Брэнт Йенсен
Хозяева Побережья
(Цикл “Пленники Камня” – часть 2)
Северо-Запад, 2006 г. Том 115 \"Конан и Красное братство\"
Глава 1.
«О тайных обществах»
Небольшое поместье Бильнас считалось самым удобным перевалочным пунктом на дороге из Сартоса в Кеми. Уставшие караванщики могли найти приют на одном из трех постоялых дворов, сменить лошадей на верблюдов, подлатать в кузне прохудившуюся кольчугу.
Хотя совсем недавно Бильнас был той еще дырой. Путешественника в его окрестностях могли запросто ограбить, убить, а в случае крайнего невезения, еще и изнасиловать. Но случилось однажды проехать мимо Бильнаса одному башковитому купцу-кофийцу. Он оценил превосходное месторасположение поместья и, прибыв в Сартос, немедля выкупил права на эту землю у местных Хозяев.
Для начала купец нанял три десятка отчаянных головорезов из пиратов, что швартовались в Сартосе, и очистил окрестности Бильнаса от лихих людей. Весь следующий год кофиец занимался строительными работами. Снес стену вокруг замка, венчавшего собой центр поместья. Сам замок немного подчистил, обустроил и превратил в некое подобие местной управы, из которой человек, назначенный кофийцем, руководил всей жизнедеятельностью Бильнаса.
За несколько лет поместье полностью преобразилось. Открылись всевозможные лавки. В дополнение к главному постоялому двору — «На перепутье», построили еще два, попроще и подешевле. Из Сартоса подтянулись жрецы Сета. В результате долгих торгов с наместником Бильнаса они добились разрешения построить храм на главной улице поместья неподалеку от замка. Культам Митры, Иштар, Дэркето и Эрлика пришлось удовольствоваться меньшим. Их святыни расположили в маленьком полуночном квартале, названном впоследствии «храмовым».
Человек, прибывший в Бильнас со стороны Кеми, был высок и худощав. Смуглая кожа, орлиный нос и темно-карие глаза выдавали в нем уроженца Иранистана. Возраст его определить было проблематично, скорее всего что-то около тридцати. Одет он был на закатный манер. Рубаха с короткими рукавами и легкие брюки. За поясом путешественника висел кинжал с волнистым лезвием. Другого оружия при нем не наблюдалось.
По сторонам иранистанец не глазел. Двигался уверенной походкой к постоялому двору.
В «На перепутье» обычно останавливались только знатные особы и купцы, что побогаче. Кровати здесь были самые мягкие и просторные в Бильнасе, девушки самые обходительные, а вино неразбавленное. На первом этаже денно и нощно дежурили пятеро громил, готовых предупредить любое нападение на постояльцев.
Ну и цены, правда, были тоже соответствующие. Причем настолько, что большинство путешественников посылали хозяев «Перепутья» с их запросами куда подальше. Так что проблемы свободных мест на постоялом дворе не существовало.
Детина, прислуживающий у входной двери внимательно осмотрел гостя и, судя по мрачному выражению лица, увиденным остался недоволен. Иранистанцу на его соображения было плевать. Не обращая внимания на гримасы прислужника, он спокойно отворил дверь и вошел в таверну. Детина так и не решился его остановить.
Внутри таверны обстановка оказалась не в пример благожелательней. К гостю сразу же подпорхнула миловидная девушка-прислужница в красивом белом платье с голубыми вставками.
— Что вам угодно, господин? – поинтересовалась она у иранистанца. – Комнату на ночь? С девушкой или без? Или просто желаете у нас отобедать?
— Мне надо дождаться моих друзей, — сказал гость. – У нас с ними на шестой послеполуденный колокол назначена встреча. После неё я и решу оставаться ли мне на ночь. А пока принеси мне вина и чего-нибудь мясного.
— Жареный поросенок устроит?
— Да, вполне.
— Вино какое предпочитаете?
— Красное, сухое, — сказал иранистанец. – Сорт на ваш выбор. Что-нибудь не очень дорогое.
— Присаживайтесь, — сказала девушка. – Скоро всё будет готово.
Иранистанец кивнул.
В обеденной зале было пустынно. Из десятка имевшихся здесь столов были заняты лишь два. Иранистанец выбрал себе место у окна. В Бильнасе стояла столь страшная жара, что заклятья, работавшие на постоялом дворе, оказались бессильны перед ней. А вот свежий ветерок, задувавший в залу из окна, приносил с собой желанную прохладу.
Иранистанец откинулся на спинку стула и закрыл глаза. До встречи с «друзьями» оставался еще почти целый колокол. Это время смуглокожий путник собирался потратить исключительно на отдых, разумеется, совместив это дело с приемом вина и пищи.
С улицы доносились звонкие мальчишеские голоса. Иранистанец прислушался. Ребятня спорила по поводу правил какой-то игры. Путник позавидовал этим незнакомым ему детям. Сам он в их возрасте играл в другие игры.
Тем временем, судя по звукам, кто подошел к столу, что-то на него поставил и ушел.
Иранистанец лениво приоткрыл правый глаз.
На столе появились бутыль вина и кружка, которую гость не преминул немедля наполнить. Аромат у вина был приятный, терпкий. Иранистанец сделал несколько маленьких глотков. Напиток оказался достаточно крепок. Во рту после него слегка вязало. Иранистанец довольно улыбнулся. Ему нравилось, когда для приготовления вина использовали молодой виноград. Он и сам так когда-то поступал.
«Похоже, от воспоминаний никуда не деться, — подумал он. – Когда мир стоит на пороге великих перемен, хочешь — не хочешь, а обращаешь взгляд в прошлое».
Время текло медленно. Есть почему-то расхотелось. В замечательном жареном поросенке, поданном к вину, он только для виду немного поковырялся вилкой. Внезапно у иранистанца возникло странное безотчетное желание вынести блюдо с мясом на улицу и отдать его первому попавшемуся бедняку. Это раньше такие порывы происходили у него с пугающим постоянством, но за последние годы он научился контролировать себя. Если живешь среди людей заката, будь добр принимать их правила игры.
Уже тринадцать лет он не бывал в родных краях. Не то чтобы он грустил по Иранистану. Ему никогда там не нравилось. Просто иногда хотелось пройтись по тем улочкам, на которых вырос, посмотреть в глаза друзей. Прикоснуться к миру, что остался в его прошлом. А потом уйти. На этот раз уже навсегда.
У него было предостаточно и времени, и денег, чтобы совершить это путешествие. Но он еще не был готов. Ему не достанет смелости заглянуть в Обитель Эрлика Иранистанского, а без этого возвращение представлялось лишь нелепой шуткой.
Путник вновь наполнил вином свою кружку. На этот раз он пил жадно, отбросив в сторону хорошие манеры.
Кто знает, когда в следующий раз представиться возможность вот так спокойно посидеть за бутылкой хорошего вина? Очень скоро мир изменится.
