ты тоже жив, Горен. Значит, все это было не напрасно.
Горен кивнул и, помолчав, сказал:
- Пожалуйста, друзья, садитесь, извините, я ненадолго отвлекусь, мы заставляем ждать королей…
Смущенно он приблизился к благородным гостям, которые группой стояли у трона: король Конте из Хоенмарка, Айзенфюрст из Айзенштурма с троллем капитаном Шакком, король Хальдрин из Виндхолма, лорд Транвиль и леди Дервин из Финонмира, глава клана Хугвин из Нортандера, как две капли воды похожий на своего сына Хаг, только старше, и норкан Крэйг Ун\'Шаллах.
Прежде чем Горен смог что-то сказать, они прокричали ему здравицу и по очереди пожали руку. У всех, даже у гордых, привыкших не показывать свои чувства эльфов, были растроганные лица.
- Вы, юный шейкан, совершили невозможное,- высказался за всех король Конте. - Собрать в одном зале все шесть народов, объединив их против общего врага - магов Альянса, не каждому по силам. Вы раскрыли нам глаза, показав, что все вместе мы можем противостоять любому безумию. Конвокационная война еще не закончена, но на какое-то время мы добились мира и покоя и вполне успеем спланировать дальнейшее и как следует подготовиться. Нам придется сражаться на многих фронтах.
- А шейканы будут там, куда их позовут,- суровым голосом сказал Горен. - Возможно, несмотря на плохие предзнаменования, это будет для всех нас началом новой жизни.
Если бы сейчас его видела Дерата! Он был рад, что ее мечта осуществилась.
- Ну что ж, нам пора отправляться в путь, потому что дел много. Мы расстаемся друзьями, Горен Говорящий с ветром, правитель Шейкура.
Король еще раз пожал ему руку и вышел.
Следующим подошел Айзенфюрст, а рядом с ним, смущенно улыбаясь, встал Вольфур Гримбольд.
- Поразительные приключения выпали на нашу долю, - заявил правитель орков. - Они стали для нас хорошей пробой сил, чтобы мы не заржавели до тех пор, когда начнутся настоящие дела.
- Вольфур, ты уезжаешь в Айзенштурм? - с любопытством спросил Горен.
За кузнеца ответил Айзенфюрст:
- Выбора у него нет, я вменил ему это в обязанность. Мой бывший кузнец куда-то запропастился, а сейчас, как никогда, много работы.
Вольфур еще раз заключил Горена в свои страшные медвежьи объятия и засмеялся так, что затряслись стены зала. Перед бывшим рабом, презираемым всеми уродом открывалось большое будущее.
- Приезжай ко мне в гости! - крикнул он, выходя.
Один за другим гости подходили прощаться, и у Горена начало звенеть в ушах. На него обрушилось слишком много впечатлений. Следовало бы все это переварить. Почему-то ему казалось, что после церемонии он с легкостью уедет. Но, похоже, трона ему не избежать.
Ну что ж, на пару лет можно и остаться. Он молод, торопиться ему совсем не обязательно. В конце концов, именно он заварил эту кашу, и некрасиво было бы тут же исчезнуть.
Лорд и леди из Финонмира подошли к нему последними.
- Мы отвезем Вейлин домой и устроим ей погребение по нашему обычаю, - сказала леди. - Несмотря ни на что, она была нашей дочерью и имела полное право самостоятельно сделать свой выбор.
- Я очень рад этому, - признался Горен. - Ведь она наш товарищ по ужасной Долине Слез и была нашим другом, пока не впустила в себя Тьму. Думаю также, что Менор обрадуется, потому что искренне ее любил, хотя она никогда не отвечала на его чувства.
- Мы об этом знаем и именно поэтому не можем ни в чем его упрекнуть. Он пожертвовал своей любовью во ими более высокой цели, - сказал лорд. - Это мужественно и благородно. Мы пригласили его присутствовать на погребении, но он отказался.
Горен удивился, но подумал, что решение товарища было очень мудрым. Он не мог себе представить Менора путешествующим по империи эльфов, да и те, наверное, не слишком расстроились из-за его отказа. Но само приглашение было весьма щедрым жестом, потому что эльфы, не терпевшие никого, кроме своих соплеменников, уже много столетий держали границы Финонмира на замке.
В конце концов, остался один Крэйг, и Горен никак не мог подобрать нужных слов. Дрэгон пришел ему на помощь:
- Поговорим попозже. Сначала попрощайся с друзьями, потому что они уедут с остальными… Почти все.
У Горена сдавило горло. Время вдруг полетело с поразительной быстротой. Он подошел к друзьям, которые терпеливо скрашивали ожидание черным пивом и копченым мясом.
- Вы не останетесь?
Хаг опечаленно посмотрел на него:
- Знаешь, Горен, мне очень тяжело, но отец настаивает. Я должен восстановить честь Линн. Придется ехать с ним.
- Гм… - растерялся Горен.
А Бульдр широко улыбнулся в свою кустистую бороду.
Хаг смущенно почесал светловолосый затылок, голубые глаза сияли от счастья.
- Линн - это моя невеста. Мы не успели пожениться, потому что меня раньше времени призвали в Хоенмарк, где я и попал в плен, как ты знаешь. А она… ну да… в общем, у нас есть дочь.
Он покраснел, видимо все еще не до конца понимая, что произошло.
Горен и Менор таращились на него, как на привидение, а потом разразились смехом, бросились хлопать его по плечу и осыпали поздравлениями. Бульдр, раньше всех связавший концы с концами, примкнул к товарищам.
Хаг пожал плечами:
- Вообще-то сейчас я должен был бы напиться с вами, но тогда отец меня просто убьет. Похоже, Линн ему все уши прожужжала, чтобы он привез меня обратно как можно скорее, вот он и рад стараться. Да и путь неблизкий. Пока я доберусь до дому, дочка моя, наверное, уже и ходить научится.
Горен с Менором продолжали смеяться.
- Я тобой горжусь, - сказал Менор. - Пусть следующими будут сыновья, для которых мы с Гореном сможем стать крестными, а Бульдр…
- Хватит. - Хаг, все еще смеясь, замахал руками. - Я не хочу обзавестись целой оравой, маленькой семьи вполне достаточно.
Горен повернулся к следующему товарищу:
- А ты что будешь делать, Менор? Ты уже способен отправиться в дорогу?
- Думаю, да. Марела - великая целительница. А мой спутник торопится в путь, так что выбора у меня нет.
- О ком ты говоришь?
- Обо мне.
Горен оглянулся и расстроенно посмотрел на Крэйга:
- Вы с Менором?
- Приставучий как репейник, это худосочное ходячее несчастье, - отозвался дрэгон. - Мы оба ищем одно и то же, так что волей-неволей мне придется на какое-то время взять его с собой, пока я не суну его головой в болото и не утоплю, чтобы он наконец закрыл свой болтливый рот.
- За это следует выпить! Слушайте, слушайте! - закричал Бульдр, поднес кружку к губам и опустошил одним глотком.
Горен снова повернулся к Менору:
- Значит, твоя воровская карьера окончательно рухнула?
Молодой человек усмехнулся:
- Все равно я более талантлив в качестве поэта. Скоро ты услышишь мое выступление, Горен.
- Не затягивай расставание, Горен, - вмешался Крэйг. - Тебя ждет Ур, а потом и я хотел бы с тобой попрощаться. Есть вещи, которые нельзя откладывать. - Он развернулся и вышел на большой балкон.
Но оставался еще один друг.