Сказки о 5%
Фабиан волновался, в последний раз репетируя свою речь для завтрашнего собрания. Он всегда желал власти и престижа, и теперь его мечты были близки к реальности. Он был ремесленником, работавшим с золотом и серебром, изготавливал украшения, но ему не нравилось, что приходилось зарабатывать на жизнь своим трудом. Ему нужна была энергия, вызов, и его план был готов. Можно было начинать.
На протяжении поколений люди использовали систему обмена. Человек поддерживал жизнедеятельность своей семьи, изготавливая сам все необходимое, или же специализировался в каком-то определенном ремесле. Излишки продуктов этого ремесла человек обменивал на излишки продуктов труда других ремесленников.
Ярмарочный день всегда был шумным и пыльным, но все равно люди приветствовали друг друга с воодушевлением и особенное удовольствие получали от чувства товарищества и общности. Ярмарка всегда была местом радостным, но в последнее время на ней бывало слишком много народа, слишком много споров, не оставалось времени просто побеседовать. Становилось ясно, что нужна какая-то новая, более совершенная система.
В целом, люди были счастливы и пользовались плодами своего труда.
В каждой общине была создана довольно простая система правления, которая должна была следить за тем, чтобы свободы и права каждого человека были защищены и чтобы никого ни к чему не принуждал против его воли другой человек или группа людей.
Это было единственное предназначение правительства, и местный губернатор пользовался добровольной поддержкой выбравшей его общины.
Однако же, ярмарочный день стал проблемой, которую не так просто было разрешить. Сколько стоит один нож – одну или две корзины кукурузы? Что стоит дороже – корова или тележка?… И т.д. Но никому не проходило в голову ничего лучшего.
И вот, Фабиан объявил: «У меня есть решение проблемы обмена. Приглашаю всех вас завтра, на общее собрание.»
На следующий день был большой сбор на главной площади города, и Фабиан объяснил всем собравшимся суть новой системы, которую он назвал «деньги». Идея звучала отлично. «С чего начнем?»- спрашивали люди.
«Золото, которое я использую в украшениях, - отличный металл. Он не тускнеет, не ржавеет, долговечен… Я отолью из части моего золота монеты, и назовем каждую монету “доллар”.»
Он объяснил принцип действия новой системы, состоявший в том, что эти «деньги» станут настоящим средством обмена, намного более удобным и совершенным, чем натуральный обмен.
Один из губернаторов спросил: «А что, если кто-то найдет золото, и будет делать собственные монеты?»
«Это будет несправедливо!» Но у Фабиана был готов ответ: «Только те монеты, которые одобрит правительство, смогут быть использованы в качестве денег, и на них в знак этого будут стоять специальные отметки». Это казалось резонным и, кроме этого, было предложено, чтобы каждый член общины получил равное количество монет. «Только я заслуживаю большую долю монет,- сказал фабрикант свечек, - все пользуются моими свечками.» «Нет, - возразил фермер, - без пищи не проживешь. Мы, фермеры, должны получить большую часть всех монет». И спор продолжился.
Фабиан дал им поспорить немного, и затем предложил: «Поскольку вы сами не можете придти к соглашению, я предлагаю, чтобы каждый получил от меня столько, сколько попросит. Не будет никаких ограничений, кроме способности вернуть долг. Сколько монет каждый из вас получит сейчас, столько должен и вернуть в конце года.» «А что вы получите за это?»- спросили у Фабиана.
«Поскольку я предлагаю вам услуги, т.е. являюсь источником денег, я имею право на плату за мою работу. Скажем, за каждые 100 монет, которые каждый из вас возьмет у меня, он мне вернет 105 монет за каждый год, в течение которого будет сохранять эту задолженность. Эти 5 монет будут платой мне, и эту плату я назову «процент».
Никто не мог предложить ничего другого, и кроме того, 5% казались совсем небольшой платой за год. Потому на том и порешили. «Приходите на это же место в следующую пятницу, и начнем».
Фабиан не терял ни минутки. Он изготавливал монеты днем и ночью, и к концу недели все было готово. Ко входу в его мастерскую выстроилась целая очередь, и как только губернатор и другие члены правления рассмотрели и одобрили монетки, новая система вступила в действие. Большинство людей просили только несколько монет, чтобы опробовать, каковы «деньги» в действии.
Через некоторое время все пришли к выводу, что новая система – просто чудо, и очень скоро оценили все товары посредством монет или «долларов» из золота. Стоимость каждой вещи в монетах была названа «ценой», и эта цена главным образом зависела от того, сколько труда пришлось потратить, чтобы произвести данную вещь. Если что-то требовало больших затрат труда и времени, цена была высокой, если нет – низкой.
В одном городе жил Алан, единственный часовщик. Его цены были высокими, потому что клиенты были готовы дорого заплатить, чтобы только заполучить его часы.
Затем другой человек начал делать часы, и запросил за них гораздо более низкую цену, чем Алан, чтобы переманить клиентов. Алану тоже пришлось сбросить цену, и затем все их цены поползли вниз, так как оба часовщика старались сделать часы как можно более высокого качества, и просили за них все более низкую цену. Так зародилась истинная конкуренция.
Подобное происходило со строителями, водителями, бухгалтерами, фермерами… В общем, это было повсюду. Клиенты-покупатели всегда выбирали то, что им казалось более подходящим, у них была свобода выбора. Не было никаких искусственных препятствий – вроде лицензий или тарифов, - которые бы не позволяли все новым и новым людям заниматься каким-нибудь бизнесом. Жизненный уровень вырос, и через некоторое время люди уже с удивлением спрашивали себя, как же они обходились раньше без денег.
В конце года Фабиан вышел из своей мастерской и обошел с визитами всех тех, кто был ему должен монеты. У некотрых из них оказалось больше монет, чем они одалживали у Фабиана, но это означало, что у кого-то их было меньше, потому что в самом начале было изготовлено определенное количество монет. Те, у кого оказалось больше монет, чем они занимали, вернули сумму долга и сверх нее – условленные 5 монет на каждые 100 монет долга. Но все равно, вернув долг и проценты, они были вынуждены сразу же снова просить деньги в долг, чтобы продолжать свою деятельность в новой системе.
Остальные же в первый раз удивленно открыли для себя, что у них есть долг, который они не в состоянии возвратить. Перед тем, как снова одолжить им монеты, Фабиан взял в залог что-либо из имущества этих должников, и они начали новый годовой цикл, с намерением раздобыть эти самые 5 добавочных монет, которые оказалось так нелегко найти.
И никто не понял, что в целом страна никогда не могла выйти из задолженности, пока не возвратит все монеты, но даже и в этом случае остается задолженность на эти 5 добавочных монет из каждых 100, которые никогда не были пущены в оборот. Никто, кроме самого Фабиана, не замечал, что заплатить процент было попросту невозможно, - добавочные деньги не существовали в обороте, и следовательно, у кого-нибудь всегда их не хватало.
Конечно, сам Фабиан тоже время от времени тратил несколько монет, но он один не мог расходовать такую сумму, которая бы покрыла 5% экономики целой страны. Были тысячи, миллионы человек, а Фабиан был один. С другой стороны, он оставался обычным ювелиром, живущим весьма безбедно.
В задней части своей лавки Фабиан устроил сейф, и многим людям показалось удобным оставлять часть своих монет в этом сейфе, в целях безопасности. Фабиан брал за это небольшую плату, сумма которой зависела от количества оставляемых монет и от срока, на который их оставляли. Хозяину оставляемых монет он давал расписку на сумму оставленного.
Когда кто-либо шел за покупками, он обычно не носил с собой множество золотых монет. Вместо этого стало обычным платить торговцу одной или несколькими фабиановыми расписками, в зависимости от стоимости покупаемого товара.
Торговцы принимали эти расписки наравне с настоящими деньгами, чтобы потом отнести их к Фабиану и обменять на соответствующую сумму денег. Так расписки начали переходить из рук в руки.
Со временем Фабиан обнаружил, что крайне редко кто-либо действительно приходил к нему и требовал свои золотые монеты.
Он подумал: «Я фактически владею здесь всем этим золотом, и все еще вынужден работать как простой ремесленник. Какой смысл? Есть десятки, сотни человек, которые с радостью платили бы мне процент за право пользования этим золотом, которое хранится у меня и которое его настоящие хозяева практически никогда у меня не забирают.