Они пришли раньше. Иранистанец сразу понял, что это те самые люди, с которыми он должен встретиться. Ему не нужны были пароли, тайные знаки и прочая подобная чушь. За долгие годы службы он научился видеть людей насквозь.
Первый это, наверняка, Дамар. Туранец. Невысокого роста, пожилой, чуть полноватый, одетый во всё белое. Он носил тоненькие, едва заметные усики. Оружия иранистанец на нем не углядел. Дамар работал вторым помощником придворного лекаря в Султанапуре. Знающему человеку этот факт говорил очень многое. «Вторыми помощниками» в Туране называли тех людей, чья деятельность так или иначе затрагивала процедуру умышленного лишения жизни человека человеком. Так вторые помощники оружейника работали с пленными или рабами, выискивая наиболее рациональные способы отправления несчастных в мир иной посредством тех видов холодного и стрелкового оружия, что использовались славными туранскими воинами. Вторые помощники придворных магов экспериментировали с самыми разными атакующими заклятьями. А люди, вроде Дамара, были специалистами по ядам.
Второго человека, вошедшего в «Перепутье», звали Себер. Он работал библиотекарем в книгохранилище в Нумалии. Себер не нравился иранистанцу. Он казался ему слишком глупым. Все свои знания немедиец извлек исключительно из книг. У него даже жены не было. Путешествие в Стигию, что он совершил, ради этой встречи, ознаменовало для него первый выезд за стены родного города. Внешность у Себера была тоже типично библиотечной. Во всяком случае, иранистанец не сомневался, что так выглядят все заядлые книгочеи. Ростом маленький, кожа нездорово бледная. Несмотря на молодой возраст немедийца, на голове у него уже красуется впечатляющая залысина. Одет Себер был совсем не по погоде. Зачем-то напялил на себя еще и нижнюю рубаху. Как он в ней только не сварился?
Была у этой парочки еще одна отличительная черта. На указательном пальце правой руки у каждого имелось маленькое колечко с рубином. У иранистанца было точно такое же. Первый знак Общества.
Двое путников огляделись по сторонам. На миг взгляд Дамара задержался на иранистанце. Себер, казалось, его даже и не заметил. Девушка-служанка предложила им присаживаться.
Иранистанец прокашлялся, дабы привлечь к себе внимание, и махнул рукой, призывая гостей к своему столу. Те всё правильно поняли: попросили девицу принести еще еды и вина к столику их друга. Туда же переместились и сами.
— Ясуд? – поинтересовался Дамар именем смуглокожего незнакомца.
Иранистанец кивнул.
— Каре шамар их хи яз.
Камень в кольце Ясуда после этих слов поменял свой цвет с красного на синий.
— Каре шамар их хи яз.
— Каре шамар их хи яз.
Камень Дамара стал зеленым, Себера – желтым.
— Предлагаю на этом покончить с проверкой, — предложил иранистанец. – Боюсь, что если мы начнем демонстрировать татуировки, нас неправильно поймут. О третьем знаке я даже и говорить не смею.
— Согласен, — сказал Дамар, усаживаясь на скамью напротив иранистанца. – Ну, их к Эрлику эти мелочи!
При упоминании имени огненного бога Ясуда немного перекосило. К счастью, его собеседники этого не заметили.
Себер же не спешил соглашаться на предложение иранистанца. Стоял с задумчивой рожей и нехорошо так молчал.
— Брось, — хлопнул его по плечу маленький туранец. – Всё в порядке. Он свой. Ты же видел его перстень. Никому другому камень бы не подчинился.
— Пожалуй, ты прав, — вздохнул Себер и наконец сел за стол.
— Не обращай внимания, — доверительно обратился к Ясуду второй помощник лекаря. – Он в дороге такого натерпелся, что теперь никому не верит.
После этих слов Дамар расхохотался. Иранистанец решил, что за время проведенное этой парочкой вместе, туранец не раз страдал от мнительности библиотекаря.
— Угощайтесь вином, — предложил гостям Ясуд. – Не знаю, какое заказали вы, но то, что сейчас стоит на столе просто превосходно. Клянусь Эрликом, не ожидал попробовать такого в Стигии.
Дамар незамедлительно воспользовался советом. За неимением своей кружки туранец оприходовал ясудовскую. Иранистанец внимательно следил за движениями второго помощника лекаря. Они у него были быстрые, отточенные, аккуратные, словно у карманного вора. А в карманах у туранца, наверняка, водится немало ядов, которые он своими быстрыми ручками без труда способен переправить в напиток неудачливого собутыльника.
Ясуд заблаговременно ознакомился с трудами ученых мужей, специализировавшихся на способах отравления ближнего своего. Со свойственным ему практицизмом иранистанец обобщил весь изученный материал и пришел к единственно правильному выводу: защитить себя никакой возможности нет. Разве что заранее прирезать потенциального отравителя.
Себер от вина отказался. Ясуд вспомнил, что библиотекарь вообще хмельного не употреблял. Этого иранистанец никак не понимал. Сам он, к примеру, от рома тоже нос воротил, но как можно пренебрегать столь благородным напитком, как вино? Ясуд давно бы заподозрил, что с библиотекарем дело не чисто, если бы не был полностью уверен в правдивости сведений о каждом члене Общества.
— Мы можем здесь говорить? – спросил Себер.
— Вы проделали долгий путь, — сказал Ясуд, — наверняка устали. Вам уже несут еду и вино. Насладитесь трапезой. Разговоры можно чуть отложить.
Девушка-служанка принесла Дамару жареного кролика и бутыль розового офирского и гору овощей вкупе с крынкой молока Себеру. Немедеиец похоже и мясо не жаловал.
Некоторое время все трое предавались слабости чревоугодия. Вернее говоря, двое. Ясуд только для виду ковырял ножом своего порося. Аппетит к нему так и не вернулся, но гостей смущать не хотелось. Еще он втайне подозревал, что очень долго не сможет заставить себя получать удовольствие от пищи в присутствии Дамара. Перед глазами сразу всплывал заученный намертво список самых распространенных ядов.
Себера подобные сомнения не мучили. Он с показательной резвостью смел с блюда все свои овощные культуры и стал приглядываться к помидорам, украшавшим ясудова поросенка. Иранистанец из вредности не предложил угоститься.
Дамар своего кроля поедал очень тщательно, обсасывал каждую косточку. Вино он тоже пил медленно, смаковал, наслаждался вкусом.
— Теперь можно и поговорить, — твердо заявил Ясуд, когда все насытились.
— О делах Общества? – изумился Дамар. – Здесь, где каждый может нас подслушать?
В этот миг, словно в подтверждение слов туранца о «каждых», в «Перепутье» ввалились двое северян. Один был огромного роста, с густой гривой черных волос и ярко голубыми глазами. Второй имел в своем распоряжении ярко рыжую шевелюру, бороду такого же цвета и чуть перебитый нос. Оба были одеты, как моряки.
Ясуд сначала подумал, что северяне мертвецки пьяны, но потом понял, что это впечатление обманчивое. Просто мореходы были вымотаны до такой степени, что ноги их не держали.