На самом деле, это золото, конечно, не мое, но оно находится в моем распоряжение, а это – самое главное. Мне уже не нужно изготавливать новые монеты, чтобы одалживать их, я могу использовать те, которые хранятся в моем сейфе.»
Вначале Фабиан был очень осторожен, одалживал только несколько монет за раз и только когда мог быть твердо уверен, что должник их возвратит в срок. Но со временем он начал вести себя более уверенно и одалживать большие суммы.
Однажды у него впервые попросили очень большой заем. Фабиан предложил должнику: «Вместо того, чтоб уносить все эти монеты, можем сделать вклад на ваше имя, а я выдам вам несколько расписок на общую сумму одалживаемых монет.» Должник согласился и ушел с целой охапкой расписок. Должник получил заем, но однако же золото ни на секунду не покидало сейф Фабиана. Когда клиент ушел, Фабиан радостно рассмеялся. Теперь он мог есть пирог и продолжать иметь его в своем распоряжении целехоньким! Он мог одалживать золото, и оно продолжало бы находиться в полном его распоряжении.
Друзья, иностранцы и враги Фабиана нуждались в средствах для осуществления своих планов, - и всегда, когда они могли доказать, что в состоянии возвратить долг, они получали необходимый заем. Простым написанием «расписок» Фабиан мог одалживать во много раз большие суммы, чем стоимость всего золота в его сейфе, и при этом он даже не был хозяином этого золота. Вся операция в целом оставалась надежной, пока настоящие хозяева золота не требовали его возврата и пока поддерживалось доверие людей.
Фабиан вел книги учета дебета и кредита каждого клиента. Этот новый ростовщический бизнес оказался весьма прибыльным.
Его положение в обществе росло почти с той же скоростью, с какой увеличивалось его состояние. Он превратился в важную персону, к нему относились в уважением. В финансовых вопросах его слово было равно воле всевышнего или священной заповеди.
Ювелиры других городов очень заинтересовались деятельностью Фабиана и позвали его на встречу. Он объяснил им свои действия, но настоятельно предупреждал их о необходимости хранить это в тайне.
Если бы план раскрылся, рухнула бы вся система. Поэтому все ювелиры пришли к соглашению сформировать собственный секретный союз.
Каждый ювелир вернулся в свой родной город и начал действовать так, как Фабиан их научил.
Теперь люди принимали расписки ювелиров как нечто равноценное самому золоту, и многие уже отдавали на хранение не золото, а сами расписки - точно так же, как отдавали бы на хранение монеты. Когда один торговец хотел оплатить товар другому торговцу, он просто писал короткую записку Фабиану, в которой просил перевести деньги со своего счета на счет этого второго торговца. У Фабиана занимало всего несколько минут откорректировать записи в своих книгах.
Эта новая система приобрела большую популярность, и записки с распоряжениями о переводе денег начали называть «чеки».
Однажды поздней ночью ювелиры из разных городов снова собрались на секретную встречу и Фабиан рассказал им о своем новом плане. На следующий день была организована встреча со всеми правителями, и Фабиан обратился к ним: «Расписки, которые мы, ювелиры, выдаем нашим клиентам, приобрели большую популярность. Без сомнения, большинство из вас также ими пользуется и находит их весьма удобными.» Правители согласились с этим утверждением, но не видели, в чем здесь может быть проблема и какова причина этого собрания. «Прекрасно, - продолжал Фабиан. – Некоторые расписки уже начинают подделываться фальшивомонетчиками. Этому нужно положить конец!»
Правители были обеспокоены. «Что нам нужно делать?» - спрашивали они. Фабиан ответил: «Мое предложение следующее: прежде всего, давайте сделаем задачей правительства печатать новые билеты, на специальной бумаге, со сложным изощренным рисунком, и каждый билет пусть подписывает сам главный губернатор. Эти новые билеты мы назовем банкнотами. Мы, ювелиры, будем только рады оплатить все расходы на печатание этих банкнотов, потому что это сэкономит нам множество времени на выписывание отдельных расписок.»
Правители задумались: «Ну, что ж, это наш долг и наша работа – предохранять людей от подделок и мошенничества, и этот совет нам кажется вполне разумным.» Таким образом, постановили приступить к печатанию новых «банкнот».
«Далее, - сказал Фабиан, - некоторые люди добывают золото и изготавливают свои собственные монеты из золота. Я предлагаю издать ЗАКОН, который бы предписывал каждому, кто нашел золото, сдавать его. Конечно, такие находки будут оплачены новыми банкнотами и уже имеющимися золотыми монетами.»
Это предложение тоже звучало прекрасно, и без особых раздумий было напечатано большое количество новых, красивых банкнот. На каждой банкноте было напечатано ее достоинство - $1, $2, $5, $10 и т.д. Не такие уж значительные расходы на напечатание банкнот были полностью оплачены ювелирами.
Банкноты были гораздо более удобны в перевозке, и их очень быстро приняли к повсеместному использованию. Однако, несмотря на их популярность, банкноты использовались всего в 10% всего объема платежей в стране. Записи показывали, что в 90% расчетов использовались все те же «чеки».
И начался следующий этап. До сих пор клиенты платили Фабиану за то, что он хранил их деньги. Теперь, чтобы привлечь больше денег в свой сейф, Фабиан предложил своим «вкладчикам» платить 3% на сумму их вклада.
Большинство людей считали, что Фабиан дает деньги в долг под 5%, и что его, Фабиана, заработок на этом составляет 2% разницы. Кроме того, клиенты вообще не задавали много вопросов, потому что получать 3% на свой вклад было гораздо лучше, чем платить за хранение своих денег в надежном месте.
Количество сберегательных вкладов выросло, и с дополнительными деньгами в запасе Фабиан уже мог давать в долг $200, $300, $400… $900 на каждые $100 в монетах и банкнотах, которые действительно хранились у него на вкладах. Ему приходилось быть осторожным, чтобы не превысить отношения 9 к 1, потому что приблизительно один клиент из десяти все же приходил потребовать свои сбережения наличными.
Если бы не нашлось нужной суммы в наличии, когда кто-либо потребовал бы свои деньги, люди могли начать подозревать, потому что сберегательные книжки показывали абсолютно точно, сколько денег было положено на хранение.
Кроме этого, на каждые $900 в бухгалтерских счетах, которые Фабиан одалживал, собственноручно выписывая расписки, он мог требовать до $45 процентов (45 = 5% от 900). Когда долг возвращался с соответствующими процентами ($945), $900 взаимосокращались в колонке дебита и Фабиан оставлял себе $45 своего процента. Таким образом, ему было более чем выгодно платить $3 процентов на каждые $100, положенных на вклад, которые никогда не покидали его сейфа. Это значило, что с каждых $100, положенных на хранение в самом начале, он мог получить 42% прибыли, тогда как большинство было уверено, что он зарабатывает на этом только 2%. И все остальные ювелиры делали то же самое. Создавали деньги из ничего, одним простым росчерком пера, и кроме того зарабатывали на этом процент.
Правда, они не печатали сами банкноты, их печатало правительство и вручало ювелирам для распространения. Единственным расходом Фабиана была небольшая сумма, выплачиваемая за напечатание банкнот. Однако ювелиры создавали деньги из «кредита», который создавался из ничего, и кроме того, на него еще накладывали процент. Но большинство людей было уверено, что обеспечение деньгами было функцией правительства. Также верили, что деньги, которые одалживал Фабиан, были деньгами, которые кто-то положил на хранение. Хотя в этом и было нечто странное: никакой вклад не уменьшался, когда Фабиан давал заем. Если бы все вкладчики захотели одновременно забрать свои вклады, обман был бы раскрыт.
Не было проблем, если даже кто-то просил заем и в монетах или в банкнотах. Фабиан просто объяснял правительству, что по причине увеличения населения или роста производства ему необходимо больше банкнот, и получал их, в обмен на уплату скромной стоимости печати.
В один прекрасный день один человек, который имел привычку много размышлять, пришел с визитом к Фабиану. «Эта прибавка процента неправильна, – сказал он. – За каждые $100, которые вы даете в долг, вы просите уплатить вам $105. Эти добавочные $5 никогда не могут быть уплачены, просто потому, что они не существуют.