— Комнату на двоих, вина и пожрать! – потребовал черноволосый. Хорошо так потребовал. Правильным поставленным голосом. Такой команде нельзя не подчиниться, но и раздражения она не вызывает. Ясуд сразу проникся к парню уважением.
Посмотреть на необычных клиентов из кухни выбежал хозяин. Окинул пристальным взглядом, оценил, как платежеспособных, и чем-то тихо поинтересовался.
— Сигурд, нам надо девок?! – спросил черноволосый у своего товарища.
— Ну, их в п…, — в последний момент рыжий осекся, видимо, вспомнил, что таверна считается приличной.
— Сигурд дело говорит! – указал пальцем хозяину обладатель поставленного голоса. – Мы два дня с верблюдов не слазили. Какие тут могут быть девки?! Разве что на утро… Но это мы сами, если надо попросим.
На этом беседа закончилась, и северяне отнюдь не уверенной поступью отправились на второй этаж отсыпаться.
— Да, слышно тут всё здорово, — признал Ясуд.
Немедиец сразу же принялся нервно озираться по сторонам.
— Успокойся ты! – рявкнул на него Дамар. – Какое людям дело до того, что мы в Обществе состоим? Мало ли обществ в Хайбории…
На Себера довод подействовал.
— В общем-то и вправду нам чужих ушей, — сказал Ясуд, — опасаться большого резона нет. Да и не слушает нас никто. Я бы заметил, поверьте моему опыту.
— Давай всё-таки отыщем местечко поукромней, — предложил туранец.
— Мне здесь нравится, — Ясуд сделал акцент на второе слово. – Ветерок, прохладно. И нет у меня никакого настроения о делах Общества беседовать.
— О чем же тогда говорить? – спросил библиотекарь.
— О вас и о себе, — ответил иранистанец. – Нам друг о друге известна куча вещей, но это не делает нас ближе. Я хочу получше узнать тех, с кем мне предстоит исполнять предначертанное.
— Хорошая идея, — согласился Дамар. – Начинай.
— Меня зовут Ясуд и я родился в Иранистане, — с улыбкой на устах произнес смуглокожий. – Нельзя сказать, что у меня было легкое детство. Наша семья жила очень бедно, и мне довольно часто приходилось подворовывать, чтобы прокормить себя. Воришка, правда, из меня получился посредственный. Таскал я с прилавков первое, что под руку попадется, и сматывался поскорее. Несколько раз меня ловили, но мне неизменно удавалась убалтывать и торговцев, и стражу, и те меня отпускали. По первости я решил, что у меня неплохой актерский талант, даже тренироваться стал, строя рожи перед соседским медным тазом, начищенным до блеска. Эти мои потуги неизменно вызывали у окружающих приступы истерического хохота. Мальчуганом я был неглупым и смекнул, что дело это надо бросать. Секрет моей убедительности крылся где-то еще. Тайна эта открылась мне в возрасте девяти лет. Я прогуливался по базару и наткнулся на одного заезжего туранца, предлагавшего всем желающим сыграть с ним в простую игру. Он ставил на землю три маленьких стаканчика, под один из которых закладывал небольшой железный шарик, вертел их презабавно и просил за небольшую плату попытаться угадать, где сейчас шарик. Большинство игроков неизменно тыкали пальцами в пустые стаканы. Я стоял, смотрел на них и тихо посмеивался. Ведь я точно знал, где лежит шарик. Тогда я кинул туранцу монету и сказал, что хочу сыграть. Я угадал, где шарик, три раза подряд. Туранец на меня дико взъярился, стал кричать, что я мошенник и плут. Тут из-за моей спины вышел высокий человек и спокойно сказал разгоряченному туранцу: «Ты тоже». Тот сразу как-то сник. Тогда незнакомец обратился ко мне: «Отойдем в сторонку мальчик. У меня есть к тебе разговор». Он завел меня в безлюдный переулок, попросил меня прислониться спиной к дому и расслабиться. Я исполнил его указание. Незнакомец начал говорить на непонятном языке и творить руками пассы. «Магия», — подумал я. Когда мой спаситель закончил свое колдовство, по выражению его лица можно было понять, что он остался очень доволен. «Ты талантлив, мальчик, — сказал он мне. – Настолько талантлив, что я просто не могу бросить тебя в этом клоповнике». Он произнес короткое заклятье, и я потерял сознание.
— Так ты и попал в конклав кофийских магов? – спросил Дамар.
— Да. Этот человек отвез меня в Коф. Вот только он ошибся. По-настоящему хорошего мага из меня не вышло. Хотя, возможно, это из-за того, что я не проявлял достаточного усердия в изучении колдовских наук. Долгий извилистый путь был не для меня. Глупо всю жизнь корпеть над древними заклятьями, чтобы истинную силу обрести лишь в глубокой старости. Моей страстью стали усилители магии — артефакты.
— Вот как ты вышел на Общество! – воскликнул Дамар. – А мы-то гадали, откуда взялся столь странный наследник.
— Вы торопите события, — улыбнулся Ясуд. – Напрасно вы полагаете, что я наткнулся на упоминания об Обществе в одной из книг в библиотеке Хоршемиша. Там я не нашел ничего достойного внимания. Либо полные абсурда легенды, либо рассказы о безделушках. Иногда попадалось что-то серьезное, но такие вещи неизменно находились в сокровищнице какого-нибудь из ныне живущих магов. Но я не терял надежды. Конклав раз в три года отправлял отряды на поиски магических книг и артефактов в самые дальние уголки Хайбории. Я участвовал в трех походах. В первом вверенные мне люди собрали приятную коллекцию защитных амулетов. Часть мы честно сдали в конклав, часть поделили. Второй поход был неудачным. Мы нашли лишь несколько книг по рунической магии, вещи сами по себе ценные, но для меня абсолютно бесполезные. В третий раз наш путь лежал на восход, в Кхитай. Там у нас приключился небольшой конфликт с местными магами. Им не понравилось, что мы уносим их ценнейшее собрание книг по анимагии. Пришлось кхитайцев убить. На пальце одного из них я увидел симпатичное колечко с рубином. Не долго думая, я его позаимствовал.
Иранистанец ослепительно улыбнулся.
— Эрлик! – воскликнул пораженный туранец.— Впервые вижу, чтобы человек вот так взял да и подобрал несравненное могущество!
— Я искал и я нашел. Продолжать рассказ дальше смысла не имеет. Вы знаете всё о моей жизни с того момента. Я же вместе с кольцом обрел знания об Обществе.
— Невероятно, — покачал головой туранец.
— Возможно, кольцо само пожелало сменить носителя, — сказал Себер. – Время преображения мира приближалось, а кхитаец был не готов исполнить свою роль.
— Так или иначе, теперь я часть Общества, — сказал Ясуд и добавил. – Свой рассказ я закончил. Теперь ваша очередь.
Дамар глотнул вина и начал свою повесть.
— С самого детства я знал, кем хочу стать. Когда другие мальчишки гонялись друг за другом с деревянными мечами, я сидел в лавке у травника и слушал его рассказы. Он был истинным мастером своего дела. Знал, какие травы в какой период должно собирать, как сушить их, как смеси изготавливать. Я по мере своих ребяческих способностей запоминал всё, что мог. Мне казалось, что именно в травах кроется великая сила. Мечи и алебарды – это для глупцов. Отец мой, видный туранский военачальник, взглядов моих не разделял категорически. Единственное, что меня спасло от муштры, это то, что я ростом да сложением не вышел. Отец понимал, что если и вырастит из меня солдата, то, скажем так, среднего пошиба. Его это никак не устраивало. Вот и отдали меня на воспитание султанапурскому придворному магу. Училось вместе со мной еще пятеро мальчишек. Девочек маг не привечал. Так уж сложилось, что я был самым слабым из всех, а потому постоянно огребал тумаки и делал всю грязную работу, что взваливали на учеников. Отцу жаловаться смысла не имело. Он бы этого просто не понял. Бьют тебя – в чем проблема? Дай сдачи. В общем-то я и сам уже решил, что нельзя оставлять обидчиков безнаказанными. В магии я немного поднаторел. Вернее в той её области, что отвечала за изменение предметов материального мира. Вот и я решил совместить свои знания травника с парой полезных заклятий. Подмешав в суп самого моего главного врага ядовитого зелья с большим периодом действия, я дождался пока отрава впитается в кровь, а потом с помощью магии удалил из желудка своего обидчика остатки травяной смеси. Парень вскоре умер. Никто ни о чем не догадался, хотя маги и лекари провели над трупом не один колокол. Я торжествовал. Тринадцатилетний мальчишка сумел перехитрить всех этих ученых мужей. У мага я прожил еще пять лет. Старательно делал вид, что с равным усердием постигаю все аспекты магического искусства, хотя предпочтение, разумеется, отдавал только одному. Вернувшись домой, я заявил, что мне нужны деньги для закупок трав и эликсиров в отдаленных странах. Отец отказался мне их дать. И тогда я сделал так, чтобы он заболел. Только не надо осуждать меня за этот поступок. Всё свое внимание отец уделял двум младшим сыновьям, на меня ему было плевать. Вот и я отнесся к нему так же. Поставив отца на порог смерти, я предложил ему лекарство. Он в ответ лишь расхохотался. Порадовался, что всё-таки вырастил из меня мужчину. «Сын, — сказал он мне, — раньше я думал, что мне придется передать наследство одному из твоих братьев. Первенец казался мне слабым и безвольным. Ты меня разубедил». После этих слов он протянул мне кольцо, рассказал всё, что знал об Обществе, и попросил побыстрее прикончить его. Терпеть унижения он не желал.
— Что-то здесь не то, — сказал Себер. – Мне казалось, что ты вошел в Общество в возрасте двадцати четырех лет. А, судя по рассказу, отца ты убил восемнадцать.
— Всё очень просто, — ответил немедийцу Дамар. – Отец отдал мне кольцо и поведал все о ритуалах, но я не спешил их исполнить. У меня была другая цель в жизни. После смерти моего родителя, всё его наследство перешло ко мне. Часть денег я, конечно, отдал братьям. Нехорошо обижать близких. За следующие три года я успел заработать репутацию исключительного безумца. Что бы стал делать юноша моего возраста, ни с того, ни с сего получивший огромное наследство? Правильно! Спускать его на девок и выпивку. А что сделал я? Призвал к себе десяток известных травников и начал учиться у них искусству составления зелий, жизнь отнимающих и к ней возвращающих. Покупал дорогие магические трактаты. Ставил опыты на животных и на рабах. Одним словом, наполнял свою жизнь знаниями. Смеялись надо мной все. Кроме одного человека. Он занимал должность главы тайного департамента Туранской Империи в городе Султанапур и его окрестностях. Этот человек по достоинству оценил мои способности и предложил мне место второго помощника лекаря. Вы ведь знаете, что это за должность? Теперь я подчинялся людям из тайного департамента, зато возможности для экспериментов стали просто безграничными. Вы даже представить себе не можете сколь грандиозные открытия я совершил. Но тем не менее в какой-то момент мне стало скучно. И тогда я вспомнил об отцовском кольце. К тому времени мне было ровно двадцать четыре года. Так что, дорогой Себер, нет никакой ошибки.
— Ты – опасный человек, — сказал Ясуд туранцу.
— Я этого и не скрываю, — улыбнулся в ответ Дамар.
— Хитро, хитро, — покачал головой иранистанец.
Дамар поднял кружку с вином. Ясуд поднял свою. Они чокнулись и выпили довольные друг другом.
— Ну, а что вы нам расскажите, месьор Себер? – спросил Ясуд.
— Моя история покажется вам скучной, — сказал немедиец.
— И тем не менее мы её с удовольствием выслушаем, — настоял Дамар.
— Хорошо, — согласился Себер. – О своем предназначении я узнал еще в ранней юности. Отец рассказал мне и об Обществе, и о его целях. Он объяснил мне, какая это ответственность быть одним из трех хранителей. Уже долгие годы в нашей семье кольцо переходило от отца к сыну. Мои предки были людьми умными и образованными. Вы знаете, что наш род является дворянским. В Немедии это кое к чему обязывает. Так вот, предки посчитали, что просто хранить реликвию в ожидании заветного дня глупо. Необходимо готовиться. Просто невозможно, если избранным окажется неуч. Я могу с гордостью заявить, что каждый мой предок был одним из самых просвещенных людей своего времени. Постепенно образовался так называемый «список книг, обязательных к изучению». По сложившейся традиции каждый новый хранитель пополнял этот перечень еще одним экземпляром, который находил наиболее уместным. Вот за постижением всех этих трудов и прошли мои детство и юность. В день моего тридцатилетия отец торжественно передал мне кольцо. И с тех пор я один из вас.
— Хорошая подобралась компания, — улыбнулся Ясуд. – Еще вина?
— Пожалуй, — согласился Дамар. – Завтра нам предстоит долгий путь.
Глава 2.
«О триумфальном возвращении героев»
Ехать в Сартос через Бильнас предложил Сигурд. Ваниру очень не хотелось возвращаться в поместье Бирафир. От воспоминаний о последней встрече с хозяином этого места его до сих пор в пот бросало. Конан также был не в восторге от перспективы скорого свидания с мальчишкой. Вот пираты и отправились в объезд. Крюк им пришлось заложить приличный. Лишних два дня пути, причем под палящим солнцем.
Но всё бы ничего, если бы на второй день не прохудился бурдюк с питьевой водой. Почему это произошло, пираты так и не разобрались. На факт оставался фактом. Воды теперь было впритык. Сразу по обнаружению оказии северяне соорудили краткий военный совет. Имелись два варианта дальнейших действий. Первый предусматривал движение в прежнем ритме, только с введением ограничений на потребление воды. Второй был более смелый. По нему предполагалось добираться до Бильнаса без традиционной ночной остановки. По прикидкам Сигурда получалось довольно складно. В поместье они должны были прибыть следующим вечером.