Многие фермеры производят пищу, многие фабриканты производят товары, и так далее, и только вы производите деньги. Предположим, что существует только двое нас, предпринимателей, во всей стране и что мы производим товары для всего остального населения. Мы просим у вас взаймы по $100 каждый, расходуем $90 на материалы и заработную плату рабочим, и остаемся с $10 прибыли, которая составит нашу зарплату. Это значит, что покупательная способность всего населения составит $90 + $10 умноженные на 2, т.е. в итоге $200. Но чтобы заплатить вам, нам нужно продать нашу продукцию за $210. Если один из нас преуспеет и продаст все произведенное за $105, то второй предприниматель может ожидать получить только $95. (Если покупательная способность $200 и один из предпринимателей получает$105, то на руках у покупателей остается только $95, которые они могут заплатить второму предпринимателю). И кроме того, часть товаров не смогут никогда быть проданы, потому что у людей на руках не останется денег для их покупки.
Продав свои товары за $95, второй предприниматель останется должным вам $10, и будет вынужден снова просить в долг, чтобы заплатить их. Такая система просто не может существовать.»
Человек продолжал: «Без сомнения, вы должны выпускать денег на сумму $105, т.е. $100 для меня и $5 – на ваши собственные расходы. Таким образом, в обороте будут необходимые $105, и долг может быть уплачен.»
Фабиан молча выслушал посетителя и в заключение сказал: «Финансовая экономия – очень глубокая и многосторонняя наука, друг мой, и для изучения всех ее сторон нужны годы. Предоставьте мне заботиться о всех этих делах, и займитесь своими. Вам необходимо добиться большей эффективности, увеличить производство, уменьшить расходы и стать таким образом лучшим предпринимателем. Я всегда буду к вашим услугам, чтобы помочь вам в этом.»
Посетитель ушел не переубежденным. Что-то было не в порядке в деловых операциях Фабиана, и человек чувствовал, что не получил прямого ответа на свой вопрос.
Однако, большинство населения верило слову Фабиана. «Он – эксперт, а все остальные, должно быть, ошибаются. Смотрите, как развилась страна, как выросло наше производство. Лучше позволим ему и впредь заниматься этими вопросами.»
Чтобы платить проценты на займы, коммерсанты были вынуждены поднимать цены. Население, которое работало за зарплату, жаловалось, что заработки очень низкие (теперь, когда цены выросли, они могли купить меньше на заработанные деньги). Предприниматели отказывались платить больше своим работникам, мотивируя это тем, что это их разорило бы. Фермеры не могли получить справедливую цену за свою продукцию. Домохозяйки же жаловались, что продукты питания немыслимо дороги.
И в конце концов часть населения провозгласила «забастовку» - нечто такое, о чем раньше и не слыхивали. Еще часть населения впала в нищету, и у их родных и друзей не было средств, чтобы помочь им. Большинство забыло о реальных богатствах, простиравшихся вокруг, - о плодородных землях, больших лесах, природных ископаемых и домашнем скоте. Эти люди не могли думать ни о чем другом, кроме как о деньгах, которых, похоже, всегда не хватало. Но они никогда не ставили под сомнение банковскую систему. Они верили, что правительство держит все это под контролем.
Некоторые люди объединили имевшиеся у них в наличии деньги и образовали компании по займу или «финансовые компании». Они могли получить 6% и больше, что было лучше, чем предложенное Фабианом, но они могли дать в долг только те суммы, которые у них были, - у них не было возможности создавать деньги из ничего, просто вписывая в книгу бухгалтерские расчеты.
Эти финансовые компании начали беспокоить Фабиана и его друзей, и они сами создали свои собственные финансовые компании. В большинстве случаев они попросту купили другие компании прежде, чем те успели развернуть свою деятельность. И очень скоро все финансовые компании принадлежали Фабиану и его коллегам или же контролировались ими.
Экономическая ситуация ухудшилась. Те, кто работал за зарплату, были уверены, что их шефы много зарабатывают. Хозяева же компаний говорили, что работники очень ленивы и не отрабатывают сполна весь свой день. Все обвиняли друг друга. Правительство не могло найти выхода, а кроме того, самой насущной проблемой казалось победить растущую нищету.
Тогда правительство разработало льготные схемы и издало законы, принуждающие людей принять в них участие. Это породило недовольство у многих, кто был привержен к старому обычаю помогать ближним добровольно.
«Эти законы – не что иное, как узаконенное воровство. Забирать что-либо у одного человека против его воли, независимо от конечной цели, - ничем не отличается от грабежа.»
Но каждый чувствовал себя беззащитным и не хотел идти в тюрьму за неуплату. Эти льготные схемы в начали дали некоторое облегчение, но со временем проблема нищеты снова обострилась, и нужно было еще больше денег для ее решения. Стоимость льготных схем увеличилась и увеличилась численность правительства.
Большинство правителей были людьми честными, они старались поступать наилучшим способом. Им не нравилось просить деньги у своего народа (увеличивать налоги), и в конце концов у них не оставалось другого выхода, кроме как просить заем у самого Фабиана и его коллег. Но они не представляли, как смогут отдать этот заем.
Между тем, ситуация ухудшалась. Родители уже не могли оплачивать учебу своих детей. Не хватало денег на оплату врачей, и транспортные фирмы банкротились одна за другой.
Правительство было вынуждено брать эти расходы на свой счет. Учителя, врачи и многие другие категории работников превратились в государственных служащих.
Мало кто был удовлетворен своей работой в этом новом качестве. Они получали вполне разумную зарплату, но потеряли индивидуальность, превратились в детали гигантской машины.
Не было простора для инициативы, мало ценились усилия. Доходы таких служащих были неизменными, и могли вырасти, только когда кто-то рангом выше уходил на пенсию или умирал.
Отчаявшиеся правители решили просить совета у Фабиана. Его считали мудрецом, искушенным в решении финансовых проблем. Фабиан выслушал их объяснения возникших проблем, и ответил: «Многие люди не могут сами разрешить свои проблемы – им нужен кто-то, кто бы сделал это за них. Конечно, вы согласитесь с тем, что большинство людей имеет право быть счастливыми и обеспеченными всем необходимым для жизни. Один из наших великих лозунгов – «Все люди равны» – не так ли?
Итак, единственный способ сбалансировать порядок вещей – это взять излишки средств у богатых и отдать их бедным. Введите систему налогов. Чем больше денег у человека – тем больше он должен платить. Берите налоги с людей по их способности платить и раздавайте эти деньги по потребностям. Школы и больницы должны быть бесплатными для тех, кто не может оплатить их.»
Он произнес целую речь о великих идеалах и закончил словами: «А, кстати, не забудьте, что вы все мне должны. Вы просите взаймы уже давно. Но я хочу помочь вам, и потому, в качестве исключения и только для вас – разрешаю вам платить мне только проценты. Оставим всю сумму в качестве долга и платите мне только проценты на нее.»
Правители вышли с этого собрания и, долго не раздумывая над предложениями Фабиана, ввели большой налог на прибыль – чем больше человек зарабатывал, тем больше была его фискальная сумма, которую он должен был платить. Никому это, конечно, не понравилось, но все вынуждены были платить налоги или отправляться в тюрьму.
Новые налоги заставили коммерсантов снова поднять цены. Те, кто работал за зарплату, потребовали повысить ее, что привело к закрытию одних предприятий и к замене людей машинами на других. Это вызвало дополнительную безработицу и заставило правительство расширить льготные схемы и увеличить количество выплачиваемых пособий по безработице.
Были введены тарифы и другие защитные механизмы, которые контролировали определенные отрасли промышленности и поддерживали занятость. Некоторые люди даже задавались вопросом, какова была цель производства – производить товары или просто предоставлять работу.
Между тем, общая ситуация ухудшалась. Попытались ввести контроль заработной платы, контроль цен и другие виды контроля. Правительство старалось добыть больше денег с помощью налога на торговлю, начислений на зарплату и всевозможных других налогов и начислений. Кто-то даже подсчитал, что на пути от сбора урожая пшеницы до появления буханки хлеба на домашнем столе на нее накладывалось около 50 различных налогов.
Выдвинулись отдельные «эксперты» и некоторые из них были избраны в правительство, но после каждого ежегодного совещания не вырабатывалось никаких решений проблемы, кроме привычной «новости», что нужно «реструктурировать» налоги. И всегда после очередного «реструктурирования» общая сумма налогов увеличивалась.