Конан немного поспорил со своим первым помощником, проверяя крепость его доводов, но в итоге согласился ехать без ночевки. Добрались в Бильнас они, как и планировали, точнехонько на закате. Зато вымотались невероятно. На каком постоялом дворе остановиться, решали недолго. После похода в пещеры белсебуров денег у северян было предостаточно. Таверна «На перепутье» хоть и дорогая, зато качеством своим услуг славная.
Ни на что, кроме как снять комнату и сразу же лечь спать, у северян сил не оставалось. На утро, правда, они это дело компенсировали. Ими были выпиты две бутылки красного аргосского и три белого офирского, съедены жареный фазан, кролик и филе молодого порося. Девушек сначала вызвали двоих, но потом решили, гулять так гулять, и довели общее число куртизанок до пяти.
Как нетрудно догадаться, Бильнас пираты покинули только на первый послеполуденный колокол. Несмотря на «вынужденную» задержку, оба были страшно довольные. Впрочем, повод для хорошего настроения у них имелся. Они раздобыли достаточно золота, чтобы оплатить ремонт «Вестрела». А по хорошему счету еще и остаться должно. Огорчало только, что Счастливчик в Сартос уже не вернется. Зингарец нашел последний покой в колдовском подземелье.
Еще настроение портили верблюды. Особенно страдал Сигурд. Конечно, почти за полную седмицу он уже успел приспособиться к своему двугорбому и даже сдружиться с ним, но всё-таки втайне мечтал пересесть на лошадь. Капитана одолевали те же мысли, но вслух он их не высказывал. В Бильнасе имелся купец, который как раз и занимался тем, что торговал лошадьми да верблюдами. Придти к нему и поменять одну животину на другую было в порядке вещей. Туда северяне и направились. Купец осмотрел верблюдов с делано брезгливой рожей, сказал, что товар сильно жизнью побитый и назвал свою цену. Северянам вмиг захотелось убить ублюдка. Не то чтобы у них не было таких денег, было куда больше. Просто заплатить предложенную цену значит привлечь к себе ненужное внимание. Дорога в Сартос была небезопасной. Напороться на разбойников ничего не стоило, особенно если верный человек пошлет им весточку. Ввязываться в драку просто из-за того, что у тебя под седлом не лошадь, а верблюд, пиратам показалось глупым. А каравана, к которому можно было бы присоединиться, в Бильнасе в данный момент не имелось.
Бильнас находился к Сартосу чуть ближе, чем Бирафир, а потому дорогу можно было покрыть не за два дня, а за полтора. Пираты посовещавшись решили применить к джунглям опыт пустынных путешествий. Проще говоря, на ночевку опять не остановились.
Темень в Стигии по ночам стояла жуткая. Ехать верхом было опасно. Животное запросто могло оступиться. Потому спешились и, взяв верблюдов в повод, неспешно побрели сквозь ночные джунгли. Чтобы как-то развлечься, Конан принялся впаривать Сигурду байки о своих похождениях в Пунте и Черных Королевствах. Первый помощник нагло ухмылялся, пользуясь тем, что ночью выражения его лица никак не разглядеть. Он уже давно научился вычленять из историй капитана крупицы правды. Количество поверженных стражников следовало делить на пять, количество зубов в пасти демона на десять-двадцать в зависимости от случая, число соблазненных красавиц традиционно завышалось втрое. Когда сказки слушать надоело, ванир стал пытать капитана на предмет голосов тех птиц и животных, что раздавались в ночи. Конан с удовольствием рассказал о каждом. Рыжеволосый первый помощник капитана нутром чуял, что над ним издеваются в отместку за его неверие. Судя по описаниям капитана, все эти ночные твари были на редкость опасные и прожорливые. На дорогу они не выходили лишь из-за врожденной неприязни к роду человеческому. Сигурд вконец озлился на киммерийца и потребовал очередную порцию приключений. Всё лучше, чем про тигров с ягуарами слушать.
Почти сразу после рассвета пиратам на дороге встретился обоз, запряженный волами. Возница был мужчиной средних лет, стигийцем, судя по всему, крестьянином. В телеги сидели две женщины, одна постарше, другая помоложе. Похоже, что жена и дочь.
— Доброй дороги, — поприветствовали северяне почтенное семейство.
— И вам того же, — отозвался крестьянин. – На заработки в город собрались?
— Какие там заработки? – усмехнулся Конан. – Там же из-за шторма вся жизнь остановилась.
— Это как посмотреть, — сказал крестьянин, обрадованный тем фактом, что незнакомцы грабить его вроде как не собираются. – До последнего времени действительно тишь и гладь была. Я вот брата жены навещать ездил. Хороший он мужик. Две седмицы у него прожил. Так что можете не сомневаться, всё своими глазами видел. Два дня назад город всколыхнулся. Хозяева из поместья своего повылазили. Ходят, по сторонам зыркают, а у самих морды испуганные. «Лиловые» тоже весь Сартос наводнили. Ищут чего-то.
— Всё равно не вижу повода подзаработать, — всё с той же улыбкой произнес Конан.
— Я это к тому веду, — хитро прищурившись, сказал крестьянин, — что вода там сейчас ой какая мутная. А именно в такой воде крупная рыбка-то и водится. Вон, пираты две седмицы ходили злые на весь мир. А вчера на них посмотри? Довольные, рты до ушей, разве что брататься не лезут. Точно говорю, где-то денег раздобыли. Причем все. А чего новая лавочка стоит?! Название у неё больно хорошее: «Сто золотых за человека». Я там сам, правда, не был, но мне рассказывали, что у них там всё по-честному. Заправляла каких-то четверых людей разыскивает. Не то преступники беглые, не то еще кто. Суть не в том. Он каждому на дело подвязавшемуся авансом две золотые монеты дает. Вот так-то!
— На сказку похоже, — сказал Сигурд.
— Какие там сказки, парень?! – отмахнулся от него крестьянин. – Всё правда чистая.
— Ладно, спасибо тебе за рассказ, добрый человек, — сказал Конан. – Удачно добраться.
— Спасибо, — ответил мужик и дернул поводьями.
Повозка направилась в одну сторону, пираты в другую.
Некоторое время северяне ехали молча. Размышляли над последними новостями. Каждый сам про себя. Что характерно, хмурились оба.
Верблюды, почувствовавшие, что всадникам, до них нет никакого дела, не преминули сбросить ход. За время путешествия животные изрядно вымотались и похудели. Не особо хорошо на них повлиял и вид исчезающего в пустыне озерца. Про планы Сигурда по ускоренному передвижению и говорить нечего. Еще ездовые верблюды завидовали третьему своему собрату, который вез не массивных северян, а исключительно их вещи.