Фабиан начал требовать уплаты процентов, и все большая и большая часть собранных налогов шла на их уплату.
Тогда вступила в действие партийная политика – люди начали обсуждать, какая партия могла бы наилучшим образом решить их проблемы. Обсуждали личностей, идеи, лозунги, все, что угодно, кроме реальной проблемы. Совещательные органы не находили выхода из ситуации.
В одном городе сумма процента на долг превысила сумму собранных за год налогов. Во всей стране росла сумма неуплаченных процентов на долг – уже налагался процент на неуплаченный процент.
Постепенно большая часть реальных богатств страны была куплена или контролировалась Фабианом и его друзьями-ювелирами, и вместе с этим все больше контролировалось население страны. Однако, этот контроль еще не был полным. Фабиан знал, что не может чувствовать себя уверенным и управлять ситуацией, пока каждый человек в стране не будет полностью контролироваться.
Большинство из тех, кто сопротивлялся системе, были заставлены замолчать под финансовым нажимом или публично осмеяны. Чтобы добиться этого, Фабиан и его друзья купили большую часть периодичных изданий, теле и радиовещательных компаний. И для работы на них тщательно отбирали людей. Большинство из избранных для этой работы искренне хотели улучшить мир, но так никогда и не поняли, что их всего лишь использовали. Все решения, которые они выносили, всегда относились лишь к побочным проявлениям проблемы и никогда – к ее причинам.
Было много периодичных изданий – одно «левое», одно «правое», одно – для рабочих, одно – для хозяев предприятий и т.д. Неважно, к какой группе вы относились и во что верили – главное, не давать вам задуматься над реальной проблемой.
План Фабиана был близок к завершению – вся страна была должна ему. Имея под своим контролем образование и средства информации, он мог контролировать умы людей. Они могли думать только то и верить только в то, что он хотел, чтоб они думали и во что верили. Средства массовой информации жестко определяли темы споров и размышлений.
Когда у человека намного больше денег, чем он может потратить на свои удовольствия, - какой еще вызов от жизни может волновать его? Для людей с ментальностью правящего класса ответом будет власть. Абсолютная и полная власть над другими человеческими существами. Идеалисты были отобраны для средств массовой информации и для правительства, но для осуществления реального контроля Фабиан отбирал тех, у кого была ментальность правящего класса.
Большинство остальных ювелиров пошли по тому же пути. Они познали изобилие и пресытились им. Им нужен был вызов, новые эмоции, новые ощущения, и власть над массами превратилась для них в захватывающую игру.
Они считали себя выше остальных людей. «Править - наше право и наш долг. Массы не знают, что для них хорошо и что плохо. Они нуждаются в том, чтобы кто-то ими руководил и их направлял. Править – наше врожденное право.»
По всей стране у Фабиана и его друзей было множество ломбардов и ссудных лавок. Конечно, все они были частной собственностью и имели разных хозяев. Теоретически, существовала даже конкуренция между ними, но на практике все они работали вместе. Убедив часть правительства, они учредили организацию, которую назвали Центральный Денежный Резерв. Им даже не пришлось использовать для этого собственные деньги – они создали кредит на базе части вкладов населения.
Эта организация должна была регулировать источники денег и принадлежать правительству. Но странным образом ни один член правительства, ни один государственный служащий не был допущен в Совет Директоров.
Правительство перестало занимать деньги для страны у Фабиана и начало использовать систему бонов, работающую напрямую с Центральным Денежным Резервом. Гарантией возврата долга, которую предложило правительство, была сумма налогов, которую ожидали собрать в наступающем году. Это было именно тем, что задумал Фабиан, – удалить все подозрения от его персоны и направить все внимание на правительственную организацию, которая не имела бы с ним ничего общего. Однако же за сценой контроль оставался по-прежнему в его руках.
Косвенным образом Фабиан имел такое влияние на правительство, что оно было вынуждено следовать его указаниям. Фабиан часто хвастался: «Позвольте мне контролировать казну государства и мне не будет никакого дела до того, кто в нем издает законы». Ему было безразлично, какая партия стояла у власти. Фабиан контролировал деньги, кровь нации.
Правительство получило деньги, но на каждый заем всегда и обязательно накладывался процент. Все больше и больше тратилось на льготные программы и на пособия по безработице, прошло совсем немного времени до того момента, когда правительству было уже крайне трудно выплачивать проценты с долга, не говоря уже о самой сумме долга.
Но все еще слишком многие задавались вопросом: «Деньги – это система, придуманная человеком. Поэтому безусловно деньги должны стоять на службе у человека, а не наоборот, не человек должен служить деньгам.» Однако каждый раз все меньше и меньше людей поднимали этот вопрос, и их голоса терялись в общем безумном поиске несуществующих денег для уплаты процента.
Менялись правительства, политические партии, но сама политика продолжалась. Неважно, какое правительство было «у власти», конечная цель Фабиана приближалась с каждым годом. Политика всей остальной части населения ничего не значила. Люди платили налоги уже на пределе, они не могли платить больше. Назревал подходящий момент для заключительного хода Фабиана.
10% денег все еще существовали в форме монет и банкнот. Это нужно было изменить так, чтобы не возбуждать подозрений. Пока люди использовали наличные деньги, были свободны покупать и продавать так, как им хотелось, - они все еще контролировали в известных пределах свою жизнь.
Но не всегда было безопасно возить с собой монеты и банкноты. Чеки не принимались за пределами данной страны. И потому шел поиск более удобной системы. У Фабиана снова был готов ответ. Его организация выдала каждому пластиковую карточку, на которой было имя человека, его фотография и идентификационный номер.
Где бы ни была представлена к оплате эта карточка, коммерсант мог позвонить на центральный компьютер, чтобы проверить наличие кредита. Если кредит был, владелец карточки мог покупать спокойно, конечно, в определенных пределах.
Вначале людям было позволено тратить кредитованные деньги только в небольших количествах, и если этот кредит погашался в течение того же месяца, не взимались никакие проценты. Это было прекрасно для тех, кто работал за определенную зарплату, но как же быть с предпринимателями? Им нужно было устанавливать станки, закупать сырье, производить товары и платить зарплату рабочим, продавать произведенный товар. И только после этого они могли оплатить кредит. Если этот срок превышал месяц, на кредит налагалось 1,5% за каждый месяц отсрочки. И в сумме это доходило до 18% в год.
У предпринимателей не было другого выхода, кроме как добавлять 18% к цене продажи их товара. Но эти деньги –т.е. добавочный кредит 18% - никому не были ссужены, а значит, их просто не было в обращении. В масштабах всей страны перед предпринимателями стояла невыполнимая задача заплатить $118 за каждые ссуженные им$100, но эти дополнительные $18 никогда не были введены в систему, просто не существовали.
Фабиан и его друзья еще более упрочили свое положение в обществе. На них смотрели как на опору надежности. Все их высказывания, относящиеся к области финансов и экономики, воспринимались с религиозным почтением.
Под гнетом все более высоких налогов многие маленькие фирмы разорились. Для многих областей деятельности начали требовать специальные лицензии, и таким образом остающимся действующими фирмам было уже трудно заниматься этими видами бизнеса. Фабиану принадлежали или им контролировались все крупные компании, у которых были сотни филиалов или дочерних фирм. Казалось, что все эти фирмы конкурируют между собой, однако же Фабиан контролировал их все. С временем все остальные конкуренты были вынуждены уступить и закрыть свои предприятия. Сантехников, плотников, электриков и большинство других мелких предприятий постигла та же участь – их сожрали крупные компании, принадлежащие Фабиану, за которыми всегда была поддержка правительства.
Фабиан стремился к тому, чтобы его пластиковые карточки полностью заменили монеты и банкноты. Его план был следующим: когда все монеты и банкноты уйдут из обращения, только те предприятия и коммерческие организации, которые будут использовать компьютерную карточную систему, смогут продолжать работать.
Он планировал, что время от времени люди будут терять карточки и, следовательно, не смогут потреблять, продавать и покупать, до тех пор пока не пройдут повторную идентификацию. Он хотел ввести закон, который дал бы ему полный контроль, - закон, который бы обязывал каждого человека иметь идентификационный номер, вытатуированный на руке. Этот номер был бы видим только в специальном свете, источник которого был бы связан с компьютером. Каждый отдельный компьютер был бы связан с центральным компьютером, таким образом, Фабиан смог бы знать все обо всех.
________________________________________________________
Кстати, в финансовом мире для этой системы использовался специальный термин – «банкование с частичным резервированием».
История, которую вы читаете, безусловно, вымышлена.
Но если вы находите, что она слишком уж похожа на реальность и хотите знать, кто такой Фабиан в реальной жизни, для начала неплохо было бы изучить действия английских ювелиров 16 и 17 века.
Английский Банк ведет начало своей деятельности с 1694 года. Король Вильгельм Де Оранж находился в весьма стесненных финансовых обстоятельствах в результате войны с Францией. Ювелиры «одолжили» ему 1,2 миллиона фунтов стерлингов (неслыханная сумма в те времена) на определенных условиях:
а. Процент должен был составлять 8%. Нужно помнить, что Карта Магна запрещала брать процент с долга под страхом смертной казни.
б. Король должен был предоставить ювелирам личное королевское письмо для банка, которым разрешал бы им выдавать кредиты.
До этого все их операции по выдаче расписок на большие суммы денег, чем они имели в наличии на вкладах, были противозаконны. Королевское письмо узаконило их.
В 1964 Вильям Паттерсон получил это королевское письмо для Английского банка.
Цитаты:
Британская Энциклопедия, 14 издание . «Банки создают кредит. Было бы ошибкой полагать, что банковский кредит составляют денежные вклады, находящиеся в банке. Банковская ссуда – это явная добавка к денежной массе, находящейся в обращении в обществе.»
Лорд Актон, лорд-Начальник Юстиции Англии, 1875. «Битва, которая проходит через века и в которой рано или поздно предстоит сразиться, - это сражение людей против Банков.»
Мистер Реджинальд МакКенна, президент Банка Мидланд в Лондоне. «Меня пугает, что простые граждане не желают знать тот факт,что банки могут создавать и уничтожать деньги по своему желанию. И то, что банки контролируют кредит нации, руководят политикой правительства, и держат в своих руках судьбы людей.»
Сэр Филлип А. Бенсон, президент ассоциации американских банкиров, 8 июня 1839. «Нет более прямого и надежного способа захватить контроль над нацией, чем через ее систему кредитования (через ее деньги)».
Газета для банкиров США, 25 августа 1924. «Капитал должен защищать себя всеми возможными формами, комбинируясь и используя законодательство. Возвращения задолженностей вообще необходимо требовать, но возвращения бонов и ипотечных кредитов нужно требовать как можно быстрее. Когда по судебным процессам люди теряют свои дома и имущество, они становятся более уязвимыми и контролируемыми, и становится легче управлять с помощью твердой руки правительства, наложенной через центральную монетарную власть, под контролем крупнейших финансистов.
Эта истина уже хорошо известна нашим надежным людям, которые сейчас принимают участие в формировании финансовой империи, которая будет править миром.
Разделяя массу избирателей на отдельные группы с помощью многопартийной политической системы, можем добиться того, чтоб они расходовали свою энергию, сражаясь в вопросах, которые на самом деле не имеют принципиальной важности. Таким образом, действуя осторожно и незаметно, можем добиться для нас всего того, что было так хорошо запланировано и так успешно реализовывалось.»
Сэр Деннисон Миллер, во время одного из своих интервью в 1921, когда его спросили, правда ли, что он во годы Первой мировой войны финансировал Австралию на сумму $700 миллионов, через Коммонвелз банк, - ответил: «Да, это правда, и мог бы вложить в страну подобную сумму и сделать так, чтобы война продолжалась.» Когда же его спросили, была ли эта сумма в распоряжении для производительных целей в данную эпоху, эпоху мира, он ответил: «да».
Из «Верните нашу добычу», N 2, автор – Лен Клампетт: «Необходимо иметь в наличии четыре главных условия, чтобы развивался оплачиваемый труд:
- - Собственно объем работ.
- - Необходимые материалы.
- - Рабочая сила, которая бы выполняла эту работу.
- - Деньги, чтобы оплачивать выполненную работу.
Если нет хотя бы одного из этих условий, не может быть выполнена никакая работа. Это абсолютно саморегулирующаяся система. Если есть объем работ, и нужные материалы, и люди, которые готовы выполнять эту работу, то все, что нам остается, - это создать деньги. Совершенно просто.
Спросите себя, почему возникли экономические депрессии. Единственное, чего недоставало обществу, - это денег, чтобы покупать товары и услуги. Объем работ все еще был в наличии. Материалы никуда не исчезали, и товары были легко доступны в магазинах или же могли быть произведены в обмен на деньги.»
Цитата из письма братьев Ротшильд, написанного из Лондона к одной банковской фирме в Нью-Йорк 15 июня 1863 года: «Те немногие, кто в состоянии понять систему (чеков и кредитов) будут так заинтересованы в ее возможностях или так зависимы от ее услуг, что от этой группы можно не ожидать никакого сопротивления. Между тем, с другой стороны, большая часть людей будет неспособна по своему уровню умственных способностей понять огромные преимущества, которые капитал извлекает из этой системы, и они будут нести свое бремя, возможно, даже не подозревая, что эта система враждебна (что она наносит ущерб) их интересам.»
Следующая цитата была перепечатана в США, в газете «Айдахо лидер» 26 августа 1924 года, и была дважды зачитана в Хансарде: доктором философии Джоном Эвансом в 1926 году и доктором философии М.Д.Кованом на конференции 1930.1931 года.
В 1891 году американским банкирам и их агентам был разослан конфиденциальный циркуляр, содержащий следующие заявления:
«Уполномочиваем наших агентов по заемным операциям в западных штатах предоставлять наши фонды под гарантию недвижимой собственности, с истечением срока займа 1 сентября 1894 года и ни днем позже этой даты.
Первого сентября 1894 года не возобновлять займ ни при каких условиях.
Первого сентября мы потребуем наши деньги, исполним ипотечные условия и станем кредиторам владеющими землей.
Мы сможем завладеть двумя третями всех ферм к западу от Миссисипи и тысячами ферм также и на востоке от Большого Миссисипи, установив наши собственные цены.
Также сможем завладеть тремя четвертями ферм на западе и деньгами всей страны.
Следовательно, фермеры превратятся в арендаторов, как в Англии.» (Арендовать = брать в пользование на определенный срок за деньги. Фермеры теряли право собственности на свои земли посредством этого маневра, таким образом были вынуждены “арендовать” земли, чтобы обрабатывать их, выплачивая банкирам соответствующую арендную плату).
Из «Верните нашу добычу» N 2.
В Соединенных Штатах выпуск денег контролируется Собранием Генерального Резерва. Это не правительственная организация, а собрание частных банкиров. Большинство считает, что федеральный резерв должен быть федеральной же организацией национального правительства. Но это не так. В 1913 году президент Вудро Вильсон подписал декрет, которым создал федеральный резерв и обрек население своей страны на долговое рабство до тех пор, пока не наступит момент для народа очнуться от своего оцепенения и свергнуть эту алчную тиранию…»
«Чтобы понять, как действует выпуск денег в обществе, можно привести пример, сравнив деньги, находящиеся в обороте в экономике, с железнодорожными билетами. Эти билеты напечатаны в типографии, и типографии уплачено за ее работу. Типография никогда не предъявляет права собственности на напечатанные ею билеты… И мы даже не можем себе преставить железнодорожную компанию, которая отказала бы предоставить пассажирам места в поезде на том основании, что не было напечатано достаточное количество билетов. По тем же самым причинам, правительство не должно отказывать людям в праве доступа к нормальной коммерции, таким образом исключая этих людей из экономического процесса, только потому, что у него «нет достаточного количества денег (бумажных и металлических)» (Подобно железнодорожной компании, просто нужно заказать печать недостающего количества денег.)
Предположим, правительство просит у банков взаймы $10 миллионов. Банкирам это будет стоить всего-то несколько сотен долларов – напечатать денежную массу – и еще несколько – провести по бухгалтерии. Вы полагаете справедливым, если наши граждане должны ежедневно бороться за каждый цент на поддержание своих семей и очагов, тогда как банкиры жиреют на этих льготах?
Кредит, созданный Правительственным банком, лучше кредита Частных банков, потому что в данном случае нет необходимости сбора налогов, чтобы получить обратно деньги у людей, и нет никакого побочного процента, который увеличивает расходы. Публичное сооружение, построенное на деньги кредита Правительственного банка, - это актив, и он является заместителем денег, которые были созданы в момент завершения работ.