По дороге из Кеми в Сартос животные ходили уже не раз. Они помнили, что по прибытию на место их накормят, напоят и на какое-то время оставят в покое. Наверное, только мысль о скором отдыхе и придавала им сил.
Если бы верблюды понимали человеческую речь, то они, наверное, по достоинству бы оценили недавний спор между Сигурдом и Конаном. Пираты выясняли, сколько времени потребуется, чтобы загнать верблюда. Животина вроде бы более выносливая, чем лошадь, но есть предел и её возможностям. В конце цинично порешили, что если какой верблюд всё-таки сдохнет, всегда можно пересесть на тяглового.
Примерно в районе третьего предполуденного колокола путники увидели впереди Сартос. Не особо живописный изнутри, издали на фоне спокойного синего моря город смотрелся великолепно. Он словно сливался с пейзажем. Создавалось такое ощущение, что его просто не могло не быть на этом месте.
— Как починимся, сразу уплываем отсюда как можно дальше, – сказал Конан своему первому помощнику. – Не нравятся мне все эти россказни про золото, что на дороге валяется. Не к добру.
— Согласен, — сказал рыжеволосый. – Похоже, маги опять что-то недоброе замышляют.
— Скорее кто-то против них, — покачал головой капитан. – Помнишь, крестьянин говорил, что стигийцы-то как раз напуганные ходят. Я думаю, что какой-то заезжий маг докопался таки до причины шторма и пытается Хозяевам хвост прищемить.
— Правдоподобно, — согласился ванир. – И лавочку они под прикрытием открыли, чтоб мага этого сыскать и денег ему не платить.
— Зря парень пожадничал, — посетовал Конан. – Попросил бы поменьше, ему бы может и заплатили. А так ни себе, ни людям. Наверняка, уже все конфиденты всполошились. Теперь дело не замять. Точно говорю, уплывать отсюда надо.
— Постой, — перебил Сигурд капитана. – А с чего тогда моряки счастливые стали? Им на Хозяев молиться надо. Без стигийских денег все до одного пираты по миру пойдут.
Конан задумался.
— Кром его знает, — сказал он. – Есть какая-то причина. Если только от митриан безумием не зародились. Представь, приходим сейчас на корабль, а там все такие счастливые-счастливые.
— Ну, тебя, — отмахнулся Сигурд. – Все твои беды, капитан, от неуемной фантазии.
— Девицы говорят от кое-чего другого, — то ли всерьез, то ли в шутки заметил киммериец.
В Сартосе было шумно. И Конан, и Сигурд пытались соизмерить теперешний шум с тем, что сохранился в их воспоминаниях. Не получалось. И тогда, и сейчас было очень громко. Конан глубокомысленно заметил, что для того, чтобы начать чувствовать город, надо пожить в нем хотя бы пару месяцев. Сигурд с ним согласился.
И всё-таки отличия имелись. То там, то здесь мелькали лиловые шапочки, рубахи или просто повязки. Тайная служба была повсюду. Крестьянин оказался прав. Эти люди кого-то искали. А может что-то, как предположил ванир.
Оба моряка только сейчас поняли, насколько сильно их утомило путешествие к магической сокровищнице. Когда Конан с Сигурдом проезжали «Хлебную», оба одновременно подумали об одном и том же. Винные ряды.
— Как полагаешь? – обратился к первому помощнику Конан. – Можно?
— Пару кружек можно, — сказал Сигурд.
И пираты направились к заветным тентам. Животные, уже давным-давно шедшие в поводу, инициативе киммерийца были тоже рады. Лучше стоять в тени, чем идти под палящим солнцем.
Северяне заняли один из немногочисленных свободных столов и громогласно потребовали вина. Охлажденного. Повеление было исполнено немедля. Пили пираты молча, наслаждаясь долгожданным отдыхом. В мыслях они были уже далеко от побережья Стигии. В их кошелях имелось достаточно денег, чтобы отремонтировать «Вестрел» и как можно скорее покинуть сей гостеприимный край.
— Конан, — толкнул локтем капитана Сигурд, — ты посмотри, какая девица!
— Где? – сухо поинтересовался киммериец, всем своим видом демонстрируя, что ни одной девицей его не удивить.
— Вон! – сказал ванир и по-варварски простодушно ткнул пальцем в сторону миловидной блондинки. – Тебе такие вроде всегда нравились.
После этих слов Сигурд от души расхохотался. Киммериец любил рассказывать, что в многочисленных приключениях, в которых он побывал, по одну сторону с ним неизменно оказывались именно такие девы-воительницы. Ванира этот факт неизменно забавлял. За свою жизнь он видел не более десяти дев, что могли бы сражаться наравне с мужчинами. Притом по красоте, скажем, тот же Нергал дал бы каждой по сто очков вперед. Картина, наверно, истинно страшная. Стоишь так в чистом поле, сражаешься, а тут на тебя несется этакий крокодил с перекошенным лицом и топором наперевес. От ужаса концы отдать можно.
— Да, мне блондинки по нраву, — хмыкнул Конан. – Я понимаю, что это не согласуется с твоими предпочтениями, но, поверь, в этом мире не все без ума от толстых рыжих баб из Ванахейма.
Сигурд зло посмотрел на капитана. Уел таки. В голове ванира мгновенно взрос план мести. Он взметнулся со своего стула и направился к девице, расталкивая менее расторопных прохожих. Что именно сказал рыжеволосый девушке, киммериец не расслышал, но вскоре за столом их сидело уже трое.
— Расскажите нам, дорогая, — делая хитрую рожу, обратился к девушке ванир, — в скольких приключениях вам довелось побывать? Много ли демонов погибло от вашей руки? Лично-то я верю, что много, но вот моего друга интересуют подробности.
— Может, сначала угостите вином, как обещали, — поинтересовалась дева.
— Конечно же! – сказал ванир. – Хозяин, еще одну кружку и бутыль аргосского!
Киммериец тем временем приглядывался к девице. Ну, во-первых, она была настоящей красавицей. Прекрасные волосы цвета пшеницы, зеленые глаза, аккуратненький носик.
Но это было не главное. Несмотря на все шуточки первого помощника, девушка, похоже, и впрямь умела неплохо убивать. Кольчужка и меч, что она носила, служили для того, чтобы отвлечь внимание от настоящего оружия. За поясом у девицы имелось два тоненьких кинжала. Киммериец был готов об заклад биться, что обращаться с ними она умеет мастерски. Также он не сомневался, что либо в сапоге, либо за подкладкой кожанки, дева носит что-нибудь метательное. Звёздочки либо опять же кинжалы.
Интересную особу выловил Сигурд.
— Вы путешествуете в одиночку? – спросил Конан, дождавшись того момента, когда дева насладиться своим вином.
— Сейчас, да, — сказала девушка. – Я прибыла в Сартос в надежде найти работу у местных Хозяев.
— Давайте всё-таки, – настаивал на своем Сигурд, — вернемся к вашему прошлому!