Никакие наши проблемы не исчезнут до тех пор, пока мы не исправим систему создания, распределения и обращения денег. Как только эта задача будет разрешена, все части встанут на свое место.
Каждый из нас может помочь этой истории изменить ее курс.
Первое – это научить людей. ОЧЕНЬ НЕМНОГИЕ знают об этом или даже понимают смысл этой информации. Пожалуйста, помогите распространитьэту информацию внутри и вне Интернет.
Расследуйте сами эту тему, чтобы понять ее лучше.
Объединяйтесь с единомышленниками, которые также хотят вернуть контроль над правительствами народу. Правительство является слугой своего народа. Мы не являемся слугами правительства! Они должны исполнять нашу волю, волю народа.
Вне зависимости от Вашей партийной принадлежности, воздействуйте с вашими местными представителями власти, настаивая, чтобы они расследовали и корректировали денежную систему. (Возможно, их еще необходимо многому научить в этом отношении!) Вы можете сделать это по Е-мейл, письмом, по телефону или в личной беседе.
Сказка про диктатуру
В библиотеке сайта есть статья с названием “Хочу весь мир и еще 5%” . Про банкиров. Это сказка, где на очень простом сказочном примере поясняется как работает современная финансовая система США. Точнее - общемировая финансовая система, ибо финансовая система США стала уже общемировой паутиной, включающей в себя почти все финансовые потоки. Сказка лежала давно, но как-то никто особо её не замечал. Но вдруг пробило. Кто-то сослался на форуме, кто-то прочитал, да не понял, зашёл спор и вот уже на нескольких форумах идёт бурное обсуждение. Вдруг выяснилось, что сказка неимоверно искажает действительность! Тема классовой борьбы не раскрыта, а главные злодеи капиталисты-эксплуататоры не просто остались в тени, а вообще выставлены положительными героями, “белыми и пушистыми\". Наиболее активный критик сказки пытался даже найти недостающие 5% внутри 100% денежной массы! Мне пришлось поучаствовать в дискуссии в надежде на то, что уж путаницу с элементарными лишними 5% можно как-то распутать за конечное время. Но всё оказалось сложнее. Идеология не требует доказательств. Она требует веры. И если уж с 5% сказка не напутала, то “скрыла” хищную сущность капитализма и направила “борьбу пролетариата” в ложное русло. Конечно, ничего особенного сказка не скрывала. И “пролетариату” совершенно “по-барабану” какие-то сказки. У него уже телевизор есть кроме цепей. Ну не был её автор коммунистом, возможно и про Маркса слышал только в страшилках американского кино. Просто автор писал о другом. О долге, который навис над американской нацией (да и над всем миром) перед частной банковской системой. Мне не жаль американскую нацию, которая имела глупость посадить себе на шею Ротшильда, но поскольку планы (да и реальное влияние) Ротшильда очевидно шире, нежели границы США, то сказка представляет интерес и для представителей других народов. Нас в том числе.
Вообще смысл сказки прост до предела. Ввод денег в экономику страны происходит только путём кредита. И поскольку денежная масса ограничена именно этим кредитом, то процент по кредиту не может быть выплачен принципиально. Ну откуда взяться лишним 5%, который банк устанавливает при ссуде, если вся денежная масса образуется только в качестве кредита этого банка? Факт, что в системе нет иного источника денег (грубо говоря второго или третьего печатного станка) однозначно приводит к выводу, что процент по кредиту не может быть возвращён банку эмитенту в срок принципиально. По закону сохранения общей денежной массы. Не смотря на число оборотов этой массы внутри финансовой системы за год, инфляционных или иных явлений. Процесс постоянного накопления общего долга просто является результатом самой процедуры ввода денег в оборот через кредит. К чему это реально привело, показывает первый график. Долг американцев достиг 44 триллионов из которых 35 триллионов - долг внутренний. Как происходило накопление такого долга - тоже не составляет секрета:
Агрегат М3 - это общая денежная масса в обороте (не только наличная, составляющая порядка 10% от общей!). Сейчас эта масса составляет около 10 трл. долларов и с марта этого года ФРС перестал публиковать данные по этому важнейшему параметру экономики. Процентная ставка составляет 5,25%. Желающие могут прикинуть на калькуляторе размер ежегодного обслуживания долга, которая накладывает такая масса долларов, выпущенная в оборот в результате кредита. Это более военного бюджета страны. Сама финансовая система устроена так, чтобы постоянно происходил процесс накопления долга населения перед банкирами, его возврат принципиально невозможен. Более подробно реальную ситуацию с долгами описывает статья Шелдона Эмри. “Миллиарды – банкирам, долги – народу\". А историю банков можно узнать здесь .
Принципы работы финансовой системы не должны вызывать вопросов. Они достаточно известны. “Операции с частичным резервированием” - так называют сами банкиры процесс кредитования без наличия достаточных активов у самого банка. Банк даёт в долг “несуществующие” деньги. Создание денег в экономике именно такой операцией и обеспечивается. Но какая конечная цель у подобной системы? Если бы банкиры потребляли в конце концов те средства, которые получали в результате ссуживания несуществующих первоначально денег, то система бы была сбалансирована и не приводила бы к накоплению долга. Банкиры возвращали бы 5% в оборот своими тратами и должник имел бы возможность их “найти” в обороте и вернуть. Однако ситуация иная. Банкиры предпочитают не тратить эти деньги, а копить долг. К тому же потратить 5% от всего денежного оборота страны - задача практически невыполнимая. 500 млрд. долларов ежегодно - эта такая, понимаете, сумма, что её не съесть. Бриллиантами не надеть и яхтами не прокатать. К тому же речь идёт уже о значительно большей сумме, нежели годовые проценты с оборота денежной массы. Полный (накопленный!) долг - это 35 триллионов и проценты уже капают с них. “Накапывает” более полутора триллиона в год. Можете себе представить как их можно потратить? В частном порядке?
Естественно, таким образом, что вопрос о смысле долга становится центральным. И речь уже не о сумме долга. Это частность. Вопрос в другом. Зачем деньги банкирам, которые и так их сами создают? Вопрос может показаться кому-то глупым. Ведь деньги есть стоимость! Да, но только тогда, когда она используется в обмене. Банкирам же не нужны товары по стоимости военного бюджета целой страны. Что же надо этим банкирам? Зачем им этот постоянно растущий долг, который никогда не может быть оплачен? Сказка даёт ответ. Идёт перераспределение крупной собственности. Всё большая часть национальных богатств переходит в руки “финансистам” в качестве оплаты долга. Земля и заводы, порты и пароходы, нефтяные и золотые месторождения… Не деньги интересуют банкиров, которые, как они знают лучше всех, представляют собой лишь бумажки с цифрами, а производственный потенциал страны, земля и её ресурсы, то есть реальные, а не бумажные богатства. Заводы переходят из рук обычного промышленного капиталиста (\"смертельного врага” пролетариата) в руки банкирской мафии. То, что она представляет собой именно мафию, описано в статье “Банки-убийцы\". Это практически криминальный бизнес и построен он на тех же законах, вплоть до использования этнических и религиозных принципов. Однако размер и влияние его таковы, что он подминает под себя всю государственную систему, модифицируя законы под свои нужды. Только поэтому его нельзя назвать криминальным в полном юридическом смысле слова, хотя отдельные нарушения закона, вплоть до убийств эта мафия вполне допускает при необходимости.
Но сказать, что банкирам нужны средства производства ещё не значить ответить на вопрос о смысле используемой системы. Поскольку следует следующий вопрос - зачем? Ведь им не съесть заводы, не съесть производимые ими товары. Вопрос становится всё более философским. Зачем человеку, точнее вполне конкретному клану банкиров, контроль над промышленным потенциалом целой страны или даже всего мира? Контроль над всем этим даёт реальную власть над всем обществом. В этом и смысл всей затеи с неоплачиваемым долгом. Сказка тоже даёт такой ответ, но не обосновывает его достаточно ясно. Банкирам нужна власть и вся современная финансовая система была построена именно с этой конечной целью. Но опять же, для многих читателей сказки, “политэкономически подкованных” Марксом, становится непонятным смысл захвата власти банкирами. Вот если захватить власть пролетариату, то да. Это понятно. А вот банкирами? Им-то зачем? Получение прибыли - дело понятное и вопросов не вызывает, даже если эта прибыль превышает размером все возможные потребности человека. Жадность - это вроде как естественно. А вот стремление к власти - нет. Это же Марксом не описывалось, в списке используемых постулатов не присутствует, следовательно не должно учитываться. Однако должно. Это я и попробую сейчас доказать.