— Оно у меня неинтересное, — отмахнулась девушка. – Я убивала людей по приказам магов Черного Круга.
Сигурд поперхнулся вином. Конан же особо и не удивился. Он и ожидал услышать нечто подобное. Подспудно киммериец решил, что надо бы сделать ваниру втык. Обычно тот был намного внимательнее.
— И хорошо справлялись? – спросил Сигурд, так и не решивший верить девушке или нет. Вообще такими вещами бросаться было не принято.
— Не мне судить, — пожала плечами красотка. – А у жертв уже не узнаешь. Впрочем, чего-то действительно интересного мне никогда не поручали. У меня нет никаких способностей к магии, а для Черного Круга это очень много значит.
— Потому вы и ушли от них? – спросил Конан. К девушке он испытывал двоякие чувства. С одной стороны, она ему безумно нравилась, с другой – большую часть жизни якшалась с магами.
— Да. Я почувствовала, что постепенно начинаю сходить с ума от однообразия.
— И вас так спокойно отпустили? – спросил Сигурд. Встревоженный чересчур серьезным видом капитана, он чуть внимательнее присмотрелся к девице, и пришел к тем же выводам, что и Конан незадолго до него.
— А почему бы и нет? – пожала плечами девушка. – Не думаю, что я сильно испорчу репутацию стигийцам. Скорее наоборот. Они это понимают.
— И чем вы здесь занимаетесь в Сартосе? – поинтересовался киммериец.
— Убирайтесь поскорее из этого проклятого города, — вдруг ни с того, ни с сего сказала девушка. – Иначе умрете. Здесь скоро не останется ни одного живого человека.
Конан и Сигурд смотрели на девушку, раскрыв рты от удивления.
На мгновение взгляд девы стал каким-то пустым. Потом она встрепенулась и начала бойко извиняться.
— Простите, я не знаю, что на меня вдруг нашло. Честное слово, не знаю. Простите меня.
С этими словами она встала и пошла прочь.
— Постойте, — крикнул ей вдогонку Конан. – Мы так и не узнали ваше имя?
— Тара, — отозвалась девушка и скрылась в толпе.
Сигурд налил вина себе и киммерийцу. Выпили.
— Странно это, — сказал ванир.
— Странно, — согласился Конан. – Еще бутылочку?
— Пожалуй.
Но удовольствие было уже не то. В мечтаниях северян образ покидающего причал Сартоса «Вестрела» то и дело сменялся видением девы-воительницы с волосами пшеничного цвета, выдающей не к месту непонятные пророчества. Конан силился понять, кто она такая. Ванир же старался постичь смысл странного предсказания.
— Капитан Конан? – вопрос исходил от молодого паренька.
Киммериец нахмурил брови, вспоминая, где он его видел раньше. Лицо казалось смутно знакомым. Конечно, «Летящий»! Корабль, пришвартовавшийся по соседству от «Вестрела». Паренек, кажется, ходит на нем юнгой.
— Да, это я, — сказал киммериец.
— Я думаю… лучше… вам бы, наверное, стоило…
— Не мямли! – крикнул на юнгу Конан.
— На «Вестреле» что-то неладное творится, — сказал паренек. – Я сам толком не знаю, но вам лучше поторопиться на свой корабль.
— Кром! Сигурд, отцепляй верблюдов. Быстрее!
До порта северяне добрались бегом. Прохожие бросали на них удивленные взгляды и спешили убраться с дороги. Внешне «Вестрел» был в порядке. Мирно покачивался на волнах. Моряки чинили мачты.
Капитан вихрем промчался по трапу. Сигурд, пристроив животных, последовал за ним.
— Что здесь случилось?! – рявкнул киммериец. – Где Зелтран, Нергал его за ногу?!
— Капитан, так сразу и не объяснишь, — это произнес Грув. Конан нехорошо покосился на моряка, вспоминая встречу с его двойником в Бирафире. Потом потряс головой, гоня прочь вздорные мысли.
— Давай, тогда постепенно, — сказал киммериец. – Пошли в мою каюту. Сигурд, с нами!
Обстановка в капитанской каюте роскошью не блистала. Стол, три стула, кровать, шкаф с картами, сундук. На стенах висели два меча. Даже не нужно было приглядываться, чтобы понять, насколько хорошо они отточены. В углу у изголовья кровати стоял маленький арбалет. Видно его не было, и о том, что он вообще есть, знали лишь несколько человек.
— Садись, — сказал Конан Груву, указывая на один из стульев, — и рассказывай, что здесь произошло.
— И где Зелтран?! – добавил Сигурд. Первый помощник уже успел расположиться на кровати.
Грув начал своё повествование. Сначала рассказал о визите шемских купцов с их странным предложением. Конан очень долго и дотошно расспрашивал помощника боцмана и о самих шемитах, и об их товаре.
— Не стоило соглашаться, — покачал головой Конан. – Ох, не стоило.
— Так под нож бы пустили, — возразил Грув.
— Не посмели бы, — грустно улыбнулся киммериец. – Их бы тогда Хозяева самих очень быстренько на Серые Равнины отправили. Уж, они бы такой шикарный повод избавиться от расходной статьи ни за что бы не упустили. Вас те капитаны просто на испуг взяли.
— Знаете, капитан, — посетовал Грув. – Вам сейчас хорошо говорить. А мне тогда не до рассуждений было.
— Хороший моряк никогда способности соображать терять не должен, — отрезал Сигурд.
— Ладно, Грув, — сказал Конан. – Давай, дальше.
Дальше был рассказ про бордель и его седого хозяина. Конан лишь сжимал кулаки, когда Грув говорил про то, как умирали моряки.
— Постой! – вдруг насторожился Сигурд. – Опиши-ка поподробнее ту девицу, что разговаривала с седым.
— Красивая очень, — начал вспоминать Грув. – Со светлыми волосами. Стройная, высокая. Доспех у неё очень несуразный был.
— Проклятье! – стукнул по столу кулаком Конан. – Это точно та наша знакомая!
— Вы её знаете, капитан? – удивился седой моряк.
— Сегодня на базаре парой слов перебросились, — ответил киммериец и вздохнув добавил. – Э-эх, знать бы…
— Ладно, теперь мы хотя бы можем быть уверены, что она в Сартосе, — утешил капитана ванир. – Продолжай, Грув.
Про фокусы, что вытворял толстяк, северяне слушали не перебивая. Да, и в дальнейший рассказ сильно не вмешивались. Конан только поинтересовался именами тех моряков, что предлагали идола продать. Грув сказал, что не запомнил. Киммериец ответил, что всё равно рано или поздно узнает.
За поход к Хозяевам помощнику боцмана хорошо досталось и от Конана, и от Сигурда. Северяне в один голос дивились глупости матроса. Как можно было понадеяться, что стигийские маги сподобятся Зелтрану помочь?!
— У-уу! Набрал команду идиотов! – сетовал Конан. – Как нам теперь боцмана вызволять?