Начать придётся издалека. Экономика базируется на мотивированном поведении человека, а эти мотивации требуют своего объяснения. Даже стремление к наживе, которое уже признаётся двигателем капиталистической экономики. Маркс это постулировал и потому никто даже из марксистов спорить тут не будет. Я же посмею этот постулат подвергнуть сомнению и спросить (противным голосом Жванецкого) - а почему, собственно? Страсть к накоплению есть не только у человека. Даже белочка по осени озабочена собиранием запасов на зиму. Её тоже вдруг обуревает страсть к накопительству и стяжательству - собирает ягодки, орешки, грибы… Больше чем может съесть. И ведь не голодная - осенью полно плодов. Так почему? Тут ответ, казалось бы, очевиден. Зима на носу, зимой грибов не собрать вот и запасается. Такая вот умная? Нет. Инстинкт такой. Выработался миллионами лет эволюции. “Глупые” белки, которые не запасались, до наших дней не дожили. А те, что вдруг начинали вести такую бурную деятельность в результате необъяснимой “страсти к накопительству” по осени, выжили зимой и дали потомство. Их потомство сохранило такую “страсть\", закрепило в генах. Это и называется инстинкт - опыт предков, закреплённый в генах и выражаемыйнепреодолимым желанием к определённой деятельности. Даже годовалая белка, ничего не зная про будущую зиму испытывает эту страсть с собирательству.
Теперь обратим взгляд на человека. Человек умнее животного. Но лишён ли он инстинктов? Был бы лишён, не давал бы потомства. Инстинкт “запасания продуктов на зиму” ему тоже не чужд. Это часть инстинкта самосохранения, порождённый многовековым опытом предков. Пока есть возможность запастись всем необходимым - человек будет запасаться в предчувствии “чёрных” дней. Эта “запасливость” дала возможность выжить его предкам и она сохранилась в генах как страсть, как желание обладать всем необходимым в больших количествах. И только одно его в этом может остановить - уверенность, что “зима” не настанет. Что продуктов будет хватать всегда. Человек более гибок в отношении инстинктов - он их может менять достаточно быстро.
Итак, инстинкт стяжательства - это инстинкт “собирания запасов на зиму” и он вполне естественен. Это простая биология. Люди подвержены влиянию инстинктов в разной степени - это тоже элемент механизма эволюции. Природа оставляет возможность изменений программ поведения в связи с изменением внешних условий. И потому есть особо жадные “плюшкины” и есть особо щедрые “моты\". И те и другие присутствуют в человеческом обществе сохраняя возможность изменить программу поведения в случае изменения внешних условий. Ведь может оказаться, что жадность и стяжательство окажутся вредными в какой-то ситуации. Ну не дотащит плюшкин свои запасы по тонкому мосту через пропасть. А мот без запасов его проскочит! Если бы все люди были плюшкиными, то никто бы не выжил. Но если бы все были мотами, то люди бы не выжили в условиях суровой зимы. В общем, получается, что инстинкты в людях проявляются в различной степени. Это можно даже заметить и по половому инстинкту. Есть ведь бабники, которые за любой юбкой бегают. Они в этом не виноваты. Просто небольшая мутация и половой инстинкт влияет на поведение сильнее чем у всех остальных. Комбинация же различных превалирующих инстинктов в человеке создают у каждого его уникальный характер. Получаются плюшкины и собакевичи.
Так дело обстоит с жадностью. Причём же власть? Дело в том, что стремление к власти, к доминированию - тоже инстинкт и он тоже связан с инстинктом выживания. Устроен он несколько сложнее, но принцип тот же. Можно запастись продуктами на зиму, а можно добиться власти и отнять у запасливого продукты, если у самого не хватит. Человеческое общество имеет иерархию. У него всегда есть лидер. И лидер не обязан заботится о “запасах на зиму” сам. Ему их запасут другие. Поэтому у человека всегда есть выбор между двумя стереотипами поведения - либо “запасаться на зиму самому\", либо добиться лидерства и заставить “запасаться” других. Второй стереотип поведения называется страстью к власти, к доминированию. И он не только связан с “продуктами на зиму\". Доминирование даёт выигрыш и в половом отборе. Не только продукты, но и самки становятся добычей лидера.
Поведение человека сложнее беличьего, но в основе всё тоже стремление выжить. Белка собирает орешки, которые даёт ей природа чтобы выжить зимой, а вот человек собирает продукты чужого труда, чтобы выжить вообще. Это одно из многочисленных отличий. Собирание продуктов чужого труда может идти на различной основе. Можно уговорить человека отдать продукты его труда в обмен на что-то другое. На основе обмена “собирательством” занимается обычный капиталист-промышленник. Но собирательством можно заниматься и по-другому - отнять силой. Это более простой способ и он использовался задолго до капитализма. Для этого и существует власть. Власть в своей основе тоже имеет целью “собирание продуктов впрок” но использует несколько иной механизм. В чём-то более простой (нет обмена), в чём-то более сложный - приход к власти сложнее.
Теперь зададимся вопросом: а какую роль играет стремление к власти в развитии общества? В его истории? Настолько ли этот конкретный инстинкт значим в общественных отношениях? Думаю, что гораздо более, нежели обычная жадность. Если жадностью капиталиста Маркс обосновал свой “Капитал\", то есть капиталистическую общественную формацию, то стремлением к власти можно обосновать любую формацию. Ибо любая иерархия в обществе образуется за счёт борьбы за власть. Власть - более универсальная вещь, чем просто богатство. Имея власть, можно иметь и богатство. Поскольку власть даёт возможность отнять его у того, кто это богатство нажил “непосильным трудом\". Власть даёт и то, что обычно не продаётся за деньги. Можно даже пить кровь младенцев, если уж так приспичит. Чем полнее власть, тем больше возможностей удовлетворить свои желания. Даже самые “необычные\". Именно потому власть так притягательна для тех, кто её “понимает\". А “понимает” её не каждый. Человеку вообще сложно понять чужие мотивы поведения, поскольку люди испытывают разные чувства. Кто-то обладая музыкальным слухом испытывает наслаждение от Бетховена, а другой, глухой от рождения, никогда не поймёт, что же делают люди на концертах симфонической музыки. Люди, с различным набором превалирующих инстинктов не могут друг друга понять. Поскольку не могут испытывать одинаковых чувств. Собакевич никогда не поймёт зачем Плюшкину лишняя плюшка.
Ну что же из всего этого следует? Какая разница “простому пролетариату\", кто владеет всеми этими заводами и фабриками? Разница существенная. От мотивов поведения очень многое зависит. Капиталист жаден. Да. Ему надо всего побольше. Ну несколько гипертрофирован инстинкт собирательства, хотя у некоторых и его нет. Успех в обществе может быть желанным и по другим мотивам, а в действующей системе одно зависит от другого. Но в любом случае мотивы поведения капиталиста ведут к увеличению производства, только так он может получать прибыль. А увеличение производства идёт на пользу всему обществу, удовлетворяя потребности людей. Капитализм идёт прямым ходом в социализм, если ему только не мешать. Об этом и классики писали, но так и не смогли всех убедить. Я же в этом убеждён, но с некоторыми оговорками. Если не будет сломан естественный ход вещей. Если к власти не придут банкиры. Почему? Потому что эти люди имеют иные мотивы поведения и им не нужен рост производства. Если они придут к власти, то результатом будет диктатура, хотя сейчас они придерживаются самых либеральных лозунгов. Либерализм нужен только для прихода к власти. Потом он станет не нужным. Диктатура будет иметь другое обоснование. И для диктатуры рост производства вреден.
Диктатура означает рабство. Это обратная сторона абсолютной власти. Человек может отдать себя в рабство только по одной причине - если это становится условием сохранения жизни. Следовательно необходимо сократить производство до такой степени, чтобы люди были на грани выживания. Раб подчинялся своему хозяину не только потому, что тот его заставлял силой. Но прежде всего потому, что тот его кормил. Вторая причина была важнее, поскольку давала возможность выжить. Иной возможности добыть себе пищу раб не имел. Только поэтому становилась возможной абсолютная власть. Вероятно этот тезис тоже требует какого-то особого обоснования. Недостаток развития производительных сил и соответствующий ему недостаток в потребляемых благах - вот основная причина рабства. Классики марксизма обосновывали поступательное развитие общества ростом производительных сил. Это абсолютно точно. Но из этого следует и обратное. Чтобы обратить это развитие вспять, необходимо сократить производительные силы общества. И это вполне возможно. Достаточно устроить войну или создать искусственно кризис. И то, и другое вполне по силам финансовой олигархии. Диктатура означает сокращение потребления в разы, а то и в десятки раз. Только такое сокращение отбросит общество в рабовладение. Поступательное развитие общества - не доказанная теорема. Доказана лишь зависимость этого развития от развития производительных сил. И потому возврат к диктатуре, к рабовладению возможен. Ибо возможность уничтожения производительного потенциала не подвергается сомнению.
Остров потерпевших кораблекрушение.
Сказка, открывающая тайну денег
Луис Эвен
Взрыв разорвал их корабль. Каждый пытался удержаться за плавающие обломки. Когда все закончилось, осталось лишь 5 человек. Пятеро оказавшихся на плоту, гонимом волнами. От других жертв катастрофы ничего не осталось.
Уже много часов блуждали над горизонтом их взгляды : Увидит ли их проходящий корабль? Прибьет ли плотик к какому-либо приветливому побережью?
Внезапно кто-то закричал: \"Вижу землю! Смотрите! Прямо в направлении, в котором нас несет море.
Когда они оказались на берегу, ими овладела безудержная радость. Мы рассказываем о 5 европейцах:
Франц - здоровенный, крепкий плотник; это он крикнул первым, - \"Земля!\".
Пауль, фермер. Его можно увидеть на переднем плане, слева в картинке; он стоит на коленях, рукой опирается на спасательный плот и вместе с другими держится за мачту.
Якоб, животновод. Он носит брюки в полосочку, стоит на коленях и смотрит на землю.
Генрих - садовник. Он упитан и восседает на чемодане, пережившем кораблекрушение.
Томас - геолог; он стоит позади плотника и держит руку на его плече.
Стоять снова на твердой земле, означает для мужчин возвращение в жизнь.
После того, как спасенные высохли и согрелись, они поспешили исследовать этот далекий от цивилизации остров, на который они попали. Они назвали его, - остров потерпевших кораблекрушение.
Первый же беглый осмотр их очень радует. Этот остров - вовсе не бесплодная страна. Сейчас они единственные люди на острове. Но судя по всему здесь уже когда-то были люди, если принять во внимание, что и тут и там можно видеть полудикие стада.
Животновод Якоб считает, что он сможет одомашнить животных.
Пауль думает, что земля острова отлично подходит для сельского хозяйства.
Генрих даже нашел фруктовые деревья, обещающие хороший урожай.
Франц прежде всего заметил широкие леса, богатые различной древесиной. Это будет детская игра валить деревья и строить хижины для маленького поселка.
А, что касается геолога Томаса, он заинтересовался самой скалистой частью острова. Он уже установил несколько признаков, указывающих на то, что в земле можно найти много полезных минералов. Несмотря на нехватку инструментов, Томас достаточно инициативен и умен, чтобы превратить руду в полезный металл.
Каждый может посвятить себя любимому занятию. Все сошлись на том, что должны благодарить бога за столь благоприятное спасение.
И вот они все берутся за работу. Плотник заботится о домах и мебели. Вначале они довольствуются весьма примитивным питанием. Но пахарь уже засеял поля. Скоро можно будет собирать урожай.
По мере того как сезоны сменяют друг друга, на острове медленно создается богатство . Тем не менее, это богатство состоит не из золота или банкнот, а из ценности еды, одежды, домов и из всего того, что им необходимо.
Жизнь конечно не всегда так беспечна, как они бы этого хотели. Не хватает многого из того, что у них было до кораблекрушения. Но судьба могла бы оказаться намного хуже.
Впрочем, они уже пережили на своей родине период кризиса. Они вспоминают о пустых животах, в то время как в нескольких шагах было полно еды и не было денег ее купить. На острове потерпевших кораблекрушение они не обязаны наблюдать, как все, в чем они нуждаются находится перед глазами и в то же время остается недостижимым. Кроме того, налоги здесь неизвестны и не нужно бояться появления судебного исполнителя.
И пусть работа иногда тяжела, но есть, по крайней мере, право пользоваться ее плодами самостоятельно.
В общем и целом пятеро мужчин хозяйствуют на острове, хвалят Бога за это и надеются однажды вновь увидеть своих родственников и знакомых живыми и здоровыми.
Наши мужчины часто собираются, чтобы поговорить о работе. В этой очень упрощенной экономической системе, в которой они живут, их очень удручает факт, что у них нет средства платежа. Меновая торговля, непосредственный обмен изделиями, имеет свои недостатки. Продукты могут обмениваться не всегда в одно и то же время. К примеру, зимняя оплата за дрова, может вернуться лишь через 6 месяцев в овощах.
Иногда продукты, которые они производят и хотели бы обменивать с другими относятся к слишком различным сезонам.
Все это осложняет дела. Если бы в обращении были деньги, то каждый продал бы свой товар другим ради денег. Полученными деньгами он смог бы расплатиться за другой товар, который он хочет, когда хочет и тогда когда эти товары появятся в наличии.
Все пятеро признают удобство денежной системы, Но никто не знает, как ее можно организовать. Они научились создавать реальное богатство. Но они понятия не имеют, как можно установить деньги, - символ реального богатства.
Они не знают откуда берутся деньги, и не знают, с чего они должны начинаться, если их нет в наличии. Многие образованные люди были бы вероятно в такой же растерянности как и они. Каждое правительство за 10 лет до последней мировой войны находилось в такой же ситуации. У стран отсутствовали деньги и правительства были совершенно недееспособны из-за этой проблемы.
Однажды вечером, когда наши герои сидели на пляже и в сотый раз пытались решить эту проблему, они внезапно видят как приближается шлюпка в которой на веслах сидит один мужчина.
Все торопятся помочь приезжему, предложить ему первую помощь, поговорить с ним. Он говорит по-французски. Они выясняют, что он тоже европеец и единственный оставшийся в живых после кораблекрушения. Его имя - Мартин.
Все рады еще одному приятелю и ведут его в свой поселок.
\"Хотя мы здесь далеко от остального мира, говорят они, но нас вряд ли стоит жалеть. Земля плодородна, лес велик. Только одного не хватает нам. У нас нет средства платежа, который бы упростил нам обмен продуктов.
Хвалите судьбу, которая привела меня к вам. Я управляющий, отвечает Мартин. Деньги - для меня не тайна. Я - банкир и могу за короткое время установить вам денежную систему, которой вы будете довольны.
Банкир!… Банкир!… Спустившийся с неба ангел не возбудил бы большего уважения.
Не привыкли ли мы, в своей цивилизованной стране преклоняться перед банкирами контролирующими денежные реки?
Господин Мартин, так как Вы - банкир, Вы не будете работать на этом острове. Вы займетесь только нашими деньгами.
Я буду выполнять свою задачу как каждый банкир, моя цель благосостояние общества.
Господин Мартин мы построим Вам достойный дом. Можем ли мы пока поселить Вас в здании, которое мы используем для наших общих собраний?
Я согласен, мои дорогие друзья. Однако давайте сначала выгрузим из шлюпки мои вещи, которые мне удалось спасти от кораблекрушения. Маленький пресс, бумага и инструменты. И, самое главное, маленькая бочка с которой Вы обойдитесь с особой бережностью.
Все выгружается. Маленькая бочка возбуждает всеобщее любопытство.
Эта бочка, говорит Мартин, содержит самое ценное сокровище. Она наполнена золотом!
Полна золотом! Это едва не сводит с ума наших пятерых мужчин. Бог цивилизации наконец-то проник на остров потерпевших кораблекрушение. Желтый Бог, который всегда спрятан, но его ужасная сила незримо присутствует. И может самим его наличием или недостатком, или его самыми незначительными настроениями решать жизнь сотен наций.
Золото! Господин Мартин, Вы - действительно великий банкир! Примите наше почтение и верность.