— Я не думал…
— А надо было! – рявкнул с кровати Сигурд. – Если б не Зелтран, они бы и тебя с собой прихватили! Бестолочь!
Еще какое-то время капитан и его помощник крыли Грува по матери и прочей родне. Седой матрос стоически терпел. Свою вину признавал. Нельзя было Зелтрана к магам вести.
— Ладно, капитан, хватит, — сказал в конце концов Сигурд. – Другие на его месте еще бы больше дров наломали. Мы тоже хороши. Поехали бы через Бирафир, застали бы Зелтрана еще в нормальном виде.
— Ты не беспокойся, Сигурд, — утешил первого помощника Конан. – У меня и для нас с тобой пара ласковых найдется.
— Давай теперь волосы на голове рвать! – зло сказал Сигурд. – Или что там у вас в Киммерии в таких случаях делать положено?!
— Рыжеволосых псов на копья сажать! – также очень «по-доброму» отозвался Конан.
Сигурд громко расхохотался и с силой хлопнул капитана по плечу. Конан не замедлил присоединиться к его веселью. Грув смотрел на них как-то странно. По лицу помощника боцмана было видно, что сурового варварского юмора он не оценил.
— Дальше-то что делать будем? – спросил Конан, отсмеявшись.
— Вызволять боцмана надо, — сказал Грув.
Конан и Сигурд молча переглянулись. Решали стоить ли еще раз пройтись по умственным способностям моряка. Решили, что не стоит.
— Надо, — сказал ванир. – Весь вопрос – как.
— Есть у меня одна идейка, — проговорил Конан. – А что если нам его выкрасть? Просто так нам Зелтрана не вернут ни в каком виде.
— Думаешь, возможно? – с сомнением в голосе спросил Сигурд. – Решать тебе. У тебя опыт в этом деле большой.
— Попытаться можно, — сказал киммериец. – Ловушек в их поместье видимо-невидимо, зато бдительность они явно поутратили. К ним в здравом уме никто не сунется. Так ведь?
— Ну, нас с тобой, капитан, — сказал Сигурд, — в склонности к принятию разумных решений ни один судия не обвинит.
— Точно! – согласился киммериец. – Но и совать голову в пасть тигру тоже не стоит. Надо раздобыть планы этого самого поместья и желательно с указанием всех ловушек. И я знаю место, где такая вещь может и сыскаться.
— Подвальчик? – спросил Сигурд.
— Подвальчик, — ответил капитан. – Сейчас пообедаю и направлю туда свои стопы.
— Меня, значит, с собой не берешь?
— Нет. Для тебя другое задание имеется, — сказал Конан. – Грув, что ты можешь нам поведать о лавочке, где за человека сто золотых платят.
— Странное заведение, — неуверенно произнес Грув. – Вроде как ищут каких-то четверых незнакомцев. Многие моряки на это дело подвязались. Но нашим я запретил нос с корабля совать. И так неприятностей выше крыши.
— Вот это правильно, — похвалил моряка Конан. – Понял, Сигурд, что надо делать?
— Думаешь лавочка как-то с магами и борделем связана? – спросил ванир.
— Подозреваю, — ответил киммериец. – Ситуация у нас препаршивая, так что нам сейчас любая мелочь важна. Ты там сильно не рискуй. Если раскопаешь что-то интересное, немедля мне доложись.
— Всё сделаю, капитан.
Глава 3.
«О трудностях и невзгодах»
Бирес валялся в своей постели. В хламиде и сандалиях. По правую руку от него стояла чуть початая бутылка вина. Где-то в ногах находилась клетка с мертвой сойкой внутри. Мага одолевала тоска. Беспросветная. Жить не хотелось. Мысль о том, что он попал под контроль непонятного существа, завладевшего телом молодого стражника, сжигала Биреса изнутри.
Маг чувствовал, как постепенно разумная его часть отмирает, уходит в небытие. Раздражение, переполнявшее стигийца, выливалось в приступы гневы. Потом наступала апатия. Бирес точно знал, что именно так и сходят с ума. Утешало лишь, что скоро Ксарти осознает его ничтожность и не преминет избавиться от бесполезного слуги. Смерти маг не боялся. К чему такая жизнь?
Он кинул взгляд на клетку с сойкой. Расстроился. Пнул клетку ногой. Она упала с кровати и закувыркалась по полу. Труп сойки внутри тоже выделывал замысловатые пируэты. Маг вовсе не желал убивать эту девчонку. Ему с ней было хорошо, он даже сумел на время забыть о Ксарти. Зачем она только полезла со своими расспросами? Он и сам не знал, что это вызовет очередной приступ. Бирес был настолько зол в тот момент, что даже сейчас не мог припомнить, как именно он убил девчонку. Было ли ей больно?
— Проклятье! – маг схватил бутылку за горлышко и метнул её в стену. Сосуд разбился. Вниз по стене потекли тонкие струйки красного вина. Они напомнили Биресу кровь. Стало еще поганей.
«Почему этот ублюдок не прикончит меня?! – размышлял маг. – Я ведь совершенно никчемная ищейка. А еще схожу с ума и потому становлюсь опасным. Ну же, Ксарти, где ты?»
Ответа не было.
— Сет с тобой, — махнул рукой маг и сотворил себе еще одну бутылку вина. Уже четвертую. Бирес всё-таки освоил то заклятье. Правда, вино получалось препоганое. Кислятина еще та.
Стигиец сделал несколько глотков, отставил бутыль в сторону и встал с кровати. По ходу бросил заклинание, приводившее одежду в порядок. Подошел к окну, посмотрел на город. Огня из пророчества пока видно не было. Это утешало. Вообще приятное зрелище. Смотришь вот так и кажется, что ничего не произошло. Только маги третьего круга, копошащиеся вокруг поместья, тоску наводят.
— Убил бы, — зло сказал Бирес.
Впрочем, повод для столь благожелательного отношения к собратьям по ремеслу у него имелся.
Позавчера днем шестеро каких-то болванов притащили ему мирно дрыхнувшего пса. Беспородного. Одна радость, что хоть не блохастого. Заявили, что это заколдованный человек и смылись.
Бирес злился на самого себя, что поленился тогда их хорошенько запомнить. Теперь придется искать. Пес и в самом деле оказался человеком. В заклятье, которое на него наложили, Бирес так толком разобраться и не смог. Потому и следовало отловить младших магов и выяснить у них обстоятельства превращения. Вот только он не сомневался, что никому из этой шестерки они не ведомы, иначе бы сразу выложили. Но всё равно проверить стоило.
Вообще с псом дела обстояли, откровенно говоря, погано. Во-первых, он спал. Разбудить его никакой возможности не имелось. Заклятье превращения было каким-то… кривоватым что ли. Бирес очень сомневался, что сможет прервать собачьи грезы без нанесения существенного вреда объекту. Оставалось ждать, пока закончится срок сонного заклинания. По прикидкам мага это должно было произойти через два-три колокола. Нечего сказать, удружили новички. Такими заклятьями слонов надо усыплять, а не собак.